Что же это было?

Сегодня 7 ноября 2013 г. Сегодня - 96-я годовщина события, которое в СССР называли «Великой октябрьской социалистической революцией». В канун очередной годовщины октябрьской революции лондонский аукционный дом «Бонэмс» объявил о торгах, на которых центральным лотом будет портрет Владимира Ильича Ульянова-Бланка, псевдоним «Ленин», работы американского художника Энди Уорхола. Он также написал и «Красный портрет». Две ипостаси самовлюбленного безумца, и обе страшные, как и вся российская история.

А жизнь продолжается, господа присяжные заседатели, как будто и не было «величайшего события XX века», как его называла коммунистическая пропаганда. Газовая атака прошла, и мы постепенно оживаем. Кто выжил, разумеется. Еще колом в горле стоит нестерпимая вонь, но свежие вихри, которым уже нет препятствий, дуновение за дуновением заполняют наш скорбный мирок, и мы все больше становимся похожими на другие народы, которым всегда тайно завидовали, а теперь вот они ездят к нам, а мы к ним, и нет «железного занавеса» и Карацупы с Джульбарсом тоже нет. Я вот этим летом сподобился даже пожить 4 дня на Острове Счастья, знаменитой Майорке. И скажу вам, жизнь прекрасна!

А от ВОСР осталось кроме запаха, который, если верить Савонароле, оставляет после себя Дьявол, еще чувство недоумения: что же это все-таки было? 70 лет – это краткий миг, и мы стоим в растерянности, глядя всему этому вослед, и чешем в затылке. Прошлое прошло, а будущее как-то про нас забыло…

Вот из статьи Виталия Портникова – киевского журналиста и политического комментатора http://www.svoboda.org/content/article/25160254.html
«Похоже, в новых российских учебниках истории не останется места для Великого Октября, лакированную версию которого каждому из нас вдалбливали в школьные годы. Зато появится Великая Русская революция, почти полная тезка – и, наверное, полный исторический аналог Великой Французской.

На самом деле это и была потаенная мечта большевиков [имеются в виду, разумеется, те, с горящими глазами, которых потом, в 37-м вырежут до единого - ВС]. Они были больны Великой Французской революцией, подражали ей, их кумирами были Робеспьер и Марат – недаром так много улиц названы именами французских революционеров в российских городах. И, наверное, они не очень расстроились бы, узнав, что под Великой Русской революцией подразумевается не Октябрьский переворот, а все революционные события 1917 года.

Но сравнение двух революций – если действительно говорить об их влиянии на общества – выглядит, мягко говоря, натянутым. Великая Французская революция оставила после себя (при всех кровавых кошмарах, судорогах политической борьбы, войнах и реставрациях) изменившийся мир. Особенность же Октябрьского переворота – даже если интеллигентно называть его Великой Русской революцией – совершенно в другом.

Да, на первый взгляд большевики изменили Россию и мир даже серьезнее, чем Робеспьер и Наполеон – кастовое общество, отсутствие частной собственности, номенклатура в роли правящего класса, «лагерная» экономика… Но, как и любая утопия, большевистская, исчезнув, не оставила после себя ничего реального. Более того, оказалось – при всей «прополке» населения, которую проводили победители на протяжении всего своего правления, – что общественные процессы были просто заморожены.

Большевики поместили советское общество в гигантский холодильник, в котором ну решительно ничего настоящего не происходило. И когда власть коммунистической «Снежной королевы» подошла к концу, выбравшиеся из морозильника люди стали жить так, будто и не было этих семи десятилетий – и в жизни самой России, и в окружавшем ее мире.

Если мы поймем, что все вышли из холодильника, нам куда проще будет объяснить те отличия, которые существуют между различными регионами Советской империи, увидеть, что линии цивилизационного раскола отнюдь не случайны и зависят во многом от того, когда произошла «упаковка».

Балтийские страны попали в советский холодильник только в 1940 году, а
точнее – после Второй мировой войны. Они успели пережить эпоху хотя бы относительных демократии, многопартийности, свободной прессы, рыночной экономики – и оказалось, что именно там возродить эти институции на уровне, приближенном к европейскому, проще.

