Архипелаг Гудлак. Роман о серийном убийце

book.mya5.ru

Аннотация к роману "Архипелаг Гудлак"

  В  провинциальном   городе   орудует серийный убийца.  За минувшие  полгода  на  его  счету – шесть  жертв.  Но  следователю Переверзеву  никак не удается изловить  хитроумного  маньяка, который даже  не пытается скрыть следы  своих кровавых  преступлений.  Неожиданно сыщику выпадает, пожалуй, единственный  и  последний  шанс прервать цепь бессмысленных злодеяний  и  призвать  двуногого  зверя  к  ответу!.. Сумеет ли он использовать его?..

Сведения и отрывок из романа даны для защиты авторских прав.

1.

Он  шел  за  ней  недолго. Не более пяти минут. Когда она свернула в переулок, он понял, что, наконец, настал тот самый момент, когда надо было действовать. Наверно, она услышала его шаги потому, что  каблучки ее застучали по асфальту чаще. А темное пятно ее фигуры стало постепенно растворяться во мгле. Но оборачиваться или бежать она не решалась. Она все еще наивно надеялась, что вместе с ней в проулок свернул случайный прохожий.  Если, пересилив леденящий душу страх, она оглянется и поймет, что жестоко ошибается, то, вряд ли, сможет бежать. Ноги ее одеревенеют от невероятной жути и тогда… Тогда она просто лишится сознания и опрокинется навзничь прямо посреди дороги. Но она все-таки оглянулась. Вынырнув откуда-то из мрака, он оказался от нее шагах в пяти… Плотная завеса тьмы дрогнула, качнулась и словно раскололась надвое от ее безумного вопля!.. 
Слабо  отразив  блики  зажегшегося  где-то  в  ночи  окна, лезвие ножа прошило воздух, а затем  плоть,  застряв  между  ребер. В  горячке  она даже ничего не почувствовала. Она хотела закричать вновь, но не смогла. Вместо этого из ее горла вырвался хрип. Придавив коленом к земле, он погрузил в нее клинок во второй раз. Ощущая судороги ее тела, он делал это снова и снова, пока она не перестала трепыхаться...
Он просто выполнял свою работу…

2.

