Завернутая в счастье. Главы 5-6

Глава 5.

          Мы уехали с пляжа в восемь вечера, он и не собирался отвозить меня домой.
- Куда мы едем? – расчесывая запутанные волосы, поинтересовалась я.
- В кафе, перекусим чего-нибудь, - бодро отозвался он.
- Я выгляжу как курица на гриле, у меня на голове гнездо, с меня песок сыпется, я осмелилась бы зайти в таком виде только в забегаловку на автовокзале.
- Так мы туда и едем, - успокоил он.
- Если так, то я спокойна.
- Хотя знаешь, госпитализация в клинику с пищевым отравлением не входит сегодня в мои планы, поэтому мы едем ко мне и никаких возражений, - резко повернув машину на перекрестке, сообщил он с нарочитой серьезностью в голосе.
- А если я хочу домой? – вздохнула я.
- Я же просил без возражений, - отозвался Максим.
- Ладно, поехали.
- Ты умеешь готовить, я надеюсь?
- Я не виртуоз, но что-нибудь простенькое сварганить смогу.
- Насколько простенькое? Простенькое, как яичница или же простенькое, как цыпленок табака?
- Курочку могу запечь, а вот цыпленка так ни разу не делала.
- А у тебя есть коронное блюдо?
- Я часто готовлю лазанью, она у меня хорошо получается, запекаю мясо, могу испечь пирог, - зачем-то принялась рассказывать я, - но он, скорее всего не пропечется и будет клеклым внутри или подгорит. Я редко готовлю,  если только приглашаю друзей, а сама обычно питаюсь простой пищей, утром ем яичницу или сырники, пью кофе, обедаю в кафе, а вечером готовлю себе салат и ем его перед телевизором или перед ноутом, я смотрю разные сериалы онлайн.
- Сколько информации, чего-нибудь сообразим, я думаю, у тебя ни на что нет аллергии? Или может, ты что-нибудь не переносишь на дух?
- Я не ем печень, чья бы она не была, не пью молоко, в остальном я всеядна.
- Отлично.
          Он припарковал машину у входа в подъезд. Его квартира располагалась в шестнадцатиэтажном доме в центре города, в пятнадцати минутах ходьбы от моего дома. Зайдя в его квартиру, я огляделась по сторонам, сегодняшним утром я ничего не запомнила, была полностью поглощена своими мыслями.
- Ты можешь пока отмыться от песка, если хочешь, а я начну готовить, - заявил он. – Только принесу чистое полотенце. – Он прошел в комнату, я как хвост проследовала за ним.
Я огляделась: много мягкой мебели в просторной гостиной, стеллажи с книгами по юриспруденции, большой плазменный телевизор на стене, ноутбук и стеклянная тарелка полная конфет на журнальном столике перед диваном, комната утопала в цветах и растениях, которые стояли в горшках причудливой формы на полу и большом подоконнике, уют нарушал лишь эллиптический тренажер. Перед входом в спальню я заметила большую круглую вазу с искусственными цветами, у меня моментально возникло острое желание узнать, где он ее нашел, и приобрести себе такую же. Он вручил мне полотенце и банный халат и пошел на кухню. На кухне я увидела угловой массивный гарнитур из темного дерева, прямоугольный стол с угловым аккуратным диванчиком и холодильник, все эти предметы  заполняли почти все пространство, на окнах жалюзи, и здесь подоконник заставлен цветами. Очень много бытовой техники, посудомоечная машина, микроволновая печь, кофеварка, тостер, кухонный комбайн, мясорубка и как только это все здесь умещалось.
- Может я тоже приму участие в приготовлении ужина? – поинтересовалась я.
- Тебе надо промыть волосы от песка, закончишь с этим и присоединишься.
- Есть сэр! – кивнула я и остановилась у маленького квадратного зеркала на стене. Я даже вздрогнула, увидев себя: кожа покраснела и шелушилась, нос же начал облазить, губы обветрились.
- Что? – спросил Макс, остановившись за моей спиной.
- Я обгорела.
- Завтра все пройдет, там в ванной есть крем… не устала?
- Ты ведешь себя так, будто я твоя девушка или старый друг, - с грустью заметила я.
- Тебя это бесит?
- Нет, просто это же не так.
- Хорошо, что не бесит, - буркнул он.
          Я зашла в душевую кабину, включила максимальный напор воды, надеясь, что он вымоет песок с моих волос вместе с мыслями из головы, они набрасывались на меня моментально, как только я оставалась наедине с собой, я могла спокойно жить лишь в чьем-то присутствии. Я взяла с полки его шампунь, намылила волосы, приятный, но немного резкий запах ударил в нос, всегда любила мужские шампуни. Не знаю, сколько простояла под теплой водой, время для меня текло по-другому. Выйдя, замотала волосы полотенцем, достала из сумки чистое белье, поместила мокрый купальник в пакет и кинула все это в сумку, надела на себя необъятный халат желтого цвета. В этом всем я смотрелась, как огромный цыпленок с остатками скорлупы на голове. Я села на холодный пол и начала искать в сумке расческу. И что я здесь забыла? Стою в этом жутком халате, за стенкой незнакомый парень…  Эта мысль не покидала мою голову. Мой мобильный зазвонил первый раз за день.
- Да… - ответила я.
- Привет! Как ты сладенькая моя?
- Привет! Ты номер опять сменила что ли?
- Вуся! Ты ж меня знаешь.
- Я тебя рада слышать!
- Да я сама знаешь как рада! Я сейчас в Москве, завтра буду дома! Шикарно отдохнула, зря ты со мной не поехала.
- Я же работала, сама знаешь, это ты у нас сама себе начальник и можешь на два месяца в отпуск смотаться.
- Могла бы позже приехать. Ты там как?
- Более-менее нормально, - вздохнула я.
- Как бои на личном фронте?
- Все спокойно.
- Хочешь сказать, что никто не нападает на твою державу?
- Это долгий разговор, поговорим, когда приедешь.
- Мда….- протянула Марина. – Завтра к утру успеешь найти мужчину с машиной? Не хочу брать такси.
- Зачем?
- На своем горбу мои чемоданы попрешь? Завтра в десять утра приезжаю, не хочу просить папу.
- Я поняла, что-нибудь придумаю.
- Я за тебя серьезно волнуюсь, у тебя хоть кто-нибудь в последнее время был или ты уже забыла, как сексом заниматься?
- Не забыла, недавно рассталась с одним парнем.
- Рассталась? Я уезжала, у тебя никого на примете не было! Это еще что?
- Не сошлись характерами.
- При встрече расскажешь.
- А тебе обязательно нужен мужчина с машиной? – замешкалась я.
- Только не вздумай Яну притащить, девочка и так занята! У твоего бывшего, кстати, какая была машина?
- Джип какой-то, я не разбираюсь в этих значках.
- Джип? Ты бросила мужика с джипом? Ненормальная ты что ли?
- Это не телефонный разговор.
- Пора поставить твои мозги на место, завезем мои вещи, пойдем развлекаться, ясно тебе?
- Я поняла.
- До завтра подруга!
- Целую.
          Мы учились с Мариной на одном курсе, она была на два года старше меня, успела дважды побывать замужем и от первого брака растила восьмилетнюю дочь. Мы часто ездили вместе на отдых, но последние два года не получалось. Марина была открытым и позитивным человеком, за все время, что мы учились, она по-настоящему не давала мне скучать, придумывая все новые и новые безумства. У нее при себе всегда были оптимистический настрой, заливистый смех и задатки авантюристки. Наши встречи были яркими и насыщенными, мы умудрялись поржать даже если сидели дома, жевали чипсы и смотрели нудный фильм. Когда у меня что-то не складывалось, она не давала мне об этом думать. Я убрала полотенце и расчесала волосы, почувствовав запах чего-то вкусного мигом рванула к Максиму, за своими раздумьями я напрочь забыла о том, что хотела помочь.
          С виноватым видом я вошла на кухню, на столе стояли глиняные горшочки.
- Я немного засиделась в ванной.
- Женщинам это свойственно, - улыбнулся он.
- Когда ты все успел приготовить?
- В нашем мире прошел час, - отозвался он.
- Я так долго? А мне вот подруга звонила,  мы с ней давно не виделись, она ездила в Испанию отдыхать, завтра приезжает утром.
- Отлично, давай ее встретим?
«Встретим? Мы?» - спросила я про себя. - Я не должна тебя отвлекать своими делами, ты же наверно работаешь, - промямлила я.
- Я свободен завтра до обеда, она приезжает или прилетает?
- На поезде приезжает.
 Останешься у меня.
- Я тут сама недалеко живу, буквально в нескольких шагах.
- Все равно останешься.
- Это вряд ли, хочу переодеться.
- Тогда прогуляемся до твоего дома, переоденешься, затем вернемся ко мне.
- Сопротивление бесполезно… - вздохнула я.
- Хочешь встретить подругу заплаканной?
- Не хочу.
- Вот и все.
- У тебя так много цветов на окнах и вообще, - стремясь перевести тему в более безопасное русло, сообщила я, - а я даже кактус вырастить не могу, у меня все цветы загибаются через месяц-другой, даже если я следую инструкциям.
- О, с этим надо родиться, но если хочешь, научу.
- Ты сам за ними ухаживаешь?
- Естественно.
- Их так много.
- Зато это успокаивает.
- А когда ты уезжаешь куда-нибудь, кто за ними присматривает?
- Соседка, они с моей мамой подруги.
- Ясно. Я пойду тогда оденусь.
- Тебе идет этот халат.
- Он твой? В него две меня поместятся, и еще мне кажется это не мой цвет.
- Мой, мне его подарили недавно, я бы сам такой не купил.
- Ясно, а кем ты работаешь, кстати?
- Адвокат, а что?
- Ничего, просто заметила книги, а у меня тоже юридическое образование.
- Вот видишь, у нас много общего.
          Дома я переоделась в белую майку с лягушонком и джинсы, взяла с собой длинную футболку с Микки Маусом и некоторые предметы гигиены. Мы вернулись в его квартиру около полуночи. Я умылась на ночь и почистила зубы, а выходя из ванной, столкнулась с Максом, на нем были только пижамные штаны в крупную клетку, я хоть и никогда не считала себя коротышкой, уткнулась носом в его голую волосатую грудь случайно, быстро выбегая из уборной.
- Извини, я случайно.
- Мне даже приятно. Уступаю даме кровать, – сообщил он, когда мы пришли в гостиную и надел футболку.
- А может я на диване, мне уже на самом деле перед тобой неудобно, чувствую себя в неоплатном долгу.
- Я не отдам тебе свой диван, даже не проси, - он достал из комода в спальне большое одеяло и подушку, и отнес себе на диван, - посмотри, какой он мягкий и уютный, я его сам выбирал, между прочим.
- Ну что ж, хорошо, как скажешь.
- Оставь дверь открытой, если что понадобится, кричи.
- Я постараюсь без этого.
