Золотая вода

В золотой прозрачной воде плыл корабль, как луна перевернутый. Кораблем рулил большой бородатый усач в шляпе, рыкающий и пыхтящий, странный.
А в корабле том был город и дома, и улицы, и замок был, и луга, и пастбища, и лес дремучий с волками и белками, и птицы пели повсюду.
Только темно на нем было всегда, ни одного светлого места, кроме лампад с золотой водой, набранной смельчаками, за корму ныряющими, не всегда выныривающими. Ныряльщики те, под стать воде, становились золотыми и текучими, с голосами серебристыми и лунными, и глазами добрыми, туманными.
Жил тот город, плыл, угольная скорлупка на янтарном блюдце. А кормчий рулил.
Дни шли, и время текло, и вода уходила и приходила, и люди умирали и рождались, пели песни, строили дома, приручали птиц.
А когда пришла пора сгинуть городу, кормчий нахмурился, чихнул и отпустил руль. Закурил трубку, откашлялся, посмотрел по сторонам и ушел.
Скорлупка накренилась, переполнилась, затянулась золотом и исчезла.
Только птицы остались, и гомонили на том месте, и искали дом, и смотрели в воду.
А потом и птицы улетели, а город так и лежит на дне.