Сказы деда Савватея. Петька-мозгляк или полынья

ПЕТЬКА - МОЗГЛЯК или ПОЛЫНЬЯ

   После уроков, у дверей школы, Витька поджидал Пётр. В руках он держал два газетных скрученных кулька. Один с пряниками, другой - с конфетами. У ног его стояли санки.
 - Вот. Это тебе и ребятам, мать передала,- пробурчал себе под нос Пётр, сунул сладости в руки Витьку и, развернувшись, зашагал прочь.
   С чего бы это? Подумаете вы. А вот послушайте историю.

   Отец смастерил для Витька и Дашутки небольшие липовые санки-розвальни. Как настоящие! Шкурочкой убрал заусенцы и лаком покрыл. А ещё набил на полозья, чтобы не истирались, железные пластины. С любовью делал, потому и вышло красиво и добротно. Крепко привязал прочную верёвку и вручил детям подарком, к Рождеству.
   Надо же опробовать! Подхватив новые санки, дети побежали, после школы за Гринькой, потом за Санькой, а уж затем, все вместе, на горку. Так-то оно веселее. Крупными хлопьями сыпал снег целый день, обновил горку. К вечеру заметно подморозило. Кататься здорово при такой погоде.
   Горка сама-то невысокая, пологая, да прелесть её в том, что можно на речку выкатиться, на лёд. Не все так могли, только те, у кого санки быстрые. Как на коньках, проехаться по этому льду и упереться в противоположный берег.
   Это особый шик!
   Витёк с сестрёнкой уселись, ребята подтолкнули и санки понеслись. Ветер свистел в ушах, дух захватывало. В лицо, от большой скорости, бросало снежную крупку. Слегка тряхнуло на самодельном трамплинчике. Не успев опомниться, вкатились на лёд и шурша полозьями проскользили санки, уткнувшись в кусты.
 - Вот это - да! Спасибо папке! Санки - сила!- в восторге выкрикнул Витёк.
   Осторожно, прошмыгав валенками по льду, чтобы не упасть, стали дети забираться на горку и вдруг, к своему неудовольствию, увидели возвышающегося глыбой, стоящего на верху Петра. Он топтался, переминаясь с ноги на ногу, поджидая ребят.
 - Сейчас санки будет клянчить,- огорчённо шепнул Дашутке брат.
   И верно. Рыхлый и толстый, с трясущимися при ходьбе щеками и объёмным животом Петр, с вожделением глядя на обновку, гнусил, не свойственно своему возрасту: 
 - Дайте мне скатнуться! Ну хоть один разочек!
 - Отойди в сторону! Не мешай!- резко ответил Витёк.
 - И откуда этот Петька взялся тут?- с досадой недоумевал он.

   Где-то в году тысяча девятьсот сорок седьмом, призвали, тогда ещё совсем молоденького Петра, в армию. Попал в Забайкалье. Был он в ту пору худой, тщедушный, но служил нормально вроде, нареканий к нему у командиров особых не было. Да вот один нелепый случай, перевернул всю его дальнейшую жизнь.
   Однажды зимой, после команды «Отбой», бойцы улеглись спать. Обогревалась тогда казарма двумя печками и топили их дровами. Вот и решил Петька, дневальный по роте, подсушить свои большие, серые валенки. Стоит напомнить, что старшина роты предупреждал об осторожном обращении с печью, да вот Пётр проигнорировал. Пристроил валенки, да поближе к дверце. Тихо, тепло, сморило и его. Уселся поудобнее на стуле, да и уснул богатырским, как говорят, сном. Валенки тем временем принялись тлеть. По казарме постепенно распространился едкий, удушливый запах. Взвесью повис над кроватями смрадный сизый дым. Помещение наполнялось им, грозя угаром бойцам. В этот момент кто-то проснулся, закашлявшись и увидев, что происходит, заорал истошно, во всю глотку:
 - Пожар! Горим, хлопцы!
   Для солдат это сработало, как сигнал тревоги. Только в отличие от него, привело к неразберихе. Все, стуча босыми пятками, в белом исподнем белье, ринулись к выходу. Началась паника. Петьку, который стоял растерянно, не соображая спросонья, что предпринять, людским потоком подхватило и донесло до выхода на лестницу. Там он споткнулся о порог, не удержавшись упал и по нему пробежали более ста ног. Они топтали его, мяли и давили. Парень в испуге скрутился калачиком и закрыл голову руками, замерев в ужасе, не имея возможности встать.
   Наконец панику удалось погасить. Помещение проветрили, остатки валенок дневального Петьки выбросили. Его самого хотели посадить на «губу», до выяснений, но пришлось доставить в лазарет, где накололи успокоительными лекарствами и вымазали всё тело его, покрытое сплошными синяками и ссадинами, «бодягой» и йодом. Повезло ещё, что топтали его босые ноги, а если б в сапогах... Лёжа на койке в лазарете, Петька себя виноватым не чувствовал. Дома ему обычно всё с рук сходило, младшим был в семье, избалованным любимчиком. Вот он и твердил, пытаясь всех убедить:
 - Это ж не я виноват. Это дрова разгорелись сильно, кто-то лишку сунул.
   А кто кроме него, он же дневальный?
 - Ну ты и мозгляк! Безответственный, чуть людей не загубил. Судить тебя надо,- сказал старшина роты.
   Вскорости пошёл на поправку Пётр. Прослышав, что хотят его отдать под трибунал, сильно струхнул и стал какой-то странный. Ещё лёжа в лазарете, принялся он истерить, биться головой о стену, кричать, что жить не хочет. Показался, вроде бы не в себе. Постановили оружие ему не доверять, ввиду того, что солдат он ненадёжный, но как пострадавшего всё же не судить. Пожалели. Командир решил перевести его, для дальнейшего несения службы, на свинарник. Так свинарём и дослужил Пётр до дембеля.

