Встреча в Санта Леоне. Сказка-пародия. Глава 7

Глава 7. Могильщики революции.


После захвата власти и ареста Муромца, Добрыни и бабушки Вредняк, революционеры засели в салуне. Разгорячённые и опьянённые лёгкими победами, они утоляли свой бандитский аппетит, уничтожая месячный запас продовольствия, завезённый Толстяком Му из Сент - Робертсона. И каждый из революционеров старался «обожрать буржуев» и ел, как минимум, «в три глотки».

- Ну, что, мироед, кончилась ваша власть! – грозно обратился Кролик к стоящему у стойки бармену.
- Это кто мироед? – обиделся Му, – я вас кормил, поил, и я же мироед?
- А разве Илья с тобой за нас не расплатился?
- Расплатился. Золотом. Из Кубиковского клада.
- Значит, ты и есть мироед. Теперь всё общее! Ешь, пей – всё бесплатно!
- Как бесплатно?
- А так. Революция. Всё общее! Салун твой был?
- Мой.
- А теперь общий.
- Как туалет? Кто хочет, тот и ходит, а убирать никто не убирает?
- Ну, ты не сравнивай революцию с «этим делом»! Убирать будешь ты, то есть кормить.
- Бесплатно?
- А ты как думал! А если откажешься, то мы тебя по законам революционного времени!
- Кролик, ты мне импортные поставки обещал. Где они?
- Я выполнил своё обещание – я тебе поставил РЕВОЛЮЦИЮ!
- Ах, ты! – мелькнул кулак, и Кролик, отлетев на два метра, впечатался в стену.
- Ну, фот! – обиделся длинноухий, сплёвывая выбитые зубы: – Офять скасут, фто сефелявые леволюсию софелсили!
- В камеру его! – рявкнули поросята.

Бармена забрали, и веселуха продолжилась.
 
В разгар веселья в салун заглянул ослик Ия. Первое, что он увидел:  Билли Буха, сидящего у бочонка с большой деревянной ложкой. Рядом с медвежонком валялась дюжина пустых бутылок. Лапы Буха по локти были в чём-то красном.

- Билли! – испуганно закричал Ия, – у тебя же лапы в крови!
- Уймись, ослик, это кактусовое варенье. Чудная вещь!
- Билли! В кого ты превратился? Ты же был поэтом. А сейчас кто?  -пьяный горлопан, орущий революционные нескладушки? Сейчас ты первый революционный стихоплёт-песенник, потому как единственный, а завтра, как только ты в чём - то провинишься, станешь первым арестантом. Тебя тут же запретят, обольют грязью и забудут. А до этого ты будешь петь и плясать под их дудку. Во что превратилась ваша революция? Сначала пьянка, потом драка, репрессии. Что вы делаете со своими: закопали Кубика, утопили Лопухашку, залили цементом Илью. А что будет дальше, когда всё съедите и всё выпьете?
- Дальше будет мировая революция! – крикнул Хрюкачок.
- Временная обжираловка в мировом масштабе? А потом: война, грабёж, репрессии? И так до бесконечности?
- Дальше будет светлое будущее!
- Дорога, замешанная на крови, ведущая в ваш революционный свинарник! Может быть, у вас и была хорошая идея, но вы всё изгадили, и ваши методы нечистоплотны.
- Революцию не делают чистыми руками! – громко заявил Билли Бух.
- Я это понял, как только тебя увидел.
- Сёл пы ты, Ия, отсетофа, - посоветовал Кролик.
- А ты, Кролик! Пока идут боевые действия, ты им нужен, как комиссар, но война не может продолжаться вечно, иначе вы проиграете. Как только наступит стабилизация, наступит мирная жизнь, они, – Ия указал лапой на трёх поросят, – они превратятся в трёх толстяков, в трёх откормленных боровов. И ты станешь им не только не нужен, но и опасен. Ты кончишь свою жизнь либо в камере, либо с ледорубом в голове!
- Знаешь, ослик, почему - то слова: «Ия», «интеллигенция» и «иди –ка, ты отсюда» начинаются с одной буквы, – злобно хрюкнул Хрюкачок.
- С этой же буквы еще начинаются слова: «идеология» и «идиотизм».
- Пошёл вон отсюда! – рявкнули поросята.
- А ваши бандиты не хлопнут меня по дороге?
- Кролик! Выдай этому ослу пропуск, и пусть валит отсюда на все четыре стороны!
- Я могу и здесь навалить. Прощай, Билли!

