Испанка

Утром он участвовал в международной конференции, посвященной теме загрязнения пресных водоемов, днем гулял по готическому кварталу, смотрел на живые статуи бульвара Рамбла, обедал в ресторане Монтиель и любовался шедеврами Гауди, а поздно вечером, на одной оживленной улице, встретил ее. Она сразу привлекла его внимание своими точеными чертами лица и стройной фигурой, чисто испанским умением подавать себя и выделяться в толпе туристов. Ей было лет шестнадцать, не больше, хотя она и пыталась выглядеть старше при помощи косметики и яркого наряда. Прислонившись к стене, она с достоинством взирала на проходивших мимо людей, будто была знатной особой, которая ждет своего слугу.

Его она заметила не сразу из-за густой толпы, но поняла все очень быстро. Взяла его под локоть, словно это само собой разумелось, направилась вниз по улице и коротко спросила:

– Куда?

Голос ее звучал звонко и уверенно; очевидно, подобная ситуация была для нее не в новинку, так что она уже знала, что и в какой последовательности должно произойти.

– Как тебя зовут? – вместо ответа произнес он. Говорил по-испански он вполне сносно и мог без стеснения выразить свои мысли в разговоре, хотя, разумеется, до уровня носителя ему было далеко.

– Инес, по-испански это означает «непорочная».

– Очень красивое имя, – сказал он, а сам подумал о том, как иронична и жестока бывает жизнь. – Отель, где я живу, неподалеку, буквально в паре кварталов отсюда.

Они свернули на бульвар, где в этот поздний час все бары и кафешки были наполнены местными жителями вперемешку с туристами. Он взглянул на нее и спросил:

– Почему ты занимаешься этим?

– Надо же откуда-то деньги брать. Сейчас кризис, а поесть всем хочется, – улыбнулась она. В ее словах не было ни горечи, ни упрека или роптания на судьбу – только безразличное примирение со сложившимся положением вещей.

Он промолчал. Перед его внутренним взором предстали картины нищеты, убогости и грязи, в которых пришлось бы жить молодой девушке, не стань она на этот порочный путь. Но он скорее отогнал от себя неприятные мысли и решил наслаждаться моментом, который ему представился.

До отеля они дошли действительно быстро, поднялись в его номер, где она скинула с себя одежду и привычным движением опустилась на постель, все своим видом давая понять, что предстоит теперь. Только здесь, в небольшой спальне, он обратил внимание на ее роскошные темные волосы и страстные карие глаза, столь свойственные испанкам...

Когда все было кончено и они лежали на кровати, он блаженно смотрел в потолок и пытался запечатлеть в памяти каждую секунду этого божественного вечера. Потом она поднялась, взяла из его бумажника положенную сумму и вновь скользнула под одеяло.

– Мне скоро пора идти, – прошептала она, тяжело дыша.

– Да, да, задержись еще немного, – произнес он и повернул голову на подушке. Ему вдруг стало так жалко ее саму и все эти телодвижения, при помощи которых она пыталась придать себе уверенности и не робеть, что он откинул прядь волос с ее влажного лба и сказал: – Ты хочешь уехать вместе со мной, чтобы никогда больше не возвращаться к этой мерзости, Инес?

В глазах девушки промелькнула искра надежды, она неуверенно улыбнулась и ответила:

– Да, но... вы обещаете мне?

– Разумеется. Хоть завтра, Инес. Только улажу кое-какие дела, а ты сможешь собрать все самое необходимое. И да, уедем отсюда, и ты будешь наконец счастлива!

Когда время ее посещения подошло к концу, она накинула на себя одежду, привела себя в порядок перед зеркалом в ванной комнате и подбежала к двери, взявшись своей тонкой смуглой кистью за металлическую ручку.

– Так вы обещаете? Завтра, там же и в то же время.

Он кивнул и улыбнулся на прощание. После ее ухода в его душе будто что-то оборвалось, он почувствовал какую-то пустоту и отчаяние. На следующий день, ровно в полдень, он сел на самолет, который должен был вернуть его домой, к тихой грустной жене с бледными волосами и такими же бледными глазами.