Червь

Предисловие

Что из себя представляет сетевой "червь"? По сути, это вредоносная программа, направленная на атаку и заражение компьютера. Программа, способная внедрится в систему и влиять, или даже управлять процессами в компьютере. Разработчик "червя" не ставит перед собой задачу ухудшить работу программного обеспечения - наоборот - червь должен быть незаметен, вводя пользователя в заблуждение мнимого благополучия. В итоге система будет продолжать работу, в то время как "червь" станет управлять всеми действиями ничего не подозревающего пользователя.
Еще одно характерное свойство "червя" - это его невероятная способность к самосохранению. Как уже говорилось, "червь" действует незаметно, маскируясь под стандартные процессы, лишь немного меняя их структуру. Обнаружить такой процесс довольно сложно, особенно если механизмом поиска и распознания вредоносной программы, она же сама и управляет.
И, наконец, главной отличительной особенностью "червя" является механизм его распространения. Основных способов заражения два, но в обоих случаях атакуемый компьютер должен быть подключен к глобальной сети. В первом случае "червь" самостоятельно сканирует атакуемый компьютер, разыскивая слабые места в его программном обеспечении - такой "червь" способен распространятся в автоматическом режиме, но менее эффективен, так как слабых мест в современных операционных системах и антивирусах становится все меньше. Другой способ - ввести пользователя в заблуждение, спровоцировать его самостоятельно запустить вредоносную программу на свой компьютер - здесь поле деятельности огромно, так как используется, так называемая, социальная инженерия, и векторов воздействия на пользователя бесконечное количество.
Но ни одна самая современная защита не сравнится с простейшим решением: Что если необходимый компьютер не подключен к глобальной сети? Для этого и нужен был я. Задача внедрения ставилась передо мной не первый раз, я был лучшим в своем деле. И благодаря моей многолетней работе, сейчас мы контролировали большинство частных организаций и даже многие государственные структуры по всей восточной Европе, направляя их деятельность в нужное нам русло. Говоря мы я не пытаюсь скрыть факты, хотя мне, вероятно, следовало бы. Дело в том, что я не знаю подробностей, на кого я работаю. Эта уловка, предназначенная на случай рассекречивания агента, с помощью гипноза и медицинских препаратов тебе попросту стирают память, оставляя лишь необходимую для выполнения внедрения информацию - контакты, задачи, легенду и прочее. При этом подробности задания предпочитают раскрывать поэтапно, при помощи личных контактов с другими агентами-информаторами. Никаких писем, шифровок и звонков - все это легко можно украсть - мы сами подобным занимаемся.
Все что мне было известно на данном этапе - это то, что я должен сесть на поезд в Ригу, а уже там, на вокзале, меня будет ждать человек по фамилии Янсонс. Видимо от него я и должен получить дальнейшие указания.