          Оставшись одна в комнате, я переоделась в футболку, аккуратно сложила свои вещи на пуфик, В комнате было светло, ее освещали маленькие лампочки, которые выстроились змейкой на потолке , шкаф-купе во всю стену с большими зеркалами, большая кровать в центре, по бокам мягкие пуфики, над кроватью бра. На комоде ваза с леденцами и фотографии в металлических рамках, я подошла ближе, чтобы их рассмотреть. На одной фотографии Максим был в обществе пяти мужчин в сауне, на другой в обществе пожилой пары, должно быть родители, еще на одной с молодой девушкой брюнеткой, скорее всего его погибшая жена, а еще на одной с двумя детьми лет пяти. «Может у него еще и дети есть» – подумала я и с этой мыслью уснула, как только голова коснулась подушки.

«Как можно спать, когда в соседней комнате эта женщина, еще и дверь открытой в комнату оставила», - думал он, глядя в экран ноутбука.
Он смотрел видео в наушниках, просматривал новости в социальных сетях, лишь бы чем-нибудь себя занять. К двум часам ночи он принял решение заснуть любой ценой, пошел на кухню, открыл бар, налил себе полстакана коньяка, выпил и стал пробираться обратно, заглянул ко мне в комнату, я лежала поперек кровати. Он улыбнулся мне спящей и, поворачиваясь, задел круглую вазу, он считал ее уродливой и был бы рад ее разбить и выбросить, но попытался ее удержать, чтобы не разбудить меня, но не успел ее ухватить, и она с грохотом повалилась на бок. Он чертыхнулся и вздрогнул от моего крика.
- Прости-прости, - взяв меня за плечи, Максим попытался меня успокоить. – Все нормально, это я столкнул вазу просто, не могу уснуть, тише, - прошептал он, но я начала отбиваться, так как еще больше испугалась.
- Нет, это ты меня прости! Мне снился жуткий сон, и потом БУМ! Что я только здесь делаю, - притянув колени к груди, быстро проговорила я, закрыв лицо ладонями.
- Иди сюда, - призвал рукой он.
- О нет, это уже слишком, все нормально, давай спать.
- Да тебя всю трясет, иди ко мне, - притягивая меня к себе, попросил он.
- Я не знаю, что на меня нашло, я обычно не кричу и не буяню во сне, меня правда, однажды душил домовой, - оправдывалась я, неловко чувствуя себя в его объятьях.
- Испугалась, с кем не бывает.
- Знаешь, это все лишнее, я так не могу, мы почти незнакомы, я уже вторую ночь здесь и это просто немыслимо, я уйти хочу!
- Успокойся, хорошо?
Вот так я и заснула в кольце его рук, сама не знаю, почему то и дело соглашалась ехать к нему, спать с ним, тем более в одной постели. Как абсолютно незнакомый человек вдруг стал таким нужным и близким. Люди ведь часто откровенничают в интернете со случайными знакомыми, абсолютно далекими людьми, незнающими их, я встретила такого наяву. Он был прост в общении, обаятелен, это меня и подкупило. А больше всего меня подкупило то, что он не знал меня, не знал какая я обычно скрытная и себе на уме. Что я никогда не рассказывала родителям о своих парнях, только общие детали, что мне было до боли сложно выдавить из себя признание в том, что мужчина причинил мне боль, и я страдаю. Мне проще было убедить всех вокруг, что мне на все плевать, и я продолжаю радоваться жизни, каждую ночь рыдаю в подушку, но днем выгляжу вполне себе счастливой. С ним я могла быть собой, хотя я не знала, что это такое «быть собой», может я и была собой, когда все скрывала.
После той ночи с Максимом, я появилась у родителей в доме лишь однажды и только потому, что меня туда потащила Марина, хотела проведать моих. Мы гуляли в парке, и у меня разрывалось сердце, я прокручивала первую встречу с Денисом тысячу раз в своей голове, что было, если бы я с ним не заговорила, не дала бы номер телефона на следующий день. Все эти мысли причиняли  мне невыносимую боль. Я все время вспоминала, как мы бесились под ливнем и первую ночь и каждую последующую. Я скучала по его рукам, и как только в голову забирались приятные воспоминания, заставляющие тосковать, все тот час же разрушали взгляды его друзей, которые должно быть были приглашены на свадьбу и хорошо знали ту рыжую особу. Что они все думали обо мне, даже было страшно представить.
Я научилась не обращать внимания на сотни пропущенных звонков, через день после расставания мир будто сошел с ума и все решили начать доставать меня звонками. Яна и Кристина звонили, чтобы пожалеть или поддержать, Денис звонил и отправлял сообщения, чтобы извиниться, мама звонила, чтобы узнать как у меня с Максимом, а Максим звонил, чтобы встретиться. На все у меня был один ответ: Марина вернулась из отпуска, и я хочу провести побольше времени с ней.
После расставания прошло четыре дня, а пролила неведомое количество слез. Как только я оставалась одна, несчастная любовь накидывалась на меня, как фурия из темноты. Каждую минуту я молила Бога о том, чтобы забыть его. Я старалась делать вид, что все в отлично, надеялась, что однажды так и будет, но это однажды все не наступало. Головой я понимала, что все из-за чего я переживаю это не горе, люди по всему миру страдали от голода, от неизлечимых болезней или от потери близких людей, а я зачастую расстраивалась из-за сломанного ногтя, стрелки на чулках или из-за несчастной любви. Стоило мне закрыть глаза, воспоминания о его нежных руках накрывали меня. Дурацкая, неизвестно кем выдуманная бабочка в животе билась острыми крыльями, и мне хотелось выть от обиды. Порой отчаяние сменялось гневом: я была зла на весь мир, в особенности на режиссеров, снимающих картины о красивой любви и на самих влюбленных.
- Можно подумать, это первый негодяй в твоей жизни, - возмутилась Марина, когда однажды вечером за чашкой кофе я, наконец, собралась с силами и все ей рассказала от начала до конца. Я поначалу и не собиралась ей ничего рассказывать, мне казалось, она никогда не страдала из-за мужчин, и всегда была счастливой и оптимистично-настроенной, но кто как ни она с ее природным жизнелюбием могла развеять мою грусть.
- В том-то и дело, что не первый. Когда это уже закончится? – сквозь слезы бормотала я. – Когда я буду жить нормально? В моей жизни не было ни одного романа со счастливым концом.
- Думаю, что у любви нет никакого счастливого конца, она не должна заканчиваться, так что успокойся, - теребила меня за руку она. – Скушай шоколадку, а то отощаешь совсем.
- Не хочу. Сама подумай! Я никогда так не говорила, я всегда пыталась найти положительные стороны, но теперь поняла, в чем моя проблема! Я слишком идеализирую мужчин, поэтому на деле они оказываются еще большими козлами. Надо сразу настраиваться на самое плохое и потом не будет разочарования.
- Знаешь, мы все идеализируем мужчин, а потом ударяемся о железную крышку кастрюли. Это нормально, поначалу все красиво, цветы, драгоценности, подготовка к свадьбе, сама свадьба, свадебное путешествие и потихоньку это все перетекает в сковородки, грязные носки, горы грязной посуды и нестиранного белья, кислую физиономию мужа, порой даже без свадьбы перетекает, что еще хуже.
- Я до уровня сковородки не дошла ни разу, я мужчине даже галстук завязать не могу!
- Не расстраивайся особо, что не дошла, много не потеряла, поверь мне.
- Но как-то ведь люди живут и они счастливы друг с другом! Мои родители, твои! Мама тоже готовит, стирает, убирает, держит в чистоте огромный дом и они с отцом такие же, ругаются, конечно, но они вместе и я знаю, что они счастливы.
- Наверно, чтобы не разбиться о быт, мало просто друг друга любить, нужно быть друзьями или нужно иметь какую-то космическую привязанность, точки соприкосновения. Я не знаю, вот если бы мы вдруг влюбились друг в друга, мы бы смогли спокойно прожить вместе всю жизнь, но мы любим мужиков, в этом вся проблема. А я ведь два раза была замужем и ни черта не знаю о счастливой жизни.
- Ты была счастливой, я помню.
- Ты тоже была. Знаешь не в мужиках счастье. Мы ведь сотни раз были счастливы и без них.
- Это верно.
- По правде сказать, я и подумать не могла, что тебе так плохо, - задумчиво протянула она. - Ну что ты раньше не сказала, я могла бы с тобой остаться на ночь, пока в отпуске и Катяня моя не приехала.
- А она еще не приехала? – подняв на нее глаза, спросила я. – Ей же в школу через несколько дней.
- Нет еще, у родителей своего папаши в Москве, я все проверила, когда там была, увезла часть одежды и прочего для школы, часть они привезут, через пару дней вместе с Катей.
- Ясно.
- Ева! Ты извини меня за такие слова, но других я найти не могу, ты дура. Максим – золотой человек! И если ты его сейчас упустишь, то будешь жалеть всю жизнь! Если бы он не смотрел на тебя как кот на сметану, я бы уже за ним приударила. Помнишь, нам всегда такие мужики нравились, с машиной, с квартирой, работает…- запнулась она. - Где он, кстати, работает?
- Он адвокат, это все что мне известно.
- Хорошо же адвокат! Да еще и такой! Так! Я верну тебя к нормальной жизни. Надо в нас что-то изменить, давай челки обстрижем?
- Челки? О нет, у меня уже была челка, столько мороки с ней!
- Не спорь, у нас слишком красивые волосы, чтобы делать какое-нибудь каре или еще что-то в этом роде, - заявила Марина и встряхнула рукой копну медовых волос.
- Мне все равно.
- А где твои подружки? Обычно все время за тобой вьются.
- У них жизнь налаживается, и я сама с ними не очень-то хочу общаться, я же говорила, Крис встречается с Лешей, а он друг Дениса.
- Да, я помню, нашла, кого с бизнесменом знакомить, один вопрос, а как же я? – поинтересовалась она и постучала длинным ногтем по чашке.
- Она сама с ним познакомилась, без моей помощи.
- Черт с ними, что ж там за Денис такой, что ты не хочешь встречаться с Максимом. Еще вчера ты была нормальным человеком, не рыдала. Что случилось за ночь? Ревешь и ревешь, даже ни разу не расчесалась, - она достала расческу из сумки, подошла ко мне и начала распутывать мои волосы.
- Я просто не хотела тебе сначала рассказывать.
- Завтра пойдем по магазинам, будем менять имидж, стричь челку. Помнишь, как в студенческие годы деньги экономили, чтобы купить духи от Диор? А сколько потом спускать начали?
- Сейчас еще больше спускаем, - махнула я рукой.
- Ответь Максиму, хотя бы. Он уже все телефоны оборвал.
- Я отвечу, но сейчас не в силах, хочу спать. Всего девять вечера, а я как выжатый лимон. Ты останешься у меня?
- Да, останусь. У тебя опять телефон звонит. Давай ответь!
- Да.
- Привет! – бодро усмехнулась Крис на том конце провода.
- Привет.
- Звоню узнать, что делаешь.
- Ничего.
- А мы хотели тебя в боулинг затащить, как раз недалеко от твоего дома.
- Леша будет?
- А…- замолчала она. – Да.
- Яна будет со своим тоже да?
