Конан и тринадцатый подвиг Геркулеса

     Конан и тринадцатый подвиг Геркулеса*.               Рассказ - пародия.   

     * Сразу оговоримся: Разумеется,никаких древних греков в Гиперборейскую эру еще не было, но прообраз этого замечательного, воистину народного героя уже существовал в мифах, легендах и преданиях. Поэтому в дальнейшем для простоты мы будем продолжать именовать его именно так.               

- Тпру! Стоять - стоять, я сказал! Спокойно, спокойно… Ничего нам эта большая кошка не сделает! – похлопыванием по шее и ободряющим тоном Конан старался успокоить Рыжего, своего лучшего коня. Нервная дрожь благородного животного легко ощущалась под его огромной загрубелой ладонью.

Когда желто-песочная львица вдруг откуда ни возьмись возникла посреди дороги, варвар только огромным усилием своих могучих ног, и громким окликом смог удержать коня на запущенном и полузаросшем лесном проселке, одной рукой мгновенно выхватив любимый меч, а другой натягивая удила нервно всхрапывающего и подающего назад мощного жеребца. Но против природных инстинктов тяжело бороться: тот продолжал перебирать копытами, опасливо кося на хищника, и норовя отодвинуться подальше от такого неприятного «соседа».

Сам же Конан теперь смотрел на появившееся животное с недоумением.

То, что нападать странный зверь не будет, он понял мгновенно. Голодная, охотящаяся львица так себя не поведет. Она не ляжет в пыль посреди дороги, и не будет тереть морду лапой, иногда вскидываcь вверх, и тихонько подвывая. Значит, осталось немного: догадаться, чего ей нужно от Конана.

Ведь не просто так она появилась перед ним здесь, в заброшенных и пустынных «черных» лесах Черноречья, издавна не пользующихся популярностью даже у местных разбойников. Ведь «черными» они были не только по цвету, наводя тоску и уныние своей темной, словно сморщенной, хвоей и листвой. Дурная слава не возникает сама по себе. Чьи-то древние заклятья и злоба, похоже, все еще угнетали здесь все живое.

Забрался сюда Конан, конечно, зря. Но что-то – не иначе, древний инстинкт Охотника, Воина, искателя Приключений и Сокровищ – потянул его, как магнитом, сюда…

Уж больно захотелось вдруг тряхнуть стариной, выбраться куда-нибудь одному. Без шумной пышной свиты, положенной ему, как могущественному королю, и, если быть до конца честным, подчас сильно раздражавшей его. И поразмять, как говорится, на приволье, старые косточки. Погулять в одиночку... Поискать, как встарь, приключений?

Или… просто отдохнуть от всех?

Не ощущал ли он иногда смутную ностальгию по тем светлым и беззаботным временам, когда он был просто Конаном – Варваром из варваров, простым искателем добычи и приключений. А не верховным владыкой крупнейшей западной державы, ответственным за свой народ, за свою страну, за свою Королеву?

Не ощущал ли он какой-то чужеродности всей этой придворной мишуры, и обязанностей, своей вольнолюбивой натуре? Не бурлила ли в нем кровь, когда он через окна великолепного дворца смотрел вдаль – туда, за горизонт. Где призраки дальних стран и небывалых приключений, быть может, ждали еще его, и удивлялись – не иссяк ли в нем дух вольного охотника, воина, борца со злом и насилием? Не стал ли он… администратором и бюрократом?

Может, маленькие дорожные происшествия, с которыми он надеялся уж как-нибудь справиться, помогли бы ему скрасить такую рутинную и постылую официозную жизнь, и работу Короля? Заставили бы замолчать тот странный, зовущий, голос?..

Конан, конечно, скромничал. Ему и сейчас были по силам любые приключения и происшествия. Вряд ли на пространствах так называемого «цивилизованного» мира, да и за его пределами, нашелся бы воин, равный по силе, опыту и уму сорокалетнему королю Аквилонии.

Любимая жена Зенобия и малютка Конн дома с нетерпением и подлинной любовью ждали, когда же у мужа, и папочки-непоседы пройдет очередной приступ тяги к приключениям и путешествиям. А дела он спихнул на верных друзей-министров.

И вот, после недельного однообразия на безопасных  - стараниями самого же Конана и его гвардии - дорогах, хоть какое-то, но – происшествие!

Так как не было сомнений, что львица или заколдована, или чего-то ждет, и хочет от него, он спешился, не выпуская, впрочем, меча из руки, и, отдав Рыжему короткую команду, подошел к лежащей все так же посреди проселка, большой кошке.

Та взглянула, наконец, прямо ему в лицо.

О, какие у львицы выразительные глаза! И огромные! Как она смотрит… Прямо-таки с мольбой. Да, ей явно нужна его помощь! И… Вряд ли это простая львица.

- Ты понимаешь человеческую речь? – спросил Конан на всякий случай.

Львица усиленно закивала головой. Так, с этим понятно. Львицы не умеют разговаривать.      

Во-всяком случае, обычные львицы. А он и не сомневался, что эта - необычна. Ладно, продолжим.

- А говорить можешь? – снова кивание, но уже отрицающее. Уж не заколдованный ли человек перед ним? Даже если и так, главное сейчас не это.

- Тебе нужна моя помощь?

- О, да! Кивание и взгляд через плечо.

- И что же ты хочешь, чтобы я сделал?

Она порывисто вскочила и бросилась в гущу леса, сквозь деревья и кусты, умоляюще оглядываясь на него, затем вернулась, и снова кинулась в непроходимый бурелом, тяжело дыша и поскуливая, словно собака – таких звуков от грозного огромного зверя он никак не ожидал!

Ну что, очередная волшебная западня?..

Во-всяком случае, без колдовства здесь точно не обошлось. А, собственно говоря, разве он не искал чего-то именно этакого?! Ну так вот и оно. Вперед!

- Ладно, уговорила, - усмехаясь самому себе, и тому, как легко и быстро нашло его «приключение», несколько все же ворчливо произнес варвар, - Но постарайся вести так, чтобы я мог пройти с конем – он не умеет ни летать, ни ползать…

Конечно, проехать по ухабистому лесу, заросшему густым подлеском и с низко нависающими разлапистыми ветвями вековечных сосен, елей, берез и буков, было бы тяжело, и Конан вел коня подузцы, самостоятельно выбирая путь, где заросли были пореже, и ориентируясь по светло-коричневому туловищу кошки, или ее хвосту. Да она и сама вела их, выбирая путь полегче, поэтому все время приходилось петлять. Конана, впрочем, это не сбивало – он не заблудился бы и не в таких зарослях. Случалось ему бывать в джунглях, по сравнению с которыми сейчас он был как на прогулке. Рыжий же недовольно сопел, осторожно ставя копыта на толстую и пружинящую подстилку из опавшей хвои, листвы и мха, скрывавшей предательские ямы и колдобины.

Львица все так же не переставала оглядываться и убегать вперед, снова возвращаясь на несколько шагов и поджидая их. Видно было, что ей не терпится, и хочется довести их побыстрее. Желание Конана вполне совпадало с ее стремлениями.

Что не мешало ему, разумеется, зорко осматриваться и чутко прислушиваться.

Наконец, примерно через час, они добрались до места: посреди особо дремучего и замшелого бурелома стояла наполовину вросшая в землю одинокая, почерневшая от времени полусгнившая хижина из толстых трухлявых бревен, с провалившейся местами крышей, и крохотным окошком. Ни дорог, ни тропинок к ней не вело.

Кусты и валежник явно давно не расчищали. Однако опытному глазу следопыта сразу открылись чуть заметные признаки обитаемости этого странного места - и еще кое-что: тот, кто жил в хижине, старался, чтобы его присутствие здесь было незаметным… Значит, скрывался.

Но кто? И… от кого? Конан нахмурился: здесь пахло… Гонениями. Или враждой. Выяснилось,что львица обладает-таки львиным рыком. Да каким! Даже сдержанный призыв обладал неповторимой густотой и сочностью звучания!

На зов из покосившейся двери спустя полминуты выбралась маленькая сухонькая старушка, сильно согнутая в пояснице годами и ревматизмом, и с суковатой  клюкой в морщинистой, но еще жилистой и крепкой руке. По ее поведению Конан сразу понял, что она слепа, но слышит еще хорошо.

- Лиана? – прошамкала она беззубым ртом. Львица коротко рыкнула в ответ, и просунула свое гибкое тело старушке под руки, нежно потеревшись боком о слабые колени. Та ласково погладила огромную кошку по спине и голове, и вздохнула, как показалось Конану, с облегчением.

Конан стоял и ждал. Верный конь тоже не шумел, и даже смотрел с любопытством.

И через пару секунд львица действительно развернулась и рыкнула совсем другим тоном. Старушка сразу вскинула голову и выражение любви и радости на ее лице сменилось выражением живейшей заинтересованности и озабоченности.

- Неужели… Наконец привела?! – воскликнула она гораздо громче, и подалась вперед,глядя невидящими глазами в их сторону.

Конан, не желавший вначале мешать трогательной встрече, двинулся вперед, заговорив первым, как и положено воспитанному и галантному рыцарю:

- Приветствую вас, таинственная отшельница дремучего Чернореченского леса! Ваша посланница смогла очень… мило убедить меня в том, что кому-то нужна моя помощь. И вот я здесь, и готов сделать для вас все, что в моих силах!

- Ах! Неужели наши молитвы наконец услышаны?! – голос на мгновение прервался, затем женщина взяла себя в руки, - Здравствуй и ты, Конан-киммериец, если только меня от радости не подводит слух! Лучшего спасителя и помощника я и вообразить не смогла бы, хвала Мирте пресветлому! Хвала Богам! И спасибо тебе, что откликнулся на наш призыв, и пришел, презрев страшный вид моей единственной помощницы!    

- Так ты знаешь меня, почтенная женщина? – Конан был удивлен.

- Как не знать! Да и ты меня знаешь. – горькая усмешка исказила благородные черты явно красивого когда-то лица, - Только вряд ли ты сможешь теперь меня узнать. Перед тобой – Шакира Керхийская!
- Кром! Не может быть! – вырвалось у пораженного до глубины души варвара.       

Он, конечно, отлично помнил красивую и холеную Королеву, нанесшую ему года четыре назад, когда он только укреплял и расширял свое государство, деловой визит. Они прекрасно поладили тогда, и заключили весьма удачное соглашение о торговле и взаимопомощи в случае вражеского нападения на одну из их стран.

Керхия была одной из маленьких, фактически зависимых от Аквилонии, но формально суверенных и самостоятельных стран, граничащих с огромной могучей державой, созданной Конаном, желающих и дальше сохранять независимость, но понимающих, что для этого придется кое-чем поступиться, чтобы не быть просто… Завоеванными и поглощенными, когда дойдет их очередь.

И, конечно, согласившись проводить политику, согласованную с политикой Аквилонии, такие страны рассчитывали и на ответные льготы – хотя бы в виде поддержки и защиты  в случае необходимости со стороны непобедимого, закаленного в боях и дисциплинированного войска Конана, вздумай кто-нибудь из склочных, жадных, и не таких дальновидных соседей, напасть на них.

Конану же тоже было удобно окружить свою державу буферными государствами, принявшими бы на себя первый удар в случае действительно большой войны, и предоставившими бы ему в случае чего свое крохотное, но все же вполне боеспособное, войско.

Расстались они тогда вполне довольные друг другом, и позже Конан не мог пожаловаться на выполнение Керхией условий договора. Впрочем, если сказать честно, делами и заботами маленького соседнего государства и судьбой его королевы он интересовался не особенно – ведь Керхия вела себя лояльно. Впрочем, насколько он помнил, Шакира всегда управляла своим королевством по-хозяйски твердо и грамотно. Во-всяком случае, торговля, ремесла и сельское хозяйство  процветали, и народ уж точно не голодал.

Но что же случилось теперь?! Какой враг меньше, чем за четыре года превратил  цветущую пятидесятилетнюю женщину в дряхлую слепую старуху?! И почему Конан ничего об этом не знает?! Ведь, насколько он помнит, торговля продолжается, и границы Керхии открыты!.. И никто не сообщал о том, что королева-соседка свергнута?!

И, наконец, почему Шакира не обратилась, как было оговорено, за помощью?

Об этом пораженный король Аквилонии и поспешил спросить у несчастной, и, судя по-всему, все еще гонимой, Королевы.

И вот какую печальную повесть он услышал.

Около года назад в столицу Керхии – Манчест – приехал, якобы с посольской миссией, пожилой и очень благородной внешности человек, представившийся герцогом Двэйским, сувереном Люрингии. Конану было знакомо это герцогство – еще одно из крохотных «независимых» королевств, правдами и неправдами борющихся за эту самую независимость, вступающих во временные «нерушимые» союзы, и тут же предающих друг друга, и захватывающих, и отдающих вновь территории друг друга - только чтобы сохранить хрупкое и неустойчивое равновесие в регионе.

Те, кто посильней, всегда норовили откусить кусок пирога пожирней – если уж не удалось полностью завоевать земли соседа… И отступали только после вмешательства более сильного!        

Словом, тот еще приграничный гадюшник. Территория Люрингии отделялась от земель Конана землями Керхии и Роханны. Беспокойства Аквилонии эти королевства не доставляли.

Свое прибытие герцог обставил с помпой – кортеж поразил не привыкшее к роскоши население Манчеста. Ну, разумеется, и встречали - чтобы не ударить лицом, как говорится, в …

Начались переговоры.

Вначале речь шла о договоре – чисто политическом союзе.Затем,в поразительно короткое – теперь-то это понятно ! – время,очаровав сладкими речами и неотразимой внешностью благородного галантного рыцаря пожилую,но еще молодящуюся женщину,обходительный сосед предложил ей подумать и о возможности скрепить их союз и … браком ! Через пару месяцев,подумав,и взвесив,как и положено дальновидной правительнице,она надумала.И… ответила согласием.И,как она верила тогда,ощущая  в зачерствевшем сердце непривычные полузабытые порывы,дело было не только в политике.Ведь в пятьдесят жизнь не кончается ! Счастья и тепла хочется всем…

К свадьбе готовились месяц… А на следующий день после свадьбы,проведенной по настоянию жениха в загородном летнем дворце,она узнала нечто страшное.

Никакого посланника Люрингии на самом деле не было.Его именем и обликом подло воспользовался хитрый и расчетливый чародей – она даже имени-то его настоящего не узнала… Единственной целью коварного негодяя было захватить ее королевство и ее саму под свой полный контроль.А больше всего магу был нужен ее летний замок.Все управление страной велось теперь оттуда.

Еще до свадьбы волшебник поместил в одной из башен замка какой-то могущественный талисман,с помощью которого в одночасье смог полностью загипнотизировать и подчинить своей воле всех его обитателей.В помощи и обществе Шакиры он теперь не нуждался,ведь рядом с собой он мог иметь любую послушную и молодую марионетку,придав ей облик старой королевы,и управляя через нее и нескольких особо  приближенных важнейших сановников всеми делами королевства.И нужно отдать ему должное : различить настоящую и поддельную королеву,или понять,что почтеннейшие старцы,вельможи и даже их жены находятся под воздействием заклятий,было совершенно невозможно.Да и страной он управлял деловито и грамотно – сразу стало понятно,что хотя бы к развалу Керхии он не стремится.

После отказа гордой и оскорбленной в лучших чувствах женщины,сотрудничать с  узурпатором добровольно,он загипнотизировал и ее.Шакира оказалась под домашним арестом,и без собственной воли.Хуже чувства полной безысходности и бессилия,она еще ничего не испытывала – но вырваться из плена могучих чар не могла.

Спастись же из плена ей и дочери удалось случайно.

Волшебник,до этого ведший себя спокойно,вдруг возжелал… переспать с Лианой.Причем так,чтобы та согласилась на это добровольно,а не под гипнозом.Так как та, естественно,отказалась,последовали,естественно,репрессии и обработка.Унижения и пытки коснулись как матери,так и дочери.Последней,естественно,досталось больше.

После истязаний в человеческом обличьи,Лиану превратили в крысу.Очень крупную и противную,надо сказать.Крысу топили,избивали,травили ядом.Но,конечно,не до смерти ! Затем -
в ослицу.Заездили до полусмерти.Затем – в собаку,лошадь,и еще кого-то,сейчас уже трудно вспомнить,но для каждого раза у чародея находилась своя,изощренная,крайне болезненная и унизительная,пытка.Разумеется,всех животных маг мучил и унижал так,чтобы сильно не повредить роскошное тело,которое еще не заполучил,и рассудок – ведь если бы принцесса сошла с ума,все его старания пропали бы даром….

