Брюллов и Пушкин

Знакомство Брюллова с Пушкиным было непродолжительным, но оба гения испытывали интерес друг к другу.
 С Карлом Брюлловым Пушкина познакомил его московский друг Павел Нащокин в 1836 году, в Москве.   Художник показал поэту эскизы будущих картин. Много беседовали о сюжетах картин.
До этого они успели познакомиться заочно, через свои произведения.
Уже в 1827 году Пушкин хорошо воспринял увиденную на выставке картину Брюллова «Итальянское утро», а позднее познакомился и с всемирно известной его картиной
"Последний день Помпеи", которая была выставлена в Петербурге в 1834 году.

Один из крупнейших русских живописцев, Карл  Брюллов родился 12 декабря 1799 года. Предки Брюллова были обрусевшими выходцами из Германии. Брюллов происходил из старинного французского рода Брюлло, известного еще в XVII веке.
Букву «в» в конце фамилии будто бы собственноручно приписал Александр I.
Императору хотелось, чтобы фамилия талантливого молодого художника, отправленного за казенный счет в Италию, звучала по-русски.

 В России Брюлловы жили со второй половины XVIII века. Отец, академик Павел Иванович Брюллов, состоял на службе в Петербургской Академии художеств как мастер резьбы по дереву. Жена его, Марии Ивановны Шрёдер , имевшая немецкие корни, была деловой женщиной и отличалась домовитостью и уменьем вести хозяйство.

 Карл Брюллов родился в Петербурге.   Окончив  Академию художеств с Первой  золотой медалью и аттестатом 1-ой степени, Брюллов получил право на продолжение художественного образования в Италии. По пути туда он посетил Дрезден и Мюнхен, где написал семейные портреты двух баварских министров.

Фото: Самойлова, Юлия Павловна (1803-1875) - графиня, дочь генерала Палена и Марии Скавронской, фрейлина, знаменитая своими отношениями с художником Карлом Брюлловым.
Художник Б.Ш.Митуар, 1825
В Риме  Брюллов писал картины на итальянские темы.
 Ко второй половине 1820-х годов относится целый цикл небольших картин, воссоздающих живые, увиденные художником бытовые сценки, такие как «Итальянское утро» (1824), «Девушка, собирающая виноград в окрестностях Неаполя» (1827) и «Полдень» (1831).
Одно из полотен принесло ему европейскую известность и славу.
Это знаменитая картина "Последний день Помпеи", которая сразу после ее завершения была выставлена в Париже, Лондоне и Петербурге. Полотно это произвело огромное впечатление на Пушкина, который посвятил ему в августе—сентябре 1834 году неоконченное стихотворение:

Везувий зев открыл — дым хлынул клубом — пламя
Широко развилось, как боевое знамя.
Земля волнуется — с шатнувшихся колонн
Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,
Под каменным дождём, под воспалённым прахом,
Толпами, стар и млад, бежит из града вон.

Пушкин был близко знаком с братом Карла, архитектором и портретистом, Александром Павловичем Брюлловым (1798 - 1877), который в 1831 году нарисовал акварельный портрет
Натальи Николаевны Пушкиной.

Имя Карла Брюллова  упоминается в письмах Пушкина к жене :
В письме к жене от 4 мая Пушкин сообщает: «Я успел уже посетить Брюллова. Я нашел его в мастерской какого-то скульптора, у которого он живет. Он очень мне понравился. Он хандрит, боится русского холода и прочего, жаждет Италии, а Москвой очень недоволен. У него видел я несколько начатых рисунков и думал о тебе, моя прелесть. Неужто не будет у меня твоего портрета, им писанного? Невозможно, чтоб он, увидя тебя, не захотел срисовать тебя; пожалуйста, не прогони его, как прогнала ты пруссака Криднера. Мне очень хочется привезти Брюллова в Петербург. А он настоящий художник, добрый малый, и готов на все. Здесь Перовский его было заполонил; перевез к себе, запер на ключ и заставил работать. Брюллов насилу от него удрал»…

Напрасной была уверенность Пушкина в том, что Брюллов разделит его идеал красоты:
не встретил художник восторги поэта ответным восторгом.