- Нет, Яна одна.
- Вы Дениса тоже позвали?
- Не начинай, возьми с собой Марину.
- Знаешь, я просто не хочу видеть Дениса и тех, кто с ним связан. Если соберетесь без Леши, я приду. Я не хочу, чтобы кто-то докладывал Денису о том, какие у меня потухшие глаза.
- Ты ведешь себя слишком обособленно. Мы хотим вернуть тебя в нашу компанию
- Я не хочу это обсуждать. Вам не нужны мои слезы и кислое выражение лица.
- А как у тебя с Максом?
- Крис! Я не хочу с тобой ругаться! Созвонимся потом! Ко мне кто-то пришел, - с этими словами я бросила трубку. – Марин! Посмотри кто там!
- Кто-кто! Соседи снизу, у них с потолка текут твои слезы, - усмехнулась Марина, открыла дверь и замолчала, я услышала какие-то шевеления в прихожей.
- Там все равно не живет никто… - тихо пробормотала я за секунду до того, как на кухню вошел Максим.
- Как ты? – взволнованно спросил он.
- Все в порядке, - запинаясь, проговорила я.
- А чего трубку два дня не берешь?
- Не знаю о чем с тобой говорить. Хочешь кофе? – приподнялась я.
- Какой кофе? Скоро ночь.
- Я уже достала чашку.
- У тебя глаза красные от слез.
- Рано или поздно плотину должно было прорвать, - улыбнулась я.
- Посмотри на себя, - тихо проговорил он и подошел ко мне.
Нависая надо мной, он показался слишком высоким, и у меня не было сил выпрямиться, я знала, что если подниму голову и распрямлю спину, то коснусь лбом его подбородка, поэтому я просто стояла как вкопанная и смотрела на чашку в своих руках. Его мышцы и сухожилия, его сила, все это выглядело таким надежным. Он меня обнял, словно желая оградить от всех неприятностей, убрал руками пряди волос с моего лица за уши.
- Должно быть, я действительно ужасно выгляжу.
- Нет, никогда не устану повторять, что ты очень красивая, - он убрал слезы с моих глаз тыльной стороной ладони и дотронулся подушечкой большого пальца до кончика моего носа.
- Где Марина?
- Ушла домой.
- Тебе надо было уйти с ней.
- Ну, уж нет.
- Ты с нашей планеты?
- В смысле?
- Как только женщина начинает тонуть в море собственных слез тут как тут появляется Супер-Макс и начинает спасать эту самую женщину, у тебя радар срабатывает что ли?
- Нет, просто ты пару дней не брала трубку и вот я здесь. И да, мы с одной планеты, в этом я почти уверен, но сравнение с суперменом мне приятно.
- Приятно? Серьезно? Взрослый мужик носил красные трусы поверх синих колготок – это нормально, по-твоему? – усмехнулась я.
- Я тут не о супергероях пришел разговаривать.
- А еще ты вкусно готовишь, это ненормально, - вздохнула я.
- А что в этом ненормального, я с пятнадцати лет готовлю.
- Вы идеальные мужчины думаете, что нами можно манипулировать, врываться в нашу жизнь без предупреждения, смахивать с наших щек слезы. Ты не думал что, может мне все это нравится? И может, я не хочу, чтобы ты меня успокаивал, может, я хочу рыдать в жилетку своей лучшей подруги, ясно? Упиваться своим горем, запивать горьким холодным кофе шоколад и засыпать на промокшей от слез подушке.
- Ты видишь здесь идеального мужчину? – удивился он.
- Да я сама не знаю, что я несу. Ты по ночам на рояле не играешь случайно? – вскинув бровь, поинтересовалась я.
- Нет, а надо?
- Не надо.
- А кто играет по ночам на рояле?
- Эдвард Льюис из Красотки… - вздохнула я.
- Ясно, моя мама любит этот фильм.
- Я тоже его люблю.
- Я волновался, - шепнул он после паузы молчания, нагнулся ко мне и коснулся моего носа кончиком своего.
Потом он взял мои руки в свои и начал целовать кончики моих пальцев, затем ладони, он покрыл цепочкой поцелуев мои руки от запястья до локтя. Потом, впиваясь своими пальцами в мою кожу, спустил растянутую майку с моего плеча, я почувствовала, как он проводит своей небритой щекой по моей шее и касается губами до моих губ. Я почувствовала тяжесть внизу живота, но сделав над собой усилие, отстранилась.
- Что ты делаешь? – выдохнула я, прожигая его взглядом, а потом закрылась в ванной, посмотрела в зеркало, увидела взъерошенную особу с расширенными зрачками, которая запуталась в себе и своих мужиках, умылась, сняла вытянутую футболку, посмотрела на свое голое загорелое тело, кроме золотой цепочки с крестиком на нем ничего не осталось, и подумала: «Сможет ли кто-нибудь вдохнуть в него любовь?» Я приняла душ, надела шелковый халат с кружевной отделкой. Я в любой ситуации должна была оставаться женщиной, тем более мне надоело выглядеть перед Максимом слабой, заплаканной, неряшливой, вечно ноющей, я ведь такой не была. Как я и предполагала,  он стоял за дверью, я хотела пройти мимо в комнату, но он удержал меня за локоть.
- Ева, - выдохнул он мое имя. – Прости меня, я знаю, сейчас не время, ты не готова. Я, пожалуй, пойду.
- Нет. Не уходи! – почти выкрикнула я, и он рывком притянул меня к себе. Он отрывисто и часто дышал. Он немного нагнулся и накрыл губами мой рот. Я умоляла себя остановиться, зная, что причиню ему боль. Но мне казалось, я чувствую тоже, что и он, дикую боль, от того, что находишься рядом с человеком, к которому испытываешь невероятно сильное вожделение и вот он момент, когда ты можешь обладать этим человеком, можешь доставить ему неземное удовольствие. Я просунула руку ему под футболку, он накрыл ее своей ладонью, я расстегнула его ремень и скользнула рукой ему под джинсы, он застонал.
Он снял свою футболку, потянув ее за горловину, и притянул меня к себе, я прижалась к нему грудью, ощущая жесткость его тела. Он поцеловал меня более страстно, чем впервые, я ответила ему, впустила его язык в свой рот. Мой затылок лег ему в руку, и я отклонилась, но он притянул меня к себе снова, надавил бедрами между ног. Я изогнулась и застонала, его рука плыла от самого моего затылка вдоль позвоночника, затем он задрал тонкую ткань моего халата, поглаживал рукой внутреннюю сторону моих бедер. Я оторвалась от его губ, отклонилась назад и вздохнула, дрожащей рукой потерла лицо, понимая, что еще слишком рано и так быть не должно, сомкнула ноги и сделала шаг от него. Он смотрел на меня, он дрожал, так словно его тело бил озноб. Он смотрел на меня, так как до него никто не смотрел. Кожа вокруг моих губ распухла, он потер щетину. Я изучила его лицо, от кончиков длинных ресниц до ямочки на подбородке, отвернулась, и еле удерживаясь на ногах, прошла в гостиную.
Я остановилась посреди комнаты, стоя к нему спиной, я хотела этой близости, она уже стучала во мне, бежала по жилам, он был мне нужен, я так думала. Он подошел ко мне вплотную, остановился позади меня, ничего не предпринимая, словно ожидая моего одобрения. Я слышала лишь его тяжелое дыхание, такое беспокойное. Я повернулась к нему и прильнула лицом к его покрытой короткими чуть жесткими волосами груди, прошлась по ней дразнящими поцелуями. Назад пути уже не было, я сама растворилась в его огромных глазах, а он в моих. Он резко схватил меня за талию, нагнулся и поцеловал в ямочку у основания шеи, распахнул мой халат одной рукой, освободив этим грудь. Кончиком языка он начал ласкать мои соски, резко содрал с меня халат, и сжал руками мои ягодицы. Он бережно опустил меня на пол и полностью разделся, я не отрывала от него взгляд ни на секунду, широко раскрыв глаза, я просто смотрела на него, на его широкие плечи, и мускулистые руки, на его подтянутый живот.
Он опустился на колени, рядом со мной. Наши обнаженные тела так близко друг к другу. Он рукой наклонил меня на пол, его пальцы, скользнули по моей груди. Одним решительным движением он раздвинул мои ноги и втиснулся между ними. Когда он вошел в меня, я протяжно застонала, его движения заставляли меня вскрикивать от удовольствия при каждом его движении, отрывисто и громко дышать. Я обняла его руками за шею, он прижался холодными губами к моим, я дрожала под ним и это было похоже на наваждение, мы оба знали, что этого не стоило делать. Но, боже мой, это была одна из лучших моих ночей. Желание, он вызвал его во мне, сильнейшее желание отдать ему всю себя. Мы занимались любовью всю ночь, на полу в гостиной, пока не вымотались окончательно, и тогда он прижался к моей груди глубоко дыша. Пролежав несколько минут на бежевом мягком ковре моей гостиной, он взял меня полусонную и обнаженную на руки и отнес в спальню, где мы и уснули.
- Это случилось! Это ты во всем виновата! – злобно проговорила я, когда Марина взяла трубку.
- Что случилось? Сколько вообще времени? Боже! Только девять утра! Я в отпуске. Ты забыла что ли?
- Я с ним переспала, - простонала я.
- А сейчас ты где? На улице что ли?
- Я в ванной! Воду включила, чтобы он ничего не слышал, он еще спит.
- Да кто он?
- Максим!
- Ты с НИМ переспала? Да ладно?
- Да…
- Подожди! Не рассказывай! Давай я сейчас проснусь, соберусь, приеду, и ты мне все расскажешь! Здесь без бутылки не разобраться!
- Только позвони перед выходом, мне еще надо его выпроводить.
- Ты с ним будь мягче, ясно тебе? Ты ему очень нравишься, у него такие бешеные глаза были, когда он вчера пришел, ты его не слабо зацепила.
- Кто тебя вообще просил его пускать?
- Ты и попросила! Ну… а как он… вообще?
- У меня болит задница, спина, все ноги в синяках...я… это было круто! Довольна?
- Еще бы! В моем случае было бы круто, если бы такой мужчина на мне просто полежал. Иди к нему! Готовь завтрак и кофе в постель! Такого мужчину надо беречь.
- У меня нет слов! Я придумаю какую-нибудь гадость и при встрече ее тебе скажу. Чему ты радуешься?
- На одно твое слово, я десять найду. А то ты меня не знаешь! - закончила она и я повесила трубку.
Я еще сидела на полу около двери в ванную и слушала тишину, этого и стоило ожидать, я просто взяла и все усложнила. Если бы можно было вырвать некоторые воспоминания из моей головы, я бы кинулась в роман с Максимом, как в омут головой. Но я не могла, я предавала обоих сразу. Я получила колоссальное удовольствие с Максом, я не знаю, было ли у меня такое, но я вся была в своих мыслях и они были не о мужчине, который лежал в моей постели, и с кем я провела ночь. Должно было пройти время, чтобы я смогла думать о других.
