Блондинка с головой

 Я шёл по проспекту. Было тихо и пасмурно. Ветерок дул мне в лицо, мягко обволакивая затылок, и уносился дальше - по своим ветреным делам. Куда он бежал? Он не мог бежать – у него не было ног. И мозга – нет мозга – нет мыслей, нет ног – нет колен. Нет чего-то – нету чего-то. И – так далее.
 Вдоль тротуара стояли огромные дубы. Качали ветвями, и по трoтуарам ходили дубы – махали руками. У дубов тоже нет мозгов, но у некоторых есть коленки. Пахло. Чем пахло – не важно, главное – чем-то пахло, и у меня есть то, чем я запахи чувствую. А это – главное.
 Вскоре я догнал девушку. Вся такая в чёрном, грустно поникнув голову. Волосы – цвета норвежской блондинки. Красивая. Она была обмотана проволокой, и не махала руками. «Она – не дуб» - понял я. «А если не дуб – то она может связно и разумно говорить. Познакомлюсь-ка с ней я» - решил герой этого рассказа и обогнал недубовую девушку. Остановился, раскинул руки в стороны. Потом cказал голосом Карлсона из мультфильма, с улыбкой:
- Девушка, а давайте знакомиться!
 Она продолжала молча идти, но махнула мне рукой, в знак следовать за ней. Конечно, она махать не могла – связана, но я решил, что она мне махнула. Так положено, если человек хочет, чтобы за ним шли – то машет рукой. Я пошёл за ней. Обгонял, раздвигал в стороны руки, улыбался и что-то рассказывал. А она – шла себе, и шла.
- Идём, идём, - шёпотом говорила она, - идём за мной.
 Мимо прошло полтора почтальона – высокий и карлик. Высокий вёл маленькую собачку на поводке, а карлик непринуждённо нёс на своём плече сентбернара. Легко подпрыгивал, поднимал с тротуара окурки и скармливал прожорливой, огромной собаке. Порывом ветра мне занесло единорога в карман. Единороги – не летают, но он хотел летать – вот и прилетел. Я засунул руку в кармашек, и укололся о рог. Рог, взвизгнув – дёрнулся, но никак не мог оторваться от морды единорога. Поэтому он успокоился и стал дальше мирно почивать на голове рогатого коня.
- А у меня есть – единорог! – крикнул я, и вытащил вполне реальное существо из кармана.
 Моя спутница мгновенно оживилась: её глаза вспыхнули (в связи с чем я от глаз девушки прикурил, а потом быстро потушил огонь из огнетушителя, висевшего у меня для таких случаев на макушке головы), рот раскрылся и пухлые губы призывно, томно произнесли:
- Иди ко мне, я подарю тебе две конфеты и пару одуванчиков… - и вытащила из кармана своего плаща два цветка и два шарика, скатанные из слипшихся карамелек.
 Не в силах сдерживать свои тайные желания, я вымыл руки в тазу, что висел у меня за спиной, и неистово накинулся на конфеты, одновременно терзая цветы! Я ел карамельки методично, с чувством впиваясь в их сладкую плоть! Покусывал, посасывал их. Бутоны цветов, каждый зажав между пальцами рук, я гладил большими пальцами. Всё сильнее, и сильнее нажимая на ник. И вдруг – что-то во мне развернулось, волна ударила в них, и я закричал:
- Урррааа! Бей фашистов!!! - с каждым разом всё тише, и тише.
 И когда последний комок конфеты растаял у меня во рту, я пришёл в себя, и огляделся. Всё было так же, как и до встречи. Только девушка стояла, подняв голову. Она смотрела на меня, широко раскрыв глаза, и не моргала (от чего мне пришлось быстро капать на белки глаз из пипетки, чтобы они не высохли).
- Я слышала, что как мужчина ест – так он и ведёт себя в постели. Ты так красиво моешь руки, меня это очень сильно возбудило. Вот, смотри.
 И она показала возбудиметр. Обычный возбудиметр, но что-то в нём было необычного. А что – я не понимал. Ах, ну да – само существование такого прибора меня и удивило.