По-своему увидел  Брюллов и  «семейное счастье» поэта.
Когда однажды осенним вечером Пушкин зазвал Брюллова к себе и выносил показать ему своих детей по очереди,  Брюллова не растрогала эта сцена - он был не в духе -  счел эту сцену "натянутой": он был глубоко убежден, что жизнь поэта несовместима с семейными радостями. Ему показалось, что Пушкин старается внушить и ему, и самому себе, что он счастлив.
В реальность такого счастья Брюллов не верил.

«На кой черт ты женился?» Пушкин сразу сник — а может, просто подыграл:
«Я хотел ехать за границу, а меня не пустили, я попал в такое положение, что не знал, что делать, и женился».

Последняя встреча Пушкина с Брюлловым произошла 25 января 1837.
" Сегодня в нашей мастерской были Пушкин и Жуковский. Сошлись они вместе, и Карл Павлович (Брюлов) угощал их своею портфелью и альбомами. Весело было смотреть, как они любовались и восхищались его акварельными рисунками; но когда он показал им недавно оконченный рисунок: "Съезд на бал к австрийскому посланнику в Смирне", то восторг их выразился криком и смехом. Да и можно ли глядеть без смеха на этот прелестный, забавный рисунок? Смирнский полицейместер, спящий посреди улицы на ковре и подушке, такая комическая фигура, что на нее нельзя глядеть равнодушно. Позади него за подушкой, в тени, видны двое полицейских стражей: один сидит на корточках, другой лежит, упершись локтями в подбородок и болтая босыми ногами, обнаженными выше колен; эти ноги, как две кочерги, принадлежащие тощей фигуре стража, еще более выдвигают полноту и округлость форм спящего полицейместера, который, будучи изображен в ракурс, кажется от того еще толще и шире. Пушкин не мог расстаться с этим рисунком, хохотал до слез и просил Брюллова подарить ему это сокровище; но рисунок принадлежал уже княгине Салтыковой, и Карл Павлович, уверяя его, что не может отдать, обещал нарисовать ему другой; Пушкин был безутешен; он, с рисунком в руках, стал перед Брюлловым на колени и начал умолять его: "Отдай, голубчик! Ведь другого ты не нарисуешь для меня; отдай мне этот".  Не отдал Брюллов рисунка, а обещал нарисовать другой. Я, глядя на эту сцену, не думал, что Брюллов откажет Пушкину. Такие люди, казалось мне, не становятся даром на колени перед равными себе. Это было ровно за четыре дня до смерти Пушкина.

А. П. МОКРИЦКИЙ. Воспоминания о Брюллове. Отечественные Записки, 1855.

После смерти поэта Брюллов  сделал эскиз памятника Пушкину, а в 1849 написал картину
на сюжет поэмы «Бахчисарайский фонтан», написанной Пушкиным  в 1821 — 1823 годах .

У Карла Брюллова был длительный роман с Юлией Павловной  Самойловой, урожденной фон дер Пален.   Она была знатного происхождения: аристократка из рода Скавронских, родственников императрицы Екатерины I: ее отец, Павел Петрович Пален, мать Мария Скавронская.

Юлия была наделена эффектной красотой. Высокая, со смоляными густыми волосами, большими темными глазами,   умная и обворожительно любезна. Сиянье ее глаз, "облитых влагой сладострастной", запомнилось не одному поэту. Современников поражала ее ослепительная внешность "итальянки".

" Портрет графини Юлии Павловны Самойловой,  удаляющейся с бала с приёмной дочерью Амацилией Паччини" и «Всадница» (1832), а также картина «Вирсавия» (1832) связаны с этим этапом жизни Брюллова.

В 1839 году Брюллов женится на пианистке Эмилии Тимм, дочери рижского бургомистра Фридриха Вильгельма Тимма.
На свадьбе присутствовал и оставил свои воспоминания Тарас Шевченко.

«Я в жизнь мою не видел, да и не увижу такой красавицы, — вспоминал свидетель бракосочетания Тарас Шевченко. — Но в продолжение обряда Карл Павлович стоял глубоко задумавшись: он ни разу не взглянул на свою прекрасную невесту».