Глава 1

Дождь шел уже несколько дней подряд, то затихая, то превращаясь в ливень. Осень в этом году началась в середине августа, и уже к началу сентября успела всем надоесть. Сменив шорты и майки на свитера и плащи, и вооружившись зонтиками, серые людские толпы пробирались по тротуарам, переступая через лужи и, то и дело, рискуя быть обрызганными проезжающими мимо машинами. Я взглянул на часы, стрелка едва перевалила за два часа дня, но под густыми серыми тучами не покидало ощущение глубокого вечера. Ждать оставалось недолго, поезд уже объявили, но за несколько часов под козырьком вокзала я успел изрядно устать и замерзнуть. Поежившись в очередной раз и поправив воротник, я вернулся к своим привычным мыслям.
- Закурить не найдется? - раздалось за спиной. Я обернулся, в шаге от меня стоял невысокий мужчина, лет сорока, в черной кожаной куртке и потертых джинсах. В одной руке он держал сумку-тележку, а другую поднес ко рту, изображая невидимую сигарету. Я машинально засунул обе руки в карманы, но, обнаружив в них пустоту, пожал плечами:
- Бросил, извини...
- Жаль, - вздохнул незнакомец, - рижский ждешь?
- Он самый, - ответил я.
- Значит по пути. Может еще успею сбегать за сигаретами. - он взглянул на часы и быстро пошел в сторону вокзала, махнув мне рукой. - Счастливого пути!
Я ничего не ответил, только кивнул ему в след.
Через пару минут вдалеке раздался протяжный гудок, и показался длинный серо-зеленый состав. Поезд стремительно приближался к перрону, на котором уже толпились промокшие и усталые люди. С детьми, с огромными сумками и чемоданами, укрывались под зонтами и монотонно шумели в унисон приближающемуся поезду. Дождавшись, когда основная масса загрузится по вагонам, я втянул шею в воротник и широкими шагами двинулся к поезду.
В вагоне было душно и жарко, я протиснулся между суетящимися пассажирами, разыскал свое купе и плотно задвинул дверь. Внутри никого не было, шум за дверью звучал приглушенно, и я наконец-то остался один. Никакого багажа у меня не было, скинув плащ, я улегся на нижнюю полку и закрыл глаза. Ближайшие шестнадцать часов мне предстояло провести в поезде и я искренне надеялся, что в купе нескоро подсядут другие пассажиры, и удастся хорошенько выспаться.
Спустя несколько минут поезд медленно тронулся, громыхнув вагонами, в это же мгновение дверь купе распахнулась.
- Ух, успел. - в проходе стоял все тот же невысокий мужичок с сумкой-тележкой. Он глубоко и часто дышал, облокотившись о верхнюю полку и, когда я приоткрыл глаза, он расплылся в широкой улыбке. - Вот так повезло!
Я не разделял его энтузиазма, но все же улыбнулся в ответ. Нарушив неловкую паузу, я привстал с лежака, навстречу он протянул мне руку:
- Юра.
Я не был уверен, знаю ли я свое настоящее имя, но документы и посадочный билет, лежащие во внутреннем кармане моего плаща, были на имя Олев Клаусс. Чтобы не вызывать лишних вопросов, я крепко пожал протянутую мне руку и ответил:
- Олег, очень приятно.
- Взаимно. Значит вдвоем поедем. - обрадовался он, засовывая свой багаж под сидение. - Я тут пивка взял в дорожку, ты будешь?
Я хотел было отказаться, но потом подумал, что так быстрее время пролетит, и спать буду крепче.
- Можно.
- Вот и отлично. - улыбнулся Юра, выставляя бутылки на стол. - Пойду пока перекурю, да белье у проводницы спрошу. Тебе брать?
Я кивнул. Сколько же в нем было энергии, меня всегда удивляли такие люди, способные общаться с незнакомым человеком так, будто всю жизнь его знают.  Хотя такая коммуникабельность наверняка помогала им в жизни - вместо того что бы пытаться подстроится, он просто оставался самим собой. Мне нельзя было такого себе позволить, возможно из-за того, что я и сам не знал, кто такой Олев Клаусс.
Тем временем поезд набрал ход и, монотонно постукивая колесами, уносил меня в западном направлении.

За окном совсем стемнело, и лишь по редким огням, проносящихся мимо станций и одиноких фонарей, можно было заметить, что мы продолжаем двигаться. Постукивание колес о рельсы стало уже настолько привычным, что когда поезд останавливался, тишина казалась неестественной и гнетущей.
Юра дремал после нескольких выпитых нами бутылок пива, а мне наоборот было не уснуть. Я знал, что вспомнить свое прошлое у меня не получится, нас даже учили этому: "не пытайтесь вспомнить - сосредоточьтесь на задании". Меня больше удивляло мое необъяснимое спокойствие: ведь, если ничего о себе не знаешь, ответ на любой вопрос будет ложью. И, в то же время, врать было невероятно легко. Я как актер, как свободный художник, мог сам строить личность своего героя. И любой мой ответ казался правдой. Основное правило агента при общении с незнакомцем - "не называть конкретных деталей: дат, имен, мест" - этому нас учили в агентстве. И, пользуясь этим несложным правилом, я умудрился проболтать с Юрой весь день. Я вижу его первый и последний раз. Он не станет ничего проверять. К тому же алкоголь все смешает. Моя задача упрощалась еще и тем фактом, что Юра сам был не прочь поболтать, и говорил в основном он, а я делал вид, что с интересом слушаю.
Когда поезд в очередной раз остановился на небольшой, слабоосвещенной платформе, Юра приподнялся с лежака на локтях:
- Не спишь, Олег? Пойдем покурим.
За наше с Юрой недолгое знакомство, я успел неплохо в нем разобраться: он был из тех людей, с которым проще всего было соглашаться, дабы не вступать в спор, так как свое он все равно возьмет. Накинув рубашку, я пошел за Юрой в тамбур.
Достав из кармана пачку Pall Mall, Юра протянул ее мне, я жестом отказался. Тогда он закурил и вдруг посмотрел на меня взглядом совершенно другого человека:
- Я выхожу на следующей станции, мне поручено провести твой инструктаж, Олев.
- Что, прости... - поперхнулся я.
- Брось, я знаю, кто ты, - без капли иронии произнес, Юра, - слушай внимательно.