Медвежонок в ответ икнул, и, припав к очередной бутылке, продекламировал: «Только мёд и медовуха успокоят Билли Буха!»

Кролик выписал ослику революционный пропуск: «Всем бойцам революции! Пропустите этого интеллигента. Пусть катится ко всем чертям! Подпись: Комиссар Кролик».
Бандиты проводили Ия пинком под зад, и, выпив по стаканчику виски, вставили своему комиссару стальные зубы, после чего он стал походить на вампира графа Дракулу.
Билли Бух прочитал очередной революционный стих, и бойцы, вдохновлённые его творчеством, отправились на «правое дело» - национализировать ферму Мальчика Васи.

Время близилось к  ужину. Товарищ Сыров, Полосаткин и крокодил Кузя накрывали на стол. Сегодня они отбили уже третью атаку революционеров. Бандиты были, мягко говоря, «слегка» подвыпившие, да и солнце светило нещадно, а потому воевалось не слишком охотно. Но война войной, а ужин по расписанию.

Полосаткин сбегал в подвал, принёс трёхлитровую банку Кубиковской чачи и бутылку валерьянки для себя. Сыров достал Айвазовскую самогонку и крынку красной икры. Выпили, закусили и закурили.

- Господа, я вижу: к нам приближается отряд! – крикнул крокодил Кузя, глянув в окно.
- Большой?
- Человек 15.
- А сколько до него?
- Метров 100.

Сделали пару выстрелов. Бросили пару гранат. Выпили, закурили.

- Господа! Я вижу ещё один отряд!
- Большой?
Человек 30.
- А сколько до него?
- Метров… метров 100.

Сделали по паре выстрелов, бросили по паре гранат. Выпили, ещё раз выпили, закурили.

- Гос… гос… пода. Я снова вижу этот проклятый отряд.
- Боль… ик… шой?
- Огромад… ный… человек 100.
- И … сколько до него?
- Метров… наверное… а, тоже… 100!
- А сколько у нас есть?
- Три литра самогонки, три литра чачи!
- Три литра валерьянки.
- И полмешка травки.
- А сколько нас? Полосаткин?
- Я!
- Кузя?
- Я!
- Товарищ Сыров? Сыров? Я!!!

Допили самогонку, закурили. Кузя схватил банку с чачей и побежал брататься с революционерами. Положение на фронте стало критическим.
 
Для поднятия боевого духа срочно вызвали поэта-революционера Билли Буха. Билли прибыл, и первое, что он увидел: около десятка сражённых бойцов на поле боя. Со стороны осаждённых потерь не наблюдалось.

- «Вы жертвою пали в борьбе роковой!» - начал декламировать Бух.
- Билли, уймись! Они не убитые, они пьяные! – прервал Буха Кролик, – надо что-нибудь этакое!
- «Тили-тили, трали-вали, мы весь мир завоевали» пойдёт?
- Гм…гм…
- А «Выпьем, товарищ, и в бой»?
- Уже… выпили.
- Ну, тогда «Зарежем буржуя и выпьем по кружечке пива»?
- Читай, что хочешь, только подними этих скотов в атаку!

Билли начал громко читать свои стихи. Бандиты подняли головы, потом достали свои фляжки со спиртом. Билли достал баночку медовухи, отхлебнул из неё, потом ещё раз, потом вдруг запел свои стихи. Бандиты отхлебнули из своих фляжек и тоже запели. После того, как посуда опустела, песня стихла, наступающие во главе с Билли Бухом опустили головы и захрапели. Кролик смачно выругался и решил выставить заградотряд.
Поросята привели бабушку Вредняк. Не знаю, что они наговорили бедной старушке, но она так глянула на революционные войска, что бандиты сразу же схватились за оружие и открыли беспорядочную пальбу.

Осаждённые ответили тем же. Через полчаса, когда у обеих сторон кончились патроны и гранаты, наступило затишье. Кролик достал белый флаг и, жуя морковку, отправился на переговоры. Навстречу ему вышел товарищ Сыров.

Кролик пригрозил, что расстреляет Вредняк. Тогда Сыров заявил, что он сожжёт ферму. Посидели, выкурили трубку мира, набитую Кузиной травкой, закусили морковкой. Сырову война, что Кролику крокодилово курево. Поросячий комиссар предложил поменяться: Кролик расстреляет ферму, а Сыров сожжёт Вредняк. Посидели, покурили, выпили, закусили морковкой. Предложили поменяться: Кролик не будет расстреливать ферму, а Сыров не будет сжигать Вредняк. Ещё посидели. Допили чачу, не понятно, до чего договорились, ударили по рукам и разошлись.