Старший следователь Переверзев чиркнул  спичкой, едва не  опалив  усы,  и  нервно затянулся.
—  Ну,  и  что  у  нас  есть?  Труп, порубленный на куски, в мусорном  контейнере!
—  Вот  именно!  —  подтвердил  Радеев,  пристально  наблюдая за своим шефом.
—  Это уже, какой по счету труп?  Пятый, если я  не  ошибаюсь?
Щуплый и юркий лейтенантик уже год работал  под  началом  Переверзева и еще  ни  разу не пожалел об этом. Зеленый свет, а глаза у Переверзева были зеленые, это тебе — не красный! Во всем  —  подмога.  Беда заключалась лишь в том, что хитроумного маньяка, они никак не могли вычислить.
—  Скольких  этот  зверь  еще  замочит,  пока мы изловим его?
—  Что у нас есть?
Переверзев вдавил окурок в пепельницу.
—  Нож есть, Петр Никанорыч! С отпечатками пальцев…
—  Есть-то, есть!..
—  К тому же нож необычный! Метательный! Такие в  разных там  спецподразделениях — в ходу!
—  Да,   в  курсе  я! Сам эту штуку  вместе с кусками тела,что остались  от  той дамочки, из контейнера извлекал!  Как вспомнишь, аж ты, оладьи в сметане,  мороз до мозга костей пробирает! Брр…
Переверзев и впрямь поежился.
—  Так,  вот я  и  говорю, Никанорыч! Может,  этот  маньяк —  бывший  спецназовец  или …
Радеев беспокойно заерзал на стуле, предусмотрительно оглядевшись по  сторонам. Но в кабинете прокуратуры кроме него и Переверзева никого не было.
—  Что «или» то? Говори, Арсен, душу не тяни!
—  А,  что говорить-то? Нечего говорить!
Арсен  извлек  из  нутряного  кармана  блокнот и  ручку и, вырвав из  него  лист,  написал на нем крупными буквами «ФСБ». Переверзев принял его игру. «Думаешь, прослушка стоит?» —  тотчас изваял он на обратной стороне листа.
Радеев согласно кивнул.
—  С  чего  бы — это? — вслух  спросил  Переверзев,  обобращаясь то  ли  к  напарнику,  то ли  к самому себе.
—  Втравить нас в историю хотят!
—  С чего ты так решил?  А маньяк?
—  Тот, кто пьет чужую кровь, не станет зря ее проливать!
Переверзев нахмурился.
—  А,   если   проливает  или  позволяет  проливать, то не просто так?
—  Ну,  сами  подумайте,  для  чего   нож   с   отпечатками пальцев  на  месте  преступления оставлять?  Да, и останки трупа тоже заныкать можно было, куда подалее…  А он... Их  —  на всеобщее обозрение…  Для него люди — то же самое, что мусор. Это ж, любому гудлаку понятно!
—  Гудлаку?
—  Тому, кому везет, значит! 
—  Скажи лучше, тому, кого везут!.. Немного я везунчиков на своем  веку-то  повидал! Сам сколько раз в лотерею играл… Хоть бы  раз выиграл! 
—  Ну, выиграли бы, а дальше — что?
—  Как — что? На  сберкнижку  бы  положил! Под проценты…
—  И на много бы вам этих процентов хватило? — как бы, между прочим,  поинтересовался  Радеев.
—  Ну,  на  гроб  с  музыкой  хватило  бы,  и  то  —  ладно!
Специально для  этого копить бы не пришлось. А так, одно утешение: хоть на  тот  свет  с  почетом  свезут, раз на этом лишь со стороны пришлось наблюдать, как другие живут и радуются!..
—  Со стороны, это — как? В бинокль что ли?
—  Нет! В замочную  скважину!   А  иногда  через  щель  в деревянном заборе…
Радеев  довольно  хмыкнул.  Как  он полагал, Переверзев попал в точку. И  кадру,  который, возможно, их  прослушивал, досталось-таки от него на орехи.
—  Выходит, маньяку этому тоже пока что фартит не  слабо, раз мы  до  сих  пор его  не сцапали?
—  А — что, если  в этот  раз  убивал  не он?
—  Гм…
Переверзев нахмурился.
—  Черт его знает, что? Тогда дело — совсем дрянь!
—  Заблудились мы в трех пихтах, Никанорыч!
—  Ага! В пихтрах… Тарарах!
Старший следователь нахмурился.
—  Ладно,  хорош  скулить!  Разберемся, что — к чему. Не в  первой. Достанем  гада  ползучего из-под земли.
—  Ага! Земля-то, она большая… —  слабо  возразил  Арсен.  —  Всю  не  перелопатить…
Потом  они  вышли  на  улицу.  Небо  заволокло тучами, и накрапывал дождь.
—  Я все  прошарил в кабинете! Нет, вроде,  никакой  прослушки.  Но, ты будь  осторожней!   Сегодня — нет, а завтра может быть!.. Не ляпни чего-нибудь лишнего.
—  Ну, что, я — мальчик,  Никанорыч?  Или  — совсем без мозгов?
—  Брось, не обижайся! Это я так, для перестраховки…
И они разошлись в разные стороны.

3.

