В кривом зеркале войны...

Из тематического сборника: "Мир в зареве мирового пожара!"


Ты знаешь, точно не дрогнет от страха,
Грязная от высохшей крови рука.
Достаточного короткого замаха.
Я не издам ни стона, ни воя,
Я сам такой, поневоле наверно – готово к ярости боя,
Вечно голодное жало ножа.

Забита пуля в патронник, заправлен в ствол снаряд.
Ты –  на мушке ружья, я также - на прицеле.
Я был - победителем на прошлой неделе.
Сегодня долбит по нашим целям твоя установка Град.

Как только прикажет судьба,
Швырну я гранату в самую гущу,
Людского муравейника,
В гетто, где живет твоя семья.
Я буду проверять на деле,
Чего ты стоишь, чем смогу отплатить тебе я!

Мои приметы разняться, я вечно разного роста.
Ты был постоянно разного веса.
Я пересек черту могильного погоста.
Ты послал к черту совесть и насиловал смело,
А после убита в день свадьбы невеста.

Я был солдат, ты был наемник,
Ты был капрал, я же полковник.
Ты сеял скорбь, я породил урожай боли.
У нас были тысячи незнакомых лиц.
Сколько вод утекло,  и крови…
Сколько еще без жизни угрюмо пали ниц.

Мы уложили тебя мертвым головой на запад,
Ты приложил мои оторванные взрывом ноги,
На самый крайний восток.
Безжалостны  к гражданам мирным, военные боги.
Не было савана, зато были пули.
Календарь налетов, зачисток отмерит всем срок.

Полсантиметра от смерти.
Двести верст от отчаянья.
Над всеми нами смеялись черти.
Мы хуже демонов – мы далеки от раскаянья.

Ладонь - до объятий колючей проволоки,
Единственный шаг  - до мины,
Чавкают жадно, нас пожирают без проволоки,
Кубометры болотной тины.

И вот я лежу в луже, ты тихо идёшь ко мне.
В руке «финка», она чем-то на акулу похожа.
Что хищником рыщет на дне.
Улыбкой расколота небритая рожа.
Зачем убегать, вырвана из плеча рука,
Вырвана из гранаты моей чека.
И в угасающих мыслях бьется агония смысла.
Меня удивляет теперь только одно…
Я умираю, ты убиваешь, ты наклонился чуть ниже,
Теперь я отчётливо вижу,
Ты носишь моё  лицо…