Судьба одного острова. 6 глава

                6
                Отпуск.
Командир Первого Сантанского полка арагонцев Мануэль Лопес Наварро немного прищурившись от палящего солнца наблюдал, как его солдаты размещаются на стенах недавно построенного форта, за месяц выстоявшего уже пять атак англичан и двенадцать туземных набегов. Испанцы были настроены вполне беспечно, так как крепость была с высокими неприступными и очень толстыми стенами, пробить которые англичане никак не могли. Вот уже показались вдали красные мундиры вездесущих англичан. Подойдя на расстояние выстрела, они засверкали шомполами.
- Родригес, огонь! – хрипло крикнул Наварро, и молодой печальный офицер на стене взмахнул рукой, дав знак своим мушкетерам. Хлопнули одновременно выстрелы англичан и испанцев. Стена покрылась маленькими с ноготь размером вороночками от пуль, а перед крепостью свалилось замертво несколько красных мундиров. Родригес не был арагонцем, но пришел в форт со своим небольшим воинством дабы помочь высшему по званию уважаемому офицеру. Прошел месяц, с тех пор как его брат пропал, и он уже отчаялся его найти. Но он заметил, что после его таинственного исчезновения стали куда-то уходить рабы с полей. Причем рабы уходили как у испанцев, так и у англичан. Шли дни, и Хуану все больше и больше жгло душу происшествие с младшим братом. Он уже не был таким веселым – на лице его появились более серьезные черты. Добрый друг его Хосе Гарсия Санчес всячески старался поддержать его. После того, как англичане отступили неся большие потери, он уговорил Родригеса поехать в Ориллу де ля Футурос и взять отпуск у губернатора Фернандо Альвареса. Долго споря с другом, он все-таки согласился. Надев на коня потертое кожаное седло, подаренное ему еще отцом на Майорке, он прихватил с собой кавалерийский штуцер и пустился в долгий путь почти через весь остров. Выехав на полянку с указателем, Хуан понял, куда ехать и пустил коня галопом. Он проезжал по недавно построенным деревенькам колонистов, по поселениям запуганных туземцев, переходил бурные реки и всю дорогу размышлял о своем непутевом брате. «Ну куда он мог деться от меня?» - думал Родригес. Взлетев на холм, он с любовью осмотрел огромный город с его окрестностями, ставший родным ему. Были здесь и площади, и церкви, и театры, и большие проспекты усеянные пестрой толпой, и порт с синеющими в дали манильскими галеонами – гигантами, зашедшими торговать. Воодушевившись Хуан спустился с холма, и полетел прямо по площадям и закоулочкам к своему родному дому, где ждала его уже пожилая мать. Приехав, утомленный дорогой, он поздоровался с ней нежно, ворвался в комнату к себе, и упав на кровать сейчас же заснул. Ему снился брат, скачущий на сером скакуне своем по лесам Сантании с этой… рабыней.