Переверзев   конкретно  занимался  этим   маньяком   уже полгода. С  того  самого  момента, когда  его буквально вытащили из-за новогоднего стола. Хорошо, что он тогда успел хватить всего лишь рюмку.
—  Убийство, Никанорыч!
Прокурор Докучаев был немногословен.
—  Похоже  —  маньяк!    Не  труп  —   кровавый  ростбиф 
какой-то!  Выезжай  немедленно. Слышишь? Машина — на подходе.
—  А почему — я?
Но трубку уже повесили.
«Понятно,  почему!  —  всю  дорогу  до  места  преступления,  точнее,  до  того  самого мусорного контейнера, где обнаружили останки  первой жертвы, сокрушался Переверзев. —  Уголовке такое не поручат, поскольку налицо — почерк маньяка. Подобный случай уже имел место в городе года два назад. И он был не единичный. Но тогда  это двуногое чудовище так и не нашли. Возможно, убийца залег на дно, а теперь объявился вновь.  Тут не прослеживалось никакой закономерности. Захотел — залег, пожелал и объявился! И главное, что не за что зацепиться!..  А, возможно, и было за что. Только требовалось крепко пораскинуть мозгами.
—  Хрень какая! —  выругался вслух Переверзев.
—  Что? — не расслышал водитель.
—  Скоро, спрашиваю, приедем? Весь Новый год  —  козе под хвост!
—  Это — верно!
И водитель поддал газу.
Возле  мусорного  бака  на  углу  пятиэтажки  толпились с полдесятка  оперативников, кинолог с четвероногим другом напрасно пытался взять след. В свете автомобильных фар вокруг бака крутился кто-то в штатском, видимо, помимо явных, отыскивая косвенные улики.
Штатский круто обернулся.
—  А! Переверзев!
Это был фэсбэшник  Кротов.  Они  были  знакомы  со студенческих лет и уже тогда не особенно ладили и при встрече делали вид, что не замечают друг друга.
—  А вы, что — тут …?
Слова застряли у Переверзева в горле,  когда  взгляд  его остановился на содержимом контейнерного бака. Он почувствовал запах, от которого его едва тотчас не стошнило.
Они отошли в сторону.
—  На глотни!
Кротов  всучил  прямо  в  руки  Переверзеву  плоскую  металлическую фляжку.
—  С Новым годом тебя, коллега!
Это был коньяк.
—  Ну, как? Полегчало?
Шесть месяцев минули, как шесть дней.   Переверзев  ломал  голову,  пытаясь  выяснить для  себя  мотивы этих  нелепых убийств, но ни к чему так и не пришел. Наряду с этим его огорчало еще и другое. Хотя сказать, что огорчало, было бы не совсем правильно...
В  этом,   конечно,   не   было   ничего   противозаконного. ФСБ  могли  прослушивать  и  контролировать следователя такого ранга, как Переверзев. Но работать под чьей-либо плотной «опекой»  было не в правилах следователя. Да, и не с руки. В случае чего потом сам в дураках и останешься.  Мол, то не так сделал, се. Еще чего доброго в лохари зачислят или в  косвенном пособничестве маньяку обвинят.  Хотя это — уже нонсенс, конечно! И такого быть не могло. И все же… Странным казалось только одно: чем ФСБ мог так заинтересовать этот оборотнезавр в человеческом облике?

4.

