Псевдобрешь в классической физике

                ПСЕВДОБРЕШЬ В КЛАССИЧЕСКОЙ ФИЗИКЕ
               
У мюнхенского  профеессора Филиппа Молли, который занимался экспериментами по проблемам осмоса и ускорения свободного падения, среди его студентов был некий Макс Планк. Вот как раз ему мэтр в 1878-м году посоветовал не заниматься теоретической физикой, говоря, что «в этой области почти всё уже открыто, и всё,  что остаётся – заделать не очень важные пробелы». Планк ответил профессору, что он не хочет открывать новые вещи, а только хочет понять основы поля.    
Через девять лет после этой беседы бывший мюнхенский студент переехал в Берлин и работал с Германом фон Гемгольцем.  Наступил 1897-й год. Планк  напряжённо и целеустремлённо трудился над проблемой, получившей позже у физиков название «ультрафиолетовой катастрофы». Он был  по характеру педантом и трудоголиком, поэтому делал своё дело систематически и терпеливо, а всё потому, что исследователь ни разу не приходил в своих рассуждениях к заключению, что «ультрафиолетовая катастрофа» неизбежна. Без лишней боязни ошибиться, его можно сравнить,  с первобытным человеком, который, желая  найти наилучший способ сверления отверстий в разных материалах, затратил на это годы и даже десятилетия, перепробовал всевозможные материалы для сверла, а совершенно случайно открыл способ добывания огня.   
Макс Планк продолжал верить классическим  законам, хотя разрешить проблему излучения чёрного тела ему помогла идея, которая противоречила им. Это произошло по двум причинам.  Во - первых, он разрешил проблему, так сказать, шиворот навыворот, ибо вывел формулу, которая правильно описывала спектральное распределение плотности энергии излучения чёрного тела, не вникая в  физический смысл полученного им выражения. Во-вторых, теоретик  получил свою формулу излучения в большой степени искусственным путём, применив чисто математический приём замены суммы на определённый интеграл в пределе от нуля до бесконечности. Метод, который являлся для него совершенно новым и который он, сам того не ведая, применил не правильно!!!               

      Из упомянутой ошибочной формулы  следовали два следствия: при пограничных условиях излучения, каждое из которых правильно описывало спектральное распределение плотностей энергии  для конкретного, частного случая: одна – для небольших частот была давно известна как формула Рэлея-Джинса, что предвещала знаменитую и мрачную «ультрафиолетовую катастрофу»;  другая – для больших частот излучения. Кроме того, из неё  без лишних сложностей следует классический  закон Стефана - Больцмана и термодинамический  закон смещения Вина для длины волны излучения. Привела ли работа Планка к революционному перевороту в науке? Нет! Он только показал, что сфера применения законов классической физики ограничена; что классическая физика ещё не являлась последним словом  в науке. Что она, подобно  биологии и микробиологии,  должна разделиться  на макро - и микрофизику. И если разделом между объектами изучения первой пары наук являются микроскопические размеры живых существ, то для  объектов второй пары – разделом стала координата x = h/p,  где  p – импульс элементарной   частицы.               

     Когда возмутитель спокойствия УЧЁНЫХ МУЖЕЙ осознал, наконец, парадоксальность своей формулы, он попытался перечеркнуть сделанное. Вернувшись к уже разрешённой им проблеме, он попытался найти другое решение, применить другой научный теоретический подход, который  привёл бы его всё к тому же результату, не требуя  применения  роковой формулы энергии кванта  E=hy. Макс Планк посвятил этой бесплодной идее многие годы, однако тщетно, Тем не менее он не терял надежды. «Возможно будущие открытия, - мечтал горе-революционер, - ещё позволят заделать брешь в классической физике, виновником  которой я стал сам».  Но мнимую брешь сделал не он!
Многие физики начала ХХ -го века  признали разрушительное значение формулы Планка лишь после выхода в свет статьи А. Эйнштейна. В 1905-м году этот вселенский обманщик  в своей теории необъяснённого до него фотоэлектрического эффекта при облучении  металлических фольг  назвал квант энергии коротковолнового излучения света элементарной частицей по имени фотон. То есть, частицей с нулевой массой покоя, но с достаточной-де инертной массой для выбивания  электронов из атомов  фольги! Сей теоретик не по незнанию, а сознательно забыл о взаимодействии внешнего отрицательного электрона с магнитным полем напряжённостью Н  в световом луче, которая численно тем больше, чем меньше длина волны излучения.         
Вторую медвежью услугу творцу квантов в 1913-м году оказал датчанин Н.Бор. Сторонник планетарной модели атома, предложенной  Э.Резерфордом,  пошёл на прямой научный подлог, заменив магнитный заряд ядра атома на   элементарный заряд  гипотетического положительного электричества,  во - первых, и заменив классические Ларморовы орбиты вращения электрона вокруг ядра на трудно объяснимые стационарные орбиты без излучения, во - вторых.    Ладно бы Бор привёл безупречный математический аппарат, но этот фальсификатор  чисто спектроскопическую величину - постоянную Планка – перенёс на механическое движение электрона по его придуманным  траекториям!               