Девушка же готова была на все,только бы не лечь с проклятым стариком,в образе которого маг предпочитал теперь находиться – вероятно,чтобы не тратить лишних сил.И вот,когда она оказалась в облике огромной кошки,на которую чародей собирался устроить облаву с травлей собаками,ночью она исхитрилась длинным когтем открыть засов своей конуры,могучими лапами расшвыряла охрану,взобралась по отвесной стене,снесла дверь,и,бережно держа в пасти бесчувственную мать,бежала,выпрыгнув через бойницу и переплыв ров,в непроходимые леса Черноречья.И ее не остановили ни три стрелы,ни пущенные по следу собаки. Их она просто растерзала,и затем классически запутала следы,пройдя по руслу мелкого ручья…

После бегства выяснилось две вещи : Шакира практически сразу очнулась от гипноза и вспомнила все,что с ними произошло.Выдернула стрелы из спины дочери,которую сразу узнала,и как могла,залечила ее раны,тряхнув стариной и применив лечебные травы,в которых когда-то неплохо разбиралась.Но когда они попробовали пробиться в Аквилонию за помощью,проявилось действие защитного заклинания мага : тело  королевы отказалось служить,она без чувств повалилась на землю,и стала стремительно сморщиваться,усыхать и стареть !

Пришлось Лиане вновь хватать мать в зубы,и быстро нести потерявшую сознание Шакиру назад,в леса Керхии.Однако тело не помолодело… Страшно подумать,что было бы,промедли Лиана хоть немного,и не догадайся быстро вернуть мать назад,подальше от границы,установленной предусмотрительным магом.Жили они в шалаше,пока Лиана не нашла эту полусгнившую избушку.

Однако не смирившаяся с поражением королева делала еще две попытки прорвать в других местах заколдованный круг.В результате выяснилось,что маг предусмотрел все,а она теперь еле ходит,и совсем ослепла.

А Лиана может преодолевать магическую границу,но сильно рискует при этом жизнью – Шакире пришлось вынимать из тела дочери еще две стрелы,лечить от удара мечом,и снимать капкан : никто не хотел понять – или не мог ? – что странный хищник не нападает,и не угрожает стадам,а нуждается в помощи.Напуганные люди мыслят однобоко – судят только по внешности,и не верят,что хищник хочет поговорить…

Вот так и приходится им теперь жить не дальше десяти-двенадцати миль от родного замка.Странно,что попыток изловить их волшебник пока не делал.Может,он ждет, когда они сами вернутся,чтобы умолять его о пощаде и снятии чар ? Если это так,то – не дождется ! Лучше – смерть ! Конана поразила сила и решимость в голосе согнутой волшебством,но не сломленной сильной и отважной женщины,настоящей Королевы.        

Дочь была ей под стать.Во время страстной обличительной речи она ясными и любящими глазами смотрела на свою героическую мать,словно улыбаясь  и подрагивая могучим хвостом – как бы говоря,что во всем согласна,и будет поддерживать ту до конца ! Шакира,чуть поостыв,взглянула на дочь с нежностью и обожанием.Да,она добывала им обеим пропитание,благо,с такими инстинктами и силой это не составляло труда,но и не снискало ей особой любви у местных фермеров,разводивших овец и коров.К сожалению,с поиском того,кто мог бы понять ее поведение и помочь,было потруднее…      

- Разумеется,ваше Величество,я помогу вам ! – глаза Конана горели справедливым гневом.Надо же,какая мерзость случилась чуть ли не у него под носом : прямо у границ его державы.- А сейчас расскажите мне подробней все,что вы помните о чародее и его повадках : как он выглядит,когда ни под кого не маскируется,где хранит свои волшебные атрибуты,каковы его привычки,что он ест,пьет,что любит – словом,все-все,что помните,пусть даже и крохотные детали – может,где и отыщутся его слабые стороны.Любая подмеченная вами мелочь может стать ключом к вашему,ну,и,разумеется, страны – освобождению !

Однако,это не заняло много времени.И все равно вряд ли было достоверно… Шакира честно сказала,что даже сейчас не уверена,что видела подлинное обличье чародея : он одинаково свободно чувствовал себя и как благообразный красавец средних лет,и как юноша с невинным,словно ангельским,лицом,и как солидный,авторитетный старец,а однажды она видала,как он развлекался тем,что в образе лесного кота ловил голубей во дворе замка… Одно можно было сказать с полной уверенностью : он был непревзойденный мастер по части гипноза и управления людским сознанием. Все находившиеся в замке люди,будь то придворные,солдаты,или слуги,безропотно подчинялись его приказам.Приказывали им забыть что-нибудь – они забывали,будь то хоть родная мать.Приказывали исполнить что-то – они не ели,не пили и не спали,пока приказание не бывало в точности исполнено.Иногда чародей забавлялся,заставляя несчастных поверить,что они тонут,или охвачены со всех сторон пламенем,или их атакуют змеи,и гнусно смеялся,наблюдая за муками и метаниями своих жертв.Силу его волшебства стократно увеличивал некий магический хрустальный шар,который должен был находиться возле чародея,и размещаться повыше – поближе к небесам.

Поэтому сразу,как только была захвачена власть и маг подчинил себе всех в замке,он затащил этот шар из тайника в лесу у стен замка,где прятал этот шар до времени,под самую черепицу самой высокой башни замка,и почти неотлучно находился неподалеку от него,спускаясь к своим рабам лишь на несколько часов в день : раздать приказы по управлению королевством,проследить,чтобы в замке была свежая еда и все необходимое, поунижать,теперь своих (уже и без того достаточно униженных) придворных,и,конечно, выбрать очередную партнершу на ночь.Ее он уводил наверх,в свои «возвышенные» аппартаменты,оставляя под гипнозом,или освобождая от чар – в зависимости от своего настроения,и того,насколько сильное впечатление произвела на него красота жертвы.Если он хотел подвергнуть девушку изощренным издевательствам и унижениям,он начинал делать это даже при всех,еще не уведя бедняжку из главного зала замка,где вершил суд и расправу.Иногда,если он оставался доволен жертвой,он отпускал ее утром – нет,не из замка,а только в специально оборудованные комнаты с решетками на окнах – новый застенок.В противном же случае ее тело утром подбирали слуги с брусчатки внутреннего двора замка,тщательно замывая следы крови…

Взамен «использованных» красавиц,новых постоянно подвозили отряды специально обработанных и вымуштрованных слуг,привезенных магом с собой из неведомых стран,и редко остававшихся в замке больше,чем на одну ночь – где эти негодяи поневоле искали своих жертв,и как происходило похищение бедняжек,никто не знал.Да и не мог знать – расспрашивать их было бессмысленно да и запрещено.               

Лиана,если и помнила что-то еще,в добавление к рассказу матери,поведать об этом все равно не могла.Но она готова была в любой момент провести Конана к замку кратчайшим путем.

Выбравшись наружу из полуизбушки-полуземлянки.Конан вдохнул полной грудью чистый лесной воздух.Покачал в раздумьи головой.Отвязав верного коня,он обернулся к королеве,провожавшей его,стоя в дверях :

- До встречи,ваше Величество ! Не могу сказать,сколько времени мне понадобится,чтобы разделаться с мерзавцем,но будьте уверены : он свое получит ! Надеюсь, его смерть разрушит злые чары и вы снова предстанете перед нами во всем блеске  вашего величия и красоты !

- Спасибо,Конан ! – горько усмехнулась королева, - Я знаю,на свете нет рыцаря, равного тебе – как по части уничтожения чародеев,так и по части говорить комплименты… Мы верим в тебя,ты должен победить... Но к старому возврата нет : если у Керхии и будет снова Королева,то это будет Лиана.Я же не смогу после всего случившегося собраться с духом и силами,чтоб снова принять на плечи бремя Королевской власти…               

Нет,я отлично осознаю – мое время ушло ! – глубокий вздох многое сказал Конану.

- А сейчас прощай ! Удачи тебе ! Мы будем молить за тебя Богов !

- Прощайте и вы,ваше Величество ! – пересилив себя,Конан все же улыбался-,хоть и знал,что она не видит его, - А я все же верю,что вы еще сядете в седло ! Вы – мужественная и волевая женщина. И вы нужны своим подданным.Так что берегите себя ! И спасибо за добрые слова. Помощь Богов,конечно,не помешает… Но – вы-то помните… - он выразительно похлопал по рукоятке верного меча.Шакира,услыхав это,усмехнулась.На морде – или лице ? – Лианы тоже промелькнуло что-то вроде улыбки.

Когда они с Рыжим и Лианой вот-вот должны были скрыться за стеной леса,Конан оглянулся.Он знал,конечно,что королева его не видит,но все равно поднял руку в прощальном приветствии.Словно почувствовав это,она помахала в ответ.
  ***

Лиана долго и осторожно вела его по лесу.Кажется,они действительно прошли не  меньше двенадцати миль.Только на закате перед Конаном замаячили в просветах меж деревьями отливающие багровым в тревожном свете уходящего солнца,стены и высокие башни замка Рэдволд,бывшей загородной резиденции королевы,а ныне – тюрьмы для ее приближенных,друзей и слуг.

Нет нужды подробно останавливаться на его внешнем виде и внутреннем устройстве – он ничем оригинальным не выделялся среди сооружений подобного рода,и  даже сам Конан жил в похожем,разве что чуть более обширном и укрепленном.Да оно и понятно – на свой замок варвар сил не пожалел.Положение обязывало.

Всю дорогу Конан напряженно думал – правильно ли он поступает,пытаясь все сделать в одиночку.Ведь он уже не мальчик,и даже не юноша – он зрелый мужчина,Король.А король должен прежде всего думать – думать,как сделать любое дело так,чтобы   не было нанесено вреда Государству,которым он управляет,и подданным,и близким,за которых он несет ответственность.
Поэтому личные амбиции и эмоции отходят на второй план. Поможет он своей стране,если погибнет,или будет заколдован ?

Вряд ли ! Но,с другой стороны,на путь домой и поход его армии к этим местам уйдет драгоценное время – не меньше недели.Да и что может сделать армия,если не обеспечена действенная защита от волшебства,и за милю от логова врага все его воины подпадут под действие гипноза ?! Ведь вряд ли маг хоть на миг «выключает» свой шарик – он будет просто растерзан очнувшимися ! Нет,так рисковать своими людьми  было бы глупо и непростительно для Короля.

Ну и наконец,такой вариант уж слишком отдает трусостью.Что,со временем он изменился ? Стал другим ? Может,состарился ?! Нет,он не должен изменять сам себе,быть чрезмерно осторожным или обманчиво рассудительным.Он должен смело,пусть даже где-то напролом,идти вперед,к цели ! Ведь он-то,в отличии от обычных людей, отнюдь не беззащитен : на рукояти любимого меча еще сидит волшебный шарик-талисман,нейтрализующий любое враждебное Конану волшебство или заклинание !

И разве Король не должен вести своих воинов ? Быть впереди ? Знать врага ?

Решено – он принимает вызов ! И будет самим собой !

Но все же действовать совершенно не осмотревшись – для такого опытного воина,да еще с богатым воровским прошлым,было бы непростительной глупостью.Так, посмотрим,что тут у нас.

Три главных,и без того высоких башни Рэдволда явно были еще надстроены.Свежая кладка,выделявшаяся по цвету,и с потеками еще не потемневшей извести,возносила тонкие,кажущиеся с такого расстояния просто колоннами,шпили с черепичными  крышами еще на добрых шестьдесят футов ближе к небу,чем запомнилось Конану по  единственному визиту к соседке.Может,внутри есть и еще новшества ? С башнями-то все понятно,но все равно – вот так,снаружи,невозможно догадаться,в которой из них проклятый маг держит свой драгоценный шар – главный инструмент злодейского волшебства.В том,что этот шар так или иначе придется найти,Конан не сомневался.

Варвар повернулся к Лиане,горящие ненавистью глаза которой были устремлены на родовое гнездо,столь милое когда-то,и нагло отнятое теперь.

- Пришла пора и нам прощаться ! Извини,если был груб с тобой.Я же не знал,что ты – женщина,да еще и принцесса !

Огромная кошка своим лучистым взглядом и кивком дала Конану понять,что не  сердится на него,и даже доверчиво потерлась о его колени могучим боком,тихо мурлыкая.Не к месту для драматического момента прощания он подумал вдруг,как,наверное,эту бедняжку мучают… блохи ! Поколебавшись,Конан положил свою сильную руку на плечи кошки-девушки,и мягко погладил ее.

- Возвращайся к матери,и держитесь пока подальше от замка ! Не знаю,когда и как я смогу разделаться с негодяем – может,за час,может,за месяц… Тут ничего нельзя предсказать заранее ! Но все же постараюсь управиться побыстрее – не то мои там,дома, будут беспокоиться. Надеюсь уложиться за пару недель… Береги мать !

Конечно,Конан про себя рассчитывал справиться с магом гораздо раньше,но если бы он не вернулся домой недели через три-четыре (одна-то уже прошла !),Зенобия и вправду стала бы всерьез беспокоиться,и даже,чего доброго,отправила отряды Гвардии на его поиски.А это вовсе не входило в планы Конана.Спасать – его…! Нет,это не в его духе и привычках !

Расставшись с Лианой,он стал неторопливо обходить замок по кругу,так,чтобы его ни при каких условиях не заметили со стен.Он собирался осмотреться,и заодно выбрать место,откуда он ночью постарается проникнуть внутрь,так,чтобы не потревожить караулы.Высота и монолитность стен его нимало не смущала – сильные пальцы и гибкость пантеры помогали ему в бурном прошлом брать и не такие твердыни.Верный Рыжий знал,что от него требуется,и ни звуком не выдавал их незримого присутствия.
     ***

Однако планы киммерийца были несколько нарушены, когда он добрался до места, где ров под стенами замка перекрывали мост и насыпь, ведущие к главным воротам, которые, что весьма удивительно, были широко открыты. Конан задержался.

Из ворот торжественной церимониальной походкой вышел мальчик в нарядной ливрее и с жезлом посланника в руке, и так, словно он точно знал, куда идти, мимо застывшей по стойке «смирно» стражи, направился прямо к убежищу Конана. Варвар был уверен, что ничем себя не выдал, ведь за плечами были почти тридцать лет воровской и боевой практики. Тем не менее он решил не двигаться, и посмотреть, что будет. Непосредственная опасность, вроде, пока не угрожала. Мало ли куда направился посланец…

Странный мальчик между тем уверенно подошел почти вплотную к его укрытию, поклонился по всем правилам Этикета, и, глядя на Конана сквозь ветки ничего не выражавшим, каким-то рыбьим взглядом, напыщенно-торжественным тоном произнес:

- Хозяин замка Рэдволд, могущественный Юрденна, приветствует короля Аквилонии, знаменитого Конана! И желает лично засвидетельствовать свое почтение! Могущественный Юрденна также спрашивает, не будет ли великому Конану угодно оказать ему честь, и стать его гостем на любое время, какое ни пожелал бы король Аквилонии! Рэдволд и его хозяин полностью в распоряжении многоуважаемого и долгожданного гостя!

Равнодушным и каким-то неживым тоном выдав словно заученный текст речи, мальчик,словно автомат, снова торжественно поклонился, и замер, изредка помаргивая, и упершись своим странным отрешенным взглядом куда-то поверх левого плеча удивленного киммерийца.

Конан, не торопясь отвечать, напряженно думал, хмуря чело и сердито сопя.

Похоже, несмотря на все его старания, враг давно знает, что он здесь. Так чего тянуть?      

Его приглашают – он пойдет! Противник, как видно, не лыком шит! Но и сам он тоже не подарок. Он будет начеку: не позволит себя загипнотизировать, или обмануть! У него достаточно защиты и опыта общения с магами.

- Указывай дорогу, посланец! – варвар, уверенно ступая, вывел коня из чащи.

Они прошли по мосту в ворота. Стражники, на вид не слишком-то ухоженные и подтянутые – чего Шакира-то уж точно никогда бы не допустила! – проигнорировали  вступление под своды башни с воротами как мальчика, так и Конана с Рыжим.

Посланец все так же неспешно, торжественно и уверенно двигался прямо к центральной части замка, где, как помнил варвар, находились парадные залы для торжественных приемов, балов и обедов. Судя по отсутствию изменений или переделок во внутреннем дворе замка, планировка мага устраивала, и он оставил все, как было.

Загрохотали цепи и заскрипели створки – это стража поднимала подъемный мост, закрывала ворота и отрезая замок от мира. Конан даже не взглянул туда – зачем, если он все решил?

Передав коня заботам подошедших конюхов, таких же «замороженных», киммериец проследовал за мальчиком внутрь, через ряд величественных покоев в пышном убранстве, которым,впрочем, как сразу заметил его наметанный глаз, не помешала бы капитальная уборка - вновь чувствовалось отсутствие заботливой женской руки - и был подведен к высоченным резным дверям тронного зала. Мальчик, войдя первым, низко и вычурно поклонился трону, и звучно объявил:

- Его Величество Конан, высокочтимый король Аквилонии! – после чего, не поворачиваясь к трону спиной, отступил вбок и назад.

Конан без лишних церемоний и разговоров прошел в длинный зал, в дальнем конце которого располагался великолепно отделанный трон на невысоком постаменте – всего в три ступеньки. Застывшие в разных местах зала пышно одетые мужчины и женщины не сдвинулись со своих мест при его появлении, и лишь провожали его глазами. Рыбий взгляд и подзапущенный вид величественных в свое время придворных своей соседки варвара уже не удивил.

Проходя мимо их помятых костюмов и замызганных платьев, он все же подумал, что то, как маг относится к ним, говорит о желании унизить, втоптать в грязь, отомстить за какие-то прошлые обиды. Вот и ясны по-крайней  мере две черты характера нового хозяина Рэдволда – подлость и мстительность. И главный вывод – сам маг явно происходит не из сливок общества – иначе он понимал бы тот элементарный факт, что тем самым роняет престиж двора и королевства…

Стало быть – и свой.