Однажды он обнаружил  у  себя   в  почтовом  ящике  кое-что. Ящик был на замке. Он ежед-невно, почти в одно и то же время, извлекал из него почту. Это «кое-что» был  конверт с деньгами. Сумма являлась довольно приличной! В нем также имелось фото молодой женщины.  Цветное, очень хорошего качества!  Видимо, у того, кто являлся настоящим мастером своего дела, наличествовал совсем не стрёмный фотик, невероятно мегапиксельный.  На обратной стороне снимка указывался адрес. Скорее всего, по нему проживала эта женщина! Он даже понятия не имел о том, кто был его столь щедрым спонсором, точнее, кредитором. И чего этот тип хотел от него, скинув в почтовый ящик лавэ и то, что к нему прилагалось? Он мог только догадываться об этом, но догадки оставались всего лишь догадками и не более того. Точнее, это были его фантазии. Причем, довольно мрачные! Хотя и не безосновательные. Вероятно,  кто-то хотел, чтобы он убивал!..
Все началось с того самого момента, когда…
Короче, не заладилось у него с женой. Пила она наравне с ним, а когда  напивалась, начинала выпендриваться. Посылала его, куда совсем не следовало посылать!
Так  было  и  в  тот  раз.  Ну,  он  взял  со  стола  нож и, не думая, воткнул ей в горло.
Тогда, по неопытности,  он  долго  расчленял  труп  в  ванной. А потом сложил все, что осталось от жены в большой полиэтиленовый пакет, и поздно ночью унес в соседний двор. Контейнерный бак там как раз был пустой.
Это  он  уже  потом  вспомнил, что когда возвращался домой, то, как будто бы почуял неладное. Ему показалось, что за ним кто-то очень осторожно шел следом.
Через  неделю  этот  кто-то  навестил  его. Он позвонил  в дверь, а когда она  открылась, держа пистолет наготове уверенно переступил порог.
Вспомнив жену,  киллер  угрюмо  ухмыльнулся. 
Если  бы  она  была  хоть  немного поласковее с ним, он думал бы о ней с большей нежностью. Но, наверно, он плохо удовлетворял ее в постели или же совсем не удовлетворял. Вот она и бесилась. К тому же денег мало зарабатывал и … Пил!
Он ни капли не жалел о том, что сделал с ней. Наоборот!
Она должна быть ему благодарна. Он не считал, что он сотворил зло!  Глупости — все это! Он сделал жертве большое одолжение. А после… После все они умирали почти без звука. Да, был легкий шок, но и только. А так бы, им пришлось лет через двадцать, тридцать, ну, может, чуть больше загибаться в муках от какой-нибудь неизлечимой болезни или от старости. А жизнь? Их жизнь! Разве она была кому-то из них в радость? Наверняка, у каждой из жертв проблем было по горло… Столько, что за все их жалкое существование не разгрести! Это для них — большая удача, что он  взял  и всех их  прикончил!
Власть  над  жертвами  делала  его  в собственных глазах не то, чтобы  вершителем судеб!.. Философом тьмы!.. Исчадием ада!.. Но адреналину в кровь прибавляла изрядно.  Зачем лгать самому себе? Да, убивая, он чувствовал себя словно бы на вершине мира. Но вот на какой именно, понятия не имел… Может, это была Джомолунгма, Макалу или Канченджанга? Дух его захватывало от потрясающей картины, когда он взирал на этот глупый и убогий муравейник вечно спешащих куда-то двуногих существ сверху вниз. Но вскоре он и сам оказывался внизу и снова брался за нож. Возможно, всаживая его в очередную жертву, он ощущал биение сердца Земли… Или это было биение его собственного сердца и сердца той, которую он лишал жизни?.. Нет, он не  казался себе всесильным и всемогущим, поскольку убивал не по своей воле. Скорее, настоящим монстром был тот, кто стоял за ним. Он даже не знал его настоящего имени. Но ему понравилось убивать!..