   Теперь шёл ему уже двадцать пятый год. Характер у него сильно изменился. То он бывал наивный, как дитя, то, не терпя возражений и отказов, краснел лицом, сверкал злыми глазами и в таком состоянии его все побаивались. Петька сильно растолстел, ел без меры, трудился мало, целыми днями шарахался без толку по селу и цеплялся ко всем с никчёмными вопросами. Особенно приставал к ребятишкам, досаждал им.
   Вот и теперь, поняв, что Витька не разжалобить, Петька с мольбой посмотрел на девочку:
-Дашутка, ну разреши, сто лет не катался,- уговаривал он, упорно вытягивая верёвку от санок из рук растерявшейся и не умеющей отказывать Даши. Неловко ей было, вот и разжала рукавичку, зная к тому же о непредсказуемом норове Петьки. Да, неуёмен был в своих желаниях, за что и поплатился вскоре.
 - Не бойтесь, ребята! Я вам мешать не буду. Во-о-н, в стороночке скатнусь, один разок.
   Что тут поделаешь? Витёк только огорчённо вздохнул:
 - Санки не раздави, боров,- ворчливо, по-взрослому, пробурчал он.
   Пока с Петькой пререкались, друзья - мальчишки накатались вволю. В снегу вывалялись, а Гринька даже рукавичку потерял. Остановившись передохнуть, все с интересом наблюдали, как съезжал толстяк вниз.
   Отойдя подальше в сторону, шагов на десять, лучась счастливой улыбкой, Петька задрав «в раскоряку» ноги на розвальни, дёрнувшись всем туловищем, медленно покатился с горы. У самой кромки льда санки приостановились, но Петька ногами оттолкнулся от берега и вылетел метра на два на подпушённый снегом лёд. К ребятам повернулось его радостное лицо, он махал рукой.
   В это самое время раздался угрожающий треск. Миг! И под санками, будто простыня разорвалась. Появилась чёрная, как дыра, вода полыньи. Она поглотила Петьку вместе с санками. Лёгкие, липовые они, тут же, как поплавок, вынырнули на поверхность. Через некоторое время показалась и Петькина голова. Он барахтался в воде, не понимая, видимо, что случилось. Дети в оцепенении смотрели на происходящее.
   Речка сама-то не глубокая, да течение сильное. Оно пыталось утащить Петьку под плотный, толстый лёд. Он, что есть силы, сопротивлялся. Большие валенки наполнились водой, набрякли и тянули вниз. Петька попытался их скинуть, избавиться от этого грузила. Он тряс в воде ногами, тёр их одна о другую. Наконец, удалось освободиться. Течение подхватив, утащило их под лёд. Тяжеленный овчинный полушубок, к счастью не застёгнутый, скинутый с плеч, тоже утянуло.
 - Вот так и меня унесёт!- в ужасе мелькнуло в голове у Петьки и он стал судорожно хвататься за край тонкого льда, который с хрустом ломался под руками. Ноги скользили по замёрзшему дну, не позволяя устойчиво встать. Вокруг головы несчастного появилась донная шуга, шурша льдинками друг о друга. Петьке стало страшно. Первым опомнился Витёк, видимо, как самый старший.
 - Давай-ка, за людьми!- крикнул, обращаясь к сестре.
 - Побежали быстрее,-это уже мальчишкам.
   С берега они увидели как бьётся за жизнь Петька. Заметив ребят вблизи, захлёбываясь студёной водою, выныривая и вновь погружаясь, просил с мольбой:
 - Помогите, братцы! Не оставьте! Не оставьте!
   Витёк решительно лёг и пополз по льду осторожно прощупывая его, почуточку, по сантиметру буквально, в сторону Петьки. Когда почувствовал, что лёд становится тоньше и дальше двигаться рискованно, мальчишка с усилием протянул руку и, схватившись за верёвку санок, принялся быстро пятясь отползать, потягивая и расправляя верёвку во всю её длину. В глазах Петьки появилось отчаяние, он не понял намерений Витька:
 - Не бросайте меня! Не бросайте!- молил он дрожащим голосом.
   Витёк дополз до берега, верёвки ему хватило, с запасцем даже:
 - Ну, ребята, хватайтесь! Будем тянуть,- мальчишки послушно ухватились за веревку.
 - Петька!- крикнул Витёк,- цепляйся крепко за санки, не отпускай!
   Тот, поняв наконец, что от него требуется, впился руками в деревянные полозья.
