Анри Труайя. Ремесленник пера

Я человек увлеченный, и если одержима какой-то идеей, то погружаюсь в нее полностью, без остатка. Так было и в тот раз. Я писала экскурсию по «Спасу на крови», который был возведен на месте гибели Александра II, и мне нужен был материал. Сейчас достаточно информации в Интернете практически по любому вопросу, но для меня все равно определяющим источником является книга. Уютное, удобное кресло, мягкий плед, чашечка ароматного кофе, шелест страниц и только ты и мир книги.

ЦЕНТР КУЛЬТУРНОЙ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ЖИЗНИ

Так я оказалась у нас в «Зингере», что находится в двух шагах от «Спаса». Дом книги «Зингер» - это необыкновенное место. Если вы оказываетесь на Невском проспекте, вас еще издали будет притягивать и манить удивительное по архитектуре здание в стиле модерн, украшенное растительным орнаментом из кованой березы, которое венчает изящная башня со стеклянным глобусом. Это здание не только очаровывает своим роскошным убранством и историческим прошлым, но это центр культурной и интеллектуальной жизни нашего города.

Поднимаясь по лестницам, одетым в каррарский мрамор, взгляд невозможно отвести от стен, украшенных венецианской штукатуркой и декоративными  элементами из сусального золота, а мозаичный пол и дубовые рамы и двери придают величественности всему внутреннему убранству. Внешнее и внутреннее великолепие дополняют бесконечные полки книг на всех языках мира. Глаза разбегаются от такого разнообразия печатной продукции. А мне нужно было найти такую информацию, которой я бы поверила.

Я не могла не обратить внимания на серию книг, которые выделялись на фоне красочных, порой кричащих  бульварных названий и обложек. Это были книги, оформленные в строгом классическом стиле «Русские биографии» Анри Труайя. Я открыла «Александра II», прочитала первые строки: «Для маленького Саши, родившегося 17 апреля 1818 года, день 14 декабря 1825 года был совершенно обычным и ничем не отличался  от прочих» и поняла, что оказалась под магией таких простых, доверительных, но в то же время чарующих строк.

«ЕГО ДУША ИНСТИНКТИВНО СТРЕМИТСЯ К ПРОГРЕССУ, ЕГО МОЗГ БОИТСЯ КОРЕННЫХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ»

Я пробралась с этим томиком в уютное кафе, которое сказочным образом разместилось тут же, села у окна, откуда открывался вид на Казанский собор, и стала читать дальше. Это был доверительный, неспешный, но в то же время убедительный рассказ о том времени.

Передо мной оживали картины милого доброго Жуковского, человека признанного таланта и возвышенных идей, гувернера маленького Саши. Он разработал такой «план обучения» наукам будущего российского императора,  которые не должны были давить своим грузом, а воспитывать  в нем прежде всего достойного человека. Он наставлял Александра: «Уважай закон и учи других уважать его собственным примером. Если ты преступишь Закон, твой народ выйдет из повиновения. Люби культуру и распространяй ее вокруг себя. Прислушивайся к общественному мнению: очень часто оно многое разъясняет монарху. Люби свободу, то есть справедливость». Эти мудрые советы дали понять еще молодому мальчику, что монаршая власть имеет Божественную природу, но при этом должна служить благу всей нации.

Непростое время выпало для царствования Александра II: это была эпоха диких нравов и тонких чувств, варварских обычаев и высоких идеалов, интриг и заговоров. Это ему, Александру II, придется отважиться и отменить крепостное право, провести земскую, судебную и военную реформы, реорганизовать административное управление, систему образования, систему судопроизводства. Он завершит присоединение к России Кавказа, Казахстана. Большей части Средней Азии.

Он сочувствовал национально-освободительному движению  славянских народов на Балканах, при его правлении Россия принимала участие в русско-турецкой войне. А чтобы претворить все эти нововведения в стране, скованной традициями, ему пришлось бороться и с революционерами, и с помещиками, которые цеплялись за свои привилегии и считали владение крестьянами естественным и необходимым делом. Да и реакция «освободившихся» крестьян была неоднозначной – это была радость, граничащая с бунтом.

Он отменил телесные наказания, которые испокон веков считались на Руси  подлинным символом российского правосудия.

Он распорядился снять ограничение на прием студентов в университеты, посылать молодых ученых за границу, издать книги некоторых авторов, которые были ранее запрещены цензурой. В том числе «Мертвые души» Гоголя были опубликованы после личного ходатайства самого Александра II  министру образования. Он вынужден был постоянно колебаться между желанием полностью освободить русский народ и страхом подорвать вековые устои империи. У него не было железной воли своего отца Николая I и политической мудрости его дяди Александра I, но он любил свой народ и хотел облагодетельствовать его. Он был бы прекрасным государем в хорошо организованной стране, а бомба, оборвавшая его жизнь, предвещала еще более кровавые катастрофы, которые будут неизбежны.