Глава 2

В Великих Луках в купе подсели еще трое пассажиров, по разговору я понял, что это семья: муж с женой и взрослая дочка. Я лежал, отвернувшись лицом к стене, и никак не отреагировал на их появление, делая вид, что крепко сплю. На самом деле в голове вертелось то, что произошло в последние несколько часов поездки. К чему был весь этот цирк? Какая-то проверка? Почему нельзя было сразу мне все рассказать, если он знал кто я? Нет, это определенно была проверка: не выдам ли я какие-то секреты, не осталось ли чего-то лишнего в моей памяти после зачистки. Успокаивало одно, раз я получил дальнейшие инструкции, значит проверка пройдена.
Итак, по уточненным данным, человека по фамилии Янсонс я должен буду разыскать сам и установить с ним контакт. Юра сказал, что Янсонс - ключевая фигура операции, и с помощью этого человека я смогу выйти на необходимую нам организацию. Поэтому связаться с ним было основной задачей на этом этапе.
До рассвета оставалось еще около часа. После теплого вагона стоять на улице было невыносимо холодно. Хорошо, хоть дождя не было. Я взглянул на высокую вокзальную башню с надписью Riga и светящимися циферблатом и подвел наручные часы на местное время. Чтобы не заблудится я решил следовать за толпой. Еще не проснувшиеся люди шли, казалось, на автопилоте в практически полной тишине, которую изредка нарушали объявления по громкоговорителю.
Возле площади Stacijas было несколько машин, я разыскал такси:
- Издательство Rigas Balss, пожалуйста.
Местные таксисты, разумеется говорили по-русски, ведь большинство туристов приезжают в Ригу из России. Услышав знакомую речь, дремавший до этого таксист, тут же проснулся и с сияющим видом заявил мне:
- Десять лат.
Было понятно, что он сильно завышает цену, но я не намерен был торговаться, к тому же Юра передал мне в поезде круглую сумму наличных. Я нащупал в кармане свернутую пачку купюр и протянул водителю десять евро:
- Поехали.

Припарковавшись у входа, довольный таксист пообещал подождать меня десять минут, если мне вдруг еще куда-то понадобится.
Вопреки моим надеждам, что СМИ не спят день и ночь, парадная дверь была закрыта. Я несколько раз постучал, заглянул в мутные окна и, когда уже собирался уйти, входная дверь приоткрылась. На пороге появилась молодая, невысокая девушка в сером брючном костюме и бежевом пальто. Увидев меня, она от неожиданности отпрянула обратно в дверной проем.
- Постойте. Девушка, подождите! - остановил ее я.
- Как же вы меня напугали, - сказала она с сильным прибалтийским акцентом, - что вы тут делаете так рано, издательство откроется в десять.
- Я ищу одного журналиста, его фамилия Янсонс.
Девушка вытаращила на меня и без того большие карие глаза:
- Я вас слушаю. Янсонс - это я. Анна Янсонс.
Сначала я даже немного растерялся, хотя никто не говорил, что это должен быть обязательно мужчина. С чего я был в этом уверен? Возможно так будет даже проще.
- Здравствуйте, меня зовут Олев Клаусс, я журналист из газеты MosInfo24...
- Ах, да, - Анна вышла и плотно заперла за собой дверь, - мне говорили, вы должны были приехать на следующей неделе.
- Да, но, к сожалению, сроки изменились, и мне нужна ваша помощь прямо сейчас.
Девушка ненадолго задумалась, затем залезла в свою миниатюрную сумочку, подобранную в тон шарфу и туфлям, и вынула оттуда визитку:
- Прошу меня извинить, но сейчас я очень спешу. Моя машина, я должна забрать ее из сервиса. Позвоните мне вечером и мы с вами все обсудим.
- У меня здесь такси, могу вас подвезти, если...
- О нет, спасибо, меня уже ждет водитель на служебном автомобиле. Еще раз прошу меня извинить, я не ждала вас сегодня. - она развернулась и торопливой походкой направилась за угол дома.
Я посмотрел на визитку "Anna Jansons" и номер мобильного телефона на прямоугольном кусочке розового картона - краткость сестра таланта. Убрав визитку в карман, я вернулся к ожидающему меня таксисту:
- Вези в гостиницу.