Поскольку никто и не пытался его удержать, киммериец приблизился к трону на пять-шесть шагов, прежде чем сидящий на троне разлепил скривленные в удовлетворенно-презрительной ухмылке губы, и неожиданно весело сказал:

- Приветствую тебя, Конан из Киммерии, ныне могущественный властитель Аквилонии,смелый воин и мудрый правитель! Я действительно рад тебя видеть! Эй, вы там… - небрежный жест рукой, - свободны на сегодня!

Судя по шороху платьев и стуку каблуков, все ринулись прочь. Конан даже не оглянулся. Буравя взглядом странное лицо перед ним, он произнес:

- Хотелось бы ответить тебе тем же, Юрденна, - он подчеркнуто выделил отсутствие у врага почетного титула, зная,что тем самым разжигает в том злость, и, следовательно, делает менее осторожным, - но, боюсь, после того, что я услышал о тебе и твоих делах, наша встреча ничего хорошего тебе не сулит! – предпринимать что-либо, однако, Конан не спешил.

С чувством безотчетной брезгливости он рассматривал казавшееся, однако, вполне человеческим, вроде бы даже довольное его грубым тоном и недвусмысленной угрозой, лицо существа, словно чудовищный краб, или паук, развалившегося на явно великоватом для него символе власти.

Несмотря на то, что у того было всего четыре конечности, Конана не оставляло ощущение, что их гораздо больше… И они все время шевелятся - готовые напасть, оплести, разорвать…    

Перед ним сидел карлик. Старый, омерзительно сморщенный карлик с огромной головой на непропорционально тонкой шее. Размером с ней – с головой – мог бы поспорить только его же горб. И Конана этот маленький уродец явно не боялся.

- Ага, значит, Шакира с дочуркой уже просветили тебя! – довольно закудахтал чародей,потирая крохотные ладошки, - Это прекрасно! Сбережет нам массу времени. Ведь я, честно говоря, ожидал тебя к ужину, и мои повара постарались от души!

- Я не собираюсь гостить у тебя, или тем более, ужинать с тобой! – рявкнул рассвирепевший Конан, со злостью и сожалением думая, что из него, похоже, пытаются сделать идиота, и, к сожалению, кажется, встреча с Лианой, а затем и ее матерью, была лишь искусно подстроенной ловушкой, в которую он попался, словно наивный простак-правдоборец…

- Да нет же, уверяю тебя, мой дорогой гость – сердишься ты напрасно! – словно отвечая на эти его мысли, никак, впрочем не отразившиеся на лице прекрасно владевшего собой Конана,вновь захихикал карлик-паук, - И на королеву с дочерью ты напраслину не торопись возводить!

Он вдруг посерьезнел и приосанился. Даже тон стал торжественно-гордым:

- Я специально не трогал их, зная, что ты очень тонко чувствуешь ложь и обман, и если я зачарую их, они не смогут так правдиво и проникновенно рассказать тебе о случившемся. Да, - он жестом удержал слова, готовые сорваться с уст Конана, - Их история правдива. Подожди же, не перебивай! – Конан снова открыл было рот, чтобы высказать то, что он думал о Юрденне, - И здесь ты тоже прав. Прав – с точки зрения обычного человека! – маг не удержался, и мерзко захихикал, подчеркнув это последнее слово, - Но ведь ты еще – и Король!

А Король должен понимать… Что есть дела и поважней человеческой жизни.Кроме того, из элементарной вежливости гостя к хозяину, дай мне, наконец, закончить мою мысль! Ведь ты здесь – для ДЕЛА! 

- Не может быть у меня дел с гнусными мерзавцами-садистами и мошенниками, даже если они ко всему еще и колдуны! – решив, что болтовни довольно, Конан метнул от бедра испытанный и заговоренный кинжал, который возил с собой как раз для таких случаев, и который загодя спрятал в рукаве, в специальном кармане с прорезью. Ярко блестящее синими сполохами от близости чар лезвие сверкнуло разящей молнией.

Успеть среагировать у карлика не было ни малейшего шанса. Направленное могучей рукой волшебное оружие достигло цели за ничтожный миг.

Вонзилось оно как раз туда, куда наметил варвар – точно в черное сердце урода.   

Однако оказалось, что радоваться победе еще рано.

Конечно, побить карлика так просто не удалось.

Он захрипел. Заперебирал, словно в агонии, конечностями.

Затем замер и хитро глянул на Конана. Гнусный рот снова открылся и разразился противным кудахтающим смехом. С деланным возмущением Юрденна всплеснул руками:

- Ай-яй-яй! Ну что за воспитание! Что за манеры! И это – у короля! Что же тогда сказать о подданных? Ну ни капли уважения к пожилым людям! Эх, молодежь: вот так всегда – недослушают, перебивают, да еще и парадный костюм испортить норовят!

Да, просто беда с этими смертными – все они так импульсивны, предсказуемы… - он сокрушенно покачал огромной головой. Конан молча ждал, когда его врагу надоест фиглярничать. Первый раунд за магом.

Значит,нужно быть осмотрительней, и ждать.

Карлик между тем растворился в воздухе подобно дыму, и Конан увидел свой кинжал, глубоко вонзившийся в спинку роскошного трона. Однако подобрать его не удалось – лезвие, словно изъеденное кислотой, с шипением и дымком, растворилось, и бесполезная рукоятка грохнулась на сиденье кресла.

Юрденна же снова медленно как бы вытек из воздуха, но уже возле богато расшитой портьеры, где, глядя на варвара помертвевшими бусинками-глазами, потянул за узорчатый плетеный шнурок. Портьера бесшумно ушла вбок.

За ней стоял ряд арбалетчиков с такими же пустыми глазами, как у мальчика-посла, конюхов или придворных. Все отличие заключалось в том, что те не целились из взведенного страшного оружия варвару в живот и ноги.

- Ну ладно, оставим шутки! – произнес вполне будничным тоном карлик, возвращаясь к трону, брезгливо, двумя пальчиками сбросив оттуда узорчатую рукоять, - Теперь, когда ты удовлетворил свою естественную жажду «справедливой расправы», и снял нервное напряжение, а заодно, - он криво ухмыльнулся, - и убедился, что по-крайней мере на данный момент все козыри у меня на руках, надеюсь, мы сможем, наконец, спокойно поговорить!

Конан был вынужден признать,что кое в чем его собеседник прав.

И хотя он был уверен, что стрелять в него сейчас не будут – во всяком случае на поражение! – он не поручился бы, что хозяин будет настолько глуп, или достаточно терпелив, чтобы позволить варвару беспрепятственно отправиться на поиски своего настоящего тела. Нет, спектакль отрепетирован и хорошо продуман.    

Значит, борьба затянется.

- Поговорим! – коротко кивнул киммериец, набираясь терпения.

- Прекрасно! Приятно иметь дело с разумным противником. – прокомментировала говорящая иллюзия, вставая, и жестом приглашая за собой, - Идем! 
                ***

Подвал, в который попал Конан, был просто грандиозен по своим размерам. И уж его-то точно переоборудовали! Похоже, предыдущие владельцы Рэдволда веками собирали здесь дары виноградной лозы со всех стран света – раньше здесь были винные погреба.

Теперь же здесь была самая роскошная, шикарная и помпезно украшенная…  Тюрьма!               

В просторных, великолепно обставленных и декорированных, словно будуары, но все же, камерах, содержались самые красивые и породистые – другого слова и не подберешь! – из всех когда-либо виденных им ( а было таких, ох, не мало! ) – женщин.

Ну, то есть, отдельные, как выразился карлик, неплохие экземпляры, ему, разумеется, попадались, но чтобы вот так – в одном месте, одновременно, встретить столько великолепных представительниц прекрасного пола… Нет, он вынужден был признать, что такого даже он не видывал.

Ему пришлось подтвердить это после того, как они с Юрденной обошли все пятьдесят пять комнат, и Конан посмотрел на всеx, равнодушных к тому, что их осматривают, словно лошадей в конюшне, загипнотизированных пленниц.

- Теперь, когда ты увидел, так сказать, отобранный и подготовленный мною материал, и оценил масштабы моей власти и настойчивости, почему бы нам не подняться в мой кабинет, и не решить все наши дела за кубком доброго вина! – предложил, вновь мерзко потирая ручки-клешни, карлик.

И хотя Конан придерживался другого мнения об угощении и питье в доме врага, ему пока вновь пришлось подчиниться.

Молчаливый эскорт из тридцати арбалетчиков все так же, колонной по два, протопал за – и перед ними к маленькой, уютно обставленной комнатке на втором этаже, бывшей, скорее, под стать одной из красавиц снизу, чем аскету и мыслителю, каким пристало бы быть, по-идее, волшебнику-чародею. Да и магическими атрибутами, как в замке, например, у Пелиаса, тут и не пахло. А пахло тут заморскими благовониями и … духами.

Стол, стоящий посередине кабинета, действительно ломился от яств, и кувшинов разных форм. Хрустальные же кубки даже Конану не показались маленькими.

Внутрь кабинета хозяин, однако, провел одного Конана, грозным взором окинув свое воинство перед тем, как прикрыть двери, и жестом предложив варвару самому угощаться и наливать себе из любого приглянувшегося кувшина. Затем он молча же подождал, пока Конан, не видевший смысла отказываться, и к тому же здорово проголодавшийся, не налил себе и не осушил солидного кубка, не глядя заев каким-то жаренным мясом c ближайшего дымящегося золотого блюда.

Вино, да и закуска оказались превосходными – Конан, давно понявший, что уж отравить-то его точно не собираются, не без удовольствия прикончил еще пару здоровенных кусков.

Юрденна, хотя глазки его и горели нетерпением, спокойно прошелся по комнате несколько раз, жестом предложив киммерийцу располагаться так, как тому удобно. Видно было, что он доволен, и ему не терпится начать – похоже, чертов карлик действительно что-то спланировал, и спланировал давно.
- Удобно тебе? – спросил он наконец.

- Удобно. – отозвался Конан, и вправду неплохо устроившийся на мягких подушках кушетки, занимавшей всю длину одной из стен, и спокойно выжидавший со вновь наполненным кубком.    

Хоть они и были наедине, повторять глупой ошибки и вновь нападать он уж точно не собирался: он не идиот, чтоб не понять – в ближайшее время ( а, возможно, и никогда ) телесного воплощения мага ему не видать…

- Хорошо. – карлик вновь прошелся, - Тогда я начну. Правда, начну я несколько издалека.

С одной древней легенды. Тебе ведь наверняка знакомо имя Геркулеса?

Конан кивнул.
Так-так. Вот и настал, судя по ненапускному волнению хозяина, тот момент, когда станет ясно, для чего Конан ему понадобился. Впрочем… Кое о чем он и сам начал уже догадываться. И это ему не понравилось. Очень не понравилось. Но – послушаем.

- Ну так вот о Геркулесе. Он знаменит, конечно, своими двенадцатью подвигами, веселым,беспечным характером, и… Мученической смертью. После которой отец забрал его прямиком на небо. Но это – только то, что сможет вспомнить и сказать о нем почти каждый человек. Официальная, так сказать, версия легенды.

Мне же довелось при постижении тайн магии познакомиться с оригиналом этого знаменитого мифа, дошедшего до нас в виде не знаю уж, какой по счету копии со свитка, составленного, по слухам, самим Мидассом Мудрым. Интереснейший, конечно, документ. Кое-что там, конечно, скучновато, затянуто, устарело… Но – кое-какие в нем есть  мысли, и соображения, которые умному Правителю и сейчас…

Впрочем, не будем отвлекаться. Так вот, помимо целого вороха официальных, но жутко подробных описаний традиционных подвигов, я нашел и несколько неофициальных – да оно и понятно – Ха-ха! – хотел бы я посмотреть, как бы эти предания включили в общедоступный свод!.

Так вот, запомнилась мне почему-то, накрепко причем, вот такая… Хм. Скажем, пикантная… неофициальная легенда.               
Когда-то в Анции ( сейчас этого города не существует ) правил царь… Ну, на современном языке это звучит как Десней. И было у него пятьдесят дочерей. Ну, сам понимаешь: древность, почти свободные нравы, количество жен, да тем более у царя, никто не ограничивает – сколько можешь прокормить и… обслужить – столько и бери! А уж про детей и говорить нечего – как головастиков в пруду: кто от кого, и как его зовут… Представляешь, какой гвалт стоял у него в гареме? Н-да, кошмар.

О чем бишь это я?..

Ах да. Однажды великий Геркулес по дороге к очередному – сейчас неважно, какому! – подвигу, завернул к Деснею в гости. Ну, не в поле же ему ночевать – герой, все-таки, любимец народа и баловень небес! Конечно, Десней принял его со всеми подобающими почестями и радушием. Вкусно и сытно угостил. Услаждал музыкой, отменным вином и танцами – я думаю, довольно… э-э… зажигательными. И…  так сказать, удобно устроил на ночь.

Ты еще ни о чем не догадываешься? – действительно, самые худшие опасения  Конана,похоже, подтверждались, и он помрачнел, - Так я продолжаю!

Светильник в комнате Геркулеса почему-то очень быстро угас…

И как только это случилось, в дверь проскользнула тень. Хм.

Да, ты верно угадал, - от Юрденны не укрылась гримаса, невольно возникшая на лице Конана, - это была одна из дочерей гостеприимного Деснея. Она взошла к гостю на ложе. Без лишних слов она оказала великому герою… Э-э… Сформулируем это так: все возможное  гостеприимство!

Геркулес просто не смог… Отказаться! Ведь у женщин есть тысячи способов… Ну, ладно. Затем, получив то, что… ну, ты понимаешь… Так же молча она покинула его.

Но!..

Но через пять минут вернулась. И была нежна, свежа и… Настойчива. ( кстати, именно из-за описания, причем подробного – способов, какими женщина может возбудить Мужчину… хм… К продолжению таких игр, я думаю, эта легенда и являлась запретной.

А зря. Многим – я уверен! – особенно в пожилом возрасте, она могла бы… продлить возможность – ну, ты понимаешь? – счастливого выполнения супружеских обязанностей…).

Не буду утомлять тебя. Герой, конечно, он и есть – Герой. А дело как раз происходило зимой, ночи длинные, темные… Одному – так… Одиноко.   

Так Десней получил пятьдесят здоровых и сильных потомков, к тому же на четверть – Богов! Не считаться с таким правителем на местной политической арене стало невозможно. Вот такой мудрый и дальновидный, надо признать, шаг. Очень перспективный как с точки зрения политики, так и здоровья – а чья же еще, как не полубога, кровь, могла бы лучше оздоровить угасающий от вырождения и ослабления, род?! 

Геркулес же получил… Н-да уж… удовольствие и приятные, так сказать, воспоминания! Ну а что еще нужно настоящему герою? Не деньги же? Ха-ха.

Так вот, в принципе, я и обрисовал стоящую перед тобой задачу!

- Ах, вот как. Значит, мне отводится всего лишь унизительная роль племенного быка-производителя? – в голосе Конана сквозили горечь и презрение, он грозно хмурился, вовсю работая мозгами. С такой проблемой он раньше не сталкивался!

Срочно надо придумать, как ему – ему! – прикинуться менее… Сильным, чем есть!

- Ну почему же – унизительная?! Совсем не так! – возмущение Юрденны было непритворным. Помолчав, он хмыкнул: - Скорее, приятная… - он вновь посерьезнел, - Но – к делу!

Согласись, что из ныне живущих ты – самый выдающийся Герой! Ты ли не смел, хитер, могуч и упорен в достижении любой цели, словно… э-э… Буйвол? - горбун  вновь мерзко подхихикнул, но тут же продолжил, серьезно и деловито, - Я высчитал, что твои дети мужского пола неизбежно – слышишь? Неизбежно! – будут править всем Миром! Разумеется, если зачатие будет произведено в нужном месте, в нужное время, и с нужными женщинами. Разумеется, все они должны быть здоровы, и… Готовы.

Ты и представить себе не можешь, чего мне стоило собрать именно их, именно здесь, и именно сейчас! И все подготовить!!! – фанатичный блеск вдруг прорвался из мутно-черных глубин широко распахнувшихся глаз карлика, голос сорвался на крик.

Впрочем, Юрденна быстро овладел собой и вернулся к иронично-деловому тону:         

- Дети твои – это небывалая сила. Ну а тот, кто будет контролировать твоих детей, не высовываясь, естественно, из-за кулис, сможет стать некоронованным, так сказать, «закулисным», повелителем Вселенной! О, я хорошо понимаю – впереди еще трудности воспитания, формирования личности, обучения: владению оружием, мозгами – ты уж извини ! – искусству политики, и так далее, и так далее… Но с этим полегче – у меня все подготовлено. Выучу и воспитаю. Ну, что скажешь? Хороший план?

- Отличный, - буркнул варвар, - Но ты ничего не забыл?

А как, например, насчет моего согласия на это безобразие?! Вдруг я откажусь от такой высокой чести – чтоб мои дети, пусть даже и владели всем миром, но – были рабами?!