5.



Новый отрывок с 62-63 главы.

62.

Едва черный бээмвэ отъехал, вместо того, чтобы войти  в подъезд, Тимур направился на ближайший почтамт, откуда бы он мог сделать анонимный звонок. Зайдя в телефонную будку, он набрал нужный номер.
—  Але?  Редакция  газеты?  Примите  бесплатное объявление. Доцент кафедры этики в престижном ВУЗе, кандидат наук, дипломированный  специалист по вопро-сам семьи и брака легко решит все ваши проблемы. Дорого. Обращаться…
Потом он вернулся домой и, раскрыв  ноутбук,  разместил
объявление  точно  такого содержания  на различных рекламных сайтах городско-го портала.
—  Вот так-то!
Тимур удовлетворенно потер руки.
—  Ловись рыбка большая и не очень…
Но насколько будет удачной эта самая ловля он,  конечно же, не мог знать  наперед. Одно дело ловить с удочкой на живца, а другое — раскинуть бредень. Та, в прошлом очаровательная девушка, а теперь молодая и все еще столь же прекрасная, как и прежде, женщина, которая отвергла его любовь и сломала ему всю жизнь, дорого заплатит за свое глупое и жестокое кокетство.  В конце концов, убивает не только ненависть! Гораздо чаще убивает любовь!
Где-то Тимур прочитал, что, чем прекраснее  и  недоступнее обольстительница,  тем губительнее сказываются ее чары на окружающих ее поклонниках. Невольно обращая на себя их внимание, она точно вампир, вытягивает из них  энергию, жизненно необходимую им самим. Образно говоря, пьет кровь! Чего ж они хотят, эти женщины? Тимур в мрачной задумчивости пыхнул сигаретой. Война между двумя полами началась не сегодня, не вчера. Ей столько же лет, сколько и всему человеческому роду. Она — самая жестокая и бескомпромиссная! Самая кровавая и беспощадная! И конца и края ей не видно. По большому счету, все гражданские и мировые войны вспыхивали из-за неразделенной любви мужчины к женщине… И наоборот! Глупцы из-за скудости собственного ума и непомерной важности называют всякие несуществующие причины, которые якобы объясняют, почему было пролито столько крови там-то и сям-то, тогда-то и когда-то. А на самом деле, причина — одна!..  Если б ненаглядный непонятно каким образом, словно снежный ком, к порогу жестокой и бессердечной кокетки, весь земной шар прикатил, с ней еще до начала полового акта оргазм бы случился.  Тимур, сунув в рот мундштук истлевшей сигареты, даже не заметил этого. Желчь переполняла его, и рано или поздно он должен был дать ей выход… Ведь он давно и тайно следил за ней, той, которая разбила его сердце и сделала несчастным до конца дней! Чтобы остаться неузнанным, ему пришлось изменить собственную внешность и пролежать несколько часов кряду на столе у пластического хирурга…
Примерно через неделю Тимуру позвонили по поводу  его объявления.
—  Мне хотелось бы с вами срочно встретиться и  поговорить с глазу на глаз!
Голос мужчины слегка дрожал.
—  Но ведь вы даже не  спросили,  во  сколько  вам  обойдется моя помощь… Как я понимаю, больше морального, чем педагогического плана! Конечно же, если вы в ней нуждаетесь!
—  Знаете,  я  —  человек  довольно  обеспеченный и  на деньги не  поскуплюсь  в  том случае, если вы действительно мне поможете!
Отключив зуммер, Тимур даже крякнул от удовольствия.
—  По-моему, это — как раз то, что надо!..
Выйдя  на  улицу,  и,  раскрыв   зонт,   поскольку   моросил дождь,  Тимур  направился  в  ближайший сквер, где он договорился встретиться с тем, кто так нуждался в его услугах. Пока он шел, дождь усилился, и Тимур засомневался, что встреча состоится.  В любом случае, клиент всегда мог позвонить и назначить ему другое время и тем более другой день для того, чтобы подробно изложить мучившую его проблему.
Тем  не  менее,  едва  он сделал три десятка шагов по асфальтовой дорожке, над  которой раскинулись густые кроны деревьев, его кто-то окликнул. Обернувшись, он увидел спешащего навстречу к нему довольно полного мужчину средних лет, одетого в джинсы и черный костюм поверх серого батника. Если учесть, что этот мужчина был невысокого роста и, видимо, из-за его грузности шажки его были мелкими, но частыми, то можно было понять, почему издали казалось, что он передвигается отнюдь не при помощи ног, а катится по твердому асфальтовому покрытию, точно мячик. Точнее, катилось его туловище, соприкасавшееся с асфальтом, в то время, как голова при этом все время оставалась наверху.