Брюллов лично ходатайствовал об освобождении из крепостничества Тараса Шевченко, будущего великого украинского поэта и художника. С этой целью Брюллов, по просьбе Жуковского, написал его портрет для императорской фамилии, который тот и разыграл в придворной лотерее. После выкупа Шевченко (его выкупили из крепостной неволи за 2 500 рублей, полученные от разыгранного в лотерею портрета).
 стал одним из любимых учеников Брюллова.

«Был слух, что у жениха и невесты вышла ссора незадолго до свадьбы, вмешалась в дело родня, ссору замяли, а со свадьбой поторопились. Впрочем, что теперь думать да гадать: поселилось в мастерской очаровательное существо с тонким лицом и легкими движениями; все мило в госпоже Эмилии – и веселое с немецким выговором щебетание, и застенчивость, с какой она убегает от нескромных шуток супруга, и немецкая карточная игра по мелочи, к которой она старается приохотить посещающих мастерскую учеников. Но Великий невесел, что-то грызет его, не дает покоя, даже в райские минуты, когда супруга его садится к фортепьяно, след озабоченности не исчезает с его лица...», пишет Порудоминский о начале семейной жизни Карла и Эмилии.

Сохранились  воспоминания Александра Брюллова, родного брата художника:
 «Она (Эмилия) сначала не хотела читать, но потом раскрыла книгу, прочитала несколько фраз с сильным немецким выговором, захохотала, бросила книгу и убежала. Он позвал ее опять и с нежностью влюбленного просил ее сесть за фортепиано и спеть знаменитую каватину из «Нормы». Без малейшего жеманства она села за инструмент и после нескольких прелюдий запела. Голос у нее не сильный, не эффектный, но такой сладкий, чарующий, что я слушал и сам себе не верил, что я слушаю пение существа смертного, земного, а не какой-нибудь воздушной феи. Или это магическое влияние красоты, или она действительно хорошо пела, теперь я вам не могу сказать основательно, только я и теперь как будто слышу ее волшебный голос...».

Брак быстро распался, и Эмилия в том же году выходит вторично замуж  за Алексея Николаевича Греча, сына известного издателя журнала "Сын отечества", журналиста Николая Ивановича Греча.

Сразу после разрыва Брюллов поспешил покинуть Петербург, где на него началась настоящая травля. Из салонов и гостиных исчезали его работы, а давние приятели при встречи старались пройти мимо. Если бы не поддержка его верной музы Юлии Самойловой, то скандал имел бы куда худшие последствия.

Новый брак Эмилии сложился удачно, родились дети, в доме часто бывали гости. Как и прежде вокруг Эмилии витала атмосфера музыки, известные актёры, поэты и музыканты считали за честь побывать в доме Гречей, где главным его украшением была хозяйка дома. Увы, но известной пианисткой она так и не стала, муж, свекор, а позднее и её дети считали, что даме из высшего общества не пристало давать концерты, поэтому дарования Эмилии остались известны лишь узкому кругу гостей дома Гречей.

Спустя шесть лет, в 1850 году Алексей Греч умирает по пути на Мадейру и его хоронят прямо в морской пучине. Эмилия ещё какое-то время живёт вместе с тестем Николаем Гречем в Петербурге, а затем переезжает в Карлсруэ, чтобы следить за образованием своих детей. Там она, свободно владевшая шестью языками, в том числе и латышским, стала центром небольшого Балтийского салона. Земляки, посещавшие занятия в университете Карлсруэ и Гейдельберга, часто навещали Эмилию, гостили у неё и известные музыканты, в том числе и Лист.

Брюллов оставил несколько портретов  своей бывшей жены.
Расторгнув брак, Брюллов оставался в Петербурге до 1849 года, затем вновь отправился в Италию, где и умер в 1852 году. Похоронен около Рима, в местечке Марчиано.

Образы Пушкина и Брюллова увековечены скульптором И.Н.Шредером (1835 - 1908) в бронзовом горельефе "Писатели и художнили" на памятнике "Тысячелетие России".

Эмилия Тимм. Акварель К. Брюллова  1838 г.