Ваниш

ВАНИШ                Что такое благородство души? От чего оно зависит? Чем отличается благородная личность от просто личности?
В последнее время всё чаще приходится задавать себе этот вопрос.
К примеру: появится в поле зрения господин… И фигура, что надо, и осанка, и профиль. Руки холёные с красивыми ногтями, волосы чистые, профессионально- небрежно уложенные. В общем и целом – портрет Шаляпина работы Кустодиева.
Ну, думаешь, постаралась матушка-природа: явно породистый экземпляр, родословная, видимо, что надо.
А пообщаешься – дурак с самомнением и пустышка.
А иногда, выпадет случай  разговориться со случайным попутчиком, и подумаешь: не святой ли какой, не философ ли великий вселился в этого, с виду, замухрыгу, который и десятилетку, наверное, не закончил, а мыслит и поступает так, что очень стыдно становится за себя и себе подобных, «образованных»  всезнаек.
Хоть и принято сейчас говорить, что за МКАДом жизни нет, а вот драгоценные экземпляры благородных личностей обоего пола встречаются и в столицах, и в провинциях одинаково редко.
Всё, вышесказанное, одинаково относится как к людям, так и к животным: породистые типажи и выродки в равной мере обретаются и здесь, и там.

Улица, на которой я живу, расположена недалеко от центра города, но выглядит, как деревенская: асфальта и тротуаров нет, старые и новые частные дома стоят вперемешку, перед домами, вдоль улицы - палисадники и картофельные гряды. Высотная застройка подступает со всех сторон. Она уже поглотила часть улицы, но поперхнулась кризисом и остановилась. Жильцы многоэтажек теперь, не без зависти, взирают на сады и огороды, на участки, где можно парковаться, разводить цветы и ягоды, огурцы и помидоры, гулять с ребёнком, встречать и угощать гостей шашлыком, и всё это на собственной земле. Предел мечтаний горожанина: – дом и дача в одном флаконе.
Не так давно, в самом начале нашего века, в доме напротив поселилась тихая, незаметная женщина без возраста. Она была «вынужденная переселенка», и соседи относились к ней, как к досадному явлению, неизбежному при развале империи. Денег, вырученных от срочной продажи квартиры в среднеазиатской республике, хватило на маленькую комнатку в старом доме с печным отоплением. Писем она не писала и не получала, о себе ничего  не рассказывала, да никого и не интересовала её жизнь: у каждого своих забот полон рот.
Судьба свела их: брошенную собаку и позабытую женщину.
Собака (а это была девочка), смахивала на эрдельтерьера, но сильно разросшегося. Видимо, хозяева, поняв, что им подсунули на рынке метиса, просто выкинули её на улицу.
Характер у псины был нордический. Она не лаяла без уважительной причины, была сдержанна и аккуратна. Новое имя – Марта – ей очень подходило.
Вскоре стало заметно, что фройляйн Марта на самом деле  фрау с киндерсюрпризом, о содержании которого хозяйка узнала через считанные недели.
Четыре киндера, как и все щенки на свете,  были обворожительны. Трое – два пацана и девчонка - были явно в папашу: вылитые доберманчики, атласно чёрные с подпалинаими. Четвёртый - маменькин сынок : рыжий, неуклюжий головастик с жёсткой завивающейся шёрсткой.
Щенки подросли, и их начали потихоньку разбирать. Забрали всех, кроме рыжего: очень уж он был несуразный.
Хозяйка Марты исчезла так же незаметно, как и появилась. Никто её не искал, никто не интересовался, куда пропал человек. В комнатке поселились новые жильцы, а Марта с сыном оказались на улице.
Животные, как правило, вызывают больше сострадания, чем люди. Жители соседних домов считали своим долгом покормить бездомную семейку. Собаки, в свою очередь, несли пограничную службу на одной, отдельно взятой улице, не допуская сюда подозрительных и сильно пахнущих самогоном типов. Сотрудничество получилось взаимовыгодное.
Сыну Марты давали разные клички, кто во что горазд, но, чаще всего, звали просто Ванькой: видок у него был соответственный.
Пёс вырос крупный, с телёнка, на высоких сильных лапах, с мощной грудью и сильной шеей. На шее помещалась огромная голова уникальной треугольной формы, как у насекомого богомола. К этой голове были несимметрично приставлены два разных уха, из которых одно пыталось стоять, как у добермана, а второе печально висело. Между ушами и большим чёрным пятаком носа расположились два совершенно  человеческих глаза светло-карего цвета. Заглянешь в эти глаза, чуть затенённые длинными ресницами, и оторопь берёт, и начинаешь верить в оборотней.