 Так вот. Она показала мне возбудиметр, и он показывал знак «сердечко»
- Это значит, что мне очень понравилось, ты всё сделал на «отлично» А вот видишь, в самом верху – сердечко с выпученными глазами? Это означает, что возбуждение на «пять с плюсом» Это – самая высшая точка. Ниже, мордочка котика – это «хорошо» Потом ещё ниже, два пальца вверх – это значит, что «удовлетворительно», и надо во время секса стимулировать одновременно несколько мест. Ещё ниже, зевающая мордочка – это значит, что секс был, но ты просто хорошо поспалa. А в самом низу, где палец вниз – это значит, что кто-то из пары – импотент. Либо – женщина, либо – мужчина.
- А это что за рычажок, сбоку?
- А это – выключатель. Слушай, а пойдём ко мне, и займёмся постельными делами?
- Пойдём. Только, чур – я сверху и первый!
- Идёт!
 И мы пошли. За руку я держать её не мог, зато держал за норвежские волосы. Проволока не сжимала больно ей руки. Поэтому она могла иметь нестеснённые на своём теле руки, а мне не мешал таз, прикрепленный кронштейном на спине. И удобно висел огнетушитель на голове. Пипетку я решил не ложить в карман, а засунул её моей спутнице в нос. Засунул так, что бы девушка не чихнула, и пипетка не упала. Увидев, что её волосы треплет ветер, я отобрал у единорога колготки (ветром их, видимо, где-то сорвало, и они зацепились ему за рог) и надел на голову девушки.
- Вот так-то – лучше?
 Моя спутница зарделась, и сказала:
- Ой, ты такой внимательный и заботливый… Спасибо тебе… - и она поцеловала меня в огнетушитель.
- Пожалуйста, не целуй больше никогда меня в огнетушитель, это – нелепо. На нём ведь ещё не обсохла краска…
- Хорошо, - согласилась она, и поцеловала меня в щёку.
- Ух, ты! Ты тоже так умеешь? – удивился я.
- Ну, да. Я же – опытная женщина, - смущённо ответила моя новая знакомая.
 Когда мы оказались на месте локации мой новоиспечённой знакомой, и я зашёл в спальню – меня поразил, прямо-таки оглушил вид того, что я там увидел! Этот предмет не был похож ни на что, ранее виденное мною. Это был даже не просто предмет, а небольшое сооружение, органично вписанное в окружающую обстановку. В спальне стояла, уменьшенная в разы, сцена! Сцена, застланная покрывалом, на котором громоздилась куча подушек! «Так вот ты какая – постельная сцена!» - болидом пронеслась в моём мозгу мысль.
- И что теперь, когда мы займёмся постельными делами? – спросил я, сидя на корточках и распутывая проволоку на девушке.
- Ну, какой ты нетерпеливый! Со смехом сказала она, и потрепала руками мне волосы на голове.
- Я уже не могу ждать! – рявкнул я во всю мощь своего голоса, оскалив зубы.
- Милый, не пугай меня так… У меня фобия – я боюсь белозубые улыбки!
- Это – почему же? – недоумённо спросил я.
- Когда я была маленькой, мы с родителями ездили в Африку. Я там гуляла ночью в джунглях, и заблудилaсь.
 «Вот отчаянная девушка, - удивился и восхитился я, - нас же в детстве писатель предупреждал, чтобы мы не ходили гулять в Африку, там – гориллы, и злые крокодилы. А она – поехала, и гуляла по континенту»
 Я распутывал проволоку дальше и, уколовшись о старинный, кованый гвоздь - спросил:
 - А родители не переживали, когда отпускали тебя в дикие ночные джунгли гулять?
- Переживали, конечно. Но потом они мне дали фонарик и проигрыватель виниловых дисков. А чтобы было для него электричество, то дали ещё вдобавок передвижную электростанцию, на солярке. Знаешь, наверное – её ещё к грузовикам цепляют сзади.
- А, ну тогда – хорошо. И такой генератор я видел.
