Священик

Николай Петрович, был впервые в этом небольшом городишке. Он с большим удовольствием согласился на предложение своего руководства съездить в этот город, которого даже на картах сразу не найдешь, для плановой проверки филиала их компании. Столичная суета совсем одолела его, поэтому эта командировка была скорее долгожданным отдыхом, отдушиной, если хотите, которая так необходима всем нам время от времени. Свободные от работы часы он старался провести с пользой для души и  здоровья. Сидеть в душном номере захолустной гостиницы и смотреть по телевизору местные новости или мыльные сериалы никак не входило в его планы. Поэтому, сразу же, по окончании рабочего дня он отправлялся в пеший путь по окрестностям города с целью изучения его достопримечательностей. Бродя по узким улочкам, он с большим любопытством рассматривал небольшие уютные домишки, построенные еще до революции местными купцами. Витиеватые деревянные узоры украшали обветшалые от времени фасады, старинные ставни, и коньки крыш, предавая этим строениям небывалое изящество и лёгкость. А возвышающиеся по обеим сторонам дороги великаны ясени заботливо укрывали своей кроной от посторонних глаз эту красоту, оберегая ее первозданность. Нет, конечно, в этом городе, как и в каждом другом, присутствовали и ряды безвкусных однообразных серых высоток, так называемых спальных районов, в которых не то что спать, но и находится долго, было противно.  Поэтому Николая Петровича тянуло именно в старый город, в самое его сердце. Так, совершая однажды свой очередной променад, он вышел по одной из таких неприметных улочек на край города, где и уткнулся в полуразваленную церковь со старинным кладбищем. Стоя в сторонке, он долгое время обозревал открывшийся перед глазами неожиданный пейзаж, и хотел было уже вернуться назад, но звон колоколов привлек его внимание и заставил пойти его в сторону храма. Несмотря на ветхость строения, и прилегающей округи, данная местность была достаточно оживленной. Спешащие со службы бабульки, люди среднего возраста и даже встречающаяся по пути молодежь приветливо улыбались ему, чуть заметно кивая в знаке приветствия головой. И от проявления такого внимания к своей скромной персоне, Николаю Петровичу, становилось как-то не по себе. Чтобы избежать этого, он свернул с главной дороги, ведущей к церкви, и углубился на одну из тропинок, петляющую средь могил. Неожиданно для самого себя, он стал изучать фамилии и даты жизни некогда существовавших на этой бренной земле людей. Во время такой экзотической экскурсии на его пути встречались как заброшенные, так и довольно хорошо сохранившиеся ухоженные могилы с красивыми памятниками. Вот обелиск какого-то мужчины, жившего сто лет тому назад и судя по дорогому мрамору, жившего далеко не в бедности. Вот могила, видимо, одного из городских чиновников, украшенная постаментом с бюстом. А вот здесь лежит совсем младенец, который даже, на свое счастье, не успел вкусить всех «прелестей» этой жизни. Прохаживаясь среди погребений, Николай Петрович, и не заметил, как подошел к краю кладбища и уткнулся в ржавую ограду, за которой, буквально в десяти метрах начинался глубокий овраг. Он уже было хотел вернуться назад, но одинокая фигура, стоящая за оградой у какой-то могилы привлекла его внимание. Это был мужчина средних лет в церковном одеянии с аккуратно стриженой бородкой. Лёгкий ветерок лениво трепал его длинное, до самой земли одеяние, играл с его белокурыми волосами. Устав находиться в компании мертвых, Николаю Петровичу захотелось подойти к этому человеку и он с большой осторожностью, чтобы не нарушить покой церковнослужителя направился к нему вдоль ограды.
 - Вы кого-то ищите здесь? – неожиданно задал вопрос священник, услышав за своей спиной хруст ветки и обернувшись к Николаю Петровичу, - Я могу Вам помочь?
- Нет. Я просто так, гуляю.
- Просто так в этом мире ничего не происходит …
- Простите, я, наверное, помешал Вам, - робко поинтересовался экскурсант, пролезая сквозь дырку в ограде, - Я действительно гулял. Сначала по городу, а потом, как-то не заметно для себя самого, попал вот сюда. А почему эта могила находится в стороне от других? – поинтересовался он, подходя к священнику.
- Это самоубийца, а их, не хоронят вместе со всеми.
- Простите меня…, не знаю, как к Вам обращаться…, Святой отец, наверное…
- Отец Андрей, просто отец Андрей, до святого мне еще очень и очень далеко.
- Хорошо. Отец Андрей, я очень далек от этих всех Ваших церковных премудростей, скажите мне, а почему их нельзя вместе со всеми хоронить?
- Потому что они совершили самый страшный грех, грех самоубийства, ушли в мир иной без покаяния. Они лишили себя жизни, а это, извините за грубость, только божья привилегия. Вот поэтому, их и не хоронят рядом с отпетыми усопшими.