В общем, у Матушки Природы с чувством юмора всё в порядке.
Наша семья называла пса – Ваниш- (от английского vanish- исчезать), из-за его удивительной способности неожиданно появляться из ниоткуда и исчезать в никуда, чему весьма  способствовала покровительственная окраска, разная при различном освещении: от НАТОвского камуфляжа до цвета поздней осенней листвы.
С началом холодов люди забеспокоились, куда определить «пограничников» на зиму.
Сосед, владелец маршрутных такси, по собственной инициативе  построил на своей территории добротную двухкомнатную конуру. Собакам она понравилась. Но когда они поняли, что за жильё надо платить свободой, то, без сожаления  покинули «жилплощадь».
Так и скоротали они зиму: без определённого места жительства, закапываясь то в листья, то в сугробы, и грея друг друга. Продовольственный паёк они получали усиленный и службу не прекращали.
Весной у Марты появился новый поклонник – не такой хлыщ и проходимец, как предыдущий, а настоящий, крепкий «дворянин»: помесь овчарки непонятно с кем.
Ваниш, предоставленный сам себе,  кружил по соседним улицам, постепенно увеличивая радиус познавания мира.
Обладая природным умом и смекалкой, редкой для его породистых собратьев, он переходил улицы по пешеходным переходам и на зелёный сигнал светофора. Возможно, собаки и не различают цвета, но уж место размещения нужного огонька на светофоре знает каждая дворняжка.
Вскоре, как положено, у Марты появилось солидное пополнение: целых шесть здоровых и красивых щенков. При этом отец не только не бросил семью, но и привёл с собой троих детей от первого брака. Вместе с Ванишем получилась весьма приличная стая, и жители улицы стали серьёзно сомневаться, по средствам ли им содержание такой оравы. Еду стали выносить реже и в меньших количествах.
Собаки, почувствовав перемену в отношениях, переместились в соседний огромный двор, окружённый десятиэтажными домами. Народу здесь больше, - решили они, - значит и еды будет больше. Да и в контейнерах будет чем поживиться.
Вожаком стаи была Марта, как старшая. Она научила подопечных не мозолить людям глаза, не лаять попусту и никогда не ходить на площадку, где громко и тревожно галдят маленькие человечки.                Но самый страшный запрет гласил:                НИКОГДА и ни при каких обстоятельствах не подходить и не вступать в контакт с собаками, которые идут рядом с человеком, связанные с ним верёвкой, как бы те себя не вели!                Днём собаки тихо лежали в «карманах» под лоджиями, куда им нанесли всяких подстилок и мисок измученные одиноким, бессобачным детством взрослые. А дети, распевая старинную песню «Люси», с удовольствием волокли им из дома голубцы и котлеты. Ночью собаки исчезали по каким-то своим общественным и личным делам, а с утра опять появлялись и очень внимательно следили за обстановкой во дворе. Они каким-то шестым чувством или, может быть, третьим глазом - моментально определяли чужаков и молча слонялись за ними, пока те не покидали двор.
В общем, всё всех устраивало: и людей, и животных.  Разумный компромисс – это самый лучший вариант развития отношений, как в природе, так и в обществе.
Примерно через полгода, вернувшись из отпуска, я узнала, что нашей стаи больше нет. Соседка, рыдая, рассказывала, что кто-то вызвал «специалистов», и они разложили по мискам отравленное мясо. Собаки умирали в страшных мучениях среди бела дня, на глазах у детишек. Особенно жалко было новорожденных  щеночков Марты: их живьём побросали на дно железного ящика и завалили трупами крупных животных. Меня всегда мучил вопрос, что за тип людей работает на бойнях и в спецхозяйствах? И куда они попадают после смерти?
А во дворе с угрожающей скоростью стало увеличиваться число квартирных краж.               А почему бы и нет: жильцы все богатые, приехали с «северов», есть, чем поживиться.               
Участковый только руками разводил: - А что Вы хотите? Есть собаки – нет воров, нет собак – есть воры. Наводчик здесь, среди Вас, может он и живодёров вызвал.
И вот иду я как-то вечером и думаю о неизбежно печальной участи бродячих собак.
