Всяко - разно 123

Пиво не напиток – процесс!

Песнь и Я.

Тортиловый эквивалент.

Тычинка – тычок женского рода.

Забой и за.б могут случиться в одном месте и не обязательно в шахте.

Звонок: «Слушай, надо срочно встретиться!» Не виделись лет двадцать. Сын моей учительницы истории когда-то закончил в Риге мореходку. Мчусь в Юрмалу, встречаемся. Идём в гостиницу. Сидим в номере. Вид прекрасный. Он хорошо устроился, с морем давно расстался. Вышел из него толковый производственник. Жена красавица, юрист. Сначала разговор перескакивает с темы на тему, но не долго. Потом они с женой увлечённо рассказывают, что их квартира в "Печатниках"  поднялась в цене за четыре года четырёхкратно. Потом он провожает меня на электричку и всё рассказывает, рассказывает… про вторую квартиру в «Новой Москве».

Козероги, Тельцы, Овны, Раки, Весы…  и Долбо..бы, конечно!

Одиночество не должно пугать – значит, вас в себе вполне хватает.

Зависит ли длина жизни от ширины?

Нет пропорций между весом индивидуума и  одиночеством.

Звуки невидимых людей, все эти вздохи, всхлипывания, стоны, особенно ночью вызывают из памяти призраков, но это не так. Призраки преследуют молча, из глубин подсознания и в этом главная интрига.

Своё состояние мы тотчас пытаемся определить, как можно точнее, классифицировать, потом соотнести численно –  сколько ещё таких, вроде меня? Неужели только мне так можется (или неможется)? Чем не стадо!

Обнажённая Маха – идеал женщины Голого Короля.

      По дороге из Смоленска решили заночевать у егеря Алексея. Он когда-то служил срочную службу в Риге. Восемь км до границы его деревенька. Встретил нас радушно, баню истопил. Собаки его тут же вертелись. Три. Не было «Рыжего». Самого сильного, добычливого вожака.
      Собаки охотничьи себя кормят сами и с людьми делятся.
      – Отселил. На излечении он, – сказал Алексей с досадой, – кабан клыком в бочину его задел.
      Прошли в конец улицы, где строил Алексей новую, большую избу.
«Рыжий» лежал в теньке стены. Грустный. Было видно – хворает. Медно-красная шерсть на боку сожжена лекарствами.
Только калитку приоткрыли, свора мгновенно оказалась во дворе, плотно насела на больного вожака.
       Едва отогнали. Нас двое, да Алексей.
       «Рыжий» вертелся, рычал. Держался достойно. Потом лег, завиноватился, башку опустил.
Чудно’ было видеть, как псы, беспрекословно подчинявшиеся его власти, дружно навалились на больного вожака.
       – Природа! – вздохнул егерь, – выжил – живи!