Я приняла душ, почистила зубы, расчесала мокрые чистые волосы надела футболку с кошачьей мордочкой и свободные короткие шорты, спокойно прошла на кухню, приготовила завтрак, сварила кофе, направилась в спальню, где отдернула шторы, чтобы впустить в комнату как можно больше солнечного света. Забралась в кровать, надела улыбку и начала щекотать его нос кончиками своих волос, он открыл глаза.
- Здравствуй, соня! – улыбнулась я.
- Доброе утро…- щурясь от солнца, сказал он.
- Завтрак уже на столе.
- Какое чудесное утро…
- Солнечное, да. Я буду на кухне. Я оставила в ванной чистое полотенце для тебя, - сообщила я, выходя из комнаты.
- Что? Даже не поцелуешь?
Мы молча позавтракали и я собрала волю в кулак, у меня был решительный настрой взять и разорвать все связи с этим мужчиной раз и навсегда. Я не хотела усложнять жизнь ни себе ни ему. Я должна была отойти от предыдущих отношений, освободиться от них, вдоволь наплакаться, в конце концов.
- Максим! – Я положила ногу на ногу и начала вырисовывать круги в воздухе левой ступней, это действовало на меня успокаивающе.
- Да, - отозвался он.
- Я должна с тобой серьезно поговорить и этот разговор не будет приятным.
- Я, кажется, понял, – вздохнул он, потерев небритый подбородок.
- Я не понимаю многих вещей, окружающих меня в последнее время. Я целый год никому не нравилась и не была ничьей мечтой. Со мной лишь изредка флиртовали водители такси и продавцы-консультанты в магазинах. И вдруг я становлюсь желанной для двух интересных мужчин. И эти мужчины к тому же еще знакомы между собой. Разве это нормально?
- Ты себя, не видишь что ли? – поинтересовался он.
- То есть?
- Ты очень привлекательная девушка, у тебя копна натуральных волос, идеальная фигура, синие глаза, очаровательная улыбка, а как ты смеешься, как вскидываешь брови, жестикулируешь! Что тебя удивляет?
- Хорошо, я может и симпатичная! Так! Я не об этом!
- Мне казалось, тебе понравилось то, что было ночью.
- Это было великолепно! Но мне нужен покой! – возмутилась я. - Я хочу пострадать, пожалеть себя! Мне не нужны отношения, я не хочу тебе давать ложную надежду. Я не такая! Я привыкла отдавать мужчине всю себя, я сейчас я просто не могу, я разбита и несобранна.
- А что это у вас тут дверь открыта? – воскликнула вошедшая в квартиру Марина.
- Еще и спали с открытой дверью, - прошептала я.
- Привет, - поздоровалась она, мы с Максом синхронно махнули ей.
- Так! Мне пора, - откланялся Максим, и я не стала его провожать, дверь за ним закрыла Марина.
- Я что тебе говорила?
- Ты бросила меня ему в объятья!!! - не удержалась я.
- Тебе это было необходимо.
- А ты бы хотела переспать с тем, кого не любишь, когда есть любимый, о котором ты думаешь ежеминутно? Тебе бы такое помогло? На это время нужно!
- Да я так и не делала никогда, я не знаю. Ты же сама, когда тебя бросали, говорила, если найти другого мужика, то скорее забудешь. Я даже не видела, чтобы ты когда-нибудь так убивалась из-за мужчины. Ты просто говорила: Фу! Козел! Да пошел он! Всегда все воспринимала с юмором. Не рыдала! Не названивала, а я этим порой грешила. Ты просто брала и вычеркивала  мерзавца раз и навсегда. Я даже подумать не могла, что тебе кто-то может причинить подобную боль. И вдруг я возвращаюсь из отпуска, а ты пьешь, ревешь, задыхаешься, когда о нем говоришь. Мы десять лет знакомы и с тобой такого не случалось. Я просто не знаю как себя вести. Ты всегда была такой выдержанной, сильной, и тебя раз и сломали.
- Я всегда считала сильной тебя. Ты всегда боролась за мужчину, а мне не хватало смелости первой позвонить или сделать шаг навстречу, поэтому я просто делала вид, что у меня все хорошо.
- Так в этом и сила. Когда тебе хреново, ты делаешь вид, что все хорошо. Если мне хреново, в радиусе километра всем хреново. Ты всегда такая жизнерадостная, вспомни, как зачет не сдали, я реву, бьюсь головой о стену, а ты сидишь, радуешься потому что какой-то актер взял Оскар. Вечно на бетоне!
- Да ты всегда к учебе относилась слишком серьезно, - усмехнулась я. – Но я не об этом. Я о том, что мне не нужен Максим сейчас, он лишь все усложнил!
- Да я бы счастлива была, если бы на меня, такой как Максим клюнул. Так! Ты предохранялась, я надеюсь?
- Когда?
- Хотя бы вчера.
- Нет.
- Ева… ну сколько можно? – я промолчала. - А с Денисом тоже … я права?
- Нет, только пару раз, в основном предохранялась.
- Теперь с ужасом будем ждать красных дней календаря, и паниковать перед походом к гинекологу, да?
- Насчет первого можно не переживать, если что, уже.
- Бог мой! – ахнула Марина.
- Только утром начались.
- Я-то уж было подумала, что вы осуществили мечту средневекового рыцаря.
- Никаких окровавленных простыней, не волнуйся. Ужас какой-то… мне теперь еще гаже… после этой ночи. Главное я-то подумала, что захотела его, Максима в смысле, а на самом деле у меня болел живот из-за… овца!
- Хватит ныть! Пошли отрежем челки, сделаем маникюр, купим какое-нибудь сногсшибательное платье!  Посмотри, какие мы красотки! Высокие, стройные! Потом пойдем в клуб! Выпьем, потанцуем! Ну?
- Веди меня куда хочешь, мне плевать.
- Для начала успокойся! У меня от твоей ноги уже голова закружилась, чего ты бесишься?
- Я просто нервничаю.
- Кошки тоже нервничают, когда так хвостом мотают, а потом вцепляются в спину!
- Все! Все! Перестала!
Изменение чего-нибудь во внешности накрепко вошло в нашу с Мариной традицию, это был, чуть ли не первый пункт плана по реабилитации разбитого сердца после шоколада и спиртного. Раньше, когда я еще была обладательницей невразумительной шевелюры с посеченными кончиками, все было проще, идешь в салон и просишь сделать каре или сделать что-нибудь самое модное, после мучений, которые сопровождают женщину с ассиметричной стрижкой, я поняла, что это не выход. Далее процедура несколько упростилась, длина волос не страдала, я просто шла в магазин и выбирала краску любого цвета, желательно побезумнее и выкрашивалась, долго потом с безумием боролась и ходила по салонам, чтобы избавиться, но первые пару недель чувствовала себя значительно лучше от этой перемены. Долгое время мои волосы были в состоянии неприкосновенности, я помешалась на маникюре, попутно лечила волосы всеми возможными способами, вместе с Мариной в ее же салоне, между прочим. И вот настало время, когда маникюр от любимого мастера даже не вызвал улыбки, впрочем, увидев себя с челкой в зеркале, я тоже не улыбнулась.




Глава 6.

В новых коротких платьях, на высоченных каблуках, мы извивались под громкую музыку и чувствовали себя звездами танцпола. В этом дыме, и мелькающем свете, когда музыка гремела так, что, казалось, она внутри тебя, я забыла обо всем на свете на несколько часов. В тот вечер я знала, что Максим смотрит на меня. Марина сказала ему, где мы будем вечером, когда закрывала за ним дверь. Он искал со мной встречи до той ночи, после я не видела его три месяца, он не звонил, не приходил ко мне домой, и я не скучала, все мои мысли были заняты другим. Я вздохнула с облегчением, после его ухода. Я была немного пьяна и уже с трудом стояла на высоких каблуках, но я четко и, возможно, грубо сказала, что не хочу его видеть и он это понял. Я всю жизнь мечтала о таком мужчине, но не могла его обманывать, мне не хотелось, чтобы он остался моим другом, он бы просто не смог и всегда надеялся на что-то большее.
Проснулась я только к вечеру, с ужасной головной болью, а за окном дождь. Хотелось влить в себя что-то ледяное и освежающее. Я передумала принимать ванну и ополоснулась под душем, затянула волосы в пучок, заколола челку, надела на себя что первое попалось под руку, и вышла из дома. Я возвращалась домой с огромным пакетом из ближайшего супермаркета, он был заполнен бутылками с водой, коробками с соком. Погода была удивительной и я устроилась на ступеньках, ведущих к моему подъезду, дождь здесь меня не доставал и закурила. Это была первая сигарета после долгих лет воздержания. Мне было абсолютно наплевать на то, что могли обо мне подумать соседи, и поэтому я просто наслаждалась дождливым вечером, в моей памяти он навсегда пропах неприятным дымом сигарет, горьковатый привкус этого вечера еще долго преследовал меня.
Я не знаю, следил ли он за мной раньше, но я заметила его машину, еще когда выходила из подъезда. Я ждала, когда же он подойдет и что-нибудь мне уже скажет. Наконец Денис набрался смелости и вышел из машины. Пока он медленно приближался ко мне, я кивнула, указывая на место рядом со мной.
- Тебе идет челка, - начал он, я не ответила. - Ты куришь?
- Иногда. – Мой голос прозвучал немного хрипло.
- Так все говорят.
- Есть какие-то претензии по поводу этого? – огрызнулась я.
- Можно мне тоже?
- Сигарету?
- Да.
- На здоровье! – ответила я, протягивая ему открытую пачку и зажигалку.
- Спасибо.
- Это все?
- Еще…ты, - закуривая, бросил он.
- Что я?
- Мне нужна ты.
- Вот так просто… нужна я и все тут! - усмехнулась я.
- Я никогда не встречался с такой как ты.
- А какая я?
- Ты другая, как будто у тебя есть сестра-близнец или что-то в этом роде. Я вижу тебя сегодня и не могу поверить в то, что вчера со мной была ты. Это не поддается объяснению. Я видел много женщин и они все были похожи друг на друга, мне было нужно время, для того чтобы позвонить, я откладывал встречи, изменял. А с тобой…все иначе! Я потерял голову, я не могу без тебя. Ты абсолютно разная каждый день. Сегодня ты играешь роль простой соседской девчонки, а завтра ты ослепительная роскошная женщина на высоких каблуках в элегантном платье.
- И что? Нравится, что я разная? Я всегда одинаковая, просто на мне разная одежда. В этом отличие? В цвете и форме тряпок, в наличии помады на губах и в слое туши на ресницах. Я бываю в разном настроении, грустная, веселая, но все люди такие. Женщины утром решают, какие туфли одеть на каблуках или без, распустить волосы или собрать их в хвост. Мужчины выбирают между рубашкой и футболкой. Неужели вся разность в этом? В шмотках?
- Что? Нет! Ты словно другой человек! Многие женщины, узнавая, кто я, силились мне понравиться, что они только не предпринимали, а тебе было все равно, ты просто ты, сегодня такая, завтра другая! Я не знаю, как это объяснить, но мне нужно быть с тобой. Я совершил ошибку, я тебе не сказал, что был помолвлен, но что в этом такого? Я же не изменял тебе. 