Вдруг, чувствую, крепкая тёплая башка точно вставляется под мою левую руку. Это мог быть только он! Далее Ваниш терпеливо сносил потоки слёз и прочих сентиментальностей и телячьих нежностей, а потом получил материальное подтверждение нашей любви в виде связки горячо любимых им  венских сосисок из фермерского мясного ларька.
Видимо, в тот страшный день он был где-то у подруги или совершал очередной подвиг. А мимо того, собачьим Богом проклятого двора, он теперь пробегал крупной рысью, не поворачивая головы на крики узнававших его людей. Теперь это был опытный, очень осторожный и сдержанный в эмоциях зверь.
Расскажу страшную историю, произошедшую со мной поздним ноябрьским вечером того же года. Возвращаясь с какого-то собрания, я ковыляла на каблуках, в темноте, по разбитому асфальту, покрытому первым ледком, и думала, что только ненавидящие свою Родину торговцы могут ввозить в нашу страну зимние сапоги на каблуках, и только больные на всю голову тётки их покупают. У нас можно ходить, в зависимости от достатка, либо в «уггах», либо в утеплённых китайских кроссовках.
Темнота вокруг всё сгущалась, и мысли в голову лезли самые мрачные. Некстати, вспомнилось, что позавчера, в этом районе у моей знакомой двое нелюдей вырвали из рук сумку, сломав ей четыре пальца. А у меня сегодня, как назло, на пальце колечко с «брюликом»… Занятая этими тревожными мыслями, я не сразу заметила две длинные тени в капюшонах, двигавшиеся мне навстречу.
- Ну вот и всё, - мелькнуло в голове, - бежать назад, к супермаркету – бесполезно, сапоги не дадут, идти вперёд и орать – тоже бессмысленно: народ сейчас смотрит сериалы. А там стреляют и орут гораздо громче и профессиональнее. Не было никаких сомнений, что «капюшоны» меня тоже увидели, по тому, как они ускорили шаг. Но, видимо, у меня солидный, «заслуженный», а может быть даже «народный» ангел-хранитель, потому, что под моей левой рукой вдруг оказалась голова моего славного рыцаря! Эх, Ваниш, имя тебе – Роланд! Роланд открыл пасть и издал самый красивый на свете звук, что-то среднее между рыком льва и ревом гамадрила.                В общем, кровь в жилах стынет.
- Да она …..,  с собакой! Ну и страшилище, ….., вылитый Баскервиль!, А зубы, ….., как у акулы, а глазищи, ….., в темноте светятся.. Пааашли, Серый, атседа.. Щас придёт ночная электричка из Москвы, там тоже тётки с сумками, тока без собак, - и они торопливо пошагали в сторону вокзала.                Помоги, Господи, припозднившимся путникам!
Ваниш проводил меня до дома, зашёл в сени и остановился: он знал, что у меня есть домашние собаки, и не нарушал клятвы, данной когда-то матери.
Вытащив из холодильника блюдо с вырезкой, проходившее процедуру медленной разморозки для завтрашнего  праздничного обеда, я вынесла его целиком и с глубоким поклоном поставила перед героем.
- Я не люблю, когда кто-нибудь смотрит, как я ем.. Сходи, выпей чайку и не забудь посмотреть на себя в зеркало..
Я вернулась в дом, включила полный свет, и увидела своё отражение  в большом зеркале. На лице основательно застыла маска из смеси ужаса и счастья. Мимические мышцы напрочь отказывались повиноваться. Мои собаки, прижавшись друг к другу, делали вид, что рады приходу хозяйки.                Радикальные меры по восстановлению лица были приняты немедленно и по надёжному рецепту: плеснуть в стакан виски и проглотить, ещё плеснуть и ещё проглотить, и контрольный глоток, и вот тебе, пожалуйста, результат! Лицо приняло совершенно другое выражение: глуповатое, но довольное. А вся процедура заняла всего пару минут: ровно столько, сколько нужно благородному животному, чтобы выкушать два кило отборной вырезки. Когда я вышла в сени, то увидела идеально чистое блюдо.
- Я рада, что ты подкрепился..
- У тебя с лицом тоже вроде ничего, но запах.. Что, по  другому  никак нельзя?
- По  другому – долго и неэффективно… Может, останешься, я здесь постелю, а то сегодня ночью будет морозно и ветрено…
- У меня дела, подруга ждёт, беспокоится…
- Счастья тебе и удачи!
- И ты больше так не дрейфь, и не притягивай неприятности… И помни, я с тобой!
