В Шушенское

Это была обыкновенная сибирская юность: одни ездили в «Артек» и «Орленок», другие – в Шушенское. Подходил к концу 81 год прошлого столетия. Я оказалась в составе молодежной группы (все мы были ровесниками, оканчивали среднюю школу), которую отправили по комсомольской путевке по дороге Ильича. Мы были счастливы и с нетерпением ждали дня отлета. Еще в аэропорту все перезнакомились, поэтому в самолете разместились по интересам и возникшим симпатиям. Лететь самолетом, хоть и маленьким, из Новосибирска в Абакан мы не боялись, потому что сам полет был непродолжительным, да и мыслей таких тогда не возникало: мы жили в то время, когда безоговорочно знали, что и танки наши самые быстрые, и самолеты самые надежные.

Мне любопытна была поездка еще и потому, что незадолго до этого события я прочитала письма Владимира Ильича Ульянова родным, часть которых была написана из этой ссылки.

Наш самолет приземлился в Абакане, а там уже на автобусе было рукой подать до Шушенского. Надо сказать, что и автобус был достаточно комфортабельным, да и гостиница, в которой нас разместили, на удивление, оказалась  очень даже приличной для проживания. А нам, конечно же, хотелось оказаться побыстрее в Шуше, в деревеньке Ильича.

«ЭК ВАС РАЗНЕСЛО!»

А деревенька удивила. У всех сложился стереотип, что это должны быть ветхие покосившиеся домики, а пред нами предстала добротная деревня, которая почти полностью  сохранилась в том виде, какой была столетие назад. Это были основательные деревянные домики зажиточных крестьян, и бедных. Наемных и переселенцев. Мы увидели и хозяйские постройки со всей утварью, и сараи,  и баню, и  бакалейную лавку, и кабак, и волостную тюрьму.

Надежда Константиновна напишет в воспоминаниях: «В Сибири - в Минусинском округе - крестьяне очень чисто живут, полы устланы пестрыми самотканными дорожками, стены чисто выбелены и украшены пихтой».

Первоначально Владимир Ильич поселился в доме зажиточного крестьянина Аполлона Зырянова, в котором все было просто, без особых излишеств, но выглядело основательно.

На восьмирублевое государственное пособие ссыльного дворянин Владимир Ильич «имел чистую комнату, кормёжку, стирку и чинку белья - и то считалось, что дорого платит. Правда,  обед и ужин был простоват - одну неделю для Владимира Ильича убивали барана, которым кормили его изо дня в день, пока всего не съест; как съест - покупали на неделю мяса, работница во дворе рубила купленое мясо на котлеты для Владимира Ильича, тоже на целую неделю. Но молока и шанег было вдоволь и для Владимира Ильича и для его собаки, прекрасного гордона - Женьки».

Нажеда Константинована отметит, что после петербургских и московских цен, «дешевизна в этом Шушенском была поразительная».

Через 4 месяца ссылки Владимир Ильич напишет матери и добавит: «Здесь тоже все нашли, что я растолстел за лето, загорел и высмотрю совсем сибиряком. Вот что значит охота и деревенская жизнь! Сразу все питерские болести* побоку!»

Этого не могли не заметить его невеста, Надежда Константиновна, которая вскоре приехала со своей мамой. «Эк вас разнесло!»- воскликнут в один голос они. «Он ужасно поздоровел, и вид у него блестящий сравнительно с тем, какой был в Питере», - сообщала Крупская Марии Александровне Ульяновой.

После венчания в шушенской Петропавловской церкви они переедут в другой домик и обзаведутся хозяйством. Разведут цветы: «Сад тоже развели, резеда цветёт, а остальные цветы (левкой, душистый горошек, маргаритки, анютины глазки, флоксы) ещё имеют цвести в более менее отдалённом будущем...». Уже когда Ильич с Надеждой Константиновной покинут Шушенское, такие же цветы будут каждый год высаживать в саду этого знаменитого домика.

Нельзя было не обратить внимания на величественные ели, посаженные в 50-ые годы работниками музея в память о новогодней ёлке, которую устроили в этом доме Владимир Ильич и Надежда Константиновна для местных ребятишек в канун 1900 года.
 