   Так, постепенно, стали дети выуживать взрослого, тучного мужика из полыньи. Как стойкие солдатики, маленькие, в коротеньких старых зимних пальтишках, тесно прижавшись друг к другу стояли они на берегу и напрягшись своими худыми ручонками, что есть силы тянули санки на себя.
   Петька пытался подпрыгнуть, упасть брюхом на прочный лёд, но ему это пока не удавалось. Течение сводило на нет все его попытки. Водовороты закручивали, отрывая ноги от дна.
   Вдруг раздалось всхлипыванье Саньки:
 - Сил нет! Руки страсть как режет, рукавичку-то потерял.
 - Ты уж держись, прошу!- прошептал буквально Витёк. А сам подумал:
 - Лишь бы верёвка не порвалась, да люди подоспели.
   Петька продолжал свои попытки вынырнуть. Чувствовалось, силы он теряет.
   Тут ещё Гринька, захлюпав носом, еле выдавил:
 - Терпежу больше нету! По маленькому сильно хочу! Не сдержусь я!
   От волнения и переживаний он дрожал всем телом. Две блестящие сопли тянулись до губы его, но Гринька не вытирал их, боясь отпустить верёвку, терпел, как мог.
 - Дуй Гринька в портки! Отходить не смей!- процедил, не в силах разжать зубы Витёк.
 - Я уже,- пискнул Гринька и заплакал. Он штанов и валенок его вверх поднимался тёплый пар.
   В это мгновение, Петька, изловчившись, выпрыгнул из полыньи и всей своей тушей плюхнулся на твёрдый лёд. А мальчишки, уловив нужный момент, резко дёрнули за верёвку. Несчастного дотянули до берега. Докатившись туда на брюхе, он ткнулся носом в шуршащий сухой камыш.
   Лежал Петька, всё ещё вцепившись в полозья санок, напоминая большую жирную рыбину. Он молча открывал и закрывал рот. Размотанные портянки, чудом удержавшись и свисая теперь с кроваво-красных, разодранных льдом ступней, как хвост диковинной рыбы, полоскались, в воде полыньи. Вскоре их сорвало и унесло под лёд, куда ранее и другую тёплую одежду Петьки.
   Мальчишки не успели перевести дух, как послышался шум и на горке появились люди. Все торопились на помощь.
 - Это не я, это лёд тонкий,- раздался хныкающий, сиплый голос Петьки,- полынья виновата.
 - Трескать меньше надо, лёд тебя не выдержал- с досады выкрикнул Витёк.
   Подхватив на руки, мужики оттащили Петьку на горку. Там, посадив его всё на те же санки, укутав тулупом, покатили.
   Витёк, не зная ещё как всё объяснить отцу, медленно шёл к дому. Ребята потянулись следом за ним.
   Однако отец, уже слышал о пришествии, только и сказал:
 - Молодцы! Человека не бросили.
   Эта его скупая похвала дорогого стоила.
   А Петьку родные внесли в дом, раздели и положили на лавку. Ему забинтовали порезанные льдом ноги, растёрли тело шерстяными рукавицами, надели сухое бельё и подсадили на лежанку печи. Туда отец подал ему кружку самогонки и ломоть хлеба с кусочком селёдки, сказав коротко:
-Давай пей, прогревайся!
   Закрыв занавеску лежанки, семья, обессилив от пережитого, присела к столу. В это время сверху раздался зычный голос. Все от неожиданности вздрогнули. Это Петька принялся горланить песни.
 - Шибко быстро его забрало,- почесав затылок, недоумённо покачал головой отец.
 - Хоть-ба всё хорошо закончилося! Сыночка мой!- всхлипнула мать.
 - Ребятёнки вон вытащили твоего сыночку, тушу этакую, надо же!- изумлённо качал головой Петькин отец, - геройские мальцы! Да-а! Не дал Бог сынку умку, сваво-та не вложишь, поди.
   А с печи между тем, надрывно неслось:
 - По долинам и по взгорьям шла дивизия вперёд...
 - Вот жа, мозгляк!- сплюнув, сказал брат,- всё село перебаламутил, на нервы вывел, а сам самогонки нажрался, да и песняка даёт!
   Неожиданно наступила тишина, только на мгновение, а затем, из-за занавески раздался храп, сотрясая звуком своим стены.

Полынью, на реке, конечно загородили, от греха. Правда этой зимой кататься туда дети больше не ходили, настроения не было, да и оттепель началась.

МОЗГЛЯК – слабый в физическом и умственном отношении человек, ни к чему не пригодный и ни на что не способный. Безответственный.