- Достаточно! Я скажу только, что мне с тобой быть не нужно, - выкинув сигарету и взяв пакет, прошипела я и направилась к двери, он проследовал за мной.
- Послушай меня! Просто послушай! – начал он у двери квартиры.
- Хочешь, чтобы я тебя впустила?
- Да.
- А я этого не хочу! Что делать?
- Буду сидеть под дверью.
- Сиди. Вашу мать! Воду закрыть забыла! – вскрикнула я, открыв дверь квартиры и увидев как вода из ванной уже затопила полы в коридоре и пробиралась на кухню.
- Я помогу, - сообщил Денис.
- Как я понимаю, мое одобрение не нужно! – Я бросила сумки и направилась в ванную, выключать воду.
- Да времени нет на твое одобрение, соседей всех затопишь!
- Да там никто не живет все равно!
- Дай мне ради бога тряпку! – приказал он. Я сорвала пару полотенец с крючков в ванной и бросила одно ему.
- Знаешь что! Ты такой простой! Врываешься ко мне в дом, строишь из себя героя и думаешь, я всё прощу?
- Просто убирай воду с пола!
- Ты меня еще и затыкаешь? Прости, а это я не сказала, что у меня свадьба через месяц или когда там?
- А может это я переспал с твоей знакомой, с которой ты же меня и познакомила? 
- Что? – выжимая воду из полотенца в ванну, спросила я.
- Ты ведь занималась с ним любовью, да?
- С кем? – Я прекрасно понимала, о ком он говорит, но так как была уверена, что он на самом деле ничего не знает, не собиралась ничего ему рассказывать.
- О да! Ну конечно! Ты не понимаешь о ком я? Я о Максиме! И это я вас познакомил, и я видел, как он на тебя посмотрел. И тут у нас случается малейшее недопонимание и хлоп! Ты уже проводишь с ним ночь! – выпалил он.
- Малейшее недопонимание? Так вот что это было… – протянула я.
- У меня просто не было возможности сказать, а она вернулась раньше! – кричал он.
- У тебя миллиарды минут сказать мне об этом. Например… - я задумалась, - дай-ка сообразить… ты выяснил, где я живу и пришел спросить номер телефона, а потом на прощание мог бы добавить: «Знаешь у меня свадьба через месяц, но это ничего, я ее отменю», зовешь меня на свидание и такой: «Вообще-то у меня есть невеста», перед тем как первый раз затащить меня в постель, мог обронить, как бы невзначай: «Мне надо сообщить моей невесте, что у нас с ней все кончено». А мог бы сказать тогда на пикнике, где мне некуда было бежать. Но нет, ты молчал... выставляя меня глупой, легкомысленной или какой там еще? А я? Как бы ты себя чувствовал на моем месте, когда она кинулась тебе на шею, когда твои друзья, глядя на меня шептались о том, что я любовница, разрушающая чей-то будущий брак? Это ведь я была любовницей! Я! Таких обычно называют грязными шлюхами.
- Ты сама себя послушай! Как бы это выглядело со стороны? Ты бы развернулась и ушла! Я просто боялся! А вот ты не растерялась, быстренько переметнулась к Максу.
 - Знаешь, как все было на самом деле? Я просто встретила его по дороге домой, когда ушла от тебя, я была вся зареванная, и он меня любезно успокоил, - опустив голову, спокойно ответила я.
- Успокоил в своей постели, да? Смотри на меня! – рявкнул он.
- Ты на этом помешан, да? Тебе просто нужно выставить меня виноватой, чтобы выйти чистым из воды? У нас ничего не было! – продолжая убирать воду с пола, вторила я.
- Было! Я вижу это! Это у тебя в глазах написано!
- Я занималась любовью с тобой, а с ним просто переспала два дня назад. Это было один раз и больше не повториться. Тебе легче стало?
- О, - протянул он. – Зачем ты это мне сказала? – Он бросил полотенце, оно уже успело превратиться в мокрую тряпку, и обхватил голову руками.
- Чтобы ты понял, я не хочу возвращаться к тебе. Лучше постарайся вымолить прощение у Алины.
- Какой на хрен Алины? Ты понимаешь, о чем ты говоришь? – закричал он.
- Мы встречались всего три недели. Это ничтожно мало, чтобы так убиваться. Я пока не могу нормально дышать, не могу спать, мне все неинтересно, но это все пройдет, всегда проходит. Какой бы сильной не была влюбленность, она все равно рано или поздно превращается в воспоминание. Всего три недели, мы сможем их немного подзабыть, и между нами останется лишь легкий холодок при встрече. Так со всеми, это такой побочный эффект, но это ничего не значит, время идет и вместе с ним все притупляется.
- Мне плохо без тебя и я надеялся тебе без меня тоже! – прорычал он. – Но раз ты так хладнокровна, то я не буду настаивать.
- Мне тоже плохо без тебя, но с тобой мне еще хуже.
- Я не понимаю, как ты могла… - прошептал он и оперся руками о стену.
- Да как мог ты, глядя мне в прямо в глаза, петь «Ты у меня одна»? Как? Скольким еще чучелам ты так пел, глядя в глаза?
- Я все же тебе небезразличен… – Он просверлил меня взглядом.
- Я не хочу тебя видеть! – Я закричала и бросила в него промокшее полотенце, оно заехало ему по лицу и задело плечо. Он бросил мне его в обратную, но промахнулся, только слегка задел по руке. – Сколько можно разрывать мое сердце!? – Мой голос слегка осип от криков. – Уходи! Уходи! Уходи! – повторяла я, закрыв ладонями лицо.
Его пальцы коснулись моих запястий, но я одернула руки, он не сдался и попытался снова, его руки обняли меня, и на секунду я представила себя накрытой, словно большими мягкими крыльями, но я снова вырвалась, оступилась и чуть не упала, ухватилась за косяк, я одной ногой была уже на кухне. Я не знаю, как прихлопнула дверь, закрыла ее на щеколду, прижалась к ней спиной. Он дергал за ручку и толкал дверь плечом, я дрожала вместе с дверью. Слезы душили меня.
- Уходи, прошу тебя, уходи!
- Я никуда не уйду без тебя! Открой мне дверь, иначе я снесу ее с петель!
- Я вызову полицию, - выдохнула я.
- Да хоть воздушный спецназ вызывай и скорую помощь с МЧС, я не уйду!
Спустя какое-то время он утих, тогда я раскрыла окно настежь и вздохнула полной грудью. У меня в кармане лежала пачка сигарет, и я закурила. Он все еще сидел под дверью, и я не знала, что делать. Я села спиной к нему, нас разделяла дверь и бездна непонимания. Мое сердце умоляло открыть ему дверь и броситься на шею, но я сидела неподвижно, мы просидели так несколько часов, он лишь несколько раз повторил мое имя, перед тем как уйти и почти неслышно закрыл за собой дверь, а мой крик разорвал тишину. Все кончено! Все было кончено! Если бы только он тогда вернулся…
Ничего больше не могло мне помочь, ни музыка, ни спасительные фильмы, ни друзья, все теперь было бессмысленно. Я больше не была на грани срыва, я сорвалась.
Мне было больно дышать после его ухода, я просто истошно прорыдала в подушку всю ночь. Я устала терять любимых мужчин. Я всегда поднималась буквально на следующий день после болезненного расставания, жила, дышала, смеялась и пусть через боль, но я держалась, должна была жить дальше всякий раз. Тебя бросают, порой даже не объясняя причины, перестают звонить, предают, а ты продолжаешь просыпаться по утрам, варить кофе, одеваться и идти на работу. Улыбаешься людям, просто для того, чтобы они не задавали вопросов. Порой я думала, может я не права, ведь могло быть так, что он встретил меня, влюбился и не сказал про свою невесту, потому как действительно не представилось случая. Но я знала себя, если бы я к нему вернулась, призрак Алины не оставил бы меня в покое и я бы все равно с ним рассталась, только мне было бы больнее. Я слышала такую фразу, что женщины умеют придумывать оправдания своим мужчинам, но я не умела. В голове всплыли слова Кристины:  «Ты не оставила ему ни единого шанса! Нельзя так просто бросать людей, не оставив им и грамма надежды!» Я всегда оставляла шансы мужчинам, я могла давать им тысячи шансов, сбиваясь со счета, но в этот раз я, в первую очередь, не оставила шанса себе, осознав, что не могу спокойно тащить и свой багаж, и его.
Поразительно, как счастье и несчастье похоже друг с другом по ощущениям. Тебе нечем дышать от счастья, в груди жжет огнем, пульс скачет как бешеный. Счастье большое и светлое разрывает тебя на блестящие кусочки изнутри и хочется подарить его частичку каждому. Что же с нами творит горе? Оно бьется в груди, как зверь, лишенный свободы, стремясь разбить оковы и вырваться наружу. Тогда я ясно видела схожесть чувств, в груди болело одинаково, мне хотелось плакать и в горе и в радости, только вот причины и характер этих слез были разные.
В течение трех месяцев после тех событий я проводила день за днем в одиночестве. Я сменила номер телефона, выходила из дома на работу раньше положенного, засиживалась допоздна и всегда брала такси. Я бралась за любую работу, просила начальника больше меня нагрузить. По выходным ко мне приезжала мама, она думала, что я веду себя так из-за расставания с Максимом, и я не стремилась ее переубедить. С Кристиной я виделась всего один раз, после ее слов о том, что я не права, и она на стороне Дениса мне все с ней стало ясно, я просто дала ей время передумать и потом вернуться. Яна и Марина иногда приезжали ко мне и приносили продукты, хотя я совершенно была не голодна, у меня словно отпала надобность есть. Я перехватывала что-нибудь в кафе в обеденный перерыв на работе, а утром пила кофе. На ночь я пила снотворное, потому что засыпать самостоятельно я не могла. Если бежишь весь день от своих мыслей и воспоминаний, то ночью их уже не прогнать.
Я никогда не отличалась спокойствием, часто рубила с плеча, но в те осенние месяцы я потеряла над собой контроль, я приходила домой, бросалась вещами, визжала на весь дом, и психовала без повода, возможно поводы и были, весьма незначительные, к примеру, ключ в замке заело или же телефон из кармана выпал. Я и раньше могла громко хлопнуть дверью или швырнуть первое, что под руку попало, но все несколько усугубилось, я наносила себе увечья, на моих руках периодически появлялись синяки, потому как я часто дубасила стену кулаками. После я начинала устранять беспорядок, который сама же и устраивала, я спокойно раскладывала по местам разбросанные вещи, а затем принималась с остервенением убираться в доме, перемывала посуду, чистила кафель в ванной и на кухне или драила унитаз. В приступы гнева комнаты, словно на глазах начинали обрастать невидимой до этого грязью, создавалось ощущение, что ее приносила за собой злость.