        С третьей медвежьей услугой физике  не замедлил  подсуетиться великий выдумщик В.Паули, который приписал фотону спин равный 1, несмотря  на отсутствие у светового кванта какой-либо вращающейся поверхности! Очень жаль, что совестливый учёный не дожил до исполнения своей мечты много лет.  Макс Планк  умер в 1947-м, а  лишь в 1992-м году Издательская ассоциация «Московский лицей» выпустила в свет тиражом 50000 экземпляров повесть В. Ставицкого  под названием «Пятое уравнение Максвелла». В ней автор  вполне аргументировано доказал, что электромагнитное и гравитационное поля Солнца – это два сопряжённых состояния волнового поля в одной и тоже материальной основы вакуума вокруг источника волнового возмущения. Мудрено ли тогда,  что согласно формуле Планка объёмная плотность энергии излучения нашего Светила оказалась равной объёмной плотности  его гравитационного поля. И это утверждение является научной сутью «Пятого уравнения Максвелла». Левая и правая часть его численно  равны до второго знака после запятой. Как уже говорилось выше, из него легко определяется постоянная Стефана – Больцмана для теплового излучения абсолютно чёрного тела. Постоянная Вина для термодинамического смещения длины волны от температуры тел в градусах Кельвина.       

     Но самой  большой ценностью предложенного уравнения  является давно ожидаемая физиками формула для определения числового значения таинственной постоянной Планка, которое  легко определяется из взаимосвязи между такими мировыми константами как: R – постоянная Ридберга;  с – скорость света;  g – гравитационная постоянная;  М – масса Солнца,  R - радиус Солнца.   То есть, без сложных теоретических построений     становится  понятной дискретность энергии излучения и поглощения  абсолютно чёрными  телами,   ибо все они вместе с космическими объектами нашей планетной системы находятся в гравитационном поле источника волнового возмущения в материальной основе вакуума. И кванты Планка можно уподобить  пузырькам пара в кастрюле с кипятком: всплыл на поверхность зеркала воды, преодолев  гидростатическое давление жидкости, -значит ты  реальная квант водяного пара; не всплыл, оставшись в толще кипящей воды, - всего лишь виртуальный квант.               

     И  если реальные кванты согревают всю нашу планетную систему и всё живое на ней, то виртуальные фотоны обуславливают лэмбовский сдвиг уровней атомных электронов,  наглядную теорию которого весьма удачно, но не очень строго, пояснил физик Вельтон на примере полуклассической нерелятивистской  теории движения элементарного заряда электричества в поле ядра с учётом его взаимодействия с мифическими  «псевдофотонами». В своей формуле он неубедительно  выделил в расходящемся интеграле конечную (наблюдаемую) часть частот излучения  атомного электрона без учёта гравитационного поля Солнца. И это не удивительно. Беда  Вельтона заключалась в том, что он, как и все тогдашние и нынешние физики, думали и думают  о своих научных кабинетах и лабораториях, как о центрах мироздания, не подверженных влиянию внешним воздействиям на Землю нашего Светила.               

     В итоге всего вышеизложенного можно смело сказать, что вывод «Пятого уравнения Максвелла» каким-то безвестным теоретиком В. Ставицким  несомненно стало именно тем открытием, которого всю жизнь ожидал несчастный гений Макс Планк и которое позволяет  не считать его теорию квантов брешью в классической физике.