Вавилон-2. часть 33-ая

- «Ну, тогда она просто тигрица. Я тоже не стану скрывать от тебя, что не разбираюсь в девчонках. Всё недосуг было как-то», - ответил Сашка не думая как поступать, - «Ладно, валяйся раненый. Я тебе ничего не обещаю. Так положено нам, драггам. Коль судьба ей выжить, она выживет. Всем привет!», - и Сашка ушёл из палатки.
- «Дурак», - только и сказал чуть погодя Радек и притих.
Броневик-ящер подкатил к палатке, - «Как там это раненый?», - спросил с брони Сашка.
- «Отходит», - пожал плечами санитар.
- «Тащи его сюда, на броню», - распорядился Сашка и стал ждать.
Как только Радека усадили броне-ящер тронулся.
- «Её нашли с автоматом в руках неподалеку от последней точки сопротивления. Она заявила, что стрелять не умеет и разбивала прикладом сигнальные лампочки. Она сама там что-то нажала, у твоего босса и началась тревога. Половина разбежалась как ты и сказал, и сдались в плен. Только не нравится мне всё это. Пойдёшь на пульт и сам там посмотришь, раз говорил что разбираешься. С тобой пойдёт техник-сапёр, если там спрятана бомба. Это всё, что я могу для тебя сделать. Там посмотрим чем вся эта пьянка обернётся», - выдал Сашка по ходу продвижения.
Броне-ящер шёл по кочкам и рытвинам как по льду, плавно и не колыхаясь.
- «Нет, ну я конечно понимаю, что тебе это не интересно. А я бы показал тебе кое что занимательное...», - сказал, подумав какое-то время, Радек, но Сашка не стал его слушать, - «Идиот! Меня туда просто никто не пустит. Ты не знаешь сколько стоит в мире драгг? Вот и не вякай. Я от себя не завишу. А уж о Зосиме и говорить не приходится. Только если ты попробуешь сказать, что она тоже еврейских кровей, я тебе настучу по твоей больной голове», и Радек тут же смолк.
А потом Сашка прыгнул с брони, крикнув, что его там встретят. Где-то поднялась перестрелка, но это был опять отвлекающий маневр и лионы лишь лениво поглядели в ту сторону.
- «...ох, до чего все дураки эти евреи!», - рисовалась перед лионами, чумазая Эста, когда Сашка подходил к ним.
- «Ты что и на деле решила, что я тебя брошусь спасать? Славную оду бы ты исполнила для боевиков-террористов», - занятно спросил Сашка, правда глядя куда-то в иную сторону.
- «Кто тебе сказал такую глупость? А, догадываюсь, наверняка Радек. Он тоже кстати дурак, хоть и тебя умнее не назвать, раз ему поверил. Я им просто предложила сложить оружие. Не в прямом конечно смысле. Но это же евреи, они все такие мудрые и правильные, ну прямо от самого иисуса. И они меня уму разуму поучать начали. Я конечно более половины ничего не поняла и тогда, говорю, вы что ребята про секс говорите? Я ничего против секса не имею, право не вижу пока тут ни единого парня. Все такие мудрецы, лет по восемьдесят от роду. Говорят, кто умный, - в сексе, как рыба без воды. Тогда они меня опять допытывать начали, зачем я к ним припёрлась. Я и говорю, - любопытство разобрало, никогда в живую врага не видела. А они мне; и чего это мы для тебя враги? А я им; ну вы же меня не чаем с пирогами встретили, а в плен взяли, словно вояку какого. Потом, у вас тут наверное тайны какие-то страшные, а я страсть как тайны всякие люблю. А иначе, чего толку жить скучно? Вон, говорю, у вас, почти у всех физии страшные как у абреков. Видели бы драггов, такие простые парни. Потому и проиграете им, что умные больно. На войне думать вредно, голову можно потерять. Выбросьте ваш ум, будьте попроще и смотришь девчонки вас больше любить станут. А потом меня этот фриц Ральф к себе поволок, я ему говорю; ты что монстр или у вас ещё страшнее имеются? А он почти по-русски не говорит. Я-я, я воль майн фюрер! И давай меня по щекам хлестать. Ну я терпела-терпела и так ему шарахнула, что он в тумбочках своих зарылся. Что говорю за идиот таков? Я тебе щёки тут подставлять не нанималась. Ты говорю что, русских не видел? Я тебя научу как родину любить. Короче заперли меня в каморку какую-то и трое суток там продержали. А я песни пела, смеялась, лозунги дурацкие кричала. Не скучала одним словом и они не выдержали, выпустили. Только пасть говорят свою заткни. Не любят они русской культуры. Я ведь так хорошо русские песни пела. От души и с размахом. Атрофированные какие-то все эти евреи», - закончила на пока свою повесть Эста, видя что Сашка особо не реагирует вообще.
