Волчий билет

Когда заходила в маршрутку, то заметила, что в последнем ряду сидит…

ВОЛК! Хотя поначалу он выглядел задремавшим таким дремучкой, и я даже слегка засонилась и расслабилась. Да, расслабилась; когда вдруг меня разбудил громкий голос новоявленной подсадной блондинки, пробиравшейся куда-то вглубь: «Вот! Садишься, платишь хер знает сколько, а тут – псиной воняет!.. Неужели нельзя…» Свою переходящую в визг фразу блондинка почему-то не завершила. Я открыла глаза. «Да, до чего дошли», - выпрыгнул из засады мнимой дремоты дяденька пенсионного возраста: «...на рынок спокойно съездить не дадут. Сплошные волки кругом!» «Не сплошные, а серые», - невнятно пробормотал, пережевывая блондинку, Волк, и вытянул мохнатую лапу в сторону нового обвинителя.

«И ведь кто такой-то!» - не выдержал, вежливо отталкиваясь от протащенного прямо по его ногам пенсионера, молодой парнишка: «Сам признает, что, мол, сплошная серость. Зверьё, так сказать! Так нет же – людей надо жрать! И куда только водитель смотрит», - повысил он голос, гневно зыркнув в сторону водителя. Который, кстати, как раз нагнулся, но сразу же - выпрямился, облегченно вздохнув. (Наверное, проверял свой узелок с обедом). «Студент?» - спросил Волк парня. «Да, студент! (Гордо так.) …Ой, куда вы меня тащите?» «Куды надо, туды и тащу; будет тебе наука», - добродушно пробормотал Волк.

«Что?! Что он там мычит?!» - заинтересованно взвилась грудастая брюнетка: «Да говорите же отчетливо, раз взяли на себя ответственность порядочных людей есть… Мало того, что небритый… весь какой-то помятый… так еще, похоже, и нетрезвый ко всему!» «Да, я пьян! Пьян от любви к тебе! К Вам!» - забубнил Волк, пробираясь в полупустой маршрутке в сторону черной дамки. «Я пьян от любви к вам - человечеству!…» - задумчиво пробормотал он.

Дальше просто так молча наблюдать всё это безобразие я не могла! Потому и вышла на ближайшей остановке. Насмотревшийся мне вослед водитель был вынужден, наконец, заметить опустевший салон, в центре которого развалился благодушный Волк. Брови водителя удивленно поползли вверх. Волк, улыбаясь, протянул ему свой билет, опустив водительские брови на прежний уровень.

Итак, я сошла. Как считаете, правильно?

???????

Когда я садилась в маршрутку, то из нее как раз вышел...

ВОЛК! Выходя, он уронил на ступеньки свой билет, слегка обдав - (Ой! - даже сказала я) - запахом свежего мяса. «Мясник, наверное», - подумала я. «Подворовывает слегка на работе. Да к тому же холостой, наверное. Приходит домой сытый. Слегка пивка, и - байки». Волк почему-то обернулся мне вслед как бы в ответ на мои мысли? (Ого-го! - сказала я себе. Неужели я нравлюсь волкам? Нужно быть поосторожней! - и  тут же споткнулась на лестнице и прижала ладошкою ТОТ САМЫЙ билетик. Он почему-то сразу же пристал ко мне, как лист банный. Ну ей-богу же, все произошло как бы само собой!)

Странно: пустота вокруг, и это - в такое время. (Почти что «пик». Ну так, «черви»). Бессмысленно включила плэйер. Кто-то судорожно гаркнул мне в уши: «Рыбка моя!» Ну я и поплыла потихоньку в сторону сонных заводей. Хвостом виляя и пузыри пузЫря. Расслабилась и засонилась, короче. В ответ на невзрачный взгляд водителя протянула, смущенно улыбаясь, билет. Водитель печально зевнул. Или это я зевнула?..

...В лесу взошла луна. Пожалуй, слишком полная для того, чтобы исполнять партию Изольды. Черное с желтым смотрится красиво - как желтые клыки и мамонт в сборе. Не зря, наверное, человечество когда-то охотилось на мамонтишество? Ма... мон... Битлз что-то поют о слоновой кости и эбеновом дереве... Нет, все-таки золото? Такой пронзительный чистый блеск золота в ночи?.. Ведь луна - это такой большой монетный двор, где гномы печатают для землян свои золотые монетки. А потом сражаются за них. На кулаках или на кирках. Каждому гному хочется стать таким большим-большим поставщиком монеток, наверное. Быть может, они темными ночами обменивают монетки на красивых земных женщин?..

Из-за одного дерева выглянул Майкл Джексон. Почти ребенок - это я поняла по голосу. И сразу же спрятался. Потом из-за другого - второй. Тоже певучий слегка. Лес проснулся от распевшихся майклов джексонов. Которые выглядывали и прятались. Становясь все более белыми, матерыми, зрелыми. На фоне эбена. Они. Поначалу смущенные и стыдливые. Потом - все более смелые. Улыбающиеся. Стремительные. Гневные. Молниеносные. Обрастали клыками. Волосами. Их кольцо сжималось. Один так зыркнул на меня - чистый волкодлак - «Ой!» - крикнула! Он стыдливо рванул за дерево. Странно... Еще один майклоджексон выскочил прямо передо мной, неподражаемо-красиво - балет! - завертелся, взмахнул рукой, словно ударить хотел, но нет - он не коснулся меня! - он запел, запел, уходя к деревьям своею лунной походкой... Уже почти невидимый, он внезапно «пустил петуха»...

«Да это же утро наступило!» - очнулась я, наконец.