Я открыла дверь, он вышел и сразу же растворился во тьме.
Очень я загордилась своей эксклюзивной  дружбой с Ванишем:  Супермен со Спайдерменом и прочие Бонды отдыхают.
А всё не так просто и однозначно, как нам кажется.
Покупала я, как-то, мясо для собак в передвижном фермерском ларьке-тонаре, да и разговорилась с продавщицей о том, о сём. Гляжу, на мой голос высовывается из-под ларька любимая головушка и улыбается.
- Ой, что это у Вас тут делает мой друг?
- Это не Ваш друг, это мой рыцарь, и зовут его Дон Кихот! Он меня постоянно охраняет в тёмное время от всяких проходимцев, охочих до дармовой закусочки.                А я уж для него ни колбаски, ни сосисок не жалею. Жалко, что тут торговля не шибко бойкая. Хозяин грозится переставить ларёк в другой район. Буду уговаривать пса перебраться вместе со мной. Я бы и домой его забрала, потому, как живу одна,  да он не соглашается.  Ты не поверишь, подруга, но мы ведь с ним разговариваем, только не говори никому, а то подумают, что я того…
- Никому не скажу, потому, что я тоже, того, с ним разговариваю…
И мы, как две заговорщицы, приложили пальцы к губам в знак полного, конкретного и окончательно-бесповоротного хранения нашего общего секрета.
А Ваниш хитро посматривал на нас из-под ларька и думал: - Эх, Вы, Дульсинеюшки мои, сколько же Вас на мою голову,  работы – непочатый край!
Шли годы, Ваниш,  время от времени, попадался мне на глаза в разных районах города. Он всегда подходил поздороваться, и мы обменивались парой-тройкой мыслей и фраз.
Однажды я встретила его на гранитных ступенях нашего лучшего торгового центра.
С ним была очаровательная и очень породистая молодая овчарка.
- Ваниш, у тебя отличный вкус, умопомрачительная пассия!
- Пропал я совсем, мать предупреждала – не водись с домашними – она любит хозяйку, больше, чем меня, а я ценю свободу превыше всего…                Вот так и встречаемся, пока хозяйка в магазине.
- Счастья Вам и удачи, влюблённые!
Запустив, по обыкновению, в его рыжую шевелюру, я вдруг заметила, что она уже не такая густая, а борода почти вся поседела.
А ведь ему уже лет восемь, - подумалось мне- очень солидный возраст для бездомной собаки. Правду говорят – любви все возрасты покорны…
Больше я его не видела. Видно, канул Ваниш в свою собачью Лету.
Однажды тёплым осенним деньком, в обеденный перерыв, я грелась на солнышке в ближайшем скверике. Ко мне на скамейку подсела пожилая женщина с собакой на поводке. Очки свои я забыла на рабочем столе, и теперь, вблизи, рассмотрела её пса.
Без всяких сомнений это был сынок  Ваниша: такая же голова, уши, глаза, только окрас овчарочий.
- Расскажите мне, пожалуйста, про Вашего пёсика, я, кажется,  знавала прежде его папу!
- Да чтобы он провалился, этот урод, увёл-таки мою Чару! Родила щенков, выкормила и убежала из дому. Четверо щенков – вылитые овчарки, а вот этот – папкин! Тех в момент разобрали, а этот, страшненький, со мной остался. Вообще-то он толковый, сообразительный, охраняет меня, когда гуляю. Сейчас ведь без собаки вечером на улицу и нос не высунешь. Да и поговорить есть с кем, подруги-то все ушли, а детям некогда.. Мы ведь болтаем с тобой, Федя?                Федя слушал внимательно, явно всё понимая,  а потом, вдруг, подошёл ко мне и вставил голову в мою левую руку.
- Вот, таможня даёт добро! Он очень-очень редко так делает!
Я рассказала собеседнице про Ваниша, - потом  мы обменялись телефонами и  разошлись с ощущением особого  послевкусия от встречи с духовно близким человеком.
Перед Новым Годом, обзванивая друзей, я набрала номер Фединой хозяйки Нины Ивановны.
Ответила внучка.
- Бабушка умерла, а Федька убежал после похорон и не вернулся. Он никого, кроме неё, и не признавал, а у нас шпиц, так, что всё случилось, как случилось.
Эх, Федя, Федя, где ты, Федя!
Где-то оно теперь бегает, продолжение этой истории…
Встретите – не обижайте!