Мои коллеги, как и друзья, проявляли беспокойство по поводу моего внешнего вида, я выглядела похудевшей, уставшей и никакая чудо-косметика не могла скрыть синяков под моими глазами. Со временем моя трудоспособность упала, я начала срываться на окружающих меня людей.  Одним дождливым днем я написала заявление на увольнение. Вместе с работой я вычеркнула из жизни всех, я неохотно отвечала на звонки, сказала всем, что хочу съездить в отпуск, а сама заперлась дома с интернетом.
Время шло, и я начинала приходить в норму. Мне казалось, что я уже в него не влюблена, его лицо почти стерлось из моей памяти, как и номер его телефона, теперь это был лишь набор цифр, порядок которых мне было не вспомнить и туманный образ. Я начала делать маникюр и подстригла сильно отросшую челку, подровняла волосы и начала искать новую работу. Я могла позволить себе спокойно протянуть три-четыре месяца на скопленные деньги и те, что мне когда-то дал отец, когда я закончила учебу. А потом, насытившись одиночеством, я рассказала всем, что уволилась.
- Ты ненормальная? – с порога начала ворчать Марина, которая нанесла мне визит на следующий день, после нашего с ней разговора насчет моего увольнения. – Ты какого черта уволилась?
- Меня достала моя работа.
- Нормальные мужики тебя тоже, по всей видимости, достали.
- В смысле?
- Да, в прямом смысле! – тяжело вздохнула подруга. - Я никогда не понимала людей, которые мечтают быть вдвоем, но они не вдвоем, потому что у одного из них или обоих свои закидоны или долбанные принципы, которые никому на хрен не сдались! И они мучают себя непонятно для чего! Будто бы им просто не хватает трагедии, мало было того, что ты расшвыриваешь мужчин направо и налево, так ты еще и работу бросила. Дальше что? Продашь квартиру и будешь жить на улице? – Я молчала и смотрела на нее, на то, как она снимала верхнюю одежду и не могла ничего ей ответить, так как она была права в какой-то степени. – Прости, я просто психанула.
- Может, ты и права.
- Серьезно?
- Не знаю, я наверно, действительно, зря бросила работу.
- Оооо, - взвыла она. – Я вовсе не о том! Ну да ладно! Ты что так собралась пойти прогуляться по магазинам? Вообще с ума сошла что ли?
- На мне вся одежда висит немного, - оглядев себя, отозвалась я.
- Снимай эту хламиду! Пошли смотреть, что у тебя есть, - она взяла меня за руку и потащила к шкафу.
- На улице же почти зима, мы будем в верхней одежде.
- В ресторане ты тоже собралась в верхней одежде сидеть?
- Какой еще ресторан? Я просто хочу купить немного одежды нужного размера.
- Это платье ты купила на распродаже, и оно тебе было чуть мало, давай примерь! – доставая из шкафа черное платье-футляр длиной до колена.
- Оно же без рукавов.
- А мы сверху пиджачком прикроем, - протягивая мне бежевый пиджак, ответила она.
- Ну как? – спросила я, примерив платье.
- Снимай эти бабушкины колготки, надевай чулки со швом.
- Так холодно же.
- Мы на машине, да и потом там плюсовая температура. И что вообще с тобой случилось? Ты из них весь год не вылезаешь, а теперь вдруг холодно ей стало.
Она собрала мои волосы в высокий хвост, выпрямила мою челку, затем я припудрила бледное лицо и подвела глаза стрелками. Марина достала из обувницы сапоги на головокружительных каблуках и сняла с вешалки мое пальто и расписной платок, помогла мне одеться, потому что ее бесила моя неторопливость, затем мы сели в такси и поехали в торговый центр.
Выйдя из автомобиля, мы дождались Яну, и я направилась к входу первой, а через мгновение замерла, увидев его. Это было неудивительно, как только я перестала прятаться, я столкнулась с призраком прошедшего лета. Он вел беседу с пожилой парой и был более коротко подстрижен, чем раньше и все также небрит. Я рассматривала его, как в первый раз, не в силах оторваться.
- Эй, пошли чего стоишь? – поинтересовалась Марина.
- Черт! Это он, - вздохнула Яна.
- Не страшно, я уже в норме, - оглянувшись на них, с улыбкой проговорила я.
- Да кто он? – удивилась Марина.
Опустив глаза, я просто пошла ему навстречу. Попасть внутрь, минуя его, было невозможным. Он отвлекся от разговора и мельком взглянул на меня, но я уже прошла мимо вместе с подругами, но он обогнал нас.
- Привет! – начал он.
Я кивнула головой.
- Марин, это Денис. Денис – это Марина.
- Приятно познакомится, - откликнулась Марина. – Ой! Тот самый! – осеклась она.
- Я знаменит? – спросил он.
- В узких кругах. Нам пора, - бросила я.
- О нет! Нам нужно поговорить.
- Денис, уже столько времени прошло, не думаю, что какие-то разговоры изменят что-то, тем более мы все обсудили.
- Не веди себя как маленькая, - прошипел он, сжимая мою руку.
- Отпусти.
- Неужели в тебе не осталось никаких чувств ни капли?
- Ну что ты хочешь от меня услышать? Я счастливая красивая женщина, я прекрасно живу без тебя, не будем портить друг другу настроение, - врала я.
- Это правда?
- Абсолютная.
Я старалась говорить как можно спокойнее и холоднее, и хоть себя не слышала, но была уверена, что разговор со стороны звучал ужасно нелепо. Затем я ушла, оставив его посреди торгового центра. Мне надо было сохранить самообладание  и дойти до туалета. Недолгий путь показался мне бесконечным. Внутри все кипело, колени дрожали, я снова перестала чувствовать землю под ногами. Но вот она спасительная дверь. Я облокотилась о раковину, взглянула в зеркало, у меня казалось, появился румянец.
Я засыпала, завернувшись в счастье и в мысли о нем в течение четырех недель, а с обжигающей болью от расставания переспала без малого сотню ночей и лишь под конец начала чувствовать просветление. Как я могла так наивно полагать, что выкинуть человека из своих мыслей и закрыть дверь в сердце можно за столь короткий срок, неважно, сколько длился роман: три счастливых дня или несколько лет, забыть любимого ох как не просто. Может, даже и совсем нельзя забыть, вряд ли в жизни появится мужчина, который сделает все, что было до него неважным. Я предполагала, что Денис сделает всех неважными, но я по-прежнему помнила все лица до одного, все встречи и расставания, каждую свою несказанную фразу и каждое утреннее пробуждение на промокшей от слез подушке. Денис стал одним из них, а я стала старше на еще одного мужчину, от которого земля уходила из-под ног.
- Ты как? – вошла Яна.
- Нормально.
- Ты расстроена?
- Нет.
- Вы куда пропали? – Теперь здесь была и Марина. – Ты как?
- Все в порядке, - произнесла я по слогам.
- Это хорошо. Ну что мы тут стоим? Он же ушел, – продолжила Марина.
- Хорошо, что ушел, - улыбнулась я. – Ну тогда пошли, обновим мой гардероб, а потом чего-нибудь выпьем или может, сходим в кино?
- Замечательная идея, а потом посидим в кафе, - подхватила Яна.

- Ева! Это ты? – зайдя в кафе, спросила Яна и указала рукой на стену, точнее на большую фотографию на стене.
Как три барана на новые ворота, мы уставились на черно-белую фотографию, мою фотографию, я сидела на берегу обрыва на коленях, солнце светило в камеру, я была завернута в белое парео, поверх своего купальника, но за волосами, рассыпанными по плечам, не было его видно. Я не смотрела в камеру, повернувшись к солнцу, но было ясно, что это я по лицу, хоть его и плохо было видно. В памяти вспыхнул тот вечер, фотография в моей голове обросла красками, темно-зеленой травой и деревьями, отражающей небо гладью воды и багровым солнцем.
- Э…да…
- А что ты тут делаешь? – спросила Марина.
- Марин! Не тупи! – шикнула Яна.
- А где это ты?- спросила Марина.
- На природе.
- Это и коту понятно, я вообще спрашиваю, когда успела?
- Марин! – вмешалась Яна. – Подумай просто.
- Это без твоего согласия вывесили? – спросила Марина.
- Да это Дениса фотография, так же? – спросила Яна.
- Да все верно, без согласия и автор Денис.
- А он имеет на это право, если сам фотографировал?
- Думаю, имеет, я тут не голая, думаю, он это просто для привлечения внимания.
- Так! И что будем делать?
- Да все в порядке! Пусть висит!
- А и пусть висит, фотка шикарная. Наверно и другие есть, в других кафе или еще где-то. Как думаешь?
- Других нет, только здесь.
- Он знает, что ты любишь пить здесь кофе?
- Знает.
- Откуда?
- Сама сказала.
- Уйдем отсюда?
- Марина! Сколько вопросов в минуту ты умеешь задавать?
- Так уйдем?
- Не уйдем.
- Под фоткой сядем?
- Давайте уже где-нибудь выпьем? – прорычала я.
          В тот вечер мы с Мариной напились, Яна довезла нас до дома и поехала к своему парню. Марина ничего не сказала по поводу Дениса и никогда больше о нем не вспоминала, по крайней мере, при мне. Тем холодным осенним утром я и не заметила, как проснулась без привычного чувства тоски. Я проснулась пустой и равнодушной ко всему. Может этой ночью моя влюбленность выветрилась из моего сердца и осталась лишь в памяти, мои бабочки упорхнули из живота, я больше не чувствовала острых крыльев, которые жалили меня при мысли о том летнем романе. Не помню, кто это сказал: любовь не боится огромных разлук, любовь умирает от маленькой лжи. Скорее всего моя умерла в ту самую летнюю ночь три месяца назад, после того как я хлопнула дверью, просто до этого самого момента я была еще в лете и заново проживала события той ночи в своих мыслях.
          Я понимала, что с Денисом у меня, как ни крути, ничего бы не вышло. Он был из тех мужчин,  к кому слово муж или отец абсолютно не подходило, настолько нереальной была его внешность, его красота бросалась в глаза всем и мужчинам и женщинам. Такой потрясающий шедевр должен был быть либо для всех, либо не для кого, по моему мнению, у него вообще не должно было быть семьи или жены, как, к примеру, у Джорджа Клуни. Кто бы ни был с ним рядом, все равно не был бы равен ему, и я не была равна, на его фоне я терялась, как ливретка на фоне королевского дога, много же времени мне было нужно, чтобы понять это.
          Вот так за несколько недель до начала зимы я подумала, что это начало новой жизни, то самое чувство я идентифицировала, как возрождение после несчастной любви. Весь день мы с Мариной смотрели старые душевные фильмы с Монро и Хепберн, делали маски, по несколько раз перекрашивали ногти и мерили новые наряды. Я нравилась себе похудевшей, одежда на мне сидела лучше, чем когда-либо.
Еще спустя какое-то время я стала охотно появляться в общественных местах, начала ходить на танцы и курсы фотографов, начала искать себя. И даже иногда чувствовала себя счастливой, хотя, может, я и скучала по свиданиям с ним, но я могла спокойно проживать день за днем, не чувствуя острой потребности в определенном мужчине.