- Не откажешься, Конан! Не откажешься! – маг приблизился к полулежащему киммерийцу, в упор глядя ставшими жесткими и ледяными щелочками глаз в его пылающие гневом глаза.   

Сдерживаемые до этого ненависть и лютая злоба явственно проступили в его свистящем шепоте, - Ведь ты – муж и отец! Если я убью тебя – а я это сделаю, если ты выкинешь какой-нибудь фортель! – некому будет защитить от меня  твою жену… И, конечно, малютку Конна!

А еще скажу тебе – ты прав, мне доставляет удовольствие мучить вас, людишек! Так вот, я прикажу пытать до смерти ту женщину, которую ты откажешься оплодотворить! И пытать – в твоем… Нет, - он зло хихикнул, - в нашем присутствии! Ты даже можешь доставить мне своим таким отказом определенное удовольствие: ты даже не представляешь, КАКИЕ пытки я изобрел! Неужели же такой… хм… добрый, справедливый и галантный герой допустит, чтобы ни в чем неповинные женщины, вместо того, чтобы получить положенную им… ласку и удовольствие, умирали в муках, моля лишь о приближении смерти?!

Конан, забыв все на свете и зарычав, как дикий зверь, схватил проклятого урода за горло,мечтая лишь об одном: немедленно свернуть шею мерзкому извращенцу! Но руки его встретили лишь пустоту! В уши проник издевательский смех:

- Нет, глупый варвар, не так быстро! Говорю же – я подготовился! И хоть я не в восторге, мягко говоря, от твоей кандидатуры, тебе придется это делать. И делать добровольно! Конечно, я мог бы загипнотизировать и тебя, и твоя безделушка, - он щелкнул ногтем по остававшемуся все это время мертвым шарику-талисману на мече, - не помогла бы тебе нисколько. Но это… хм. Снизило бы качество твоего семени! Это мне совсем ни к чему. Поэтому я и хочу, чтобы ты хорошо понимал, что тебе предстоит сделать, и что будет, если ты откажешься.

А если вдруг ты – что было бы по-меньшей мере странно для такого прославленного героя! – попробуешь сбежать, чтобы вызвать на подмогу свою армию, или же кого-то из обладающих реальной силой Магов… То все – ты понимаешь? – все женщины будут замучены, если ты не передумаешь, и не вернешься в течении одного дня! Потому, что без тебя они мне не нужны: лишняя обуза… Ну, про такие мелочи, как то, что уезжая отсюда я уничтожу всех ненужных свидетелей, я уж не упоминаю.               
Хорошенько подумай, и крепко запомни мои слова. Ведь ты отнюдь не глуп! Ах да, еще одно: я не привык давать обещаний, которые не намерен выполнять.               

И тебе я обещаю: по завершении твоей… Миссии… Ты будешь отпущен. И сможешь вернуться к любимой жене, сыну. А вот уж расскажешь ли ты им об этом своем… подвиге – решать тебе. Мой план сработает независимо от этого. Я имею в виду – план по захвату власти над Миром. Ты же не будешь воевать, надеюсь, с собственными детьми?! А? Ха-ха-ха! – видеть, как смеется эта свернутая им набок голова было мерзко.

Конан, задыхаясь от бессилия и ярости, широко открытыми горящими глазами буравил черные щелочки прищуренных глаз оказавшегося таким мерзким и хитрым прoтивника. Но руки от его несуществующего горла убрал. Эта странная дуэль взоров продолжалась с минуту. Затем отвратительный краб-паук отступил на шаг, усмехнулся, и вновь принял образ радушно-веселого хозяина. Подправив на место шею, он разлепил губы. У него в колчане была еще стрела, смазанная, конечно, ядом издевки:
- Вот еще что… Забыл сказать тебе, дорогой Конан! Не подумай, что я недооцениваю твою храбрость, или варварский ум и свойственную ему изворотливость и находчивость!

Ты, конечно, будешь думать, как обмануть меня, и добраться до моего настоящего горла, хе-хе! – он снова покрутил шеей в тесноватом воротнике, оправив его, - Запретить, естестванно, не могу! Да и смысла не вижу: это скрасит твой… Досуг.

Но помни вот что: я… э-э… часто меняю покои. И будь я в тех, или других аппартаментах, их все охраняют лучшие стрелки этого гарнизона, которые, уж конечно, смогут хоть единожды попасть тебе в… Ноги! Ну, или то место, откуда они растут… пока ты будешь пытаться выломать две дубовые и одну железную двери, охраняющие все мои аппартаменты. Поверь, одной стрелы будет вполне довольно! Наконечники смазаны очень сильным ядом. О, нет – я же не убийца какой: ты не умрешь. Просто мгновенно уснешь!    

И когда я разбужу тебя – связанного, разумеется! – мы сможем вместе насладиться мучениями и криками прелестной девушки… Выбранной по моему вкусу!

Варвар, конечно, оценил черный юмор, как и коварство и продуманность западни, в которую он угодил на этот раз. Да, проклятый уродец прав – он не может допустить мучений и смерти ни в чем не повинных, коварным злодейским волшебством собранных и удерживаемых здесь прелестных девушек и женщин.               
Но согласиться быть – Хм! – Производителем?.. Невозможно!

Впрочем, как раз НЕ согласиться, во-всяком случае, сейчас, действительно невозможно. Поэтому, чтобы выиграть столь нужное для выработки плана, время, ему придется…

Нельзя доставить уродцу удовольствие, и полезть сейчас на рожон: слишком много жизней поставлено на карту! А он пока и вправду не знает, что и как сделать, чтобы… Да, пока остается только один, довольно гнусный, нудный, тяжелейший для совести, но испытанный вариант: пойти на соглашение. На это - ох! - невероятное и достаточно подлое дело, согласиться на унизительную роль, уготованную ему Юрденной.
Так, и только так он получит то, в чем действительно больше всего нуждается – время. Время, чтобы отыскать, вычислить слабые, уязвимые места в обороне этого мерзавца, и нанести смертельный, надежный удар! Он должен найти способ и возможность обмануть врага!

А слабые стороны и лазейки отыщутся непременно… Уже не один чародей погиб в схватках с варваром лишь оттого, что непомерное честолюбие и самомнение не позволяло  им признать в своих планах – глупость, а в защите – бреши! И то, что маг готов именно к такому обороту событий, нисколько ему не поможет!
Он мнит себя хитрым, и предусмотревшим все? Ну так Конан будет хитрее! Умнее! На то он и Конан.
Хотя варвар для себя все решил быстро, для вида он еще порычал, поругался и поерепенился с блеском в глазах, и хватанием за рукоятку. Он грозно скалил здоровенные зубы и плевался,проклиная карлика всеми известными проклятьями и понося нехорошими словами на десятке языков. Тот только гнусно ухмылялся, почесывая в бородке, хмыкая, и склоняя непропорциональную голову то к одному плечу, то к другому.

Впрочем, вскоре подустав похихикивать, минут через десять он прервал поток забористых оскорблений, охватывающих все аспекты его происхождения и интимной жизни на том и этом свете:
- Ладно-ладно, я знаю, что по части ругани тебе тоже нет равных. Незачем лишний раз доказывать это. Итак, подведем итоги: как я понял, высокие договаривающиеся стороны пришли к взаимовыгодному соглашению.

Я, со своей стороны, обеспечиваю тебе вкусное и сытное питание, вино, шикарные апартаменты и ПОЛНУЮ свободу на время дневного отдыха. И, разумеется, лучших женщин мира – на ночь.
Ты же, со своей стороны, думаешь, как меня уничтожить, строишь коварные планы, ведешь разведку, и одновременно… Хм. Качественно оплодотворяешь не менее двух женщин за ночь! Как видишь, я ставлю реальные задачи. Больше двух за ночь - разбазаривание сил и качества. Меньше – бессмысленная трата времени. Твоего и моего… То есть – нашего.

Словом, мы должны уложиться в один лунный месяц. Да еще с учетом особенностей женского организма. Но это – не твоя проблема! График встреч у меня подготовлен! Женщины, как я уже говорил, - отборные. Тебе понравятся…

Поэтому сейчас ешь, набирайся сил, вымойся с дороги, выпей еще вина – словом, отдыхай и готовься. Первые две… назовем их – встречи, предстоят тебе уже сегодня. Первая – часа через четыре, в полночь. Вторая – через еще пять часов, стало быть в пять утра. Я считаю, это вполне удобно и для тебя, и для наших красавиц. Можешь идти. Ребята – он небрежно махнул рукой в сторону двери – проводят тебя в твои покои, а затем и в комнаты, где ты будешь… работать! И – имей в виду! – у меня есть способы проверить… м-м… Качество этой работы! Так что если не хочешь зла этим милым беззащитным бедняжкам – старайся!

А сейчас я с твоего разрешения, или без него, покину тебя: что-то наш разговор утомил меня. Да и шею надо сделать попрочнее – а то гнется! – Ха-ха-ха! – он оглушительно и наигранно рассмеялся своей плоской шутке, после чего, с видом победителя зыркнув на Конана, растворился прямо в воздухе, успев все же брякнуть на прощание:      

- Надеюсь, ты действительно такой умный, как я о тебе думаю, и не захочешь ценой чужих жизней убедиться в правдивости моих предупреждений! В любом случае – игра предстоит, так сказать – преинтересная!..
Конан вновь зарычал, сжимая побелевшие кулаки, на этот раз от бессильной ярости, выхода которой не было.
Идиот! Размякший от безделья болван! Как же он оказался самонадеян! Понадеялся на свои силы, хитрость, опыт. Волшебные амулеты…

Но пока карлик по всем статьям переиграл его. Он нисколько не сомневался в том, что Конан так или иначе будет искать способ убить его, и наверняка сидит сейчас в одном из своих надежных убежищ, охраняемый стражей из послушных марионеток и прочными дверьми. Наверняка он предвкушает свои ответные ходы, если Конан потеряет самообладание, и попрет напролом, словно вбесившийся носорог, как – чего греха таить! – бывало в бурные годы молодости.

Ну так не дождется! Годы ответственности за других людей, за королевство, за родных и близких сделали мышление киммерийца… Королевским.

С другой стороны, прав Юрденна и в том, что Конану пока не остается другого выхода, как отдохнуть, вымыться, подкрепиться и… Приступать к работе.

Да, пока планы чародея нарушить он не в состоянии. Но это – только пока! Выход найдется! Нужно верить. Нужно терпеливо искать. Нужно ждать и быть готовым нанести удар в тот миг, когда враг меньше всего будет этого от него ожидать, считая, что варвар сломлен, обманут и загнан в тупик. Ничего, он – найдет выход. Пусть западня крепка, но он бывал и не в таких переделках! Он придумает, как им всем спастись…

Иначе для чего ему мозги?
                ***
 
Аппартаменты, в которые отвели Конана равнодушные и не отвечающие на вопросы арбалетчики, великолепием даже превосходили убранство комнат женщин. Похоже, и здесь Юрденна решил посмеяться над ним. Ладно, хорошо смеется тот, кто…

Конан тщательно и методично осмотрел все пять огромных комнат. Да, он без труда сбежал бы со второго этажа, где они находились. Да и из внутреннего двора, куда выходили его окна, выбрался бы наружу без проблем. Сделать из простыней или штор веревку и найти что-нибудь, чтобы зацепится за зубцы высоких стен тоже не проблема. Несложно и переплыть ров – тридцать футов – это смешно! – и пробраться сквозь бурелом Чернореченского леса.

Но – трудно сделать это незаметно: враг, по-крайней мере, первое время, будет подглядывать за каждым его шагом. Дело даже не в побеге.

Трудно рассчитывать на чью-то помощь там, на свободе. Здесь нужна не армия - хотя и до нее не меньше пяти дней пути - а могущество другого мага. А ближайший достаточно могущественный друг Конана, чародей Пелиас, живет не менее, чем в месяце пути. За это время Юрденна может убраться хоть на край света – ищи его потом!..

А женщины? А остальные обитатели Рэдволда? Станет ли им легче, если он, даже посвятив этому часть оставшейся жизни, отомстит за их мученичeскую смерть?..

Нет бегство отпадает. Да это и не его стиль. На помощь извне рассчитывать нечего. Он должен, как всегда, рассчитывать только на себя. А для того, чтобы что-нибудь придумать, нужно быть в форме. Поесть. Выпить. Вымыться, отдохнуть – то есть делать то, что хочет, чтобы он делал, чародей. Думать и изобретать Юрденна ему не запретил. Да и не смог бы, разве только действительно загипнотизировав бы киммерийца. Но, как он сам признал, тогда снизится качество семени. А, может, дело не в этом? Может, тогда и дети будут… Заторможенными?

Но возможен, конечно, и другой вариант. Юрденна - азартный игрок. Он сознательно не хочет ограничивать Конана ни в чем. Хочет поиграть с ним, как кошка с мышью, зная, что все козыри у него в рукаве. Разумеется, он знает, что варвар не отступится вот так просто от мысли достать его, и даже где-то сознательно провоцирует его на какие-то действия. Вопрос в том, чего ждет чародей от Конана? Ведь должны же быть ходы, которых маг, в глубине души явно презирающий  «грязного и тупого» варвара, наверняка от него не ждет. Он, что разумеется для него само собой, наверняка считает себя умнее, хитрее, дальновиднее…

Посмотрим, не здесь ли кроется ключ к победе.

Да, враг подстраховался заложницами, колдовским шаром, стражей и железными дверьми. 

Западня пока крепка. Но это, опять-таки, - пока! Смертельные игры – не новинка для Конана. Можно даже сказать, они – его профессия! Смысл, если можно так сказать, его Жизни. Юрденна просто не представляет, на что способен сильно разозленный Конан.

А разозлился он очень сильно. Но злость его – особая. Злость варвара, киммерийца. Эти злость и смертельная ненависть до предела обостряли способности Конана – он мог в таком состоянии сокрушить любого врага. Направить эту могучую первобытную энергию в нужное русло – на придумывание способа спасения – было нетрудно. Могучая воля благодаря опыту и изворотливому уму не позволяла ни на миг возобладать отчаянию, а вела киммерийца только к единственной, главной цели: одурачить врага и победить его, несмотря ни на что.

Ведь что бы там ни думал маг об уме своего пленника, неспроста же тот стал королем самого большого и сильного государства Запада…

Труднее было другое – играть пока в послушание, бессилие и отчаяние. Кровь бурлила, рука сама тянулась к мечу. Но тот сейчас помочь явно не мог – иначе Конану его не оставили бы!

Чувствуя, что за ним все время наблюдают, Конан позволил на секунду эмоциям прорваться: зарычал, обратив лицо к потолку, и разрубил мечом огромную деревянную скамью. Затем выругался и злобно сплюнул. Не переиграть бы…

Он чуял, что маг ждет от дикого и необузданного северянина-варвара чего-то как раз такого: бессильной ярости, ищущей выхода хоть в разрушении… Ну вот он и старался не разочаровывать врага! Да, он такой – налет цивилизации осыпался, словно шелуха, в критической ситуации, и ум затуманен только слепой яростью – на врага и свое бессилье.

Побегав по комнатам, и еще попинав хорошую мебель, и пошвыряв блюда со вкусной едой в зеркала с изысканными резными рамами, он, словно нехотя, присел к столу. Плотно, с тщательно скрываемым аппетитом поел из вроде бы случайно оставшихся целыми блюд – да, карлик понимал в еде толк! – и выпил славного вина. Поднялся, постоял, словно бы в глубоком раздумьи, у окна. Вздохнул. Прошел в банный зал, сбросил прямо на пол пропыленную походную одежду. И полежал с полчаса в огромном бассейне, занимавшем всю его середину. Одел роскошный халат, выбрав из богато подобранного гардероба в устрашающе огромном шкафу. Рухнул на широкую мягкую кровать под балдахином, и приказал себе… Уснуть!

Разбудил его стук в дверь, которая сразу же и открылась. Вошел один из арбалетчиков, вы-глядевший посолиднее – наверное, бывший капитан этих беспомощных теперь славных и некогда щеголеватых бравых воинов Шакиры.

- Прошу следовать за мной, - бесцветным голосом произнес он, и, повернувшись, и даже не подождав ответа Конана, двинулся по коридору. Варвар, чертыхаясь, и думая, не взять ли все-таки меч, пошел за ним, в подвал, запахиваясь в свой расшитый золотом  роскошный красный халат.    

Шумно топая, почетный эскорт в полном составе двигался сзади, занимая весь коридор. Если кто не знал еще, что бравый жеребец Конан пошел на «работу», теперь-то точно это услышал! Черт. Нет, с этим точно надо что-то сделать…

Много времени их путешествие не заняло – через три минуты Конан стоял перед первой в длинном ряду дверью. Арбалетчики бесстрасно пялились на него. Тоже мне, болельщики. Группа «так сказать» моральной поддержки.

Конан, на душе у которого скребли кошки, постучал в дверь и вошел.

У Юрденны, оказывается, были своеобразные представления о том, как должна выглядеть женщина, чтобы стать желанной и неотразимой для мужчины. Или это просто была поза, наиболее удобная для зачатия?..
На широкой жесткой постели лежала полностью обнаженная молодая женщина. Лежала на спине, устремив в потолок ничего не видевший взор, и широко раскинув руки и раздвинув ноги. На появление варвара она никак не отреагировала, и лишь спокойное ровное дыхание показывало, что она жива.

