Постскриптум

- Почему он не ушёл? Нет, вы мне скажите, почему он не ушёл после первых выстрелов, я вас спрашиваю?

- Я думаю, полковник, эти русские его запугали. Не может мальчишка добровольно вот так остаться на смерть, ради чего? Им же конец не сегодня-завтра….

- Лейтенант, я вас прошу, запугайте так моих солдат! И тогда мы завоюем весь мир! Вы хоть понимаете, что говорите? Этот мальчишка три часа один держал Гудериана! Один, понимаете? А вы – запугали…. Документы нашли?

- Да, вот… Николай Сиротинин, старший сержант, девятнадцать лет.

- Мой бог! И зачем мы сюда припёрлись… Так... похоронить в сосновом гробу, поставить православный крест и тройной залп. Медальон есть? Написать родственникам, пусть знают…

- Полковник, могут быть волнения. Мы наших так не хоронили….

- Волнения, говорите? Пусть! Пусть волнуются! Всё, асфальт кончился! Это Россия, чёрт бы её побрал…

…вывернутая пушка раскорячилась на боку в засыпанном снарядными гильзами окопе. Щупленький солдатик в неразношенной ещё гимнастёрке лежал, по детски положив ладони под щеку. Если бы не красная лужица и открытые глаза, можно было бы принять за спящего. Лейтенант нагнулся и долго рассматривал веснушчатое лицо, белобрысую чёлку, родинку на подбородке. Протянул руку, прикрыл мёртвые веки . Закурил. Достал из своего кармана неотправленное письмо, расправил исписанный лист. Послюнявив карандаш, аккуратным почерком стал дописывать:

«Дорогая, если со мной что-нибудь случится….»


© zurbagann