Фрукт

Мы гуляли по магазину и решили купить кокос.
Не спрашивайте меня ни о чём – я небольшой любитель всякой доступной экзотики.
Вкус на еду у меня сформирован очень давно, и при выборе продуктов я, как правило, одновременно руководствуюсь сиюминутными пожеланиями в отношении тех или иных вещей, глядящих на меня с полок, и уже имеющимися представлениями об их полезности.
Так вот, не имея против кокосов никаких предубеждений, поскольку орехи в общем и целом полезны, а эти ещё и вполне доступны, я, тем не менее, не являюсь их ярым приверженцем, просто потому что все их положительные качества не находят у меня в душе и теле ощутимого эмоционального отклика.
Но, тем не менее, иногда мысль «а давай возьмём кокос?» даже пробуждает у меня воспоминания, слабо окрашенные в тёплые тона.
И я киваю.

В общем, взяли мы кокос. Принесли домой и немедленно решили его съесть. Вымыли тёплой водичкой с детским мылом и приступили к разделке…
Мне сразу стало понятно, что нам достался крайне несговорчивый и вообще очень твердолобый экземпляр.
«Усрусь, но не покорюсь!» – явственно читалось в его злобных маленьких глазках, пока я сверлила один из них косточковыталкивателем в надежде добраться до молока.
Тоненькая витая палочка докрутилась до ограничительного колечка и безнадёжно упёрлась в волосатую скорлупу.
Подумав, я взяла штопор. Оттянув рычаги, я начала ввинчивать заострённый стержень в мякоть, постепенно расширяя дырку в кожуре. Штопор ввинтился до середины, после чего застрял. Что там могло его остановить? Я не знаю, но когда я начала аккуратно покачивать инструмент в надежде вытянуть, не причинив плоду ненужных повреждений, он вдруг выскочил сам, а орех повалился на стол. Из единственной дырки потекло молоко…
Я сейчас же схватила упрямца и начала трясти его над стаканом. Доился кокос неохотно, и, хотя молока набралось почти полстакана, оно оказалось совершенно невкусным.

С паршивой овцы хоть шерсти клок, подумала я и, вооружившись кухонным топориком, стала пытаться расколотить этот неудачный экзотический фрукт. Не тут-то было! Острие то скользило по шероховатым бокам, то угрожающе отскакивало от них.
Перевёрнутый отбивочным молотком вниз, топорик оставался также практически бессильным. Раза с десятого мне удалось, наконец, нанести ему удар такой силы, что крепкая кожура треснула повдоль. 
В ответ кракатук немедленно тяпнул меня за палец, всем своим жёстким существом давая понять, что сдаваться живым не намерен.
Взвыв от боли, я ухватила его за шершавые бока и, прицелившись, грохнула об каменный пол. Орех упруго отскочил, подпрыгнув словно мяч, и попал мне точнёхонько в лоб.
Этого я ему простить уже не могла… Надпилив хлебным ножом кожуру в том месте где она была повреждена, я ещё раз треснула его, предварительно прикинув траекторию так, чтобы он летел уже под углом..
С размаху орех приземлился мне на ногу, отбив сразу три пальца.

Хлебнув глоток добытого из противника молока, я вытерла слёзы и, снова вооружившись ножом, сделала ещё три распила, поддев шкурку там, где уже можно было просунуть лезвие.
Паразит оставил на плитках хороший кусок скорлупы и упрыгал голым боком прямо в корзину с грязным бельём…
Наверное, всё-таки придётся отпустить его живым. Такая железная воля заслуживает как минимум уважения.
Сейчас возьму и открою окно. Пускай летит.