Героини нашего времени

Что лучше всего характеризует нравы населения любого района города или посёлка? Правильно, его внешний вид, а точнее вид двух зданий: Дома культуры и Исполкома. В моём случае район был слишком большой, что бы я часто бывал возле Исполкома, а вот мимо ДК проходил чуть ли не каждый день. Помимо многочисленных кружков и концертного зала основную нагрузку по выходным дням принимал на себя банкетный зал. Причём с такой завидной регулярностью, что решить было крайне трудно банкет был чаще или концерт. Понятное дело, что концерты проходили спокойно- без громящих всё вокруг толп разбушевавшихся фанатов или ковровых дорожек с лимузинами и свирепыми телохранителями у входа. А вот банкеты протекали крайне бурно и последствия их частенько расходились по всему микрорайону в виде различных граждан, по широте души русской поднявших тостов по выражению Островского: «…до звериного обличья…», так что я и сам не раз задавался вопросом почему над входом ДК до сих пор не висит вывеска «КАБАКЪ».
В тот холодный октябрьский вечер возвращался я в компании таких же молодых повес с очередной тусовки домой.  Было уже темно и только Дом Культуры мимо которого пролегал наш путь был ярко освещён- там в очередной раз проходил какой-то банкет. Как всегда навстречу мне к ближайшим остановкам общественного транспорта брели из ДК граждане, находившиеся в самом весёлом расположении духа. Кто шёл один, кто по парам, а многие на ходу продолжали петь, пританцовывать и смеяться целыми группами.  Кто-то садился в ожидавшие их автомобили, а кому-то приходилось, преодолевая земное притяжение, мужественно брести к ближайшей остановке метро или общественного транспорта, находившихся в добром километре от ДК.  Мы, не снижая хода, вклинились прямо в толпу идущих, переглядываясь про между собой и ухмыляясь, когда взор наш замечал какой-нибудь особо комичный персонаж, покачивающийся под оглушившими его парами алкоголя. Наша группа, состоящая из пяти представителей молодёжи, учащейся в ПТУ, совсем уж было благополучно миновала валящую с ДК толпу, как вдруг внимание наше привлекло идущее на большом расстоянии позади всех трио, по всей вероятности так же праздновавших что-то в том же ДК. Навстречу нам пыхтя и обливаясь потом шли два тщедушных, низкорослых старичка, явно относящихся к весьма распространённому в советское время классу въедливой интеллигенции. Про меж них висела настоящая «героиня греческая Бобелина, которой одна нога казалась больше всего туловища тех щеголей», на которых она опиралась, закинув им за шеи свои полные, белые руки. Несомненно, что дама, вероятно вспомнив молодецкую удаль, отгуляла по полной, но следом за чувством меры её покинуло и чувство пространства. Теперь пассия, находясь в состоянии  анабиоза, всецело как в прямом так и переносном смысле положилась на своих преданных кавалеров. Ноги её, подобно колоннам собора, напрочь отказавшись подчиняться своей хозяйке, бессильно волоклись каблучками по асфальту следом. Станы её рыцарей согнулись; колени тряслись под внезапно свалившимся на их безнадёжно далёкие от Геркулесовских плечи бремени их боевой подруги (которое сразу перевесило бы их совместную чашу весов  на свою сторону). Но сверкающие алчным огнём глаза обоих говорили о том, что они скорее умрут, нежели оставят на самотёк подобный момент- один из них тащил её сумочку, у другого из-под мышки торчал дамский зонтик. Само собой нас мало интересовал финал этого путешествия, а его первоначало и вовсе было безразлично по сравнению с видом усилий Ганнибала, штурмующего на слонах Альпы. Так как скамейки для приземления по близости не наблюдалось, то глубоко нас занимали только два вопроса: через сколько метров рухнет вся эта шатающаяся как камыш троица и не проломится ли под тучной леди и без того дрянной асфальт, которым была покрыта вся дорога в той местности. Злорадно улыбаясь, мы остановились, и с видом шакалов подле умирающего льва, уставились на эту бесплатную комедию. Кое- кто из нас даже заключил между собой пари по поводу длины оставшегося до первого пит-стопа пути. Некоторые уже приготовили камеры фотоаппаратов- мыльниц и, посторонившись, пропуская эту троицу, выбирал ракурс для заключительной сцены. Интеллигентного вида старички даже ухом не повели, услышав приглушённый гогот и фырканье, направленные явно  их адрес, с муравьиным упорством продолжая свою миссию к которой смело можно было прикрепить ярлык: «Невыполнима.». А чего им, бедным людям ещё оставалось делать: ну не было у них доброго дяди, ожидавшего у выхода на большой машине с мощным мотором, да деньги судя по всему уже давно были поклёваны нехорошими курами…
Но совершенно по другому себя повела Бобелина, когда наше злорадство коснулось её ушей. Всколыхнувшись всеми своими телесами, она с явным трудом подняла свою голову. Из-под длинных и спутанных, крашенных в белый цвет волос на нас посмотрело бледное, заплывшее лицо пятидесятилетней женщины с маленькими, размазанными тушью глазками.
