Памятка гвоздодёру

Гвоздь в истории человечества имеет сакральный смысл.Скрепа, как сказал бы Владимир Владимирович Путин. Гвоздями прибили ко кресту руки Спасителя. Те гвозди сегодня – предмет святого поклонения.
Гвоздём прибил себя тайными удами к мостовой художник Павленский. Какой он художник – я не знаю, но больно ему было наверняка по-настоящему. Как Христу.
Тут только вопрос в разнице. За что распяли Христа и за что раскорячил себя Павленский?
А есть ли разница?
Иудеи в сотню глоток кричали Пилату : «Распни его!». Они видели в Христе ненормального, который живёт какими-то дурацкими призывами. Нормальные люди так не поступают.
Когда я читаю почту по поводу отчаянного поступка Павленского, я тоже слышу почти библейское : «Ату его!» в обсуждение события.
То есть – древнее еврейское и нынешнее московское общества совершенно одинаково отозвалось на почти одинаковые события. Там случилось снятие с креста, тут – отдирание от мостовой.
Я лишь напомню вам, что и Василий Блаженный в его время считался дураком только потому, что ходил по Москве голым. Но нагота Блаженного отражала всю духовную наготу сограждан и являла противовес всем мирским благам окружения Ивана Грозного.
А теперь поглядите на Павленского. Разве не так же приколочены причинными местами к креслам министры, думские сидельцы, губернаторы и прочие чины, оторвать которых от места можно только с кровью? Да оглянитесь кругом, и живую пародию на Павленского вы увидите в каждом кабинете!
Надо ли говорить о символике его наготы? И весь поступок художника – отчаянное восхождение Христа на Голгофу. Разница лишь в том, что Иисуа пригвоздили к кресту легионеры, а Павленского – подлое время его же руками.
Вы говорите – Павленский не Христос?
Как знать, как знать…
Во всяком случае, могу точно сказать, что гвоздь из тела Павленского уже сейчас имеет тот самый сакральный смысл для поклонников его художества, а Красная Площадь навсегда останется местом прибитых к ней яиц.