Страны Кавказа побыли независимыми всего несколько лет – этого хватило не только на то, чтобы в регионе появилась самодостаточная национальная элита, но и на «воскрешение» вражды, открытой и скрытой, существовавшей между новыми государствами в период перед большевистской оккупацией.

Сама же Россия, после краха КПСС ненадолго вернувшаяся в разноцветье партийных флагов и программ начала ХХ столетия, неожиданно быстро прошла дорогу к реакции и реставрации, хорошо известную по ее предыдущей, добольшевистской истории.

Возможно, если бы Октября не было – страна пошла таким же путем, но быстрее преодолела бы болезни роста вместе со всей остальной Европой. Но жизнь в холодильнике не располагает к развитию. И если после революции остается только отсталость и способность развиваться от заданной точки отсчета, то, может быть, никакой революции и не было?».

А вот не утихают и старые идеологические споры. Митя Алешковский разоблачает «дедушку Ленина»:
«Именно Ленин виноват в том, как мы живем сейчас, и нынешний политический режим, во многом, походит на режим ленинский. Многие последствия деятельности «вождя мирового пролетариата» мы до сих пор испытываем на себе, и, конечно, одно из главных таких последствий — это бесчеловечность, которой пропитано все вокруг.

Это бесчеловечный государственный аппарат, чиновники, функционеры, учреждения, законы, для которых, как и для чиновников ленинских, человек это лишь единица в отчетности, а мертвый он или живой, это лишь дополнительный статус от которого зависит в какой формуляр ставить плюсик.

Для Ленина человеческая жизнь не имела вообще никакой ценности, и если достоверность приписываемой Владимиру Ильичу фразы «пусть 90% русского народа погибнет, лишь бы 10% дожили до мировой революции» мы подтвердить уже не сможем, то дела говорят за него лучше слов. Именно Ленин стал человеком, который впервые изобрел и применил массовый террор как метод борьбы с идеологическими врагами. Так много осуждаемые сегодня Сталин и Гитлер будут использовать массовые репрессии лишь десятилетиями позже».

Мы силимся понять, что же это было? Что за страшный, неземной цунами прошелся по нашей стране, оставив груды мусора и искалеченные и судьбы, и генетику народа. Прошел и схлынул, оставив нас в мире, которому мы безразличны, не нужны, и, более того, страшны и непонятны как внезапно вынырнувшие из пучины времен динозавры.

То, что наступило после коммунизма, - вовсе не капитализм и не демократия, мы по-прежнему похожи на уютную Европу как Квазимодо на Алена Делона. Мы даже отмазку себе придумали, что-де нет ничего другого в мире, везде как у нас!

«По ту сторону кремлевской стены считают и хотели бы убедить всех нас, граждан России, что демократии не существует как в России, так и нигде в мире. Вся история демократии — это-де история манипуляций и искусного отстранения народа от процесса принятия решений элитами. Требования неформальной демократии с честными выборами и независимыми судами — это «атаки на Россию», предпринимаемые иностранными врагами». http://www.kasparov.ru/material.php?id=527A914143CD3

А вот замечательные слова Глеба Павловского. Простим ему то, что в бытность сам он вложил во все это не одну ложку дегтя, но в уме, однако, ему не откажешь:
«Пожалуй, самое захватывающее в Октябрьской революции — то, что она началась с философской мысли, решившейся на самоубийство. С мысли, которая захотела перестать быть самой собой и стать действием.
К 1937 году революционной мысли уже не хватило на то, чтобы выслушать прокофьевскую кантату. К нынешнему времени ей не под силу даже поддерживать память о собственном прошлом».

Вот мы силимся понять, почему же именно у нас такая историческая миссия – показывать остальным как не нужно жить. Почему только у нас всё наперекосяк, и «следует помнить о том, что Россия - это такая страна, где всегда побеждает самое жесткое, самое узкое решение. Страна, где в каком-то смысле постоянно побеждает секта, а не «народный фронт» (Дмитрий Ольшанский).

Кстати, сегодня день рождения истинного творца той 70-летней вакханалии, «Вельзевула пролетариата», Льва Троцкого. Выходит, это он себе тогда такой подарок сделал? Эффектно, ничего не скажешь.

Валентин Спицин.