Как не был шокирован Конан происходящим, природа взяла свое – ведь он не видел жену больше недели! – и когда варвар приблизился к изножию роскошной необъятной кровати, для работы у него все было готово! Ведь женщина, и вправду, была прекрасна!..

- Как зовут тебя, прекрасная незнакомка? – спросил киммериец, невольно наслаждаясь видом стройного тела, шелковистой нежной кожи, и очаровательного лица. Однако женщина никак не отреагировала и не его вопрос.

Зато отреагировал Юрденна. Откуда-то сверху донесся его кудахтающий от сдерживаемого смеха издевательский голос:

- Она не ответит тебе, мой славный Конан! Как не ответят и все прочие ни на один твой вопрос! Они… э-э… Слишком сосредоточены на главной теперь цели своей жизни – зачать и выносить детей великого героя! Они – можешь поверить! - упиваются оказанной им великой честью, и с нетерпением ждут только одного!

- Ах ты, подлая скотина! Да ты еще любишь и подглядывать, мразь! Да чтоб Мардук вырвал через задницу твои смердящие глаза! Шмеля тебе под язык! Такого в нашем уговоре не было! Я не буду… э-э… Оплодотворять бесчувственное бревно, да еще под твоим гнусным надзором!..

- Ну почему же – бесчувственное! Ха-ха-ха! ( наверное, Юрденна оценил пожелание насчет глаз, и представил, как это было бы весело!). Нет, ты неправ! Можешь не сомневаться – там, в глубине своей души, так удачно подправленной сейчас и подготовленной мною, она слышит тебя, и наверняка оценит твои… Хм!... Старания и достоинства!

Но внешне она этого никак не проявит. Я же говорю тебе – ее сознание полностью подчинено своей высокой миссии, и обычные проявления любовной страсти – ну, там,-стоны, вздохи, объятия или укусы ( он пошло хихикнул ) – совершенно ей для этого не нужны. Но ты, конечно, можешь вести себя так, как привык. Говорю же, она вполне оценит твои… старания!

Да. Так о чем это я?.. Ах, верно! Ты прав. Я, разумеется, покидаю вас, и не буду мешать. Правда-правда, покидаю!
Я же понимаю, – вновь мерзкое хихиканье, – что если ты будешь чувствовать мою, так сказать… э-э… Моральную поддержку и заботу, пусть даже оказываемую из лучших побуждений… Ты, пожалуй, не сможешь… Полностью отдаться любимой работе, и качество ее снизится! И если ты сейчас рассердился на меня, я даже готов принести свои, так сказать, извинения. За неожиданное вторжение в… Ну, словом, этого больше не будет, слово мага!

В-общем, прощай! Желаю, так сказать, успехов!

Издевательское бульканье-смех стало удаляться и исчезло.

Конан разжал стиснутые зубы и побелевшие кулаки, и, весь в липком поту, сел на постель,тупо уставившись в пол.
Давно он не испытывал такого унижения! Проклятая тварь! Какой он чародей – он просто мерзкий и мелкий пакостник. Подглядывать в замочную скважину и быть шутом – вот его истинное призвание! И как такой – стал магом?!

Да и его «так сказать» сидело уже в печенках. Грязный подонок и ханжа! «Моральная поддержка!» Вот уж повезло ему с этим «подвигом Геркулеса!»         

И то сказать – Конан отлично знал цену «слову мага». Наверняка он никуда не ушел, а затаился, и продолжает гнусное подглядывание, чтобы поймать Конана на слабости и насладиться его терзаниями. Да ведь и женщине – конец, если варвар не сможет выполнить свои, »так сказать», обязанности! Проклятье!               
Конан с иронией глянул вниз. Ну конечно - ни следа былого возбуждения! Подлый урод! Ну погоди же, ты еще не знаешь Конана-киммерийца! И пусть это будет потрудней, чем махать мечом, или рвать врага руками и зубами, но он осилит и этот подвиг! Магу не придется порадоваться, или посмеяться!..

Конан встал и развернулся к своей прекрасной партнерше.

Бедняжка!

Ведь она ни в чем не виновата! Но он постарается – будет нежен с ней, и ласков. Бурен и неистов. Заботлив и изобретателен. Может, она и вправду почувствует его?..

Покачав головой, Конан вздохнул и сбросил халат.

Забравшись ко все так же неподвижно, словно выброшенная на сушу морская звезда, раскинувшейся красавице, он погладил чудесные волосы, вдыхая их аромат, улыбнулся в бездумные глаза, и с сожалением пробормотал:
- Прости, если сможешь, о, прекрасная незнакомка, что не могу пока спасти тебя от этого… Унижения. Мне придется выполнить то, зачем я пришел сюда. Мне ведь не хочется, чтобы ты страдала из-за меня! Как бы я хотел, чтобы наша встреча происходила при других обстоятельствах! Ведь ты такая красавица! Готов спорить, что там, откуда ты родом, тебя страстно желал каждый увидевший тебя мужчина! Не оценить по-достоинству такую Женщину нельзя!

Погладив точеную шею и плечи, он, как мог нежно, поцеловал ее.

Он мог бы поспорить, что уловил своим сверхчутким слухом тихое и злое: «Как трогательно!», но не дал себя сбить, и продолжал ласкать и покрывать жаркими поцелуями нежное теплое тело, столь непривычно равнодушно встречавшее его ласки.

Все же природа взяла свое – он заметил, что «втянулся» в работу! Но главным было не это! Основной инстинкт где-то там, в глубине сознания его партнерши, тоже начал брать свое – он почувствовал, как налились, и затвердели под его осторожными пока губами и руками восхитительные груди, и заострились соски. И на поцелуи влажных жадных губ он уже ощущал что-то вроде отклика!

Он удвоил усилия и ласки, но тело все же оставалось неподвижным, и лишь прерывистое теперь громкое дыхание женщины выдавало, что он не совсем напрасно старается.

Поняв, что большего от загипнотизированной красавицы он не добьется, Конан мягко и бережно вошел. Он-то не был загипнотизирован. Он – как говорит проклятый чародей – здоровый и сильный мужчина.
А в такой ситуации, если быть до конца честным, любой мужчина, хоть иногда, но мечтает оказаться: чтоб перед ним лежало нежное, податливое, полностью послушное его желаниям и капризам роскошное женское тело. Да, чтоб женщина была полностью беззащитна перед необузданной мужской мощью, первобытной дикой страстью!..

От чувства, что за ним подглядывают, и, быть может, комментируют и завидуют, так же, как от чувства вины перед беспомощной избранницы мага, захваченной бурей его инстинктов и страсти, Конану удалось на время полностью отключиться. Он и вправду – сильный воин.

И для победы он сумеет одурачить и усыпить бдительность любого врага. Неважно, что ему впервые пришлось биться с ним на таком «поле брани». Он – справится.
Он – Конан!
Наконец он в изнеможении откинулся на подушки, удовлетворенно вздохнув. Показалось ему, или он действительно услышал слетевший с уст все так же неподвижно распростертой рядом с ним, разгоряченной его могучим телом женщины, ответный легкий стон наслаждения?!

Если так, то – берегись, волшебник!

Твой контроль даже за слабыми женщинами отнюдь не так силен, как ты себе мнишь! И пусть сознание бедных беспомощных пленниц пока не откликается, зато это делает их подсознание, их тело! Конан решил позже основательно подумать, как можно, и можно ли использовать это, не боясь подставить беззащитных пленниц, лишенных даже свободы выразить свои эмоции и страсти в таком… Деле.

Ну а пока нужно и ему отдохнуть, ведь чуть позже предстоит еще одна… «Встреча».      

Не хотелось бы ударить в грязь лицом. Да и несправедливо это – с одной женщиной «поработать» лучше, а с другой – кое-как! Это неправильно. Поэтому он должен поспать…

Он бережно развернул свою сразу обмякшую партнершу к себе спиной, обнял ее могучими руками и по привычке прижался к белой спине, словно с ним лежала родная и любимая Зенобия, а не совершенно незнакомая женщина.

Но ведь она и впрямь не виновата, что на нее пал выбор проклятого мага. Поэтому он не будет лишать ее своей ласки и тепла. Отдохнуть и ей не помешает – да и было от чего!..

И бояться ей больше нечего – он справился с «работой».

Вскоре незнакомка в его объятиях задышала глубже, расслабилась, потерлась спиной и… другими местами о Конана. Уснула. Тяжело вздохнув, уснул наконец, и он.

Поспать ему удалось часа три – в пять за ним пришли. Пора было продолжить работу. Показалось ему, или он и вправду заметил следы грусти в провожавших его прекрасных глазах?..

Ведь, если подумать, женщина в такой ситуации, скорее, будет ненавидеть своего «мучителя» поневоле? Правильно ли он вел себя с ней? Что с ней будет теперь, когда его семя посеяно, и она, бедняжка, всего лишь «инкубатор»? Нет, он не имеет права отвлекаться на печаль и прочую такую чушь: его главная задача сейчас - сделать так, чтоб ни одна из женщин не пострадала, и не была им «разочарована».
Мужества и терпения Конану было не занимать. Как и опыта…
                ***               

Отмокая перед завтраком в своем бассейне, он имел возможность спокойно обдумать ситуацию. А странно… Нельзя сказать, чтобы ему была совсем уж неприятна его «миссия».         

Нет, вспоминая о своем поведении ночью, он понимал, что вел себя вполне… Достойно. И, как ни удивительно, многие моменты вспоминал не без удовольствия. Сам себе он при этом удивлялся – вот уж не мог заподозрить за собой таких наклонностей…

Но, конечно, это был не его стиль!

Разумеется, махать мечом и лезть на стены было бы проще, чем стараться не оскорбить чувства собственного достоинства, хоть глубоко, но существующего у этих столь разных, но объединенных сейчас общей бедой, красавиц. Не причинять им физических мук было попроще – Конан каждый раз представлял, что перед ним жена, или  одна из тех многих женщин, кого он любил когда-то… И ласки его не были игрой: он действительно загорался сам, и заводил партнершу своей первобытной могучей страстью!
Конечно, интересно: смог бы он и вправду работать так целый месяц?

Но доводить до этого нельзя.

Никуда после этого страшного и циничного дела Юрденна его не отпустит – это было бы верхом глупости, а карлик отнюдь не глуп, при всей своей самонадеянности. Значит, жить ему осталось от силы недели три.

Уже шесть дней, как он продолжал добросовестно «выполнять» свою работу, изо всех сил стараясь поддерживать в маге убеждение в своей покорности обстоятельствам, лояльности к женщинам, и… Нарастающей скуке. На проявлении именно этого порока он и решил сделать ставку в своей маленькой игре.

Пока же жизнь вошла в определенный ритм, который всех, кроме Конана, вроде, устраивал. Посещая иногда утренние приемы, на которых Юрденна с подставной «королевой» управлял делами крошечной страны, варвар убедился, что Керхия под хозяйской рукой будет процветать, чего нельзя было сказать о бывших придворных Шакиры: презрение мага сквозило в каждом слове и приказе этим затюканным, давно нуждавшимся в чистке, или замене обтрепанных заношенных платьев и костюмов, да и в хорошей ванне, безответным беднягам.

Заодно он убедился в полной невозможности передать «на волю» какую-нибудь весточку – все управление  велось через курьеров, общались с которыми только их непосредственные начальники, так, чтобы у народа не возникало подозрения, что с королевой что-то не так.

Карлик гораздо реже докучал ему своими комментариями и «таксказатями», и, похоже, был вполне доволен тем, как движется дело. Он даже, вполне серьезно, явно желая еще больше унизить двор бывшей королевы, предложил Конану в свободное «так сказать», от основной работы время, смело выбрать и «использовать» для развлечения и разнообразия - любых придворных женщин, приглянувшихся тому.

От такой чести Конан, для виду разыграв недовольство и злость, отказался. Ведь если бы он высказал то, что на самом деле удерживало его от этого – брезгливость к грязи! – это обидело бы дам.
Теперь, бродя по замку и двору, варвар все чаще смотрел на небо и окружающие замок леса, зевая и потягиваясь сильным телом. Скука его величества короля Аквилонии не могла не броситься в глаза. Впрочем, это не мешало ему есть и пить за троих.

До утреннего ( хотя, на самом деле, скорее, полуденного ) выхода мага со своей куклой оставалось часа четыре. Решив, что время самое подходящее, Конан вылез из бассейна, оделся пошикарней, и хитро подмигнул своему отражению в зеркале.

Так как ему оставили и старую одежду и ненужное теперь оружие, он нацепил пояс с мечом и пристегнул туго набитый кошелек. Денег вполне хватит.

Пройдя в конюшню, он сам оседлал коня. Верный Рыжий аж танцевал под ним.   

Соскучился! Да Конан и сам соскучился по приятному ощущению благородной мощи и кипучей энергии под собой. Ну, точно, значит, пора «поразмяться»!

Но когда Конан подъехал к воротам, выехать наружу не получилось – стражники молча тупо взирали на него, не трогаясь с места, и не слушая приказов. (Ага! Еще бы!)

- Юрденна! Эй, Юрденна, черт тебя раздери!– во весь могучий голос заорал киммериец,               

обращаясь наверх, к высоченным башням, и не обращая внимания больше ни на кого.

Прошло не меньше десяти секунд, прежде чем тот наконец отозвался.

Кром! Неужели – первая удача?! Неужели он узнал, когда спит чародей, отдыхая от гнусного подглядывания по ночам?!
- Далеко это ты собрался, дорогой гость? – проскрипел хрипловатый недовольный голос, - Неужто покидаешь наш радушный кров?

- Да нет же! Просто хочу проехаться, поразмять кое-какие мышцы, да и свежим воздухом подышать! Надоело уже тут сидеть безвылазно, словно в каменном мешке!               

Рожи вокруг все неживые! Поговорить – и то  не с кем. Скукотища!

- Ага. Понятно. А ты уверен, что не хочешь… Ну, полежать, отдохнуть?

- Я уверен, что отдохнуть мне надо только от тебя! Съезжу в лес, в город, развеюсь, отвлекусь… Если мне не изменяет память, ты сам сказал, что днем я могу делать, что хочу! Не волнуйся, к ужину я вернусь – я помню уговор!

- Ну да, ну да. Все верно. Днем ты – отдыхаешь… Как тебе угодно. Но… Я думал, что устав ночью, ты… Хм… - Конан почти физически ощущал, как Юрденна борется сам с собой, не желая отказываться от своих слов, но борясь со смутными, и - возникшими не без основания ! - подозрениями, - Впрочем, ладно. Ведь ты умный человек. И не захочешь погубить невинных и таких беззащитных, еще не оплодотворенных тобой, женщин! Поезжай, конечно! Видишь – я доверяю тебе! ( Ага – самонадеянность-таки возобладала! )

Кроме того, ты кое-в чем, разумеется, прав! Здесь скучновато. Иногда надо и… Развеяться!

Наверное, карлик отдал какой-то приказ – Конан его не слышал – стражники подняли тяжеленный засов и отодвинули вовнутрь одну из створок мощных ворот, подняли решетку. Скрипя, стал опускаться подъемный мост. Почетный эскорт из тридцати уже ставших чуть ли не его семьей, арбалетчиков, развернувшись, ушел обратно в замок.   

Конан не торопясь выехал за мост. Он даже не ожидал, что Юрденна так легко отпустит его с первого раза. Видать, его вера в свои силы и возможности велика. Или – что более вероятно! – он хочет уверить в этом варвара. Ну-ну…

Ничего, пусть следит. Пусть смотрит, пусть слушает. А ничего запретного Конан и не сделает. А то, что он сделает, представить Юрденна вряд ли сможет!

Путь киммерийца лежал через леса и поля по главной дороге – в Манчест, столицу Керхии, находившуюся от Рэдволда не более чем в десяти милях. Он пустил гарцующего Рыжего легкой рысью. За пару часов он рассчитывал добраться до благ цивилизации. Вернее, до одного блага. Ему предстояло много… Работы.
                ***               

- СКОТИНА!!! Просто грязная скотина! Похотливая мерзкая обезьяна! Вот ведь неблагодарная тварь! – глядеть на бегавшего перед ним, возмущенно жестикулирующего и брызжущего слюной карлика было бы одно удовольствие, если бы Конану не приходилось изображать вдрызг пьяного.
Собственно, не так уж сильно ему и приходилось притворяться. Он, развалясь как был, в измазанном, и местами рваном, а когда-то шикарном платье - полулежал на своей роскошной кровати, карлик же давал выход душившим его ярости и презрению, непрерывно двигаясь. В состоянии дикого озверения он даже подпрыгивал и топал ногами, тоже пиная мебель:

- Я-то!.. Я! Приготовил ЕМУ лучших красавиц мира! Породистых, молодых, здоровых!..               

Не какую-то там шушеру, а дочерей знатных людей! А он – он!.. Поехал к каким-то грязным старым шлюхам!!!
- И никакие они не… ик!... Старые! – заплетающимся языком выдавил Конан, глядя разъезжающимися в разные стороны осоловевшими глазами, один из которых был к тому же сильно подпорчен огромным синяком, на пузырящегося перед ним Юрденну сверху вниз, - Этот бордель – лучший в городе! Я там… уже бывал! Ик!