«Смешно вам- сказала она неожиданно чётким и ясным голосом: Стоят молодые столбами, когда пожилые люди надрываются! Не стыдно, здоровенные бугаи- чему вас в школе только учат! Помогите старикам!»
Властный голос этой дамы и её категоричность поразили нас как громом. Моментально кинулись мы на выручку все вместе и кто как мог обхватили с разных сторон необъятное как бескрайние просторы нашей Родины туловище Бобелины.
«Вот спасибо, парни!» - просияли старички всеми своими золотыми и железными зубами и с вздохом облегчения разом отпустили свою спутницу на наши поруки…
«…Атланты держат небо на каменных руках!». Да, автор этой песни наверняка взял её не только со своих наблюдений у ступеней Эрмитажа. Это я точно понял тогда, так как после произнесения столь пламенной речи у Бобелины окончательно села батарейка резервного питания. Ох, тяжела ты шапка Мономаха! Старички всю дорогу к остановке щедро угощали нас сигаретами и разными прибаутками и через полчаса нам, невзирая на негодование кондуктора всё же удалось запихать Бобелину вместе с её спутниками в автобус…
В тот холодный октябрьский вечер возвращался я в одиночестве с тренировки по тяжёлой атлетике домой.  Было уже темно и только Дом Культуры мимо которого пролегал мой путь был ярко освещён- там в очередной раз проходил какой-то банкет. Как всегда навстречу мне к ближайшим остановкам общественного транспорта брели из ДК граждане, находившиеся в самом весёлом расположении духа. Кто шёл один, кто по парам, а многие на ходу продолжали петь, пританцовывать и смеяться целыми группами. Я умело лавируя между ними, продвигался вперёд, так как не было никакого желания сходить с дороги в грязные лужи, сверкавшие вокруг в свете уличных фонарей. Внезапно я даже остановился, настолько привлекла меня идущая навстречу странная троица, судя по одежде принадлежавшая к классу интеллигенции.
Два тщедушных, пожилых джентльмена с двух сторон бессильно болтались в руках уже не молодой, но могучей женщины, которая пыхтя и отдуваясь тащила их за воротники словно котят за шкирки. Передо мной так и встала сцена, произошедшая ровно двадцать лет тому назад именно в этом месте и именно в это же время, только герои были уже, естественно совсем другие. И я, теперь уже тридцатипятилетний мужчина в полном расцвете сил, вдруг отчаянно заробел и сделал попытку слинять с дороги, но богатырка Синеглазка заметила меня.
«Смешно вам!- сказала она неожиданно чётким и ясным голосом: Смотрите когда  заставляют женщину надрываться! И не стыдно же вам мужикам- выпили в два раза меньше меня, а тащить этих прохиндеев опять же мне и приходиться!». И вздёрнув руками, потащила безвольные тела своих кавалеров к метро…
Долго ещё стоял я, смотря им вслед. Хорошо что не вызвался ей помогать, а то не дай бог задумала бы отблагодарить меня за услугу- от её то дружков толку ноль, а мне уж тогда точно не вырваться от неё живым было бы. Нет уж дудки! Не мужское это дело коней на скаку останавливать и в горящие избы входить!