- А Вы, почему здесь тогда?
- Их конечно нельзя отпевать, поминать на девятый и сороковой день, но молится за упокой их души и просить у всевышнего прощения для них, мне никто запретить не может. Все мы люди, причем далеко не безгрешны, и не нам судить их, а тем более осуждать в их поступке. Что заставило пойти их по этому пути, известно только богу. Пойдемте, уже вечереет, я провожу Вас коротким путем.
Они пошли по одной из аллей, вдоль ограды.
- А я смотрю, - продолжил разговор Николай Петрович, - Могилка эта, где Вы стояли, довольно ухоженная. К нему кто-нибудь приходит? Я имею виду покойного, хотя и не знаю, он это был при жизни или она. 
-Нет, это я ухаживаю за могилой, впрочем, как и за многими другими захоронениями. Кладбище довольно старое. У многих, кто здесь лежит, уже и родни то никакой не осталось. Вот и приходится мне поддерживать все в приличном состоянии и богоугодном виде. А похоронен тут мужчина, психолог.
- Скажите отец Андрей, а почему все захоронения называют кладбищами?
- Слово «кладбище», происходит от слова «клад», означающее нечто ценное, зарытое в землю, причем зарытое до определенного времени. Все усопшие не исчезают бесследно, они лишь успокаиваются на время, и ожидают своего воскрешения, для страшного суда, на котором и будет решаться их судьбы, судьбы грешников и праведников.
Они медленно брели по аллее, мирно беседуя и рассуждая на разные темы. День клонился к своему естественному завершению, уступая место прохладной ночи. На потемневшем небосклоне стали появляться первые блеклые звезды. 
- И все-таки странно как-то, - вернулся к началу разговора Николай Петрович, - Психолог и вдруг самоубийца. Вы его знали?
- Да, знал, - с каким то чувством глубокого сожаления ответил священник, - А то, что он был психологом…, так в этом ничего удивительного нет. Люди этой профессии часто сами нуждаются в помощи. Прежде чем помогать другим, сначала нужно помочь самому себе.
Отец Андрей остановился, на секунду задумался, обернулся назад, в сторону могилы, где лежал самоубийца,  словно спрашивая разрешения на дальнейшее повествование и продолжил.
- Когда то он жил в нашем городе. После окончания столичного университета приехал сюда, в нашу глубинку, чтобы вселять  покой, и добро в страдающие людские души. Женился тут, дочка у него родилась вскоре. Частную консультацию открыл. Психологом он был достаточно неплохим. Консультировал своих клиентов по разным вопросам. Кто-то приходил к нему со своими бытовыми проблемами, кто-то с личными. Кому-то жена изменила, у кого-то непослушное чадо совсем от рук отбилось. Даже бандиты, и те захаживали. Время тогда было неспокойное, лихие девяностые начинались. Консультировал он тогда одного местного авторитета, правда, ему все это не помогло, убили его вскоре. Заодно и психолога захотели покарать, две пули в него всадили. Одна попала в шею, еще бы чуть-чуть и сонную артерию повредила бы. Но Господь уберег его, не дал сгинуть, слава Всевышнему. В общем, всякое в его практике случалось. Но как я уже и говорил раньше, самому себе помочь он не смог. Сначала у него заболела, а вскоре умерла дочка. Жена, не сумевшая оправиться от понесенной утраты, стала пить, постоянно укоряя мужа во всех своих несчастьях. В ее жизни стали появляться другие мужчины. Как только он не старался ее вразумить, все было безрезультатно. А потом она и вовсе ушла от него, и остался он со своими проблемами один на один. Долго искал утешение и забвение в спиртном, а затем … ну дальше Вы все и так поняли.
- Даааа, - вздохнул Николай Петрович, - Грустная история. Жалко парня. От души жалко!
- Но ничего не поделаешь, - приободрил его священник, - Пути господни неисповедимы. Уже темно. Давайте прощаться.
- Да, да, конечно, - затараторил Николай Петрович, - Я и так Вас уже, наверное, утомил своим присутствием. Извините меня и прощайте, я проездом в этом городе, теперь навряд ли уже свидимся.
- Прощайте. Да хранит Вас Господь!
Священник еще некоторое время постоял, глядя вслед удаляющемуся собеседнику. А потом вернулся к могиле, от которой его так бесцеремонно оторвали.
- Ну что Андрей, - произнес он вслух, растягивая воротник рясы и потирая шрам на шеи,  - Вот здесь и покоится теперь твоя прошлая жизнь.
Отец Андрей взглянул на часы. На тыльной стороне запястья руки, прямо под широким ремешком часов, был заметен был шрам от некогда глубокого пореза.