Все дела!

               Если бы в гарнизонном овощном магазине, у старенькой билетерши в кинозале Дома офицеров или у парикмахеров в гарнизонном Доме быта вы бы спросили так: "А-а-а..простите, пожалуйста, мне мое любопытство, не знаете ли, где мне можно найти Ахметзянова Георгия Рафаэльевича?", то любой из них вам бы ничего не ответил и лишь недоуменно пожал бы плечами. Но вот если бы Вы спросили так: "А Жору - Все Дела не знаете?", - то вам бы скорее всего плюнули под ноги, очень крепко выразились и кивнули в сторону нового гарнизонного пятиэтажного аккуратненького дома, где на втором этаже во втором подъезде и жил мичман Ахметзянов, его жена и трое детей. Многих офицеров и мичманов, не имевших своих квартир, это очень злило. Что именно? А то, что такой экземпляр как Жора живет в новой квартире. Но не это было главным. Главным было другое. Да.... надо сказать, что полные "реквизиты" Жоры знали  всего несколько человек с его корабля, как Георгия его знали соседи по площадке: Элла и Тамара Николаевна - жена начальника штаба. Для всех остальных он был Жора - Все дела.

                Дело все в том, что Жора ничего абсолютно не умел, но абсолютно за все брался. Сам он был с белорусского маленького городка, где его -мичмана, во время его отпуска абсолютно все считали Главкомом ВМФ СССР, потому как моряков там сроду не видали.  А Жориному самолюбию это очень льстило, так как по месту его прописки в гарнизоне и по месту его службы на корабле, абсолютно у всех, за исключением соседки Эллы, было только одно желание - Жору убить  или как минимум - вырвать тому руки!

                Жора довольно забавно выговаривал некоторые слова, например "тралебас", "лесапед", "Икариус", "Борюсяхлебск" и многие другие. Он говорил: "ватра-линия", а не ватер-линия, "кырма", очевидно имея ввиду корму корабля, где он вместе с пятью мичманами обитал в каюте, расположенной ниже той самой "Ватра-линии", считая, что это и есть его мичманская по жизни "карма". Если Жору кто-либо в разговоре поправлял, то Жора искренне изумлялся обширным знаниям собеседника, так как по его Жориным понятиям, употребляемые им слова должен был знать только он один. Жора предпочитал ни с кем не вступать в конфликт. Если его удавалось кому-либо "достать", то максимум грубости из уст Жоры считалось: "А у тебя дома говно в буфете!". Пока оппонент соображал, что к чему, Жора ретировался, сдвинув на затылок "мицу" (фуражку-мичманку).

                Сам Жора на вид был вполне бозобиден:  маленького роста, с карими бегающими хитрыми глазами, с усами, как у участников ансамбля "Песняры", и дурацкими бакенбардами. Он был  жаден и скуп, как настоящий бульбаш, хитер как татарин и абсолютно нагл, как любой мичман или прапорщик. Одним словом - образец  мичмана, эдакий "сундук" во плоти. Пока он не предлагал вам что-нибудь сделать, то вы могли относительно спокойно жить и дышать, но как только вы  на его предложение соглашались, то у вас  надолго почва уходила из-под ног, пульс был частым, а ваш бюджет ожидал  серьезных потрясений. Жора всем подряд матросам на корабле предлагал  "у него  подстричься", за что был неоднократно  бит  теми же самыми матросами,  за то, что он со словами "И все дела!" сотворял с их головами. Офицеров Жора  заверял, что для него вообще не проблема, например, достать в областном центре  авиабилеты в отпуск в любом направлении  в разгар отпускного сезона,  но как потом оказывалось, по которым не то что улететь, по ним можно было и под следствие угодить и вообще Жора очень многое готов был сделать,  в общем почти "все дела".  Но при всем при этом , в общении с Жорой у вас всегда было стойкое  ощущение, что то, что  вам нужно было сделать, достать,получить, никто, вообще никто в этой Вселенной, кроме него  одного - Жоры Ахметзянова  сделать, достать и получить  не в состоянии.
               
                Один раз жена начальника штаба бригады надводных кораблей - соседка Жоры Тамара Николаевна смотрела у себя дома в отсутствие своего мужа  многосерийный телефильм.  Вдруг изображение стало рябить, звук пропадать и внутри телевизора что-то щелкать. Серию пропускать  не хотелось, а кроме как к Жоре обращаться в тот момент было не к кому. "Георгий, Вы  не посмотрите мой телевизор, а то мужа дома нет,   Вы в телевизорах разбираетесь, а, Георгий?", - обратилась Тамара Николаевна к Жоре. "Тамар-Никалавна, да Вы чо, я энтих тиливизироф знаете сколько  перечинил, бля... не сосчитать, я их и в техникуме чинил, и до службы в "учебке"! О-о-о! Отвертка есть у Вас!?", - сказал Жора и пошел за соседкой. "О, "Горизонт" подикась новьё-то,а? И чо, не работает? Чичас посмотрим... Ого-о-о-о! Все дела-то!", - заверил Жора Тамару. Он поковырялся, вынул и вставил  обратно в телевизор несколько ламп,  вставил какую-то проволочку в самое нужное, по мнению Жоры, место и сказал: "Ну вот, Никалавна, все дела-то!  Готово!".  Соседка включила свой почти новый телевизор "Горизонт" в сеть. Удивительно, но телевизор заработал. Жора удалился и как только за ним закрылась дверь, то Тамара Николаевна к своему изумлению увидела, что экран ее черно-белого телевизора  засветился яркими красками всех цветов радуги, потом телевизор издал удивительно красивый по тональности, чистоте и тембру звук  и взорвался. Муж Тамары Николаевны- начальник штаба бригады надводных кораблей  полдня гонялся за  Жорой по всему гарнизону и обещал тому за "все Жорины дела"  сделать пересадку кожи с лица на зад и наоборот.