Я читала эти строки, отточенные фразы, правдиво выписанные характеристики и была удивлена, как этому французскому писателю удалось через призму истории показать нам, читателям, живое обаяние этого тонкого и образованного человека и неоднозначное отношение к нему современников как императору.

«Я РУССКИЙ АРМЯНИН, КОТОРЫЙ ВОСПРИНЯЛ ТОЛЬКО РУССКУЮ КУЛЬТУРУ»

Это потом я узнала, что под именем Анри Труайя пишет наш бывший соотечественник, пожалуй, самый русский после Пушкина. Как он скажет сам о себе: «Я, русский армянин, воспринял только русскую культуру».

Настоящее имя автора Лев Асланович Тарасов. Родился он 1 ноября 1911 года в Москве в доме на углу Скатертного и Медвежьего переулков, в богатой  купеческой семье Аслана и Лидии Тарасовых. После революции 17 года, когда мальчику было 8 лет, родители покинули Россию.

Как же правильно нужно было воспитать ребенка вдали от Родины, чем наполнить его, чтобы он сохранил любовь к родной стране, к русской культуре. Как вспоминает сам Труайя, у них была добрая и мудрая традиция: чтобы не забыть русскую речь во Франции, они  читали вслух в кругу семьи русские книги, и не просто книги, а начали с  «Войны и мира» Толстого. Читали  по очереди, то папа или мама, то сам Анри. И этот мир оживал и не был таким далеким.

Писать Анри стал с 10 лет, и красочным примером для него явилась мама друга, которая сочиняла увлекательные приключенческие рассказы. Повезло ему и с учителем французского языка, который так смог влюбить в изучение своего предмета, что совсем еще юный Анри, увлеченный  мелодичным звучанием рифмы, все задания по языку выполнял в стихотворной форме. А мудрый учитель только поощрял такой поток лиризма.

Анри неустанно работал и над стилем, шлифуя каждую строчку, каждое слово. Он записывал по памяти отрывки из Флобера, а затем сравнивал с оригиналом и был удручен, когда видел, что ему не хватает слов, чтобы выразить свои мысли с большей точностью. Этот же  прием использовал и  академик Дмитрий  Сергеевич Лихачев, когда поступил в петербургский университет после войны и понял, как скуден его словарный запас и как трудно ему дается каждое рукописное слово.
Работая над русскими биографиями, Труайя придерживался исторической правде, старался быть беспристрастным при изображении героев. А точная передача фактов нисколько не обеднила картины, изображенные умелым автором.

В Париже была русская библиотека Тургенева, где находились ценнейшие книги о русской истории и литературе, в которой он черпал информацию о том времени, о своей России, такой далекой и такой родной.

Когда ему была присуждена Гонкуровская премия, он был восхищен и взволнован, считал, что нельзя строить будущее на случайной удаче, и продолжал неистово работать. И каждое новое произведение было для него как произведение дебютанта. Он работал так, чтобы его тексты не имели следов спешки и усталости.

Труайя размышлял и над судьбой русских писателей-эмигрантов; был знаком с Буниным и Мережковским, и понимал, что никакая международная слава не утешит писателя, лишенного славы национальной.

В 1959 году он был избран большинством голосов во французскую академию, где был самым молодым академиком. Чувство гордости и восхищения своим сыном испытывали родители Труайя. Он смог подарить в своих творениях родителям чарующий образ России, куда они всю жизнь желали вернуться и неустанно верили в то, что это произойдет обязательно. А мудрая мама, напутствуя своего уже взрослого, талантливого 48 –летнего сына, произнесла удивительные слова: «Хорошо, мой мальчик. Но теперь нужно идти дальше». Сколько любви в этих простых словах!

Так им была написана целая галерея исторических деятелей от Ивана Грозного до Николая II, классиков русской литературы – Пушкина, Толстого, Достоевского, Гоголя, Лермонтова…Русские биографии переводились на многие языки мира и по ним изучают историю и культуру России.

Я, конечно же, прочитала все, что вышло из-под пера этого великого мастера слова. И каждое новое его произведение вызывало чувство гордости, что я родилась в такой великой стране, заставляло думать, сопереживать, заставляло вновь и вновь перечитывать первоисточники русских классиков.  Единственное, о чем я жалела, что не попались мне книги Труайя, когда я училась у институте, а потом и работала в школе. Какой же долгий путь был этих произведений к нам в Россию?! Ведь биография Пушкина вышла в свет еще в 1946 году, но такова правда жизни…