Кузя выставил якобы остатки Кубиковской чачи. Бандиты допили, махнули на всё рукой и пошли в салун. Сыров, Кузя и Полосаткин тоже махнули на всё рукой и пошли в салун. По дороге вспомнили, что забыли Вредняк. Посовещавшись, решили, что возвращаться - плохая примета, и значит надо идти освобождать Муромца.

Поросята с Кроликом, воспользовавшись отсутствием хозяев, захватили ферму. Немного посовещавшись, хрюкастые заговорщики решили, что негоже оставлять войска и город без присмотра. Кролик остался на ферме. А поросячье правительство направилось в Санта - Леоне
.
Команда товарища Сырова, полная решимости и заправленная алкоголем, пришла в город освобождать своего шерифа. Освобождать его надо было от бетона. Илья стоял памятником у новой недостроенной тюрьмы. Оглушив кулаком спящего часового, разоружив его, Сыров прочистил Муромцу ноздри шомполом. Далее красноармеец вынул из патрона порох и засыпал его в ноздри «монументу». «Памятник» поморщился и чихнул. Сыров прочистил рот богатыря тем же шомполом и влил в Илью всё имеющееся у команды спиртное. Через несколько секунд Муромец «ожил».

Кузя с Полосаткиным начали докладывать обстановку. Их рассказ сопровождался нецензурной бранью. Докладчики говорили о зверствах революционеров. Когда же не хватало слов, рассказывали жестами. Илья слушал молча, думая, где бы достать опохмелиться. Выяснив, что запасы спиртного на ферме ещё не кончились, Муромец принял судьбоносное решение, что надо срочно идти освобождать Вредняк.

А в это время, Кролик сидел с бутылкой морковного сока в руке и агитировал связанную Вредняк, предлагая ей вступить в их поросячью партию. Вредняк ехидно комментировала выступление «горлана-главаря»:

- Ты, Кролик, специально со мной наедине остался, потому, что ты ко мне не равнодушен. Покраснел? Покраснел! По глазам вижу. Вот, придёт Ильюшка, я ему расскажу, как ты ко мне приставал, как домогался, развратник ушастый!
- Да не придёт он!
- Придёт, придёт и уши тебе надерёт.
- Да не придёт он!
- Придёт.
- Пусть приходит. Я сам ему уши надеру!

Дальнейшее действие превратилось в средневековый фарс.

Раздался грохот, и на пороге появился Илья Муромец.

Муромец: - Ты звал меня?
Кролик: - Чёртова Вредяк! Накаркала!
Муромец: - Оставь её! Дай мне бутылку!
Кролик: - Вот она!

Илья берёт ее, и бутылка лопается в его руках.

Кролик: - О, тяжело пожатие каменной твоей десницы!

Илья хватает  Кролика за штаны.

Кролик: - Пусти! (Прыгает в окно, а штаны остаются в руках у Муромца).
Вредняк: - Ушёл! Огородами ушёл!

Раздаётся треск
.
Муромец: - Я гибну, бабушка!

Люк в подпол, на котором стоял Муромец, не выдерживает тяжести и проваливается вместе с Ильёй. В подполе раздаётся звон разбиваемой посуды, стон и бульканье.

Вредняк: - Никак опять нашёл спиртное!

Появляется крыса Крыся.

Крыся: - Вы смотрели экспериментальный спектакль «Каменный гость-2»
Муромец: - Этак и убиться можно! Экспериментаторы, мать вашу!
Вредняк: - Не ругайся, Ильюша! Крыся, занавес!

Кубик и Лопухашка спешили изо всех сил, чтобы предупредить своих друзей о революции. Лопухашка сидел верхом на своём четвероногом друге. В нужный момент он, подобно орлу, расправлял свои гигантские уши, и Кубик превращался в планер, легко преодолевая ямы, канавы, мелкие речки, каньоны.
 
До Сент - Робертсона добрались быстро. Оставалось преодолеть загородное кладбище. Кубик хотел было уже с разбегу преодолеть разбитый фургон без полога, как, вдруг, из-за него появились три фигуры, одетые в белое. «А посреди дороги мёртвые с косами стоят» - подумал Кубик. «И тишина…» - мысленно добавил Лопухашка.

