Глава 3. Солнце поднимается выше. Часть 1. Школа 5

Куда уходит детство?
В какие города?
И где найти нам средство,
Чтоб вновь прийти туда?
( Хорошая песня А.Б. Пугачёвой)
               
Не сразу я привыкла к родительскому дому и маминым порядкам. Ей не нравился мой волжский говор, свободная манера поведения, и она резко меня одёргивала. Я не понимала причины. Такое отношение меня пугало, делало неуверенной и никак не способствовало любви к матери. Папа меня не обижал, но и не заступался при нападках мамы.
В третий класс я пошла в школу № 54. Её большое  светлое здание находилось довольно далеко от нашего дома. Надо было идти по замощённой булыжником  улице Дуси Ковальчук до Красного проспекта, а потом немного подняться вверх. Путь можно было немного сократить, если идти наискосок между частными домиками, стоящими на другой стороне улицы. Но осенью и зимой переулки там были очень грязными. Только ранней осенью и тёплой весной там можно было хорошо пройти.
Часто меня провожала в школу наша домработница Катюша. Она была немкой, высланной из Поволжья и жила в бараке рядом с НИВИТ-ом. Катюша была прекрасной хозяйкой: чистоплотной, умелой, ответственной. Она полностью освободила маму от хозяйственных забот, и та могла спокойно работать, не заботясь о доме  и обо мне.
Я быстро освоилась в классе. Также как и прежде командовала своими новыми по-дружками, до тех пор пока не получила неожиданный отпор. Одна из девочек при всех отказалась участвовать в задуманной мною игре, заявив при всех, что я вображуля и задавака. Для меня это было совершенно неожиданно: я совсем не стремилась ставить себя выше девочек. Мне просто нравилось придумывать и организовывать игры. Например, осенью в садике возле школы я очень любила играть в прятки. Даже просила привести меня раньше в школу, чтобы вместе с девочками прятаться в кустах.  Я искренне считала, что и другим это интересно. В ответ на неожиданный протест я что-то заносчиво ответила и с группой оставшихся со мною девочек презрительно удалилась, стараясь не показать своей растерянности. После этого я стала немного осторожней в отношениях с подружками.
В здании нашей школы была и музыкальная школа. Мама очень хотела, чтобы я играла на пианино. Это так красиво – девочка за роялем, к тому же привлекательно для знакомых. Меня привели на приёмное тестирование, как бы теперь сказали. Слух у меня был обыкновенный, а чувство ритма хорошее. Я сразу и без ошибки отстукала довольно сложные ритмические импровизации. В музыкальную школу приняли меня и Валечку Писареву, у которой было пианино. К ней в соседний подъезд меня водили заниматься. Нашим преподавателем стал Марк Давыдович или, как его все звали, Марк Даич. Кажется, он был немцем по национальности. Наверное,  по этой причине, хороший музыкант и преподаватель консерваторского уровня работал в обычной музыкальной школе. Марк Даич занимался с нами добросовестно и увлечённо. Очень старался поставить мне правильно руки, но мизинчик на левой руке у меня всё равно загибался крючком. Я хорошо вызубрила ноты и научилась находить их на клавиатуре. Марк Даич считал, что я хорошо читаю с листа. Я проучилась у него всего года полтора, потому что  в конце 1950-ого года мы переехали в отдельную новую квартиру на Красном проспекте, и я стала учиться в другой школе. А Валечка Писарева окончила музыкальную школу у Марк Даича, поступила в музыкальное училище и сама стала преподавателем. Через много лет, когда мне было уже за 30, я встретилась с Марк Даичем в парке. Он узнал меня, тепло приветствовал и спросил, играю ли я. «Играю, но довольно редко», - пришлось мне ответить. Марк Даич огорчился: «У вас были хорошие способности». Такая высокая оценка была для меня приятной неожиданностью. Я-то считаю свои музыкальные способности довольно посредственными