          В одну из холодных зимних ночей, когда шел снег, ветер дул в окна и не спасали батареи и обогреватели, в моей квартире раздался звонок в дверь. Среди ночи ко мне никто обычно не приходил, бывало, ко мне заваливалась Кристина, но мы не общались в последнее время. Ночные звонки телефона и в дверь всегда пугали меня до невозможности, мне казалось, сердце выпрыгнет из груди. Я всегда была уверена, что за такими звонками последует самая ужасная новость, которую я когда-либо услышу. Так уж было заведено у нас в семье, если не столь важно, следует подождать утра. Я села на кровати и прислушалась, в звонок начали трезвонить еще настойчивее. Я на цыпочках дошла до двери и прислушалась, в дверь забарабанили так, что я отпрыгнула в сторону, страх отпустил меня только на кухне.
          Я взяла в руки бутылку вина, хотя и не знала, чем она могла мне помочь, могла бы уж за нож схватиться, но она просто подвернулась под руку. Мне сразу же вспомнились все просмотренные фильмы ужасов и триллеры. Я пошла в прихожую и набралась храбрости посмотреть в глазок, на хорошо освещенной лестничной площадке стояли двое мужчин, один держал другого, того, кого держали, разглядеть не представлялось возможным. Опять звонок в дверь. Я поняла, что так просто мужик не сдастся, я подумала, может, что случилось с моим отцом и его привели ко мне домой, он ведь часто оставался у меня ночевать, когда задерживался на работе. Я включила свет. Еще одна мысль, может тому второму стало плохо и им нужно просто позвонить в скорую или они маньяки-грабители и хотят убить беззащитную одинокую женщину.
- Кто там? – спросила я.
- Свои, - другого ответа я почему-то и не ждала.
          Я открыла дверь, через цепочку.
- Ну, вас прямо не добудишься, муж гуляет, а жена спит!
- Чья жена спит?
- Мужик твой?
- А у меня тут никаких мужиков нет, - недоуменно ответила я.
- Ну конечно, вы в свои семейные разборки меня не впутывайте, он мне назвал этот адрес, я доставил, забирай, - ответил мужчина.
- Но я живу одна!
- Ну-ка внимательно посмотри! – и он развернул мне второго мужчину, чтобы я видела.
- Максим! – ахнула я, поставив бутыль на обувницу, и открыла дверь настежь.
- Вот! Другое дело.
 А что с ним?
- Всё! Мертвый.
- Как мертвый? – ахнула я.
- Да просто в стельку, не так выразился, а кровь, это он с кем-то подрался.
- Хорошо, что жив, только вы наверно перепутали адрес, у него проспект Ленина 28, а у меня улица Ленина 8 и номера квартир у нас разные.
- Девушка, миленькая, да мне все равно!
- Что же делать? – замялась я. - Ну, затаскивайте.
- Так бы сразу, не поймешь вас.
- Тогда помогите мне снять с него пальто.
- Хорошо, я держу, ты снимай.
- Боже мой, - прошептала я, сняла с него пальто и бросила на тумбу под вешалкой. – А дальше что?
- Да спать его уложи и все. Помочь?
- Было бы не плохо, только вот надо разуться, у меня ковер новый, он очень светлый…
- Понял я, подержи, - оборвал мужчина, и начал стягивать с себя большие сапоги, похожие на берцы. Я думала, что переломлюсь под тяжестью Максима. Когда мужчина взял его на себя, я сняла с Макса его туфли, надо было заметить, они были далеко не по погоде.
Мы внесли его в гостиную и положили на диван, на его белой рубашке виднелись коричневые пятна от крови.
- Сколько вам нужно заплатить? – спросила я мужчину, когда он стал обуваться.
- Он мне заплатил, даже с лихвой.
- А что мне дальше делать?
- Не трогай и все, пусть проспится.
- А завтра?
- А на завтра бутылочку холодненького пива ему приготовь.
          После ухода таксиста, я тихо прошла в гостиную и включила напольную лампу, Максим спал, так крепко, что пушечный выстрел не в силах был его поднять. Я раньше и не замечала, что у нас похожи адреса и какие-то высшие силы возьмут и столкнут нас нос к носу. Я посмотрела на его лицо: переносица разбита, бровь рассечена, все в крови. Я взяла в аптечке стерильный бинт и смочила его водой, чтобы стереть кровь с его лица, он поморщился, и сделал над собой усилие повернуться на бок, застонал, и остался лежать так, как лежал.
          Я взяла бутылку вина, отвинтила пробку и залпом выпила два бокала. Затем еще раз заглянула в гостиную, на часах три ночи, я в квартире с пьяным в лоскуты мужчиной, которого толком не знала, да еще и грубо отшила какое-то время назад, он вполне мог вскочить и разнести всю мою симпатичную квартирку в щепки, а мне переломать все кости. Я достала из ящика большое одеяло и прикрыла его, мое сердце все еще пыталось выпрыгнуть из груди, спать я уже не могла, но ушла в спальню и закрыла на всякий случай дверь, взяла мобильный и позвонила Марине.
- Ты? Какого черта надо тебе? Мне на работу завтра! – прохрипела Марина.
- Прости, мне просто нужно с кем-нибудь поговорить!
- О чем? Что случилось у тебя на этот раз неуемная женщина?
- У меня сейчас в гостиной лежит пьяный мужчина.
- И? Подцепила, наконец, кого-то, до утра не можешь подождать! Сама же всегда говоришь о запрете ночных звонков.
- Просто это Максим.
- Кто это Максим?
- Ну вспомни! Он еще подвозил нас, когда ты вернулась из отпуска.
- О! Вторая часть Марлезонского балета! – протянула Марина. – Как он к тебе попал?
- Его мне принес таксист, перепутал адрес, он был пьян и не смог четко назвать адрес.
- Как понять принес?
- Он просто в дрова.
- А такое бывает?
- Да, с тобой тоже было.
- Я про то, как он к тебе попал!
- Ирония судьбы.
- В кино-то бывает, я знаю.
- Да адреса у нас похожи, но дело не в этом, у меня приступ паники.
- А ты водички попей.
- Я уже вина попила, - ответила я.
- Вот! Скоро достигнешь его кондиции и успокоишься.
- Я не могу. Что мне делать, - заскулила я.
- Это знак! Сам Бог его послал тебе в руки! Просто расслабься, а завтра утром все разрешится само собой. Я хочу спать и хочу досмотреть свой сон про Дэвида Ганди. Я позвоню тебе утром.
- Хорошо. Только обязательно позвони, а если я не возьму трубку, то проверь, жива ли я.
- А что ты думаешь, с тобой случится?
- Не знаю, просто проверь.
- Окей, спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
          В ту ночь мне все же удалось уснуть, не знаю, как долго я ворочалась и прислушивалась, но в конечном итоге сон меня одолел. Я всегда боялась пьяных людей, никогда нельзя было угадать, что у них на уме и что они вытворят. Конечно, я сама иногда напивалась, и пусть это случалось крайне редко, но кто этим не грешил, тем более, когда был студентом. 
- Алло, - не открывая глаз, ответила я.
- Ты жива еще моя старушка? – раздался живой голосок Марины.
- Да, живая. А что такое?
- Только не говори, что тебе все приснилось, я потом еще час не могла уснуть.
- Черт! Лучше бы мне это все приснилось. Я еще не выходила из спальни.
- Знаешь, я тут подумала, а это ведь знак свыше. Самый настоящий знак!
- Чепуха все это.
- Может он проснулся и ушел?
- Лучше уж так, не знаю, как посмотрю ему в глаза.
- Прости? Как ты посмотришь ему в глаза? Я не ослышалась? Он завалился ужратый в твою квартиру среди ночи, а ты не знаешь, как посмотришь ему в глаза!
- Да, не обращай внимания. Я пойду на разведку, позже позвоню.
          Я вышла и комнаты, кутаясь от холода в вязаный кардиган, надетый поверх голубой шелковой пижамы. Он больше не спал. Он сидел на краю моего дивана, рядом с ним лежало аккуратно свернутое одеяло. Он поднял на меня глаза.
- Пришла моя очередь спросить в порядке ли ты? – неловко начала я.
- Ты помнишь, - его голос был другим, или может я просто запомнила его другим.
- Ты должен был спросить, что-то вроде: «Как я здесь оказался», - я старалась разрядить обстановку подобными фразами.
- Что я здесь делаю? – он заглянул мне в глаза.
- Таксист перепутал адрес. Можно мне тебе помочь промыть раны?
 Это первое что ты спросила тогда… Ирония судьбы. Я уже промыл.
- Я тоже так думаю. Тебя мучает похмелье?
- Немного, - улыбнулся он.
- Сварить тебе кофе?
- Не отказался бы.
- Я пойду, займусь этим, кстати, я тут принесла тебе чистую футболку, это папина думаю, он не будет против.
          С изяществом слона в посудной лавке, я носилась по кухне, мои руки меня совсем не слушались. Я прокручивала в голове тысячи фраз, чтобы завязать разговор, но это казалось мне невозможным.
- Мне лучше уйти, - прозвучал его голос сзади, не заметила, как он оказался рядом, я вздрогнула и чашка выпала у меня из рук. Я обожгла горячим кофе руку, от чего вскрикнула.
- Прости, я не хотел тебя напугать, - он нагнулся ко мне, взял мою покрасневшую руку в свою. – Быстрей снимай, - я послушно сбросила вязаный кардиган. Я держала руку под струей ледяной воды, а он собирал осколки.
- От тебя мало что осталось, - хмыкнул он.
- Я не понимаю, - поморщилась я.
- Ты очень похудела, наверно в ветряную погоду из дома уже не выходишь?
- Выхожу, с кирпичом.
- Ясно.
- Мне не идет худоба, все говорят.
- Тебе пойдет все что угодно.
          Сработал звонок домофона, это означало, что кто-то открыл дверь своим ключом. Отец. Это была бы не я, если бы этого не случилось.
Моему отцу не было шестидесяти лет, обычно о своих визитах он меня предупреждал, но когда я уволилась с работы, и ему стало это известно, он мог нагрянуть неожиданно. Он ничего мне не говорил по поводу моего увольнения, не ругался. Он вообще никогда не ругался, но мог спокойно сказать что-то так, что моментально возникало желание провалиться под землю и исправить всё. Он был высоким, поджарым и очень красивым, я всегда мечтала найти мужчину похожего на своего отца. После того как я закончила учебу и начала жить отдельно, отец стал воспринимать меня, как взрослого человека, он во всем доверял мне и не критиковал моих парней и работу, как прежде. Если ему что-то не нравилось, он просто молчал. Мама часто говорила, что мы похожи, начиная с черт лица и заканчивая скрытностью. Папа не говорил о тех или иных проблемах, так как старался уберечь семью от ненужных переживаний, я преследовала те же цели.
Когда я училась в школе, мы много разговаривали, всегда вечером собирались за столом и говорили о том, как у каждого прошел день. Папа подтягивал со мной историю, географию, а мама разбиралась в точных науках. После моего увольнения, он вдруг опять начал опекать меня как маленькую, и мне это внимание было приятно. Я была бы только рада увидеть отца, но сейчас был самый неподходящий момент. Всегда знала, что вранье не доводит не до чего хорошего, и как только летние страсти улеглись, и я успокоилась – все закрутилось заново.