Но тишины не последовало. Раздался свист. «Стреляют» - подумал Кубик. «Из рогатки» - мысленно добавил Лопухашка.

Первый камень врезался в лоб ушастому наезднику и вышиб его из собачьего седла. Второй булыган попал в Кубика и отбросил его на Лопухашку. Фигуры в белом приблизились. Эта была неразлучная троица ковбоев, завернувшихся в полог от почтового фургона, защищавший их от раскаленного солнца.

- Вот мы и встретились, - хищно усмехнулся Злюка.
- Запомни, лопоухий! Весь мир делится на тех, кто имеет рогатку, и на тех, кто валяется в пыли, – философски изрёк Хорошан, сжимая в зубах потухшую сигару.
- А хулиганам с рогатками большие дяди уши надирают! – храбро заявил Кубик.

Ковбои глянули на Лопухашку и расхохотались. Насмеявшись до колик в животе, бандиты решили линчевать своих пленников: на деревянный шатающийся крест поставили Лопухашку, а на его плечи – связанного Кубика. Голову пса засунули в петлю.

- Твой друг живёт, пока ты его держишь, - злобно объяснил Плохиш.
- Петлю на шее, пожалуйста, не затягивайте – задыхаюсь, – попросил Кубик.
- Сыграй что-нибудь, утешь своего друга, напоследок, – с этими словами Злюка сунул в лапы Лопухашки банджо.
- Извини, лопоухий, балалайки не было, – усмехнулся Хорошан.

Бандиты посмеялись, покурили и не спеша направились в город. Лопоухий герой начал перебирать струны банджо и гордо запел: «Орлёнок, орлёнок…»

«Чому я ни сокил, чому ни летаю» - грустно подумал Кубик.

«Сейчас я попробую взлететь», - сказал Лопухашка и захлопал ушами. Но стоящий на нём пёс оказался слишком тяжёлым, и полёт не удался.

Внезапно раздался знакомый до боли свист. Боль пришла позже.

«Вот пуля пролетела – и ага» - подумал Кубик.
 
Пущенная из рогатки пуля выбила приговорённого пса из петли.
«И товарищ мой упал» - мысленно добавил Лопухашка.
Кубик рухнул на землю.

«Наверное, я телепат» - пробормотал лопоухий герой, продолжая играть на банджо.
Из-за фургона вышел пузатый, невысокий человек в комбинезоне. Спереди и сзади у спасителя размещались по два моторчика с пропеллерами.

- Энгельсон! – обрадовались спасённые от линчевания друзья, – а ты как здесь оказался?
- Стреляли, – ответил суперагент, – и подстрелили. В мотор попали. Второй заклинило.
- А почему у тебя не один, а сразу 4 моторчика?
- Понимаете, зверята, если бы у меня был один мотор, то могли бы появиться взрослые умные дяди с законом об авторских правах. А так – какой с меня спрос?  Хотя, если по - честному, то два из этих моторов – бутафорские.
- А у нас революция.
- Знаю.
- Откуда?
- Разведка.

Втроём дорогу преодолели без приключений. Попович выслушал донесенье. И тут же организовал охоту на бандитов. Кубик взял след, и вскоре вся троица предстала перед грозными очами богатыря.

- Что делать с ними будем? – спросил Мальчик Вася.
- Уши надрать! – крикнул Лопухашка.
- Судить будем. Не везти же их в Санта - Леоне. Хотя, по закону военного времени… - Попович сделал паузу, от которой бандитам стало муторно на душе. Они увидели в руках у богатыря здоровенный канат. – Выдрать их, вот этой верёвочкой, или  это, - Алёша достал трёхлитровую банку.
- Лучше умереть мужчиной! – крикнул Плохиш и отхлебнул из посудины.
- Любая отрава – лучше верёвки, - добавил Злюка.
- Весь мир делится на тех, кто порет, и на тех, кого порют, - мрачно процедил сквозь зубы Хорошан.
- А также, на тех, кого поют! – весело крикнул Кубик.

Ковбои допили банку, и их отпустили.

- А в банке что было? – спросил Кубик.
- Слабительное.
- Тогда им понадобится вот это, - Энгельсон достал пачку брошюр. – Очень мягкая бумага.
- Что это?
- «Манифест поросячьей партии»
- Но это же агитация.
- Боитесь, что их задницы научатся петь революционные гимны?

