Ломая стереотипы жанра

(Размышления над новинками серии «ЖЗЛ»)

Недавно издательство «Молодая гвардия» провело презентацию подарочного трехтомника «Царская Россия»,  куда вошли книги «Рюриковичи» Дмитрия Володихина, «Герои Смуты» Вячеслава Козлякова и «Романовы» Игоря Курукина.
Издание прекрасное, но доступное далеко не всем. Кожа, тиснение, обилие иллюстраций, уникальное  оформление и дизайн трехтомника, разработанный художником Константином Фадиным, - настоящий подарок для любителей русской истории. Вот только не всем он по карману. Подарочный комплект вышел при финансовой поддержке банка «ВТБ», который и выкупит большую часть тиража. На подарки!
К чему мои сентенции?
Собственно к серии «ЖЗЛ» это уникальное издание относится опосредованно. Хотя и довольно близко. Историки, представленные в трехтомнике своими книгами, являются заслуженно известными авторами серии «ЖЗЛ». На сей раз через биографические очерки обо всех царствовавших в России представителях разных монархических династий они создают групповой портрет правителей Руси-России на более чем тысячелетнем временном отрезке от легендарного Рюрика до последнего русского императора Николая II.
Хотелось бы назвать это издание продолжением традиций издателя Флорентия Павленкова, которому принадлежит идея создания серии «Жизнь замечательных людей». Хотелось бы, вот только современные рыночные реалии не позволяют.
Со времен Павленкова серия совершила удивительные метаморфозы. Из общедоступной («павленковские» двести выпусков – это копеечные брошюры, адресованные разночинному читателю), а позднее тоже не самой дорогой, серия «ЖЗЛ» сегодня стала элитарной. Ведь не каждый читатель  может позволить выкроить из семейного бюджета пару тысяч рублей, чтобы украсить полку очередными новинками серии, которые выходят в свет с завидной регулярностью.
Похоже, сегодня в редакции «ЖЗЛ» руководствуются максимой председателя Мао  -  «пусть расцветают сто цветов, пусть соревнуются  сто школ». Новые книги серии настолько разные, что начинаешь сомневаться в каком-то системном подходе к биографической серии, как она замышлялась Павленковым, позднее продолжалась Горьким, потом сохраняла традицию, прихрамывая на идеологическое колено, но все равно оставалась канонической биографической серией.
Сегодня эти стереотипы взломаны.
Начнем с книги Ксении Букши «Малевич», которая стала одним из лидеров книжных продаж. Казимир Малевич – художник загадочный, как и его «Черный квадрат». Ксения Букша – литератор эпатажный. Хотя книга о Малевиче у Ксении получилась достаточно серьезная и совсем не в жанре «аленок-партизанок» и прочих экспериментов питерской литературной дивы. Ксения Букша подошла к биографии Малевича, изучив огромный пласт искусствоведческих и литературоведческих книг, рассыпав перед читателем множество имен русского авангарда от Ларионова и Крученых, до Филонова и Даниила Хармса. Теперь мы многое знаем о Малевиче, супрематизме, конструктивизме, фовизме  и прочих «измах». А главное, знаем, что «Черный квадрат» и «Красный» и «Белый» все же не самое главное в творчестве очень одинокого художника, который умер в 1935 году в Ленинграде. Наверное, своевременно, «он умер в своей постели», а не разделил трагическую судьбу Даниила Хармса и других писателей, поэтов, художников, которых  расстреляли как иностранных шпионов и врагов народа.
Примерно также «повезло умереть дорасстрельно» и поэту Михаилу Кузмину, который ушел из жизни в следующем 1936 году. Потому что проживи он еще некоторое время точно бы «пустили в расход» или за гомосексуализм, или за шпионаж, или за что-то еще.
Книга Николая Богомолова и Джона Малмстеда «Михаил Кузмин» читается трудно, хотя полна громких имен художественной богемы Серебряного века. А главное, оставляет какой-то гаденький осадок. Гомосексуальность Кузмина общеизвестна, но к чему это занудное перечисление его многочисленных любовников. Когда узнаешь, что многие столпы «мирискусников», символистов и акмеистов были гомосексуалистами, Серебряный век изрядно тускнеет, а вот гетеросексуальность «солнца русской поэзии» блистает с еще большей силой. Конечно,  авторы книги о Кузмине постарались предложить читателям куда более широкую панораму художественной жизни России на грани веков и в первой трети прошлого столетия. Но обилие имен, деталей, литературных анализов делают эту книгу достаточно узкой для широкого чтения. Хотя в некоторых «сообществах» она без сомнения пойдет «на ура!».
Книга Леонида Млечина «Коллонтай»  - рассказ о Валькирии Революции, которая сумела проплыть бурные воды революционного, «ягодного», «ежовского», «бериевского» террора, и тоже умереть «в своей постели», причем  при всех орденах и регалиях за год до смерти Вождя всех времен и народов. Значит, Вождь ее ценил. За что?
 Была ли Александра Коллонтай автором пресловутой теории «стакана воды» или только ее апологетом, но однозначно, она была свободной женщиной,  желавшей свободной любви. Естественно, не это главное в книге Леонида Млечина, который весьма оригинально через биографию своей героини изложил нам Краткий курс ВКП (б). По крайней мере, эта книга куда ближе к канонической трактовке серии «ЖЗЛ», чего не скажешь об «опыте небиографического жизнеописания» Андрея Виноградова и Александра Грищенко, обратившихся к апостольской ипостаси Андрея Первозванного. «ЖЗЛ» уже обращалась к персонажам из ближнего круга Иисуса Христа, но там хотя бы присутствовал некий религиозный историзм. Здесь его тоже в избытке, только изложен он в стилистике Умберто Эко и Михаила Афанасьевича Булгакова. Книга «Андрей Первозванный» наиболее странная из последних новинок серии. Современность и библейские сказания, апокрифы и детективная канва. Почти все есть, кроме Воланда с его свитой. Наверное, и так можно, если придерживаться маоистской максимы «пусть расцветают сто цветов, пусть соревнуются сто школ».
Коль скоро мы упомянули всуе имя Мао Цзэдуна, не могу не сказать о самой удачной из новых книг серии – биографии Дэн Сяопина, которую написал Александр Панцов, автор нашумевшего жизнеописания «великого кормчего». Блестящий китаист и знаток новейшей истории Китая Панцов приоткрывает нам завесу, которой долгое время была окутана жизнь творца китайского экономического чуда Дэн Сяопина.  Он не только пережил взлеты и падения собственной карьеры, и сумел, разгромить могущественных врагов, но главное  возродил Поднебесную из руин «культурной революции». Панцов не идеализирует своего героя. Дэн жил и действовал в контексте своего жестокого века. Он ни минуты не колебался, посылая танки на площадь Тяньаньмэнь. Да, он пролил кровь. Но благодаря нему Китай избежал «катастройки», благодаря нему стал по-настоящему великой державой. А победителей история не судит.