Национализм. Нацизм. Корни и последствия

«Круглый патриотизм, доведенный до автоматизма, чреват идиотизмом и травматизмом».  Для иллюстрации возьмите любой  кадр недавнего марша неонацистов в Москве или погром катофашистов в Варшаве.

Владимир Владимирович различал две разновидности национализма: здоровый национализм, нормальное чувство любви к своей родине. И аномальный национализм, ублюдочно-агрессивная патология, замешанная на провинциальном комплексе неполноценности. Владимир Владимирович Набоков, Нобелевский лауреат и т.д., никогда не путал нацистов с националистами. 

У интернационализма, хоть пролетарского, хоть христианского, достижений много и ни одной человеческой жертвы на счету. Из натравленных друг на друга национализмов выросла первая мировая война. Однояйцовый уродец, которого всем Западом натравливали на Восток, пока не получили закономерный «дранг нах Вестен», вполне усвоил классический капиталистический принцип «!Разделяй и властвуй». Разделенных легче бить по одиночке. Потому даже в гитлеровских концлагерях у последней смертной черты шарфюреры тщательно натравливали одни национальности на другие и смертельно боялись объединения обреченных. Интернациональные подпольные группы существовали повсеместно в гитлеровском концлагерном аду, где все человеческие качества тщательно растаптывались.

Гиммлер лично распорядился использовать низших особей на стадии конвейерного уничтожения, периодически уничтожая команды, обслуживавшие фабрики смерти. Недочеловеков тренировали на беззащитных жертвах, а потом снисходительно воспитывали из них послушных садистов, беспощадных е беззащитным, упивающихся властью над человеческой жизнью и с готовностью ложащихся у хозяйского сапога.

С молодежной группой из СССР побывал в Освенциме. День был сырой, февральский и легко было представить, что чувствовали люди за воротами с издевательской надписью «Работа делает свободным». Магаданский парень проворчал после «Стены смерти» и пыточного блока: «А чего они сразу не восставали? Все равно терять нечего?».

Как восставать, когда тебя долго везут в наглухо заколоченных вагонах. Голодных, ез глотка воды. Потом доски отрывают. Голова кружится от свежего воздуха. А тут мордатые головорезы с автоматами и револьверами. С надрессированными овчарками, рвущимися с поводка.
   
Лающие команды, избиение тех, кто медленно движется. Шнель, шнель, шнель… На селекцию. Делят на тех, кого убьют сразу, и на тех, кто в течение считанных месяцев будет истощен до состояния татуированного скелета, животного, лишенного даже клички,   с татуированным номером на внутренней стороне предплечья.

Восставали женщины, когда скоты в человеческом обличье там же, у железнодорожных путей, отнимали детей, набрав в руки по четыре младенца, били их головками о вагон и бросали через борта грузовиков. Бросались с голыми руками на палачей и порой, погибая, брали с собой на тот свет и нацистскую погань. После таких инцидентов на первичную селекцию стали выделять низшие расы, а сами с безопасного расстояния обеспечивали прикрытие --- оружием и собаками.


Беседуют два высокопоставленных поляка. Спорят о родной истории, как это принято у поляков. Наконец Первый спрашивает у второго: «Хорошо, Польша была в сфере советского влияния. А что было бы, если Красная Армия не пришла и прогнала Гитлера?». Второй, помолчав, честно признал: «Все поляки были бы уничтожены». Это не полемические зарисовки, а стенограмма нелицеприятных переговоров Первого секретаря ПОРП Эдварда Герека и Примаса Польской католической церкви Стефана Вышинского. Момент истины, о котором многие сегодня не желают вспоминать.

Польша потеряла 6 миллионов человеческих жизней во Второй мировой войне. Не так давно надпись Arbeit macht frei польские неонацисты распилили и доставили в Швецию тамошнему неонацистскому заказчику. Объединенные полицейские силы     нескольких стран поймали подонков и вернули символ скорби на ворота мемориального комплекса Освенцим-Аушвиц. Неонацисты в Польше? И в достаточно больших количествах! Вернись исторический ветер на круги своя, нынешние польские катофашисты с восторгом пойдут мучать беззащитных и лизать иностранный сапог.