Обмен Тендеровской команды на пригоршни долларов прошёл успешно. Правда, Гуськрадовский возмущался, и даже делал попытки заехать отставному майору в морду, но только на словах. За что получил подзатыльник от Тендера и пинок от Карманова, потому как обиженный майор поднял цену за их выкуп. «Лошадь Пржевальского» нуждалась в небольшом ремонте. Решено было оставить Мальчика Васю в помощь Агдаму Ослевичу. Ещё остался Гуськрадовский, потому как наотрез отказался ехать на катафалке. Сборы были недолгими, и похоронно-почтовая команда отправилась в Санта - Леоне хоронить поросячью революцию.

В то время, как наша тройка мужественно защищала ферму, катафалк с Поповичем и сборно - освобождённой командой изо всех сил мчался на выручку.

Тендеровской банде была дарована амнистия в обмен на запись в народное ополчение. Осип сидел с перевязанной головой и мрачным настроением. По голове он получил от майора при задержании. Служба в ополчении наводила на мысль: «Лучше иметь венок от внуков, чем букет от скаутов». Рядом сидел Карманов и гадал: обнаружат ли его заначку в багажнике «Лошади» Агдам с Мальчиком Васей или нет? Последний запас кошельков, собранный в Сент – Робертсоне, должен был покрыть ту сумму, которую заплатил за них Попович.

- Не переживайте, Осип, о вас ещё сложат песню, - утешил Тендера Алёша.
- Ещё одну песню про Щорса, погибшего в бою с поросятами? Надеюсь, слова будут не Билли Буха?
- А почему бы и нет. Хорошие поэты нужны любой власти.

Внезапно дорогу катафалку преградил мотоциклист с чемоданом:

- Как проехать до Санта - Леоне? – спросил незнакомец.
- Революционер?
- Да.
- А в чемодане динамит?
- Нитроглицерин.
- Это посильнее будет, – пояснил Речкин.

Мелькнул кулак, и ирландский революционер Шон отлетел на обочину.

- Чемодан конфискуется по закону военного времени, – Алёша забрал опасный груз в катафалк, – поехали!
- Жалобы пишите в Санта - Леоне, шерифу Муромцу, – посоветовал лежащему без сознания террористу почтальон Речкин.

Приезд контрреволюционеров оказался для бандитов полной неожиданностью. Явление катафалка в пьяном угаре навеяло им мысль о конце света. Вместо гробовщиков из него вылезли те, с кем революционеры вели беспощадную войну.
 
Дверь салуна слетела с петель от мощного пинка, и на пороге показался Попович с двумя пулемётами.

Алёша дал по очереди из каждого из них, и, не дав никому опомниться, скомандовал:

- Алес! Всем в угол! – затем зловеще добавил: - Ну, что, поросята, настало время для игры в «DOOM»?
- Или у меня белая горячка, или мы попали в компьютерную игру, - сипло произнёс Билли Бух.
- Всё может быть! – в ужасе крикнул Хрюкачок и нырнул под стол. Но спрятаться ему не удалось. Попович подскочил к столику и пинком отправил его в дальний конец салуна.
- Всем сохранять спокойствие! Жизнь и свободу вероисповедания гарантируем! Оружие сдать! – скомандовал Тендер.
- Деньги и документы на стол! – подхватил Карманов.
- Тайну переписки гарантируем, – изрёк почтальон Речкин.
- Не забудьте заплатить за выпивку, – вовремя напомнил Кубик.
- Сопротивление бесполезно, салун окружён! – радостно крикнул Лопухашка.

Через пять минут с революцией было покончено. Мятежников развели по камерам. В одной из них обнаружили спящего Добрыню. Муромец растолкал его и вкратце рассказал о случившемся.

«Эх, проспал такую заварушку!» – сокрушался помощник шерифа: – «Не помешало бы с огорчения…»

Но к его сожалению, спиртное в городе кончилось. Илья хотел по такому случаю ввести сухой закон, но потом передумал и отправил Речкина с Кубиком на катафалке в Сент - Робертсон за «бухлом». Наутро предстояла скромная по финансовым соображениям опохмелка. Часть казны похитил сбежавший Кролик, часть ушло на оплату бармену за учинённый погром, остальное – на строительство тюрьмы и опохмелку.

Так закончилась поросячья революция, вошедшая в историю, как «пьяная», или «Большое свинство».