Ну… Согласен, ванны у них нет! Зато они хоть от души… э-э… Реагируют!.. А не лежат, как бревно, когда Настоящий Мужчина ласкает их!

- Настоящий мужчина! Вы только послушайте! Настоящая свинья – ты хочешь сказать! – Юрденна потряс над уродливой головой крохотными кулачками, - Как, КАК ты сможешь теперь работать, я тебя спрашиваю, глупое ты животное?!

- Не волнуй… ся! Ик! – Конан могуче отрыгнул прямо в лицо скривившемуся уродцу отвратительным дешевым вином, - Все сделаю, как положено! Я теперь здорово взбодрился и… Отдохнул! Добрая гулянка только прибавляет… ик!.. Этого… Ну, мужских способностей!

А я – очень сильный, и, – он вновь раскатисто рыгнул, – качественный мужчина! – набычившись, Конан самодовольно ухмыльнулся.

- Нет, вы посмотрите на него! – воззвал к небесам выпучивший глазки Юрденна, - Качественный мужчина! Черт!!! Черт, черт, черт! Мардук тебя раздери!

Глаза Конана снова расфокусировались и закрылись – вначале один, затем другой. Взъерошенная голова откинулась на спинку кровати. Раздался стук. Это голова варвара грохнулась о резную спинку. Конан только крякнул. После чего, не раскрывая глаз, открыл рот, подхрапнув.

- Подумать только! Дело всей моей жизни – в руках такого идиота! Нет, даже не в руках – а похлеще! Ах, если б я сам мог… О, звезды!..

Двадцать лет псу под хвост! И все из-за дурацких капризов! «Лежат, видите ли, как бревна «! Тоже мне, герой-любовник выискался! «Реакция» ему нужна!..

Он снова забегал из угла в угол, сердито бормоча себе под нос:

- Вот что значит – дикарь! Чертов варвар! Он даже не разделяет животные инстинкты тела от сознательных действий цивилизованного человека! И это с НИМ я пытался договориться по-хорошему, и к его РАЗУМУ взывал!..
- Эй, полегче на поворотах, приятель! Сам ты, если уж на то пошло, дикий варвар! – Конан полусвесился с кровати, словно его тошнило, - Какой еще «цивилизованный» герой смог бы сделать такую работу, какую делаю я! – он гордо ударил себя в грудь, не забыв при этом икнуть и грохнуться на подушки, с которых в порыве притворного праведного гнева снова приподнялся, - Да еще в таких… Да, варварских условиях!

- Это чем же тебя не устраивают мои условия?! – топнул крохотной ножкой Юрденна,

- Или ты, скотина прожорливая, не сыт?! Или здесь не лучшие вина! Или с тобой в постели не отборные красавицы?! Я, кажется, честно выполняю взятые на себя обязательства! А ведь я мог бы заставить тебя и силой!
- А… а вот это ты видел? – Конан со второй попытки сложил большой кукиш, - Ты сам сказал, что я тебе нужен в «естественном», »так сказать», виде! Для качества, этого… Семени!

Ну вот, а чтобы я был в «естественном» виде, я должен развлекаться, и жить так, как я привык! С живыми женщинами, а не с пустыми куклами… Я же не испытываю от них никакого удовольствия! ( Ну, это уж было откровенной неправдой, но доказать это Юрденне никогда не удастся! ) А если настоящий… мужчина не испытывает… Ик! – удовольствия, от этой, как ее… От партнерши! – он глубокомысленно поднял вверх волосатый палец, - Он не может нормально продолжать… ик!.. работу! Так что ты еще скажи мне спасибо, что я так… Переживаю за порученное мне… Дело!
Карлик, вдруг утратив дар речи, так и замер перед ним с открытым ртом.

Затем медленно закрыл его. Он, вроде, даже успокоился. Выражение лица изменилось.

Было прямо-таки видно из-под полуприкрытых век, как в его огромной голове ведется напряженная работа. Мысли явно так и бегали. С минуту он молчал.

Конан честно изображал вырубившегося от высказывания умной мысли – то есть, громко сопел, и почесывался – словно во сне. Рот он опять полуоткрыл – для запаха.

- Хм… А вот об этом я и вправду не подумал, - пробормотал наконец Юрденна, пошкребывая жиденькую бороденку, - Ведь у меня-то такой проблемы, как у него, и вправду, не было…

И цели я себе ставил другие… Да, пожалуй, этот придурок прав. Если нет обратной связи, ответной реакции - как в Природе! - качество оплодотворения может снизиться! И это будет не его вина… И как это я… Такую простую вещь… Хм. Упустил, упустил. Да он у меня так и импотентом мог запросто…
Смотри-ка, как ему это инстинктивно… Хм… Да, уделал он меня! Вот уж не ждали…

Но ведь все еще исправимо. Да, оставшихся можно ему… А затем ему придется еще раз тех, кого я… Или – оставить их так?.. Ну, посмотрим.

- Эй, ты… «Настоящий мужчина!» – окликнул он храпящего уже изо всех сил Конана, - Послушай меня, говорю! Да проснись же! – сердито гаркнул он.

Варвар перестал храпеть и разлепил глаз, не скрытый синяком:

- А? А, это опять ты… Что, уже пора?

- Нет. Вот черт! Слушай меня. Эй, не спать! Да ты можешь послушать?! – крохотными слабыми ручонками карлик ожесточенно тряс варвара за плечи, и тот еле сдержался, чтобы не попробовать тут же и свернуть и без того кривую шею. Удержала его лишь уверенность в том, что перед ним не настоящее тело, а очередная иллюзия. Настоящий Юрденна должен выглядеть не так! Что его в этом убедило, он и сам сказать не смог бы, но повторять прошлые ошибки у него нет права.
- Конан! Ты в состоянии понять меня?

Конан кивнул тяжелой головой так, что она аж завалилась на бок, и даже разлепил второй глаз, который, правда, так и продолжал смотреть куда-то вверх все это время:

- Конечно! Уж не думаешь ли ты, что я пьян?!

- Нет, ты не пьян! Это конь твой пьян! ( И это тоже была правда: в одном из кабаков Конан угостил и Рыжего полным ведром!) Да чтоб тебя! Вот что я тебе скажу, любвеобильный ты мой: отныне я смягчу условия твоей работы. Понимаешь? Женщины, с которыми ты будешь… встречаться, временно будут освобождены от гипноза! И смогут «наслаждаться» в полной мере твоими… Мужскими достоинствами! Так же, как ты – их прелестями. Наслаждайтесь, так сказать, друг другом, сколько влезет! Полная свобода чувств! Никаких больше «бесчувственных бревен»! Но!

Но помни: никаких посторонних разговоров! Любая попытка расспросить кого-то обо мне и моих делах, или о том, откуда родом женщина и кто она, неотвратимо кончится тем, что виновная, пусть даже она ничего не скажет, будет жестоко наказана за твое любопытство! Помни: ей тоже про тебя знать ничего не нужно!

Вы должны только… э-э… Любить друг друга, наслаждаться своей… близостью, и говорить только на нейтральные темы… Ну, и само собой, работа должна быть выполнена на совесть!

- Вот это другое дело! – с энтузиазмом откликнулся сразу повеселевший варвар, старате-льно делая вид, что уловил только то, что его интересовало больше всего, - К такому я – привык! Женщинам всегда… должно быть хорошо со мной! Ну… и мне тоже! А то – эти рыбьи глаза, тело – как тряпка… Тьфу! – он скривился и сплюнул.

- Да погоди ты, дослушай! – оборвал перешедшие в невнятное бормотание разглагольствования киммерийца Юрденна, - Но за это ты должен обещать, что не будешь больше тратить на посторонних шлюх свое… семя! Ты понял?!

Ого! Видать, его семя и впрямь – драгоценная вещь! Может, еще поторговаться?

Нет, опасно. Враг может догадаться, что он хитрит, и тогда все разыгранное Конаном пред-ставление насмарку! Нет, лучше оставаться «пьяной скотиной», рабом своих «варварских инсти-нктов»!.. Лучше, чтоб враг проникся еще большим презрением к нему, тогда он расслабится, и не будет готов к следующим шагам Конана.

- Ну… да. А чего тут не понять? Все лучшее – сюда, в нашу большую, дружную, так сказать, Семью! А ведь признайся честно: ты, небось, испугался, как бы я не подцепил какой заразы? – заговорнически подмигнул варвар, - Ладно, ладно, ты прав – такой… Ик!.. производитель, как я, - он скромно выпятил грудь и похлопал себя по паху, - и вправду достоин только самых лучших жен...Ик!... щин! Но, разумеется – только на основе… этого, как его… да, вот именно – взаимного согласия!
- Черт с тобой, будем считать, что договорились! – карлик уже совсем успокоился, и с легкой иронической ухмылкой глядел на Конана, - А сейчас, чтобы не сорвать сегодняшний график, ты можешь спать до часу… Нет, даже до двух часов ночи. А затем – работа! Вторая встреча – в семь утра. И помни – никаких посторонних разговоров!

- Да помню я! Ты, главное – женщин разморозь! Чтобы было так, как я привык! А я уж – поработаю!
- Ладно, раз обещал – сделаю. Но – только на время вашей встречи! Не хватало мне только неповиновения, капризов, и слез! Так что вот теперь имей в виду: уговоры и капризы дамочек отныне – твоя проблема! Надеюсь, соблазнитель ты тоже призовой, и от Геркулеса не отстанешь!

- Да ты что! Я же – Конан! Что мне какой-то там Геркулес!.. Сказал же – твое дело в надежных руках! – Конан схватил свой пах в охапку, и потряс.

Карлик сердито плюнул, и вышел. Конан смог расслышать, как он, уже в дверях, сердито буркнул себе под нос: «Хвастливая пьянь!»

Конан, крайне довольный, откинулся на постель и закрыл глаза.

Все, вроде, шло по плану.

Когда он отправился «погулять», он ни минуты не сомневался, что Юрденна с него теперь глаз не спустит – и, разумеется, оказался прав!

Пока варвар развлекался едой и обильной выпивкой в многочисленных кабаках, маг терпел. Тем более, что Конан соблюдал договор – лишнего не болтал, хоть досужих сплетен по Манчесту гуляло предостаточно. Но вот когда киммериец ввалился, уже с трудом держась на ногах, в местный бордель, и потребовал девочек – да повеселее и пошустрее, Юрденна не выдержал: послал за похотливым буяном взвод гвардейцев Шакиры.

Но было поздновато – ведь только на дорогу у тех ушло не меньше часа!

Уж Конан за это время развернулся! Необласканной осталась разве только содержательница достойного заведения – толстая карга лет шестидесяти. Но не потому, что варвар не покушался – а просто не успел…
Да и финальная драка получилась на славу – сильно он не покалечил никого, но порезвился от души, раскидывая и молотя бедняг-гвардейцев, прежде чем позволил превосходящим силам противника навалиться, и скрутить себя. Да и то – если бы не сеть… ( во всяком случае, Юрденне он именно так и показал…). Дорога назад, в замок, отнюдь не напоминала триумфальное возвращение Короля.
Ну так. Первый шаг, вроде, сделан. Можно с чистой совестью и отдохнуть до двух часов. А заодно и дальнейшие шаги обдумать. Потому что, если не выгорит план использования освобожденных, останутся лишь рискованные, но привычные силовые методы… Не хотелось бы доводить до крайности. Так что времени – в обрез…
                ***

С первой женщиной, с которой Конан встретился в эту ночь, ему явно повезло.            

Звали ее Велла. Пышногрудая и пышнобедрая брюнетка средних лет, она немало повидала в жизни, и прекрасно понимала, что от нее требуется Юрденне и Конану. И что с ней будет, если она заартачится. Она даже нашла в себе силы с известным юмором отнестись к ситуации – это говорило о незаурядной силе духа и уме. Да, дети от такой женщины будут просто замечательными.

Жаль только, что Конана в такой ситуации это порадовать не могло.

Тем не менее, они вдвоем очень мило провели время, наслаждаясь друг другом, как опытные любовники, а затем поболтав о пустяках. Оба прекрасно понимали, что Юрденна с повышенным вниманием будет следить за первой «так сказать» встречей, в «естественном» состоянии, и риск попасться на сообщении чего-то действительно ценного и полезного об общем враге, слишком велик. Не сомневался Конан и в том, что время его отдыха до второй встречи тоже не останется «без внимания». Так что он вполне мирно уснул, нежно обнимая Веллу, и с чувством хорошо выполненного долга прохрапел до прихода «своих» - замороженных арбалетчиков, все так же равнодушно сопровождавших его – на «почетном эскорте» Юрденна-таки настоял.

Вторая женщина – Кайли – была молода, и очень вспыльчива и своенравна: Конану еле удалось без применения силы убедить ее, что для ее же блага нужно выполнить то, что требует от них маг, а не бежать сейчас же рубить его в салат.

Варвару потребовался весь его такт, дипломатичность и мужество, чтобы терпеливо настоять на своем, хоть его не раз и обзывали «грязным самцом» и «жалким трусом». Временами он здорово жалел о тех, молчаливых, и послушных женщинах… Особенно его злило то, что уж Юрденна-то точно получал полное удовольствие, слушая его уговоры и аргументы.

Когда уже на рассвете заплаканная, но довольная Кайли уснула, пристроив миниатюрную головку у него на плече, и доверчиво прижавшись теплой ногой к его «рабочему органу», Конан всерьез стал сомневаться, даст ли ему хоть какой-то шанс избранный им нелегкий путь. Ведь моральных мучений на самом деле он испытывал теперь гораздо больше, а ничего полезного так и не узнал. Да и сможет ли?..

Но, подумав, он решил продолжать твердо держаться разработанной тактики, чего бы это ни стоило – только так у него оставался шанс обхитрить противника, считавшего себя хитрее, и свысока глядевшего на «примитивного варвара».

Рано или поздно Юрденне надоест ловить каждое их дыхание, вслушиваться в каждое слово, и наблюдать по пятнадцать-двадцать часов в сутки, как Конан «работает», ест, спит, отмокает в бассейне, и снова «работает».
Не может такого быть, чтоб хоть кто-то из доставленных сюда далеко не глупых и достаточно опытных и умных женщин ( Кайли тут явно была исключением, возможно, даже, Юрденна специально подсунул ее варвару, чтоб тот понял свою «ошибку»), не узнал по дороге, или уже здесь, в замке, чего-то очень полезного, и не хотел каким-нибудь способом передать эту информацию единственному человеку, который действительно сможет что-то сделать для освобождения их всех…
Терпения варвару было не занимать, хотя оно-то и требовало мужества подчас побольше, чем открытая схватка. Но злости и упрямства ему тоже хватало. Стиснув зубы, и старательно изображая быка, попавшего в незнакомое ему стадо, он терпел, и ждал, продолжая улыбаться и… думать над силовым методом – если уж настанет его час.

На восемнадцатую ночь пребывания в замке ему повезло.

Если, конечно, называть везением выстраданный и осуществленный план.

Вторая из доставшихся ему в эту ночь женщин – Наина – была в зрелых летах, и, судя по-всему, очень умна и хитра ( впрочем, как Конан успел понять – круглых дур и даже необразованных в Юрденновской коллекции не было: очевидно, для передачи нужной наследственности требовалось обладать не только незаурядной внешностью!..).

В  постели она тоже была хороша и опытна, как ни одна из встретившихся Конану за эти две с лишним недели партнерш. Она приветливо встретила варвара, свободно поддерживала ни к чему не обязывающий разговор ни о чем, умело и бурно ласкала его. И умудрилась между стонами наслаждения, когда их тела сплетались в тугой клубок, сильно, как бы в порыва страсти, укусив его за плечо, и хитро подмигнуть, когда возмущенный киммериец приблизил к ней свое лицо вплотную.
Хоть Конан и умудрился еле заметно кивнуть в ответ, они, как ни в чем не бывало, продолжали с увлечением, азартно предаваться по-настоящему бурной теперь страсти, чтоб не вызвать лишних подозрений у явно пресыщенного такими сценами карлика, еще с полчаса.

От радости и предвкушения Конан запыхался, как никогда.      

Он чувствовал, что даже Юрденна устал от зрелища их «встречи» не меньше.

- Заездила меня совсем! – отдуваясь, прохрипел он, в истоме откинувшись, наконец, на подушки, оставшиеся еще на постели.
- Еще неизвестно, кто – кого! – отпарировала его прелестная партнерша, игриво шлепнув его ладошкой по волосатой груди. Ее теплые ягодицы соскользнули с Конановского живота, и зрелище налитых, нежно-розовых грудей перед лицом, перестало возбуждающе дразнить его,

- Ну,ладно, иди сюда, противный мальчик! Мамочка Наина приласкает уставшего шалуна! – она нежно, но в то же время крепко обхватила здоровенного мужчину своими ласковыми руками, и, дей-ствительно, стала укачивать, как младенца, что-то тихо напевая своим приятным мелодичным голосом на незнакомом Конану языке. Конан улыбался, принимая игру.