«ПУДИК ВИШИНКИ»

Здесь в Шушенском началась семейная жизнь молодоженов, где они были счастливы:  «… Зажили семейно. И мы с мамой вдвоём воевали с русской печкой...», - вспоминала Н. К. Крупская. Вскоре наняли в помощь по хозяйству крестьянскую девочку Пашу Мезину.

В ссылке они занимались самообразованием, особенно упирали на изучение философии и пытались овладеть иностранными языками. Владимир Ильич продолжал работать над фундаментальным трудом «Развитие капитализма в России», а Надежда Константиновна занялась переводами. Языки, надо сказать, давались им с трудом, особенно разговорный. Как позже признается она, что через четыре года после Сибири «приехали в Лондон и оказалось - ни мы не черта не понимаем, ни нас никто не понимает. Владимира Ильича это забавляло, но в то же время задевало за живое».

В перерывах между ученичеством они предаются спорту, конькам, охоте. Они ездят сами в гости и принимают у себя других ссыльных. В их доме звучит музыка, песни, читают стихи, проводят шахматные турниры. «... Нигде не было так оживлённо, уютно и просто при таких товарищеских встречах, как у него...» - вспоминают его ссыльные друзья.

Они получают через родных целые обозы журналов, газет; русские, немецкие, французские книги, нелегальные издания. Баловали молодоженов не только книгами: когда в Москве на рынках появилась в громадном количестве вишня, его родные были одержимы идей, не послать ли в Шушенское «пудик вишинки»?!

На что Владимир Ильич ответит: «Ваш план посылки сюда, тысчонок за 6 с хвостиком верст, «пудика вишни» заставил меня только разинуть рот от изумления (а не от желания схамкать эту вишню. Вишни здесь нет; арбузы будут)... перед богатством вашей фантазии. Где уж тут нашим химикам!! »

Едва Владимир Ильич только начал заниматься охотой, его милая мама, Мария Александровна, воплощение безграничной любви и чуткости, отправила посылочки с лайковыми перчатками для защиты рук от комаров, «чертову кожу» для охотничьих штанов, новое ружье взамен сломанного. Одержимы родные были идеей купить в Москве хорошую охотничью собаку и отправить ее в Шушенское за тысячу километров, как только Владимир Ильич в письме к ним сообщил: «Взял щенка у одного здешнего знакомого, и надеюсь к будущему лету выростить* и воспитать его: не знаю только, хороша ли выйдет собака, будет ли чутьё».

Посылали и особый сургуч, и особую печать для запечатывания писем. И коньки германской марки «Меркурий» для катания в Шуше.

Все что мы увидели, вызывало противоречивые чувства. Мы горячо и дерзко обсуждали увиденное еще долго в гостинице.

Удалось нам посетить тогда и Шушенскую АЭС, размеры и масштабы которой  впечатлили.

«НО РАЗВЕ РАДОСТЬ ЖИЗНИ В ТОМ, ЧТОБЫ СЫТНО И РОСКОШНО ЖИТЬ?»

Прошло много времени с тех пор: другая страна, иной политический строй, Шушенское поменяло направление музея: он стал историко-этнографическим музеем-заповедником, где находится уникальный памятник сибирской деревни конца XIX - начала XX веков, не имеющий аналогов в мире. А Шушенское снова стало притягательным именно потому, что здесь жил и работал Владимир Ильич, создатель первого в мире социалистического государства. Его идейный руководитель, мыслитель, творец.
 
А мы, молодые юноши и девушки, выходя в новую взрослую жизнь наглядно поняли тогда, что ничего нельзя принимать на веру. О чем Надежда Константиновна Крупская в своих воспоминаниях о Ленине писала: «Расписывают нашу жизнь как полную лишений. Неверно это. Нужды, когда не знаешь, на что купить хлеба, мы не знали. Разве так жили товарищи эмигранты? Бывали такие, которые по два года ни заработка не имели, ни из России денег не получали, форменно голодали. У нас этого не было. Жили просто, это правда. Но разве радость жизни в том, чтобы сытно и роскошно жить?»




*** В статье сохранена авторская орфография и пунктуация.