Была в освенцимском аду украинская рота охраны. Опробованная на карательных акциях и массовых казнях невинных людей по расовому, политическому, религиозному признаку. Украинские эсэсовцы вместе с немецкими хозяевами уничтожили самую первую партию красноармейцев, на которых еще ДО массового уничтожения евреев Циклоном-Б. Принесшие присягу гитлеровскому режиму и лично Гитлеру, украинские эсэсовцы вынуждены были каждодневными зверствами над узниками завоевывать к себе доверие.

Все шло прекрасно, алкоголем хоть залейся, чтобы заглушить в ушах последние стоны жертв.  Подкопить золотишка и камешков в самом главном лагере смерти не предоставляло никакого труда. Несмотря на грозные приказы и инструкции, Освенцим представлял собой гигантский коррупционный проект, базу ограбления жертв и обогащения палачей. Украинские парубки убивали, мучили, пытали, насиловали женщин, откладывали награбленные сокровища про черный день. И после того, как сверхчеловеки получили пинка под Москвой, получили в Сталинграде такой разгром, что Гитлеру пришлось объявлять всеобщий траур, какое-то просветление начало происходить даже в пропитых мозгах украинских эсэсманов.

Тем более, что последние проклятия на украинской мове стали в лагере раздаваться все чаще. На глазах украинских охранников без тени сомнения были ликвидированы младшие братья Бандеры, периодически «обновлялись» команды из низших рас, которые отнимали нажитое у жертв, провожали их в газовые камеры и сжигали трупы. Гитлеровцам не нужны были говорливые свидетели, тем более, что Красная Армия уже изгоняла оккупантов с родной земли.

Размышлениям и брожениям способствовали меры по ужесточению и без того нелиберального лагерного режима. Немецкие коллеги стали искоса поглядывать на украинских эсэсовцев, когда с востока ветер стал все чаще приносить звуки далекой канонады. Дошло до того, что в день очередной банной помывки украинская рота охраны в полном составе отказалась войти в банный корпус, опасаясь удушения «Циклоном-Б. Пришлось дежурному немецкому эсэсовцу войти в помывочное помещение и оставаться там до конца --- в качестве гаранта безопасности.

Наконец напряжение достигло высшей точки и короткой июльской ночью рота украинских охранников вооружилась до зубов и на грузовиках рванула на восток. Несмотря на недружелюбное отношение местного населения, примерно взвод беглецов сумел рассеяться по лесам и уйти от преследования. Остальные были загнаны на территорию песчаного карьера, где заняли    круговую оборону и отстреливались несколько часов, убив и ранив несколько немецких эсэсовцев. Когда боеприпасы кончились, украинские легионеры вышли с поднятыми руками. Только одному хватило мудрости или трусости застрелиться.   

После надлежащих расследований с пытками украинские эсэсовцы были отправлены в те же газовые камеры. Куда совсем недавно сами гнали невинных женщин, мужчин, детей, стариков, предварительно ограбив их и раздев догола. Следствие об этой абсолютно скандальной попытке бегства украинских охранников было стремительным и безрезультатным. Никто не был наказан, прибывшая комиссия спустила расследование на тормозах. Разгадку такой либеральности искать долго не придется, памятуя, что комендант Освенцима Гесс, отбывая через три месяца к новому месту службы в Берлине, отправил награбленное у лагерных жертв имущество в четырех железнодорожных вагонах. Карьера националистического палача Гесса закончилась в 1946 году. Поляки повесили его на плацу Освенцима.


 
Книжный нож с надписями «Освенцим. 1940-1944». Пожилой продавец сувениров закатывает рукав и показывает длинный лагерный татуированный номер. Попал в медицинский блок пятилетним карапузом. Мать попала в печь, а он давал кровь вермахту, пока не пришли Советы.