Игра лотоса

Немало стран оставил позади себя звездочёт, со многими людьми встречался, учился, пока, наконец, не обогнул всю землю и вернулся к себе в Персию. Правил в то время царством великий царь Кир. Как все монархи, Кир был падок до лести, но стремился этого не показывать, ибо хотел прослыть добрым царём в глазах своих подданных.
Вот к нему-то и направился звездочёт, прихватив с собой искусно изукрашенный ларец из слоновой кости. Подойдя к главным воротам дворца, мудрец сказал стражнику:
— Передайте Киру, что я пришёл.
Через некоторое время главные ворота открылись и, стоя на пороге тронного зала, Кир сам встретил мудреца.
— Проходи, о, Заратустра! Слава о тебе достигла и нашей страны.
— Благодарю, великий царь. Я предпочитаю, чтобы меня называли Звездочётом, а имя своё я давно забыл и не желаю вспоминать.
— Я повторяю, о, мудрец, слава о тебе облетела всю землю и достигла и моих ушей, – проговорил царь уже нараспев.
— А что мне от неё от этой славы? Она подобна морским волнам: нахлынет, накроет тебя с головой, а потом так же схлынет обратно.
— Слова твои для меня не понятны, но всё-таки, поведай мне о чём-нибудь.
— Я могу развлечь тебя и показать вечность, но ты должен кое-что мне пообещать: не гневайся, если проиграешь, и принеси вина, что тебе доставили.
— Я обещаю и клянусь своим царским словом, что исполню всё, что ты ни пожелаешь. А ты знаешь, что слово моё нерушимо.
Когда всё было приготовлено, а вино разлито в костяные кубки, звездочёт, наконец, открыл свой ларец и начал расставлять фигуры, давая пояснения:
— Смотри же, царь, вот это пешки – они всегда стоят на первой линии и готовы принять на себя первый удар; вот это – слоны с их верными слугами, которые называются ладьи, а вот эта причудливая фигура называется конь.
— Раз здесь есть всё, то должен быть король или шах, – нетерпеливо провозгласил Кир.
— Да, вот он.
— Но, если есть и шах, то рядом с ним должен быть его советник-мудрец.
— Вот он, рядом с ним, его называют куман.
— Не кажется ли тебе, о мудрый звездочёт, что эта игра похожа на битву?
— А это и есть битва, о, царь.
— Ну, что ж, давай играть.
— Погоди, царь, не торопись. Всему своё время. Выслушай лучше историю о том, как возникла эта игра, – Звездочёт сделал глоток вина и, видя, как согласно царь кивнул головой, неторопливо повёл свой рассказ, ; Это было вскоре после того времени, когда старые боги проиграли битву новым богам, а сами сгинули  в небытие. Именно тогда господь Брахма, уставший от тяжёлых битв, а после – от многочисленных увеселений, танцев и пиров, сидел в своём роскошном дворце из розового камня, пребывая в великой печали и тоске. Ничто не радовало его, а от танцев и ярких нарядов рябило в глазах. Драгоценности казались красивыми стекляшками, и даже звук любимой тростниковой флейты – нассуры – казался не таким сладким, как раньше, и навевал тоску. Разум Брахмы оставался не у дел. Так продолжалось много времени, может год, может два, а может и больше. В один прекрасный день в ворота дворца кто-то постучался. Брат Брахмы – Шива, который исполнял обязанности стража, грозно спросил:
— Кто там?
— Пустите меня к Господу, – раздался тихий голос.
— Великий Брахма никого не принимает, он в великой печали.
— У меня есть то, что развлечёт и займёт его на долгое время.
Грозный Шива впустил просителя. Перед ним оказался худой человек в чалме и набедренной повязке, больше на нём ничего не было. В руке он держал какой-то узелок. Когда грозный страж провёл нищего в главный зал, бедняк первым делом распростёрся на земле:
— О, Брахма! Я бедный гончар, и моя душа не может найти покоя ни на земле, ни в высшем мире. Дай мне покой, Господи, а за это я развлеку тебя. Играй! Я верю, что в эту игру будут играть мудрецы. Правда, меня никто не понимает, и все смеются надо мной.
— А как твоё имя, – ласково спросил Брахма.
— Меня зовут Дравид. Ну, вот только есть одна беда: нет поля, на котором я мог бы расставить свои фигуры, чтобы научить тебя, Господи.
— Лотос подойдёт?
— Я не знаю, не пробовал.
— Принесите лотос, слуги!
Вскоре перед глазами Брахмы возник большой и прочный лист лотоса, а его спутник, не теряя времени, расставил фигуры с каждой стороны. С этого дня господь играл в новую игру постоянно и чем больше играл, тем больше она ему нравилась.
Бедный гончар обрёл наконец покой, а Брахма вызвал к себе Шиву и сказал:
— Брат мой, у тебя есть дочь, её зовут Каисса.
— Это так, да, и она очень любит тебя.
— Брат мой, пришли мне её.
Вскоре перед господом предстала Каисса.
— О тебе много говорят… Говорят, что ты красива и стройна, как бамбук, и я вижу, что это правда. Говорят ещё, что твои глаза подобны ночи, и это соответствует истине. А так ли ты умна, как о тебе говорят? Чтобы проверить это, я и пригласил тебя, – проговорил Брахма, расставляя фигуры.
В этот раз он проиграл, но не обиделся, а обрадовался.
— Я вижу: правда то, что говорят про тебя. Так будь же ты навеки хранительницей и богиней этой игры! Пусть про неё узнают все люди, живущие там внизу, а, играя, пусть учатся мудрости и думают о вечном.
Этими словами Заратустра закончил свой рассказ.
— А теперь, царь, давай играть.
Кир проиграл и, хотя был человеком раздражительным и злым, в этот раз не посмел гневаться, он лишь улыбнулся и проговорил:
— Шах мат. Король умер. Иди и учи, Звездочёт, игре лотоса. Эту битву я проиграл, но не проиграл жизнь.
С того дня прошло много времени. Давно уже на земле нет ни Звездочёта, ни царя Кира, а индийская игра с персидским названием осталась — игра загадок лотоса и вечности. И зовётся она шахматы!