Брахман

Брахман сидел на низенькой табуретке,  ногам его было явно не удобно. Я спросил:

- Брахман, - неужели ты не можешь сесть поудобнее.
 Его совершенно бесстрастное лицо было странным. С одной стороны, маска спокойствия, лицевые мускулы были настолько расслаблены, что все лицо обвисало как кисель. С другой стороны, в глазах плавало блаженство.

Мне тоже хотелось стать таким.

- Брахман, я  хочу  всегда чувствовать кайф, как и ты. Что для этого делать?

- Откажись от женщин и прочих утомительных  занятий, - ответил он, перебирая четки, получая видимое физическое удовольствие от этого перебирания.

- Хо-хо, - сказал я горько, - от баб один разлад, я откажусь легко, но толку-то?

- Наслаждение, которое они тебе давали, оно же в тебе самом, на самом деле, - сказал Брахман, -  оно никуда не уйдет от тебя. Вот будешь сидеть, перебирать четки, и испытывать кайф в сто раз сильнее, чем от близости с женщиной.

- Как? Вот так вот сразу? – Возопил я в восторге. – Я от них откажусь, и буду сидеть, как ты. Получать кайф?

- Нет, не сразу. – Покачал головой  Брахман. -  Выйди сначала из храма и постой на одной ноге, вторую опустишь на землю, когда я выйду к тебе.

- Я веселый, ободренный, окрыленный вышел из храма и встал на одну ногу, чуть оторвав вторую от земли. Надо мной каркали вороны: « Ничего, - сказал я, - вот постою на одной ноге,  и буду счастливым как Брахман, и карканье ваше мне будет как музыка Чайковского.

Минуты через три мне стало уже тяжело, но я терпел. Через пять минут я понял, что это пытка. Через семь минут, мне захотелось хоть куда, хоть в московское метро в  час пик, чтобы тебя внесла толпа в двери и ты как сельдь, без самосознания, без одухотворенности, без всего вообще. Так повернешься чуть вокруг и скажешь – Господи, где я? А тебе в ответ нечеловеческий железный голос – следующая станция Боровицкая!

Еще через минут пять я воровато озираясь опустил ногу, но никто не бежал ко мне с осуждением. Отдохнул, снова поднял ногу, через минуту снова опустил. Ну вот так воровато упражнялся до самой ночи, Брахмана не было.

Понурый, как побитая собака, я вошел в храм,  на  жаровне жарились какие-то орехи в масле, Брахман молчал, сидел полузакрыв глаза.

- И сколько же мне стоять на одной ноге, чтобы все ко мне пришло, - робко спросил я.

- Недолго, лет десять, - сказал Брахман, отпивая из чашки зеленый чай.

- Десять лет? – почти взвизгнул я.

- Что такое десять лет, - ответил мне убегавшему в спину Брахман, - это миг. Ты же все равно придешь сюда… через десять лет…  Куда тебе еще-то идти? Но у тебя не будет за спиной десяти лет стояния на одной ноге. И ты начнешь сначала, даже вороны будут те же самые