Теневая история СССР - Брежнев-Хоннекер

Хоннекер сидел у окна самолета и хмурил брови. Как же так получилось, что забыли освежитель для рта? Немецкий апельсиновый освежитель. Самолет должен сесть в Шереметьево через 15 минут, и времени решить проблему не осталось. Луковый салат ... Как же теперь целоваться с дорогим Леонидом Ильичом? Это может осложнить международные отношения между братскими странами. Зубная помогла, но запах всё равно не походил для встречи на высшем уровне.

- Ульрих, скажите, а что Ильич предпочитает?
- Из напитков товарищ Хоннекер?
- А из чего же ещё! Кого из женщин он предпочитает, я знаю.

Да он знал. Ильич предпочитал молодых и задастых. Он сам предпочитал молодых и задастых. Охрана предпочитала молодых и задастых. Все предпочитали молодых и задастых.

- Травяные настойки.
- Хорошо. Тогда давай-ка быстренько принеси мне стакан крепкого травяного чая.

Помощник скрылся в хозяйственном отсеке. Когда посадки оставалось пара минут,  он вынырнул с чашкой густого как чифирь чая из женьшеня.

- И шнапс тащи, - потребовал генеральный секретарь СЕПГ и председатель Госсовета ГДР.

На глазах озадаченного Ульриха, он набрал в рот чая и стал гонять его в ротовой полости, как стиральная машинка бельё. Когда через минуту режим полоскания окончился, он выплюнул жидкость обратно в стакан. Потом влил в себя шнапса. Рот Хоннекера опять заработал. Ещё через минуту, когда помощник уже решил, что алкоголь тоже будет возвращен в ёмкость, генсек сделал запрокидывающее движение головой, и не поморщившись выпил.

Самолёт благополучно сел. Через иллюминатор были видны летящие на всех парах к трапу чёрные Зимы. Хоннекер встал, и нетвёрдой походкой отправился к выходу. В миг, когда он шагнул на ступеньки, осень напомнила о себе порывом ветра, но старого аппаратчика не легко сбить с ног. Впереди по красной дорожке двигался дорогой Леонид Ильич. На ходу он делал причмокивающие движения губами. Хоннекер улыбнулся, и начал спускаться. Когда генсеки обнялись, Хоннекер услышал запах женьшеня, идущий от Брежнева.

- Ну, давай уже Эрих, не ссы, - донеслось до гостя. - Покажем всему миру, что значит братская дружба между нашими народами.

Хоннекер с чувством глубокого удовлетворением припечатался к губам Ильича.