- Это наверно мой отец, - сообщила я, отряхивая воду с заледенелой руки.
- И что ты ему скажешь? – растерянно посмотрел на меня Макс.
- Я не знаю, мы уже и так немало навыдумывали в свое время.
- Может, я просто подожду в спальне? Чтобы не возникало лишних вопросов.
- Подожди, тогда надо взять всю одежду с собой! – всучив ему его вещи, я закрыла дверь в спальню ровно в тот момент, как в квартиру вошел папа. Я побежала ему навстречу и обняла за шею.
 - Привет! Я ненадолго, только передать.
- Как? Даже не пообедаешь? – удивилась я.
- У тебя же все равно есть нечего, зачем спрашиваешь? Когда уже к нам приедешь? Мать тебя хоть откормит.
- Приеду, только позже, я пока на танцы хожу через день и не могу.
- Танцы… Когда ты планируешь вернуться на работу по специальности?
- Это совсем не мое, если вдруг я не найду себя через три месяца, то вернусь на работу вроде предыдущей. Обещаю. А что ты принес?
- Варенье, Лара там мясо еще запекла и курицу, конфеты, не знаю, сама посмотри.
- Спасибо, только кто же будет это все есть… а ты вечером приедешь?
- Приеду. А в выходные маму привезу.
- Здорово, буду вас ждать.

          «Она как навязчивая идея. Неужели спустя столько времени я помнил ее адрес лучше своего и выпалил его таксисту ночью по пьяни? Это невозможно, невозможно. Наши адреса похожи, но для совпадения это слишком», - думал он, когда спрятался в моей комнате, моей обители, где каждый миллиметр отражал мой внутренний мир. Все предметы мебели были винтажными, выполненными на заказ, часть я раздобыла в антикварной лавке, а некоторые передались мне по наследству. Туалетный столик напоминал мне аптекарский стол с большим овальным зеркалом, с множеством крошечных ящичков. Среди флаконов с духами, а их было всего три, нескольких тюбиков с кремами, фарфоровых и палехских шкатулок причудливой формы и ящиков для украшений по поверхности стола были разбросаны крупные бусины и перья. Маленькие фотографии родителей, подруг, собаки обрамляли зеркало. На пуфике рядом со столиком был брошен тонкий бледно-розовый пеньюар, он коснулся его кончиками пальцев и представил, как легко я скинула его с плеч.
          От волнения он даже перестал обращать внимание на свою головную боль, он обходил мою комнату сантиметр за сантиметром, моя постель, она еще не успела остыть после моего пробуждения, небрежно брошенное на пол золотое покрывало, расшитое красными цветами. Раскрытый шкаф, и небольшой хаос в нем, чего в нем только не было, меховые горжетки, расписные платки, наверху шляпы, он был уверен в том, что я даже ни разу в жизни не надевала и половины этого великолепия, внизу коробки с обувью, некоторые без крышек, несколько пар туфель без коробок. Он улыбнулся этому легкому бардаку.
          Затем он подошел к письменному столу и присел на стул. Стена за ноутбуком была забита фотографиями, на большинстве из них я была запечатлена с друзьями или коллегами, в клубах, в кафе, на улице, в европейских столицах и туристических походах. Но две фотографии, особенно привлекшие его внимание, были весьма откровенного содержания, на одной из них я была облачена в темно-серый корсет, на руках высокие черные перчатки, на ногах чулки под пояс, один из них бы спущен почти до колена, фото было сделано на фоне моего же туалетного столика. Он забрал фото себе на память. Еще одна фотография, снятая с более близкого ракурса, черно-белая, мой яркий макияж бросался в глаза, один глаз был прищурен от сигаретного дыма.
          Он пересел в красное кресло, стоящее между громоздким комодом и стеклянным столиком с кипой книг и парой журналов. Книги были самые разные: томик стихов Сергея Есенина, несколько любовных романов, пара томов Чехова, большая книга со сказками зарубежных писателей и уральские сказы. Во время его предыдущего визита в комнате было больше места, он не видел никаких вещей, кроме флакона духов, от запаха которых срывало крышу, расчески и пары шкатулок на столике.  Хотя может, это было связано с тем, что я проводила отпуск в родительском доме. Он даже успел прочитать оглавление последней книги, прежде дверь хлопнула, и я заглянула к нему, сообщив о том, что можно выходить из укрытия.
          Максим ушел буквально через пять минут после ухода отца, но до этого я успела с ним обменяться парой фраз.
- У тебя, правда, все хорошо? – спросил он, стоя в дверях.
- О чем ты? Да, у меня все в порядке.
- Ты, правда, с ним?
- С кем?
- С Денисом.
- Нет, мы расстались летом. Ты сам все знаешь.
- Он говорил, что вы вместе.
- Что? – вскинув брови, поинтересовалась я. – Нет!
- Да, это меня ужасно задело тогда. Тебя даже худоба совсем не портит, - вздохнул он.
- Я сбросила от силы килограмм шесть-семь, не надо преувеличивать.
- Как скажешь, может можно будет тебе как-нибудь позвонить?
- Конечно, только у меня изменился номер, я напишу.
          Я написала свой номер на листке, выдранном из блокнота, мы обнялись, он поблагодарил меня и ушел. Сказать по правде я не хотела, чтобы он уходил, я не была уверена в том, что готова к новым отношениям, но мне нравился этот мужчина, он был мне симпатичен, я даже подумала ему сама позвонить. Меня почему-то охватила грусть, но я не успела отойти от двери, как в нее кто-то постучал. Я открыла ее, и он ворвался вихрем в мою маленькую прихожую, подхватив меня руками за ягодицы, усадил меня на себя, я обняла его ногами.
- Не могу уйти. Мне от тебя не уйти. Что ты делаешь со мной. – Он словно бредил.
Он вжал меня в стену, одной рукой придерживал меня за попу, а другой сдирал с меня топ на лямках от пижамы, я обняла его за шею, я и не думала сопротивляться. Он опустил меня на пол, сбросил с себя пальто, снял футболку и расстегнул брюки, затем принялся за меня, он одним махом стащил с меня мои пижамные штаны вместе с трусами, спустил топ с груди, оборвав лямку. Он стянул резинку с моих волос, больно потянув, я ойкнула, он снова насадил меня на себя, а я обняла его ногами. Он смотрел на меня, съедал меня глазами, его зрачки были расширены так, что радужка полностью окрасилась в черный цвет. Спустя пару минут я уже сидела на полу, вытянув ноги, а он сидел верхом на мне, гладил мои плечи. Мы тяжело дышали, и казалось, что сердца ударялись друг от друга.
- Пошли пожрем? – выпалила я.
- Что? – усмехнулся он. Я рассмеялась вслед за ним. Мы сидели на полу моей прихожей и хохотали, как ненормальные.
- Это определенно лучшее, что я когда-либо слышал после секса, - заявил он.
- Представляю, как это прозвучало со стороны. Мне просто папа передал сумку с едой, мама готовила, пошли?
- Я вообще-то хочу.
- И я тоже хочу.
- По тебе заметно, что ты голодная.
- Не такая я уж и худая. - Через минуту мы полуодетые: я в папиной майке, а Максим в брюках, сидели на кухне и ели.
- В жизни не видел человека, который бы ел курицу сексуальнее, чем ты.
- В жизни не слышала ничего более нелепого, - улыбнулась я.
- Я серьезно! В тебе столько животной страсти и твои худые руки с длинными красными ногтями, держащие куриную лапу – это нечто! Если бы я был поэтом, я бы посвятил этому стихотворение,  - подняв бровь, задумчиво проговорил он и потер подбородок.
- И оно бы стало эпиграфом к роману о людоедах, - съязвила я.
- Очень смешно, - фыркнул он. – Чем ты сейчас занимаешься? Вообще.
- Я занимаюсь танцами и посещаю курсы фотографов. Недавно бросила работу.
- Почему?
- Это была скучнейшая работа, я не выдержала.
- А что это была за работа? И какого черта ты не уволилась раньше?
- А с чего вдруг такой интерес?
- Мне всегда было интересно, просто ты такая болтушка, не было случая спросить.
- Я болтушка? – удивилась я.
- Не молчунья – это точно, - ответил он.
- Ладно, я работала в компании по производству охранных систем, сначала я была секретарем, устроилась поработать временно, незаметно для себя проработала там два года, а когда захотела уволиться, то меня повысили. И я там осталась. Я ударилась в работу, но потом словно что-то лопнуло, силы меня покинули, и я ушла оттуда.
- Ясно.
- А вообще я мечтала стать адвокатом, но не получилось, я вообще не хочу возвращаться к такому, что-то нужно поменять. Марина предлагала мне поработать у нее в салоне, но я хочу найти что-то свое.
- Вот видишь! Ты болтаешь без умолку!
- Расскажи о себе, а я послушаю, - улыбнулась я.
- И что ты хочешь услышать?
- Не знаю, расскажи о родителях, о своих увлечениях, о чем хочешь.
- Мои родители живут в Москве.
- Ты там родился? – поинтересовалась я.
- Нет, но там родилась моя мама, а в этот город ее увез мой отец!
- Твоя мама покинула родной город ради твоего отца?
- Да, все верно.
- Это смело.
- А, по-моему, это вполне себе обычно.
 - Я бы не покинула родной город, мне так кажется. Некоторые мои парни уезжали в другие города и звали меня за собой, но я наверно их недостаточно любила, чтобы поехать.
- Не поехала?
- Нет, мало того, я специально расставалась с ними перед отъездом и все. Таких случаев было только два, я тогда еще училась.
- Значит, ты их не любила.
- Возможно. А может, я как кошка, привыкаю к месту, а не к людям. Твоей маме нравилось здесь? Или нет? Почему они вернулись?
- Они переехали в Москву пять лет назад, там у меня жила бабушка, собственно, поэтому и переехали, ей нужен был уход, они прожили вместе с ней два года, потом она умерла, и они там остались.
- А ты почему не поехал?
- Это из-за моей покойной жены, она была категорически против. Она не хотела, чтобы ее родители здесь жили одни, ее родной брат живет на севере. Она всегда обо всех заботилась.
- Ты тоже очень заботливый.
- Таким я стал после ее смерти. А до этого я был беспечным и ни о ком не думал.
- Я хочу попросить прощения за ту ночь в клубе. Я не должна была такое говорить. Я не имела права. Я была пьяная и не в себе. – Он отодвинул от себя тарелку, улыбнулся мне, поднялся и вымыл руки, затем вернулся на свое место.
- Да я тоже хорош. Не мог удержаться, нужно было дать тебе время. Я и сейчас не смог удержаться.
- Я не в обиде. Я тоже этого хотела. Сейчас все по-другому, а летом я не была готова.
- Я скучал по тебе, - он потянулся ко мне через стол и коснулся моих волос и притянул меня к себе, наши лица были так близко, что мы соприкаснулись носами.