- «Мне кажется ты живёшь проблемами? У меня их нет! Расслабься хоть на немного, евреи уже побеждены. Или скучаешь по настоящим боям?», - попыталась взбодрить его Эста, но Сашка не разделил её бодрости, - «Нет проблем – нет и человека. В бою как раз хорошо, там всё просто и понятно, кто враг и плохой там погибнет. Или образумится. Но хуже нет такой тягомотины. Я не любитель войны, её полюбить невозможно. Но тут и не победа, как и на Кубани. Мира нет и непонятно, ради чего ты воевал? Они оставили нам только больше проблем. Это были не бои, а только отвлекающие маневры. Проблемы остались и ещё какие. Но я всё-таки боец и не моя мода кому-то жаловаться. Просто ты меня ловишь всегда в такой неподходящий момент. И пока я не уверен в мире, я живу в своих проблемах и это мой хлеб и воздух. Ты просто искательница острых приключений и с того тебе легко и весело. Я не умный, пойми. Воину это лишнее. Воину нужны чувства, что он живёт и что-то делает не зря. Я не хочу разгадывать эти головоломки, но не утешусь, пока не почувствую тут зону мира».
 Эста внимательно всмотрелась в Сашку, прижавшись к нему и придвинув лицо почти вплотную, - «Я тебе помогу, решить эти проблемы. Ты ещё не знаешь на что я способна. Но будь моим другом. Пусть ни сейчас, а потом, чтобы я верила и ждала».
Сашка свёл скулы и всё-таки пообещал Эсте... .

  Было в войне что-то грандиозное, феерическое, захватывающее. Разрушать тоже нравится или любоваться как расцветают грибы взрывов и ярких вспышек. Есть целая мания на хаосе и разрушениях, в чувстве грозной силы оружия, в красе хищных форм боевых машин и танков... так когда-то зарождалась эра инстинктов и рефлексов на земле, когда навороченные неимоверной фантазией природы эволюции, бились гигантские машины динозавров, бронтозавров, стегозавров, диплодоков. Природа в живых формах активно развивала и броню и оружие, как бивни, клыки, рога и когти. И вот, похоже эволюция новой техники катилась в ту, доисторическую эпоху. Только теперь оружием более становились; звук, свет и даже запах. В любом случае, красиво на экране кинотеатра видеть рэмбо долбящего из большого ручного пулемёта, а в сути это стало далеко нерациональным, выплёвывать в пространство тысячи и десятки тысяч пуль, в итоге поразив с десяток человек армии противника, если он засел в укрытиях и не идёт в прямую атаку. Так чем завораживает война? Верно, самыми первобытными инстинктами пращуров, когда стоял ребром только один вопрос – выживание. В лесных пожарищах, в горных обвалах и в наводнениях, в рёве грозных диких зверей. Попробуйте в дикой саванне воочию встретить льва и у вас непроизвольно от страха на загривке шкура встанет дыбом. Вот такого эффекта добивались и от появления боевых машин, как от формы, так и от расцветки и звука. Плюс к тому, чтоб вся окрестность наполнилась психологических запахом страха и опасности. Срабатывание инстинктов очень полезно в любом случае для человека и психологически и физиологически. Для воина же, это уже перестало быть шиком и манией крутого рэмбо, а банальным бытом, даже больше, чем работой. Как раньше шутили русские – человек такая скотина, которая ко всему привыкает. В районе Ичкерии произошёл грандиозный взрыв уничтоживший до десятка тысяч единиц оружия, мин, снарядов и взрывчатых веществ. Это послужило как стартовым выстрелом начала активности так именуемых; народовольцев в Средней Азии и Закавказье. Народовольцы, стали уничтожать все возможные запасы старых арсеналов вооружений. Восточнее Красноярского края на блок пост, нейтральной зоны, народовольцами была доставлена группа до восьмидесяти беженцев из русских кровей с южных территорий. Вид у беженцев был ужасный и изнурённый до предела. Среди них были старики и дети. Группу беженцев приняла группа поста сержанта-лиона Гарольда Кулферта с переводчиком Мурадом Алиевым, но в то время блок-пост посещал корреспондент канала «Кинг-Пост-Акшенз», Берт Далтер и он решил взять интервью у беженцев.
