Тени прошлого 4

Лондон, Англия.
2 октября 1903 года

     С утренней почтой сэр Рэкстон получил послание от Авраама Гудвина. Последний приглашал его на ужин в ресторан Плющ, известный своими кулинарными изысками. Рэкстон понял, что Гудвин выводит его на прямой контакт с Беньямином Свердловым…

     В 20:00 сэр Рэкстон вошел в зал ресторана, отделанный дубовыми панелями, и сразу же увидел в укромном, уютном уголке двух джентльменов, одним из которых был Гудвин. Второй – молодой человек, безукоризненно одетый, с привлекательными чертами лица, с буйной шевелюрой иссиня-черного цвета и был, очевидно, Свердловым.

     Знакомство состоялось. Гудвин был уже не нужен, и Рэкстон кивком головы отпустил его.

     Рэкстон, желая поглубже изучить визави, доверил ему сделать заказ. К его удивлению, молодой человек показал отличное знание английской кухни, заказав пирог пастуха, лук-порей к нему и восхитительный Sticky Toffee пудинг, равного которому не делал никто в Лондоне. За ужином говорили на различные темы: Рэкстон «прощупывал» собеседника. За кофе Рэкстон перешел к основной теме разговора.

     - Как вы видите свою роль в развале России? – спросил он без обиняков. – Я понимаю, что это дело не одного десятилетия, но все же, что вы можете, хотя бы в ближайшие, скажем, два-три года?

     Молодой человек аккуратно промокнул губы салфеткой и внимательно посмотрел в глаза сэра Рэкстона.

     - Странно, - сказал он, - вы первый из моих собеседников, который не спрашивает о причинах, побудивших меня ненавидеть страну, в которой я родился…

     - Меня это не интересует, - пожал плечами Рэкстон. – Вероятно, у  в а ш е й семьи имеются для этого веские основания. И это ваше личное дело. Итак?

     - Мой брат Янкель, как вы, конечно, знаете, сейчас в России, и он не сидит, сложа руки. Его боевики нацелены на Урал – наиболее стабильный на сегодняшний день регион России. Там много старообрядцев, высланных еще во времена Екатерины, а они славны своими традициями и приверженностью им. На Урале сильный и сплоченный рабочий класс и наиболее старое металлургическое производство, созданное еще Демидовыми. Брат находится там, чтобы раскачать эти движения и направить их в нужное русло. И, надо сказать, у него это получается. На 1905 год мы планируем «взорвать» Урал стачками, забастовками, кровавым террором. Для этого возбуждается народное недовольство, распространяется бездуховная, нечистая пропагандистская литература и листовки. Янкель считает, что в обществе должны сеяться раздоры, беспорядки и враждебность для того, чтобы приучить государство Российское к страху и подавить всякую возможность оказания сопротивления революционному порыву масс.

     - Что ж, вашему брату не откажешь в дальновидности. Но государство России – это, прежде всего, его император - Николай Романов. А он выступил в Гааге в 1899 году с мирными инициативами! Высказался о недопустимости дальнейшей гонки вооружений и разрушительном воздействии этой гонки на экономическое, финансовое и моральное состояние мирового сообщества. Не думаю, что за столь короткий срок, миновавший после Гааги, его позиция изменилась! А государство?… Государство всегда идет в русле политики императора.

     Беньямин мельком взглянул на собеседника и опустил глаза…

     - Наша семья люто ненавидит Романовых! – тихо сказал он. – Эту ненависть я впитал с молоком матери. Она росла и ширилась во мне и в моих братьях под влиянием родителей с пеленок. И Янкель считает, что такие государи, как Николай Романов, должны устраняться посредством дворцовых переворотов и агентурных операций, не позволяющих им заниматься государственными делами. Для этого он с помощью подкупа и втягивания в революционную борьбу вербует кадры из числа людей, обладающих доступом к государственному управлению на Урале. И такие люди уже есть! Они готовы выполнять задания брата!

     - Вот как? Это перспективная работа, которая неминуемо принесет свои плоды! – сказал сэр Рэкстон. Он все больше и больше убеждался в том, что братья Свердловы – просто находка для Комитета. – Но в состоянии ли ваш брат потянуть эту работу в масштабах России? Это ведь титанический труд!

     - Вы не знаете Янкеля, сэр! – горячо воскликнул Беньямин. – Это просто вулкан энергии! Я не знаю другого человека, столь же целеустремленного, столь же преданного делу революции, как брат. Он горы свернет на пути к мировой революции, и никто его не остановит! Только смерть!

     - И все же, это сложная и кропотливая работа! – сэр Рэкстон в сомнении покачал головой. - Тут нужна серьезная организация, а не кружок террористов-разбойников, работающий в масштабах одного, пусть даже огромного региона, каковым является Урал. Это не по плечу одиночкам, поверьте!

     - Сэр, здесь, в Лондоне в настоящее время находится еще один человек, который обладает не менее могучим талантом революционера, чем мой брат. Возможно, вы уже слышали о нем…

     - Интересно… И кто же это?

     - Его имя Лейба Бронштейн, и он появился в Туманном Альбионе совсем недавно, совершив побег из ссылки. Он так же молод, как и я, но это не помешало ему сразу же влиться в революционное движение здесь, в Англии, и он уже приглашен к сотрудничеству в газете «Искра». Лейба очень быстро снискал себе авторитет в революционных кругах, поразив старых революционеров своим красноречием, весьма значительным для молодого человека образованием и апломбом. Я знаю сложности «посвящения», но готов поручиться за Лейбу Бронштейна. Это будет достойное приобретение для Комитета.

     - Я пока присмотрю за ним со стороны, - сказал сэр Рэкстон. – Но у меня нет причин не доверять вашей характеристике, и вероятно, очень скоро вам придется работать с ним в паре.

     - Думаю, сэр, после соответствующей подготовки его лучше использовать непосредственно в России. Там он принесет гораздо больше пользы, чем в здешних, поросших мхом, местах. Поверьте, сэр, я знаю, что говорю!

     - Я доволен нашей беседой! – сказал сэр Рэкстон, поднимаясь со стула. – Наше сотрудничество продолжится и, хотелось бы надеяться, надолго!

     - Можете быть уверены в этом, сэр! – Беньямин склонил голову в поклоне…

Продолжение следует -