—  Извините!  —  с  трудом  отдыхиваясь, и, утирая капли дождя и пота с лица,  сказал  он. —  Я как будто бы немного опоздал!
—  Пустяки!  —  успокоил  его Тимур. —  Может быть, нам куда-нибудь  спря-таться от дождя, где мы смогли бы  вами выпить по чашке кофе и, не торопясь, все обсудить?
Но  Толстяк,  как  окрестил  его  про  себя  Тимур,  отрицательно  замотал  головой.  При этом вид у него был немного взбудораженный и вместе с тем испуганный.
—  Я  совсем  не  хочу,  чтобы  кто-то  видел  нас  вместе! Давайте встанем под это дерево…
И он тотчас указал на ближайший тополь.
—  А  то  я  уже  весь  до  нитки  промок… Но это — не так важно.
Беспокойно завертев наполовину лысой  головой  по  сторонам, он добавил:
—  Я также прошу вас удалить из памяти вашего  телефона мой номер…
—  Да, не вопрос! — без колебания заверил его Тимур.
—  Тогда перейдем к делу!
Толстяк погрузил руку в карман и,  вынув из  него плоский бумажный  прямо-угольник, с одной стороны отливавший великолепным глянцем, протянул собе-седнику. Но до того, как глянец очутился под его зонтом, на него попало не-сколько дождевых капель. Стряхнув их, Тимур уставился на фото. На нем была запечатлена молодая и довольно привлекательная женщина. Глядя со снимка , она беззаботно улыбалась. Именно так, как улыбаются те, кто абсолютно уверен в завтрашнем дне и кому собственное будущее видится только в радужном свете.
—  Представляете,  эта  стерва!.. — с горечью воскликнул он,  ткнув  толстым  и  коротким пальцем в фотографию. — Она — моя жена!.. Представляете, вот уже ровно полгода она изменяет мне с другим!..
Он   снова  сунул  руку,  только  теперь  уже  в  противоположный  карман… Через  секунду он сжимал в ней начатую бутылку виски, из которой, вероятно, перед самой встречей   с кандидатом наук отпил для храбрости и для того, чтобы хоть немного залить свое горе, пару глотков. 
—  Вы простите меня, ради бога!
Тимур равнодушно поморщился.
—  Ну, что — вы! Какой разговор! Я  вас  прекрасно  понимаю…
Отвинтив пробку и жадно  опорожнив  бутылку   примерно на  четверть,  толстяк  сунул виски в карман.
—  Вы  не  беспокойтесь,   я  все  оплачу!  —  заверил он извиняющимся тоном.
—  Гм… Но ведь я пока что еще и палец  о палец  для  вас не ударил?
Но  клиент  ничего не хотел слышать.
—  Вы тратите на меня свое время и  я, как деловой человек, могу вам сказать,  что это уже стоит денег… 
Украдкой  бросив  быстрый  оценивающий  взгляд  на  Тимура, толстяк, как вид-но,  хотел убедиться, что упоминание о деньгах произвело на того должное впечатление. Но он ошибся…
—  Деньги —  это еще  не все!  Прежде  всего,  я  пришел,чтобы помочь вам… Вкратце вы обрисовали проблему.  Но, как я полагаю, вам есть, что мне сказать кроме этого?..
Раздираемый   изнутри  смутными  сомнениями,  надо  ли было раскрывать свою  душу совершенно незнакомому человеку, толстяк поначалу не в силах был проро-нить ни слова.
—  Иначе для чего вы сюда пришли?..
—  Да,  да!   Я  все  понимаю… —  согласился  клиент.  — Я...
Платок вновь очутился в его руке. Но на этот раз  в  большей степени  оттого, что толстяк внезапно расчувствовался. Как ни  старался, он совершенно не в состоянии был сдержать слез, которые катились по его щекам вместе с каплями дождя.
—  Понимаете, я люблю ее  до безумия!  Я  жить  без  нее не могу!.. А  тут - такой  удар  прямо в спину!..
Я узнал об этом случайно, буквально  два  дня  назад.  Я,когда утром уходил на работу, в спешке забыл дома кое-какие бумаги. Поэтому я вернулся. Звонить в дверь я не стал, так как думал, что жена еще спит, и открыл замок своим ключом.
Я вошел, и, идя в свой кабинет мимо  спальни,  услышал, как она  произнесла: «Дорогой!» Я невольно остановился, думая, что, возможно, супруга просекла, что я вернулся домой и обращается ко мне. Но тут  она сказала…
Толстяк на секунду умолк.
—  Что?.. Что она сказала?..
От нетерпения и досады на своего  собеседника,  Тимуру вдруг  ужасно захоте-лось дать ему пинка.
—  Говорите же! Не будьте нюней! Дело  уже   сделано,  и того, что произошло    нне исправить!..
Толстяк как-то жалко и потерянно огляделся вокруг,  словно искал взглядом что-то  и  никак не мог найти.
—  Эй, приятель!
Тимур дважды звучно  щелкнул   пальцами  прямо  перед самым  носом  своего  ополоумевшего от горя клиента.