Как ни хорошо понимал он необходимость быть готовым к тайным переговорам, вскоре усталость, монотонный напев и какая-то непонятная расслабленность сделали свое дело – он уплывал куда-то в теплых мягких объятиях, все дальше и дальше, к беззаботному и ласковому солнцу, к чему-то хорошему, доброму…
Он уснул!..
Проснулся он от укуса за ухо. И обнаружил, что рот его плотно накрыт нежной маленькой ладошкой. Тихий, но отчетливый шопот проник в его сознание. Головка Наины, как бы во сне, уткнулась ртом ему прямо в висок.

- Конан! Проснись, Конан! Слушай и молчи! Я уверена – проклятый маг тоже заснул. Никто еще не устоял против волшебной колыбельной моей прабабушки – Зарин-опы. Это тайна, которой владеет только наш
род…

Но на всякий случай я еще выждала час-полтора. Все равно: ты – молчи! Может, он настроился просыпаться на твой голос! Он может и не такое! Не стоит рисковать. Все, что ты хочешь узнать, я и сама тебе расскажу!..

Конан все силы прилагал к тому, чтобы расслаблено лежать, закрыв глаза.

- Маг сейчас живет в северной башне. Там и его драгоценный талисман - волшебный хрустальный шар. Да ты и сам мог заметить – эта башня повыше других, построена только недавно, и охраняется лучше прочих. Там всегда не меньше пятнадцати арбалетчиков – на втором и четвертом этажах.
Верно, прикинул Конан – башня в северном углу замка и повыше, и поновей.      

Значит, маг просто морочил ему голову байками о том, что живет в разных местах. Или переселился туда недавно. Охраны он, естественно, не увидал – она дежурит внутри каждой башни. Но заходить в них Конан не мог – Юрденна запретил.

Все равно: пятнадцать стрел – много даже для него. Как бы ни была заторможена реакция у воинов, проскочить тяжело. Ведь если его даже случайно царапнет хотя бы одна… Нет, тут надо что-то придумать!
- Не могу тебе точно сказать, когда чародей отдыхает, но краем уха я слышала, что с семи утра и до полудня никто из его слуг не получает в последнее время почти никогда новых приказов. И еду ему в это время не носят больше. Возможно, перемена его обычного распорядка дня как-то связана с тобой и твоей… работой. – она опять, но уже нежно, укусила его за ухо.

- Всех в замке он держит под постоянным гипнозом с помощью своего шара.            

Без него его сил хватает только на двух-трех человек, да и то лишь на близком расстоянии. Но шар может работать как бы сам: даже когда маг спит, или в отъезде, никто не может сбросить чары. Но вот еще что – я как-то слышала, что месяца три назад он приказал казнить на месте воина, случайно упавшего в ров, и чуть не утонувшего. Я слышала еще, что тот воин, выбравшись изо рва, вел себя странно – кричал, ругался… Возможно, он освободился благодаря воде от гипноза.

Имей это в виду, если захочешь что-то предпринять и защититься от чар. Но, к сожалению, я не вполне в этом уверена: за это время он мог и ликвидировать эту брешь в своей обороне! Ну нет! Конан-то знал, что не ликвидировал! Даром что ли ни один стражник из его сокращенного теперь до десяти человек персонального эскорта никогда не мылся! Это было ясно по особому, глубоко вьевшемуся и застарелому запаху пота, сопровождавшему всегда этих несчастных, куда бы они не направлялись, следуя за ним, словно выводок цыплят за клушкой, впрочем, никогда и не препятствуя ни в чем. Да и придворные… Хотя их-то чародей ловко изобразил презренной кастой.
- И еще Конан, знай: живым он тебя отсюда в любом случае не выпустит! Уж кого-кого, а тебя он боится пуще смерти! Так что на спасение у тебя не больше восьми дней: как только ты закончишь… С нами… Он заколдует и убьет тебя! Конан! Беги! Беги до того, как встретишься со всеми нами!
Ты сможешь заручиться помощью другого мага, и вернуться! Если ты этого не сделаешь,все мы – и оплодотворенные, и еще нет – погибнем! После родов, когда мы уже не будем носительницами столь нужных ему детей, он обязательно убьет и нас – чтобы не мешали его планам воспитания будущих тиранов и убийц! Бежав же сейчас, ты спасешься сам, и сможешь вернуться за нами, и убить чародея. Если же ты останешься – гибель неизбежна! Причем – бессмысленная… Я слишком хорошо его знаю! Беги же – ради твоих будущих детей!

- Кивни головой, если ты понял меня. – мольба в ее голосе сменилась усталостью, и… слезами. Но беззвучными – слезами сильной женщины. Она только чуть  вздрагивала.

Конан, словно во сне, легонько кивнул. Ничем другим он не выдал, что не спит. Он продолжал расслаблено сопеть, изо всех сил сдерживая… Радость!

Вот оно! Наверное, ради этого момента он ждал и терпел, сдерживая свою горячую кровь от жажды немедленных действий и попыток убить мага любой ценой!

Определенно, повезло ему с этой Наиной! Как же сильна должна быть ненависть к мучителю, и сила духа, если она, не боясь пыток и смерти, сообщила ему неоценимой важности сведения,предлагая бежать, а себя обрекая таким образом почти на верную гибель?!

Нет, не бежать он должен, а спасти – и ее, и остальных. Нельзя позволить магу ускользнуть! Ведь он уже может успокоиться, и забрать с собой тридцать шесть женщин с его детьми – пусть пока только в чреве матерей, но – в будущем…               

Теперь он узнал почти все, что хотел. И даже больше: мокрая одежда может, пусть на короткое, время, защитить его. На могучем теле она, конечно, просохнет быстро. Но Конан-то не будет в это время сидеть сложа руки! Полчаса защиты от гипнотических чар должно хватить с лихвой! Нет, не бежать он собирается, а действовать! Причем быстро.

Лучше всего прямо сегодня.

Ведь он не просто воин-киммериец в свои сорок с хвостиком.Он теперь больше стратег.         

Предварительный план у него уже созрел.А вот теперь и все детали встали на свои места.Но… придется еще немного подождать !

Поэтому он легонько кивнул еще раз, нежно прижал к себе теплую, вроде, с виду, спящую миниатюрную храбрую женщину, и снова… Уснул!

Уснул, успев, однако, поломать голову над тем, откуда и как эта смелая и находчивая женщина узнала такие ценнейшие сведения. И какую цену за них заплатила…
                ***
               
В семь утра за ним как обычно пришел персональный «почетный» эскорт, во главе с Андронисом – Конан-таки узнал у Юрденны, как зовут капитана. И поскольку по предложению варвара, не встретившего возражений у мага, с женщинами он теперь встречался в десять вечера, и в три ночи, с каждой из них после «работы» он успевал поспать часа три, обхватив могучими руками, или подставив мускулистую грудь очередной получательнице его «ценнейшего» семени, для лучшего его, »так сказать», усвоения ее организмом.

Это было на руку ему – днем он теперь, в общем-то, мог и не спать. Однако, чтобы маг не подумал чего, он все же дремал обычно у себя, до полуденного приема в тронном зале. Слова Наины, вроде, подтверждали, что такая тактика принесла свои плоды – маг отдыхал только после того, как убеждался, что Конан покинул женщин.

Придя к себе, Конан как всегда вымылся и плотно позавтракал. Зевнул. Лег в постель, сладко потянулся. Закрыл глаза и притворился спящим умиротворенным сном человека, честно выполнившего свой долг.
Когда прошло два часа, то есть, примерно в девять, он начал действовать. Молча.
Бесшумно одел свою старую одежду. Взял меч и кинжал, который попросту отобрал у кого-то из придворных, взамен своего ( Юрденна не возражал, а лишь презрительно ухмыльнулся ) недели две назад. Не забыл и не столь роскошный, но вполне надежный запасной, припрятанный в сапоге.               
Повязал голову широкой полосой льняной материи, добытой из белоснежной простыни.

После этого он как был, в куртке, рубахе, штанах, сапогах и при оружии, забрался в бассейн, и погрузился с головой под воду на добрых полминуты.

Вылез. Сел и поднял ноги, чтобы вода вытекла из голенищ. Пошел, оставляя за собой мокрые следы, прямо в кузницу замка. На десятерых молчаливых сопровождающих, идущих за ним все так же, колонной по два, от самых дверей его покоев, он привык внимания не обращать – что днем, что ночью они не препятствовали его перемещениям по замку.      

Покуда не было особых указаний карлика, они вообще не проявляли инициативы, и фактически не были помехой для задуманного. Просто шел он теперь помедленнее, чтобы его эскорт не слишком гремел оружием, доспехами и сапогами.

В большой и насквозь прокопченной кузнице варвар выбрал одно основное и единственное орудие – огромный, не меньше чем пудовый, молот на толстой, прочной, ухватистой рукоятке. Так как отец его был кузнецом, он кое-что понимал в этом деле. Молот очень удачно разместился за его широким поясом сзади.

Затем варвар посетил и королевскую кухню.

Так же, не торопясь, пересек он широкий, мощеный порядком стершейся брусчаткой двор, на секунду задержавшись под северной башней. Да, именно под ее окнами-бойницами ужасные доказательства не оставляли сомнений в словах Наины: темные, глубоко вьевшиеся между камнями пятна – кровь невинных жертв, не потрафивших гнусным капризам проклятого горбуна – выделялась своим свежим и хорошо различимым видом, неопровержимо свидетельствуя о злодеяниях в этой башне.
Мерзкая тварь! Да был ли он нормальным мужчиной, в конце-концов?!

Или все его гнусности от собственного бессилия в постели? Не в этом ли источник его лютой зависти и ненависти к Конану, и всем на свете женщинам? От мысли, какое воспитание и судьба могли бы постичь его детей в лапах озверелого урода, киммерийца пробрала холодная дрожь…
Ладно, настал час истины. Будущее – и женщин и детей! – зависит от него!

Конан подхватил тяжеленное ведро и быстро шагнул в дверной проем башни. Как он и думал, его охранники двинулись за ним, немного, как обычно, замешкавшись.   

Ну, здесь-то они ему не нужны! Мгновенно оглушив ударами могучего кулака двоих ничего не успевших предпринять стражей у двери, мимо которых он мирно «гулял» каждый день, чтобы все они «привыкли» к нему, Конан быстро захлопнул толстенную дверь, оттолкнув ею напиравших снаружи «своих», и заложил массивную щеколду. Снова подхватив полнехонькое ведро ужасающих размеров, которое он снял с цепи кухонного колодца, варвар со всех ног кинулся вверх по спиральной лестнице, в открытый люк – на второй этаж. Двигался он, несмотря на молот и ведро, бесшумно.
Десятерых стражников-арбалетчиков, находившихся там, и не успевших еще получить никаких руководящих команд, или вскинуть оружие, он щедро окатил добрыми десятью галлонами чистой и холодной воды. Досталось почти всем!

Тех, кому все же не досталось, варвар поспешил свалить с ног своими тяжеленными кулаками и все тем же ведром, разбившимся о шлем последнего бедняги.

В образовавшейся свалке, наполненной криками тех, кто очнулся от гипноза, и неразборчивым ворчанием тех, кому воды не хватило, Конан тараном своего тела проложил себе коридор и стремительно ворвался сквозь массивную дубовую дверь на третий этаж, поспешив захлопнуть за собой и ее. Засов здесь не уступал тому, что был внизу. Третий этаж никто не охранял, чего нельзя было, к сожалению, сказать о четвертом.

Но ему повезло – выручило то, что Юрденна лишил жертв гипноза инициативы и мозгов: стражники, услышав подозрительный шум, не догадались забаррикадироваться внутри, а принялись стрелять в него через дверной проем. Этих пятерых, двигавшихся, словно заведенные, плохо смазанные и медлительные автоматы, пришлось, к сожалению, убить.Первых двух, спустившихся ему навстречу по лестнице – брошенными кинжалами. Третьего – из арбалета одного из убитых,      прикрываясь, как щитом, его телом.

Остальные двое, так и не попавшие в живого, все время двигавшегося, словно ртуть, противника, пали от меча. Конан быстро осмотрел себя – действительно – ни царапины. Вот только… Быстро взмахнув мечом, он отрубил себе кончик мизинца – с него свисала подозрительная красная капля… Лучше подстраховаться – плевать на палец!      

Хорошо, что на этом, самом важном, рубеже обороны, арбалетчиков было всего пятеро – очевидно, Юрденна слишком полагался на пост второго этажа. И все равно, от стрел Конана спасло только то, что его реакция и скорость движений не шли ни в какое  сравнение с замедленными,дерганными движениями несчастных марионеток.

В наступившей тишине Конан поразился: свалка на втором этаже продолжалась. Похо-же, очнувшиеся боролись с теми, кто не смог сбросить чары. Но помочь несчастным варвар сейчас не мог – его ждали дела поважней!
Он закрыл изнутри и запер и эту дверь. Поднялся наверх.

Пятый этаж охраняла только монументальная дверь из толстых, окованных железными полосами, досок. Ее Конан сорвал с петель своим молотом с пяти титанических, достойных Геркулеса, ударов. К этому времени проснулся и Юрденна. Сориентировался в ситуации он быстро.

- КОНАН! ОСТАНОВИСЬ!!! Или, клянусь кишками Неграла, я убью тебя!!! ( третий и четвертый удары! ) КОНАН! Я убью всех женщин! Немедленно! ( пятый удар, и дверь с частью косяка рухнула вовнутрь!) Остановись, проклятый дурень! Глупая скотина! МОЮ дверь ты все равно не откроешь! И внутрь не пройдешь!!!

Конан, игнорируя площадную ругань и проклятья, скорее, более уместные в устах базарной торговки, или мелкого воришки, чем у могучего мага, с сожалением убедился, что Юрденна прав – от этой железной двери его замечательный молот отскакивал, даже не коснувшись – ее защищало заклинание! Как, впрочем, и всю стену.

- Ну что, убедился, баранья башка?! – торжествовал маг, - Сдавайся, и я, так и быть, пощажу тебя – тебя, но не эту суку Наину! И зачем это я ее тебе… Слишком, тварь, умная! Ну ничего – я для нее ТАКОЕ придумаю!.. Ох, как я ее!..

Конан не слушал. Он знал, что может случиться и так, что через дверь, в лоб, и стену, в обход, пробиться не удастся. Ничего!

У него был и план «Б»!

Юрденна явно плохо разбирался в строительстве. И плохо представлял себе свойства извести, как связующего материала. Пока не пройдет несколько месяцев, прочность ее в несколько раз меньше, чем у скрепляемых ею каменных блоков!

Киммериец ощущал и попытки волшебника взять его под контроль гипноза. Но пока мокрая копна волос и одежда успешно защищали его! Он вновь спустился на пол этого уровня – туда, где стену башни разрезали три бойницы: две наружу, одна – во внутренний двор. Все работы поменьше!..
Поплевав на ладони, он с киммерийским боевым кличем обрушил молот на боковину первого окна.
О, как долго он ждал этого момента! И пусть в руках не верный меч, а вокруг – не враги, он махал с упоением, круша в пыль каменные блоки почти трехфутовых стен, и белую пока прослойку известкового раствора. Тяжело было только с первым кирпичом – остальные выбивались легче: им было куда выпадать! Вскоре он приноровился выбивать блок с пары ударов.

Через три-четыре минуты он обрушил добрых три фута стены, и завывания, визг и проклятья Юрденны стали еще громче. Но в голосе его теперь сквозило и отчаяние. Конан, ободренный этим, удвоил и без того титанические усилия, не забывая оглядываться на дверь, скрывавшую обитель мага, и готовый схватиться за верный меч или прихваченный арбалет.

Когда брешь в стене увеличилась футов до восьми, с земли в него стали стрелять. И хотя варвар разворачивал наружную от замка стену башни, он стал действовать осторожней. Он знал, что попасть в него с такого неудобного угла невозможно, но совсем не хотел наколоться об наконечник какой-нибудь из залетевших стрел.

А на то, чтобы обежать замок, и стрелять в него с действительно опасной стороны, нужно время. С ним-то он и сражался! Кроме того, он все еще опасался за свой тыл – не вылез бы сам Юрденна, чтобы остановить его очередной магической гадостью! И не пробились бы загипнотизированные стражники через запертую дверь снизу!

Поэтому он не останавливался ни на секунду, круша и ломая, и лишь бросая мельком взгляд то под ноги, то на дверь. Липкий горячий пот заливал глаза, и даже если бы вода испарилась – он не боялся: он весь был мокрее мыши! Боялся же он только одного – не выпустить бы молот из ладоней!..
Никогда еще время не тянулось для него так медленно! Никогда он еще не прилагал таких усилий – и не на поле боя! Однако план его, хоть и походил на экспромт, был  продуман, выстрадан, и… Сработал.
Он так и не узнал, что делал у себя Юрденна, чтобы остановить его – возможно, он отвлекался на какие-то спасительные для Конана мгновения, чтобы отомстить чертовке Наине, или рассылал в другие, более удобные для обстрела места арбалетчиков… Но очевидно - ничего путного против тактики варвара он предпринять не успел: кроме его иногда затихавшей отчаянной ругани и усиливающегося потока стрел, киммерийцу ничто не мешало в его пыльной и опасной работе. Когда до второй наружной бойницы осталось фута три, тон карлика вдруг стал совсем другим… А уж слова-то:
- Остановись же, Конан! Выслушай! Да, признаю: я был не прав – ты не производитель-идиот, а хитрый и мужественный воин! Настоящий Король! Почему бы нам не объединить – на добровольной, естественно, основе! – наши силы?! Что там какая-то жалкая Аквилония: весь Мир может лежать у наших ног! Послушай, это не преувеличение – весь Мир! И мы с тобой – хозяева! Мы бы навсегда покончили с разорительными войнами, наладили торговлю, мы бы правили мудро! Люди были бы счастливы и сыты! Я могу даже подарить тебе Бессмертие! Я…

Конан даже не затруднял себя ответом – это сбило бы его с дыхания.