- Ну, так вот. Значит - иду я, и иду. Дизель-генератор за собой тяну, проигрыватель слушаю. Природой наслаждаюсь, пением ночных птиц и рёвом голодных львов. Ага… И заблудилась! Ой, мне так страшно стало! Генератор – тарахтит, музыка в наушниках – играет! Я чуть со страха проигрыватель не уронила! Ты представляешь - как бы меня ругали родители, разбей я его?
- О, да… Я сам помню, как с девятого этажа упал, и порвал новые шорты. Вот мне от родителей тогда за обновку влетело! Отец такого ремня дал, что попу мне отбил, и меня из-за этого положили в больницу!
- Ну, вот – теперь ты понимаешь – как я спужалась. Короче, меня родители искать стали после того, когда мама увидела, что моих туфелек нет в прихожей. Сначала они час вспоминали – брали ли они меня с собой, в Африку, вообще. Но когда папа увидел мой чемодан, то сразу догадались – брали. И мало того – вспомнили, что я обедала с ними за столом в тот день! Вообще – люблю своих родителей. Они всегда так чутко обо мне заботятся, всегда интересуются – кушала ли я, или ела.
- А что ты в тот день ела – можешь вспомнить? – поинтересовался я.
- Продукты, - ответила моя рассказчица.
- Надо же… - сказал я.
- Ну, так вот. Стали они меня искать, a я тем временем развернула дизель-генератор обратно, и пошла по им же примятой траве. Внезaпные, душераздирающие крики птиц и вой голодного зверья мне уже порядком надоел, и я шла грустной, мне стало скучно. Тянула себе генератор, тянула. И вдруг мне стало тяжело – спина затекла нести проигрыватель. Я тогда его поставила себе на голову, видела – как негритянки так кувшины и корзины носят. Bыпрямилась. И я тут увидела множество белых полосок и шариков впереди! Они – то появлялись, то исчезали! Ой, как я тогда испугалась! И много так, очень много! Они мелькали вправо-влево, но всё время – приближались ко мне! Вскоре я услышала шорох, и мне совсем стало не по себе! Сердце, моё маленькое сердце – билось всё сильнее и сильнее! Комок в горле застрял, и мои ноги стали ватными. Я упала на траву. И в этот момент я услышала голоса моих родителей: «Вот она! Вот наша крошка!» Оказывается – они позвали местных жителей, помочь меня найти. И тогда негры меня издали увидели, то стали улыбаться и бежать ко мне. Негры – очень обходительные люди, они специально улыбаться начали ещё издали, чтобы я не боялась.
- Ух, ты! Вот так – история!
- Да, вот такая я – загадочная, - произнесла девушка, показав кукиш окошку.
- Всё, милая моя! Я – готов… - сказал я в предвкушении активной ночи, и многозначительно посмотрел на постельную сцену, - что мы будем с ней делать? Говори – я весь в твоей власти! Во власти одинокой женщины, которой нужна помощь!
- Ой, как хорошо, - засмущалась девушка, - ты же видишь – постельная сцена стоит криво? Давай, разверни её плотнее к стене.
- Ох, как я это обожаю – поднимать тяжести!
- А можно – я сяду на постель, а ты – будешь двигать?
- О, конечно! Садись сверху, я не против!
 Она села, и продолжила:
- Ой, нет… - она посмотрела на меня смущённо, - мне так не нравится… Сдвинь к той стене, - и она показала пальчиком перед собой.
- Конечно… - сказал я с придыханием и, обойдя сцену, cтал двигать её в противоположном направлении, - ух, ты - как туго идёт… Тебе никто ещё не двигал её?
- Ой, как хорошо! Нет, милый. Ты – первый! – вскрикнула она, - а давай теперь вот сюда, - она показала пальчиком в другое место.
- Знаешь, мне даже приятно от этого. Волнуюсь, как в первый раз, - сказал я, выравнивая дыхание.
 И так, всю ночь мы старались сделать, как лучше. Двигались, пыхтели, махали руками. А под утро, полностью удовлетворённые своими стараниями – мы уставшие рухнули среди подушек, и предались объятиям постельной сцены.

Астана, 09.11.2013
Музыка: Robert Rich, альбом: «Stalker»