- «Нас отлавливали по разным путям в сторону севера. Мы просто хотели дойти до русской стороны. Потом нас держали в большом скотном дворе, и как скотину. Порой били, женщин насиловали. Они ненавидят русских и похоже по всей Азии идёт эта компания лютого русского врага. Наши семьи и рода прожили на этих землях не одно десятилетие и столетие и никаких проблем не имели, пока не пришла эта Исламская Гегемония. Нет нас не травили сразу и открыто, и многие из нас, русских кровей постольку-поскольку. Обрабатывали население самих азиатов, чтоб зародить в их душах подозрение, сомнение и так вплоть до ненависти к русским, как к нации вообще, а потом постепенно это стали направлять на нас, потомков русских родов в Азии. Нас старались подставить и выставить в каком неблагоприятном свете и так эта постепенная травля достигла того момента или последней капли в чаше терпения, когда мы бросив всё хозяйство и собрав пожитки, ушли сами. У многих остались и дома и скот. И по началу нас никто не преследовал и не мешал свободно уйти в сторону севера. А потом, по пути следования, на нас стали делать облавы. Даже те, ко уже понял что творится и старался идти лесами, не попадаясь никому на глаза, в конце концов попал в ловушки боевиков ислама. Сначала от нас отняли всё, что только было можно, но вроде обещали, что опустят и даже помогут добраться до своих, когда русская сторона заплатит за нас выкуп. Но я уже понял, что никакая русская сторона не станет выкупать кота в мешке. Да они скорее всего и не обращались к русским по нашему вопросу. Мы для них дешевле скотины, кто там за нас станет даже пальцем шевелить? Я не понимал, какой смысл было нас держать в этом скотном дворе. А потом примерное понял так, что они на нас какой-то там дух против русских натаскивали у бойцов. Приезжали всякие новые группы и порой делегации важных персон и все смотрели на нас, как на грязь и скотину. И вроде что-то решали. Но всё оставалось по-старому и шло в худшую сторону. Однажды с пяток молодых решили сбежать ночью, но этого уже давно ждали. Им надо было, чтобы мы позорили сами себя, и нас уже объявили негласно предателями, раз мы пустились в бега со своих мест. Потом, только вот народовольцы нам сказали, что они ни за что не захотели бы, чтоб об этом насилии с нами узнала хоть как-то Европа. Россия им до фонаря. Трое стариков и один больной ребёнок умерли. И две женщины наложили на себя руки после насилия над ними. Это не люди, не нация, не бог и не культура. Это звери выращенные на ненависти. И в том лагере, где нас держали съезжались какие-то вот фанатики нацисты или расисты, как хотите сами их назовите. Когда поднялся грохот среди ночи, мы решили, что нас наконец решили добить, чтоб мы больше не мучались, но это оказались народовольцы, о которых мы раньше и слухом не слышали. Они нам и помогли чем смогли добраться до сюда. Я пробыл в плену почти пять месяцев, другие вот есть чуть больше. Я могу сказать тут прямо, что мы не единый такой лагерь пленных беженцев и там у них как школа для самых рьяных и ненавистных бойцов-фанатиков ислама, которых натаскивают как собак на этой ненависти к русским. Им нужен враг, как кровь и воздух», - сказал один из старейших беженцев, дед Аким.