Он ни на секунду не усомнился – враг просто пудрит ему мозги, пытается задержать до того, как арбалетчики добегут до башни снаружи. А махать кувалдой становилось все тяжелей!

Но он видел: цель близка. Осталось чуть-чуть! Еще несколько футов, и верхушка башни  рухнет со своих ста пятидесяти футов высоты!

Смерть чародею !
И это наконец случилось.
Когда было выломано чуть больше половины наружной стены, свежая кладка не выдержала веса вершины башни, и со скрипом и скрежетом остаток полуокружности стены прорезала вначале чуть заметная, а затем все ширящаяся трещина. Молился Крому варвар только об одном: чтобы пробитой им щели в три-четыре фута высотой, хватило для ее падения!

Подхватив верный меч, который он недавно отстегнул, чтобы не мешал во время работы,ударяя по ногам, и не забыв столь замечательно выручивший его молот, Конан со всех ног кинулся вниз – туда, где мощные межэтажные перекрытия и толстые стены старой кладки могли защитить его от предстоящего камнепада. О том, чтобы маг не мог последовать за ним, он позаботился: два надежно забитых в косяк гвоздя из кузницы  надежно удерживали дверь, хотя и не касались ее поверхности!               
Вслед ему несся дикий вой Юрденны и скрежет сминаемых и обрушивающихся камней,пока, вначале медленно и неуверенно, а затем все быстрей и неотвратимей, этаж с колдовской кухней и ее хозяином не устремился к земле!

Верхушка башни, как и планировал Конан, рухнула наружу замка, почти, к счастью, не покалечив зачарованное воинство, собравшееся во внутреннем дворе, и так и не успевшее добежать до «его» окон снаружи. Град стрел, наконец, прекратился.

Какое-то время страшный грохот еще стоял в ушах варвара… Затем стих.

Зато возник ропот радостных голосов – голосов живых людей: вначале смутный, затем радостно-громкий, подхваченный по всему замку. Конан понял, что цель достигнута – враг мертв,хрустальный шар разрушен, разбит. Все бывшие рабы свободны…

Его ум, наблюдательность, и незаурядное терпение вновь выручили его.

Он смог издали разглядеть устройство одной из бойниц надстроек башен, и понять, что строивший их, или руководящий строительством, не имеет никакого представления о необходимом для такого сооружения запасе прочности – стены толщиной едва в три фута должной надежности, да при такой высоте, уж точно не дадут! Видать, очень уж торопился Юрденна вознестись к небу со своим шаром – даром что хотел завоевать весь Мир. А сам даже башни как следует пост-роить не сумел. Впрочем, не он первый, не он…

Еще Конану сильно помогло то, что по утрам двери северной башни держали открытыми – магу, наверное, был неприятен стойкий кислый запах пота и казармы, возникший от давно немытых тел и грязных камзолов стражи. Вот как важна чистота! Наверное, поэтому он и Конана не стал заколдовывать – ведь тот, хоть и «варвар», а мылся каждый день! Мгновенно смекнул бы – что к чему: ванна сразу освободила бы его!

Конан стал спускаться. Он, правда, вначале был вынужден унять неприятную дрожь в ногах – нервное напряжение и жуткая работа все же вымотали и его…

Нижняя часть башни устояла: пяти, а кое-где и семифутовая старинная, капитальная кладка выдержала. Отодвинув засов, Конан вышел. Оставшиеся в живых на втором этаже пятеро мокрых и еле живых стражников восторженно приветствовали его, и все норовили задушить в объятиях, от которых тот и не думал отбиваться. Трое из этих сильных и прожженных воинов, расчувствовавшись, даже не стыдились своих слез.

План Конана сработал и здесь: оставаясь достаточно мокрыми, эти смелые и сообразительные ребята смогли преодолеть силу чар карлика, и быстро поняли, чем реально могут помочь киммерийцу. После чего повыкидывали в окно и ров только оглушенных варваром, или еще подчинявшихся Юрденне коллег, и удерживали дверь от тарана, которым верные еще слуги мага пытались разнести крепкую дверь из дуба и железа.

Конан помог им разобрать баррикаду, в спешке набросанную к нижнему люку.

Во дворе его принялись качать.

Еле удалось вразумить радующихся керхийцев – нужно было убедиться в смерти мага.

Послав слуг и придворных освободить женщин, сам Конан с группой добровольцев – то есть, почти со всеми остальными обитателями Рэдволда – выбежал через главные ворота, и, обогнув замок с тыльной стороны, почти бегом добрался до еще пылящейся груды обломков, перелетевших через ров, и тех, что лежали прямо в нем, запрудив заросшее водорослями, кувшинками и камышом старое русло.
Верхушка башни рухнула, к счастью, на твердую землю – он рассчитал, где «рубить» каменное дерево, верно.
Поэтому они быстро нашли все, что осталось от магического шара - прозрачные, радужно переливающиеся на солнце чешуевидные осколки - и от самого горе-покорителя вселенной.

Здесь Конана ждал сюрприз.
Юрденна оказался вовсе не карликом.

И даже не мужчиной.
Перед ними лежало изломанное, грязное, в разорванном и окровавленном платье, тело молодой еще, красивой статной женщины. Стражники поспешили стащить с нее обломки камней, и оживленно обсуждали странное зрелище. Конан же долго стоял над телом, грозно хмуря брови и молчал.
Он думал.
Думал, что же могло заставить такую красивую, и, в общем-то молодую, даже слишком молодую, женщину, прикидываться уродливым крабом-сволочем, или мужчиной со всеми его потребностями. И вести себя, как распоследняя дрянь, ненавидящая всех и вся. Да и по опыту он знал: магу-женщине гораздо легче добиться от мужчины чего угодно, особенно если она прекрасна и свежа ни вид, применяя более традиционные способы…

Что-то сверкнуло вдруг в его голове. О! Но верна ли его догадка?!

Он вскинул лохматую голову и отдал приказ - отправил всех своих добровольных помощников разжечь во дворе замка костер, да побольше, ибо так надо:

- Тащите все, что может гореть… Не спалите только на радостях сам замок!

Оставшись один на один с останками колдуньи, он, убедившись, что вокруг никого нет, и все с энтузиазмом кинулись внутрь, поборол брезгливость… После чего осторожно приподнял мечом край изодранного подола…

Да, он оказался прав насчет этой… Этого извращенца.

Юрденна был гермафродитом.

Но назвать его беднягой язык не поворачивался.

Ладно, мужчина ли, женщина – Конан знал, как окончательно обезвреживать чародеев. Мудрость, доставшаяся от древних предков, никогда не подводила.

Он могучим ударом меча отсек голову со все еще искаженным бешенством и лютой ненавистью глазами, и за волосы прицепил к своему поясу.

Войдя во двор замка, он убедился, что костер просто отличный, и кинул в самую середину бушующего грозного пламени обезглавленное тело, которое принес на руках.   

Удушливый густой дым поднялся высоко над стенами древнего Рэдволда, ветер широко разнес его клубы. И лишь когда костер вновь запылал ярко и весело, Конан, высоко подняв, чтобы было видно всем, и метнул в него и последнее напоминание о маге-уроде: его голову.

По-крайней мере минут десять все – и очнувшийся гарнизон, и слуги, и сильно потрепанные придворные, и даже успевшие подняться к солнечному свету освобожденные женщины – молча смотрели на бушующее пламя.

Оно не подвело – гудело и трещало от души.

Огонь все же великий очиститель… Исчезло все.

Конан вытер выступивший на лбу пот, и огляделся. Громкий радостный клич вновь огласил весь замок. Наверное, он был слышен и в Манчесте! Варвара вновь качали, и каждый стремился хоть кончиками пальцев дотронуться до героя!

Только минут через пять ему удалось вновь ступить на твердую землю, и покачивало его там после такой бури эмоций и восторгов, как после настоящего шторма!

Но обретя надежную опору под ногами, он вновь почувствовал себя королем: отрядил слуг наводить порядок в замке, отряд воинов отправил на поиски и встречу Шакиры с дочерью, послал людей найти Наину. Остальным же бывшим пленницам предложил, пока не вернется королева, и не сможет организовать им достаточно надежный эскорт для проводов домой, пожить еще немного там же, внизу, в своих комнатах. 

Приказы Конана исполнялись с редкой скоростью и прилежанием – такого рвения он не видел даже у своих домочадцев! Видать, здорово достал их колдун.

Однако если Конан надеялся, что с женщинами у него больше не будет проблем, он сильно просчитался…
А пока гул от разговоров бывших пленниц нарастал, и вскоре заполнил весь подвал – словно там гудел растревоженный улей. А слуги вскоре только туда и ныряли: у бывших рабынь было много нужд и желаний! К тому же Конан сам приказал устроить их пока поудобней!..

Наконец нашлась и Наина – ее успели притащить в пыточную камеру, и даже распять на огромном, черном от застарелой крови, столе. Ее даже раздели, но тут, к счастью, шар разбился, и ее же палачи радостно бросились отвязывать несчастную.

Физически она почти не пострадала – лишь глубокие следы веревок напоминали об ужасе, который мог бы выпасть на ее долю, опоздай варвар хоть на немного… А вот что она пережила за те краткие мгновения, пока ее волокли по коридору и привязывали!..
Увидев Конана, она никак не хотела отпускать его могучую шею, и долго рыдала на могучей груди. Конан не придумал ничего лучше, как поднять ее на руки, показав всем, и объявить удивленным присутствующим, кому они обязаны спасеньем. Все долго кричали. Качали и ее.

Наконец, после сумбурного, но веселого обеда, прибыла Шакира с дочкой, верхом на лошадях, взятых специально для них. Конан настоял на организации торжественной встречи у ворот. Все громко и радостно приветствовали любимую правительницу.

К сожалению, мудрая женщина оказалась права: хоть она и прозрела, но почти не помолодела. Двигалась она медленно, стараясь опираться на Конана и Лиану. 

Зато Лиана оказалась дивно хороша, словно пережитые невзгоды придали ей зрелости, и мудрости и уверенности в своих силах. Впрочем, ведь так оно и было!

Прямо во дворе, у пепелища очистительного костра, Шакира объявила свою волю: отныне у Керхии молодая Королева! Мудрое решение, погудев, одобрили все.

Коначно, Конан остался на торжественный бал и пир – в его честь! Но он поспешил восстановить справедливость: правдиво рассказал, как все происходило, и о роли Наины в освобождении всех присутствующих от чар.

Их обоих снова долго качали под приветственные крики, Наина вновь рыдала – уже от счастья. Лишь далеко за полночь ( скорее, ближе к утру! ) киммериец с трудом выбрался от пирующих, сославшись на страшную усталость. И он не преувеличивал. После ночных и утренних ратных трудов и долгих часов застолья, он ощущал какую-то опустошенность внутри и желание… Выспаться!
Однако в постели, в которой он намеревался отоспаться, его ждал сюрприз!

Из-под одеяла вынырнула очаровательная головка слегка уже заспанной Наины:

- Ну наконец-то! Ох и здоров же ты веселиться и пить! – конечно, ее ворчливый тон был явно наигранным, - Почти так же, как заниматься любовью! Ну, иди скорее сюда! Мамочка Наина знает, как снимать усталость и нервное напряжение у непослушных мальчиков! Впрочем, я рада…

Что ты не послушался!
Конан не заставил себя долго упрашивать. И вскоре убедился в правдивости обещаний! И нервное напряжение, и усталость и вправду, исчезли без следа!
  ***               

Только утром Наина поведала ему всю правду о себе.

Когда-то, еще когда она была девочкой, Юрденна убил ее старшую сестру. Тогда она поклялась отомстить. Позже, выбрав удобный момент, уже будучи взрослой и опытной женщиной, нашла Юрденну, и сама отдалась в руки его подмастерий.

Постепенно она стала единственной любимой и постоянной любовницей мага. Ее ненависть к нему была сильна настолько, что она нашла в себе силы и мужество потакать всем противоестественным капризам урода-извращенца, делая вид, что он… ее возбуждает. Показав себя изрядной мазохисткой, она буквально сама требовала унижений и мучений, и подобрала ключи к слабостям и мерзким пристрастиям в постели отвратительного существа непонятного пола.

Она чувствовала, что маг постепенно привык к ней, как привыкают к безмозглой игрушке, со временем расслабляясь, и теряя бдительность в ее присутствии. Так она стала вещью. Но – нужной вещью, без которой маг уже не представлял своих будней…

Однако она хорошо понимала, что слишком слаба, чтобы самой…

О, да, она отлично понимала – она должна узнать как можно больше о враге, чтоб можно было нанести удар в нужный момент – она, как и Конан, верила, что рано или поздно он настанет: что зарвавшийся амбициозный маг попробует откусить кусок, который будет ему не по зубам…

Поэтому, преодолевая отвращение, ублажала выродка, по крупицам собирая полезную информацию, и даже настолько вписалась в обиход мага, что и сюда, в Керхию, маг привез ее в обозе – среди всех своих верных рабов и подручных, обработанных так, чтобы навечно быть безропотными рабами. Но ее-то маг не гипнотизировал – знал, что не будет тогда такой ее реакция на него…
И вот ее час настал! Месть свершилась…

Конан был поражен до глубины души: его сила и мужество – ничто в сравнении с силой духа, выдержкой и терпением этой хрупкой и мягкой на вид женщины!

- Ничего, я за все вознаграждена сполна! – его спасительница закрыла ему рот поцелуем, и сверкнула умными глазами. Затем… О, чего это она опять там делает?!

Однако сюрпризы еще не кончились.

Поздним утром к нему в комнату, правда, вежливо постучавшись, и испросив разрешения, заявилась целая делегация из пяти бывших пленниц. Вид у них был серьезный и деловой. Конан… Почувствовал себя снова в ловушке.
- Конан! – подойдя прямо к постели, без долгих предисловий начала Велла, судя по-всему,возглавлявшая странное посольство, - Ты замечательный и смелый воин, и мы хотим еще раз поблагодарить тебя за наше чудесное спасенье!

Конан, приподняв могучий торс с подушек, вылезать не спешил – он был прикрыт только простыней, а под ней… - но слушал внимательно, и с возрастающим беспокойством. Наина же, напротив, забралась под груду простыней и подушек поглубже, потихоньку ( о, уж в этом-то он был уверен!) хихикая. Уж она-то слышала, о чем шла речь вчера в подвале, на общем, »так сказать»,         собрании всех освобожденных узниц!

- Ты, конечно, теперь имеешь полное право отправиться домой!

Но мы все, и от лица всех, - Велла обвела рукой своих спутниц, - просим тебя задержаться еще на какое-то время! Слышишь? Мы ПРОСИМ тебя докончить то, что ты начал еще тогда, когда мы были под властью Юрденны.   

Мы считаем, что так будет справедливо по отношению к оставшимся, еще не испытавшим твоей ласки и любви, женщинам! Словом, мы все хотим… Детей от тебя! И – знай – это наше ДОБРОВОЛЬНОЕ решение! Мы, конечно, понимаем, что тебе было… не совсем хорошо, пока ЭТО  было… Работой!

Но сейчас - уж можешь быть уверен! - каждая из оставшихся сделает для тебя все! Да, все!..               
Ну, что же ты ответишь на нашу… Просьбу?

Серьезные тон и взгляды делегаток не оставлял сомнений в том… Что выбора у него нет!!!

Так-так. Похоже, он прозевал дворцовый заговор! И какой!!!

Но что же ему делать? Разве можно ОТКАЗАТЬ женщинам – ЖЕНЩИНАМ, которые его ПРОСЯТ?! – его мужественное лицо осветилось улыбкой.

Геркулес – и тот не смог. А уж он – и подавно!
                ***

Через две недели король Аквилонии Конан въезжал в ворота своего замка, приветствуемый радостными криками домочадцев и дружины.

Когда он слез с Рыжего, и передал поводья конюху, на шею к любимому мужу кинулась успевшая перебежать весь огромный двор радостная и раскрасневшаяся Зенобия:

- Конан! Наконец-то, бродяга ты этакий! А я уж беспокоиться начала! Хвала Богам, ты жив и здоров! И малютка Конн так по тебе скучал! А я уж как по тебе соскучилась – сегодня же ночью покажу! – прошептала она ему на ухо, нежно покусывая за него и целуя.

Хорошо, что весь двор стоял далеко: не смели прерывать трогательную встречу –никто не заметил…
Как Конан покраснел. Затем побледнел. Затем обнял жену покрепче, зарывшись лицом в густые душистые волосы, и глубоко вздохнул.
Похоже, ему предстоял четырнадцатый подвиг!

Киммериец… Хитро улыбался.