Белочки

Стояла золотая осень: деревья нарядились в багрово-желто-зеленые наряды. Яркое солнышко грело по летнему: но не жарко, а дарило нежное тепло. Бирюзовое и безоблачное небо напоминало отпуск на Адрии. Журналистские будни привели меня на окраину лесного массива. В здании общества защиты животных было назначено очень важное совещание.

           Опаздывать к началу мероприятия с участием высокопоставленных чиновников было смерти подобно. Спешил, вот поэтому добрые силы организовали «зелёную улицу», и к назначенному месту прибыл с получасовым запасом. Припарковал автомашину на краю опушки, опустил боковые стекла,  с наслаждением полной грудью вдохнул свежий, лесной воздух, запах прелых листьев и влажной почвы. Поверьте, я оказался в другом мире без городского шума и суеты, а нежное солнышко, бирюзовое небо, нарядная листва честно признаться, настраивали на лирическое настроение. Открывая дверь заметил, что от дерева в сторону автомагистрали побежал чёрный зверёк, притаился, задумался и уткнулся мордочкой в багровую листву, соблюдая таким образом почтительное расстояние. Причиной тому стало моё нежданное вторжение в частную жизнь и выхлопные газы автомобиля. Меня распирало любопытство: что же это за зверёк? На чёрную кошку он похож не был.

Затаился и я, подражая зверьку.

Успокоившись, «чёрная шубка» вынырнула из-под золотого ковра осенней листвы. В зверьке, честно признаться, не сразу признал белочку, c острыми ушками с кисточками, белым брюшком и таким жe белым пятнышком на правой передней лапке. Чёрная белочка, длинa которой вместе с хвостом составляла около сорока сантиметров, собиралась взобраться на opexoвое дepeво, вытянулась в струнку и приготовилась к прыжку. Она медлила. Ей явно не нравилось моё дыхание, моя машина, моё присутствие... В предстартовой позе она посматривала в мою сторону.

Секунда, в профессии фотожурналиста, играет порой судьбу хорошего снимка. Стараясь не делать резких движений и не теряя визуального контакта с чёрной белочкой, достал из репортёрской сумки фотокамеру. На байонете камеры, ужасно как ни кстати, находился широкоугольный объектив, а белочка сидела от меня на предпочтительном расстоянии. Нежно поставил телевик, направил камеру на «чёрную шубку». Нaжал кнопку затвора, створки щёлкнули пушкой, белочка развернулась на 180 градусов, сорвалась с места, демонстрируя тем самым молниеносный разрыв нашего визуального общения. Я попытался сделать ещё пару снимков, но ожидать успеха, когда к тебе поворачиваются тыльной стороной, было бессмысленно. Чёрнушка скрылась в лесном массиве.

До начала ответственной встречи оставалось ещё около десяти минут. Поверьте, это была проверка испытанием: с одной стороны нельзя было опоздать на важную встречу; с другой – хотелось сделать ещё хоть один нормальный снимок белочки. Но она, спрятавшись в лесном массиве, появляться у орехового дерева не собиралась. Стрелки часов побежали с удвоенной скоростью. С сожалением, досадой и обидой подумал: «Это наказание за спешку. Прозевал удивительный миг жизни природы!» И только было собрался заменить телевик на широкоугольный объектив для маленького зала конференций, на поляну вихрем "влетело" другое животное.

Это была рыжая белочка и прямая противоположность «черной шубке»! Она приблизилась к двум ореховым деревьям, a "учуяв слежку", насторожилась. Но её замешательство было секундным. «Рыжик» - белочка, словно на подиуме, стала позировать "фотомоделью" перед камерой. Она привстала на сильные задние лапки, навострила ушки с кисточками, приоткрыла рыжую "шубку", оголила белое брюшко и показала праздничный "фартушек", покрутила головкой, сжала передние лапки в кулачки, стала "строить" глазки, флиртовать и кокетничать, несколько высокомерно изучая повадки фотожурналиста.

Я успел сделать серию снимков, а фотомодель продолжала "профессионально" позировать перед камерой. Затем белочка, словно опомнившись - ей тоже нужно было торопиться с заготовкой продуктов на зиму, взобралась на ствол дерева. Перепрыгивая с одной ветки на другую, добралась до кроны, нашла подходящий грецкий орех в зеленой оболочке - скорлупе и сорвала его. Балансируя хвостом она спустилась на более крепкую ветку, расколола кожуру передними резцами, ловко помогая передними "ручёнками". Зелёная кожура упала на бархатный ковёр, украсив золотую листву зелёной кляксой. Грецкий opex остался у белочки во рту, словно прирос к передним резцам.

Головой вниз белочка спустилась с дерева, упираясь в кору ствола передними и задними лапками. Добравшись до земли, она грациозными прыжками пересекла полянку и сделала маленькую паузу у автомагистрали, пропуская шумный грузовик, перескочила дорогу и под одним из деревьев спрятала добычу. Мне посчастливилось быть свидетелем ещё двух таких рейсов белочки. И каждый раз, прежде чем взобраться на дерево, она  повторяла фотосессию, позируя и показывая "специально" для меня все прелести рыжей шубки.
 
Знатоки - натуралисты утверждают, что окраска разновидностей белочек – Sciurus vulgaris fuscoatet, проживающих в равнинной части северной Германии преимущественно красная, a в южной - напротив тёмная и чёрная. Появление белочек с обеими окрасками мexa в одном и том же регионе, исследовано не до конца. Натуралисты связывают такой феномен различной окраски шерсти с большой влажностью и температурными колебаниями воздуха, а также с особенным питанием этих животных. Но то обстоятельство, что в одном помёте белочек встречаются как светлые, так и тёмные особи, связывают с наследственными факторами. Возможно и то, что в Германии существуют две рассы белочек - рыжие и черные, которые в смежных зонах проживания: горных и равнинных - попросту скрещиваются между собой.

Сделав ещё несколько снимков, на мой взгляд удачных, я был вынужден уложить фотокамеру в репортерскую сумку: звала работа, ответственное задание, которое нельзя было ни отложить, ни перенести, а тем более опоздать хоть на несколько секунд. Но не было сожаления: господь, моё солнышко, белочки сделали мне бесценный подарок, показав удивительное и прекрасное. Я получил не только душевное наслаждение, но и профессиональное удовлетворение от удачных снимков, а от внутреннего богатства хотелось петь, плясать, радоваться по-детски.