—  В  конце  концов,  возьмите  себя  в  руки.  Чтобы   вернуть вам душевное спокойствие, я должен знать, что именно вас гложет изнутри. Ревность, обида, разочарование, страх потерять супругу?  А потом мы будем думать, как вас избавить от всей этой ерунды!
—  Кажется… —  заикнулся, было, Толстяк.
—  Что вам кажется? —  раздраженно спросил Тимур.
—  Дождь  перестал! —  неуверенно  продолжил  Толстяк, словно боялся, что если произнесет это вслух, то все испортит: в этом случае ненастье и впрямь никогда не кончится. 
Но все-таки произнес, поскольку  непогода  страшила  его гораздо в меньшей степени, чем  измена его супруги.
-  Итак?
Тимур, сердито засопев, вдруг решил повернуться и уйти, так и не дождавшись продолжения рассказа о том, что же услышал Толстяк за дверью спальной своей жены. Видимо, почувствовав, что дипломированный специалист на пределе, Тол-стяк поспешно продолжил:
—  Она сказала: "Я хочу быть с тобой!  Я — в  восторге!.. В прошлый раз все было просто необыкновенно!.." Потом она добавила: "Этот жирный боров, как всегда, даже ни о чем не догадывается!" И что: "Когда он будет спать, я отпи-лю у него рога и повешу в его кабинете на стену. Может, тогда он поймет, что завтракать ему лучше не яичницей с луком, а, как и всем оленям трескать чудные дары природы. Какие? Мох ягель, например! Ха-ха! Разные там лишайники… Или травяную ветошь! Ха-ха!.." 
При этих словах Тимур едва сдержал улыбку.
—  За что она вас так не любит?
Дрожащей рукой толстяк снова потянулся за коньяком.
—  Да, кто такого размазню, как я, любить станет! Она  — со мной из-за  денег и  квартиры, которую я оформил на нее по собственной глупости. Когда мы год назад познакомились, она ведь уверяла, что я —  душка. И она влюблена в меня по уши! Как я мог поддаться на такую бессовестную ложь?.. Сам теперь не пой-му!.. Вот - дурак! Настоящий дурак! 
И в расстройстве толстяк несколько  раз  яростно  ударил себя по лбу кулаком.
—  Прекратите немедленно  истерику!  Мужчина  — вы,  в конце концов, или нет?
—  Я?.. О-хо-хо! Мужчина?.. Конечно,  мужчина!  А  вы  — что? Сомневаетесь в этом?!
—  Вот и докажите, что вы —  мужчина! Только — не мне,а  — ей!..
—  Но  как?  Как  я  могу  это  сделать?  Я   ее   полностью обеспечил… И не только — жильем, но и деньгами — тоже!  Да, она куда подальше такого идиота, как я, пошлет, и совершенно права будет!.. Ведь ей от меня, пожалуй, больше ничего и не надо…
—  Ошибаетесь! Еще как надо!..
—  Вы так думаете?
—  Не думаю, а наверняка знаю! И вы в этом  сами  скоро убедитесь…
Толстяк вылил в рот остаток  коньяка  и  швырнул  пустую бутыль в  кустарник, ровным рядком  окаймлявший  аллею с одного края. Шагах в тридцати напротив виднелся точно такой же ряд.
—  Дружище, вы возвращаете меня к жизни!
—  Быть может, вы и правы! — засомневался Тимур. — Хотя я неуверен,  что  это — так! Я просто указал вам на ту тропу, которой вам следует идти…  Спасение утопающих  в  г…
Но  слово,  которое  едва   не   вырвалось  из  уст Тимура, буквально замерло у него  на губах.
—  Дело рук самих  утопающих! — торопливо  заметил он, еще  раз  убеждаясь в том, что не надо вешать лапшу на уши клиенту  до тех пор, пока она не осты-нет.  —  Вы согласны со мной?
—  Еще  бы!  Какая  ясная  и  глубокая  мысль! Благодаря вам мне теперь и  впрямь  кажется, что на самом деле все  гораздо проще, чем я думал!.. Скажите, сколько я буду вам должен,  и  верните…  Немедленно верните мне назад мой душевный покой…  Я устал… Я устал чувствовать себя раздавленным и униженным… Я не хочу больше делать вид, что в моей жизни все — распрекрасно, и мне ничего неизвестно об  измене моей супруги!.. Вы не представляете, како-го труда мне стоит, каждый день, приходя с работы, улыбаться ей в ответ и целовать в щечку, когда она желает мне спокойной ночи…
Порой я до того ненавижу мою прелестную женушку, что мне хочется взять ее и …   
—  Убить?
—  А вы!.. Вы откуда знаете?..
Раскрыв рот, бедняга  смотрел на Тимура с удивлением и испугом.
—  Разве вы забыли, кто — я, такой?
—  Ну, да! Конечно же!.. Конечно… Вы — этот самый… Вас наверняка мне бог по-слал!
—  То-то и оно!..
—  Вот, вот!  Именно это и я  хотел сказать…
Толстяк был уже достаточно пьян. Но Тимур так и  не  мог понять  от  чего  больше,  от выпитого им коньяка или от горя, которое целиком и полностью поглотило этого, разочаровавшегося в редкостной сучке, наивного и доверчивого простака… 

63.

..............................