Глава 3

Отель располагался в самом центре старой Риги, затерявшись среди пестрых домов с оранжевыми крышами. Номер был просторным, и больше напоминал студию c широкими, светлыми окнами. Мне удалось забыться крепим сном на пару часов, которые нельзя было сравнить с целой ночью, проведенной вполглаза на купейной полке.
Дозвонившись Анне, я рассказал ей, что остановился в Neiburgs, и мы договорились встретится в ресторане, расположенном на первом этаже отеля, через час. Было время принять душ и привести себя в порядок.
Вечер только начался, и свободных столиков в ресторане хватало. Я спустился заранее и специально выбрал уютное местечко в дальнем углу, где можно было спокойно поговорить - без лишних ушей. Заказал americano, хотя и был голоден, но я не есть сюда пришел. Ведь деловые встречи проводят либо за кофе, либо за чем-то покрепче. А поскольку пить после вчерашней поездки мне совсем не хотелось, выбор был очевиден.
Анна появилась спустя минут пятнадцать, когда кофе уже успел остыть. Метрдотель указал ей в сторону моего столика, и она, увидев меня, пересекла зал все той же быстрой походкой.
- Добрый вечер, Олев. - улыбнулась она, жестом попросив меня не вставать.
- Еще раз здравствуйте. - Улыбнулся я в ответ.
- Кофе пьете? - взглянула она в мою полупустую чашку и потянулась к меню. - А я вот ужасно хочу есть. Вы ведь не против?
- Конечно, конечно. Я просто не голоден. - соврал я. Похоже, мои представления о деловых встречах устарели.
Она заказала рыбу и бокал Chateau de Gratias. Ловко орудуя ножом и вилкой, Анна украдкой бросала взгляд на меня.
- Что ж, Олев, чем я могу быть полезна? Честно говоря, меня не осведомили о цели вашего визита.
Я проглотил слюну и откашлялся (Очень уж аппетитно она ела):
- Дело в том, что я веду журналистское расследование, связанное с незаконными испытаниями нелицензированных лекарственных средств на пациентах муниципальных московских клиник. По нашим данным к этим испытаниям имеет непосредственное отношение одна из восточноевропейских фармфирм.
Анна нахмурилась:
- Простите, но я веду светскую хронику, и не думаю, что смогу вам помочь...
- Уверен, что сможете, - я взглянул на нее в упор, - не буду скрывать, что мы вышли именно на вас не случайно. Насколько мне известно ваш муж входит в совет директоров " BioFarmTechnologies"[1]. {Далее в тексте - BFT}
- Бывший муж. - повысила она тон. - И если вы пришли поговорить о Вуко, то, боюсь, вас ждет разочарование.
Анна со звоном положила приборы на тарелку и, казалось, готова пулей вылететь из-за стола, настолько мое откровение ее разозлило, или бывший муж разозлил.
- Простите, Анна. Я не хотел вас расстроить. Просто, в нашем деле не любят ходить вокруг да около, думал вы меня поймете, если я спрошу прямо в лоб.
Она глубоко вдохнула, приводя свой пульс в норму, и раздраженно спросила:
- Что вы от меня хотите, Олев?
По ее тону было понятно, что тема ей крайне неприятна, но она готова пойти на уступки ради коллегиальной солидарности.
- Совсем немного, - поспешил успокоить я, - Я не прошу вас познакомить меня с Вуко. Просто скажите, как его проще всего разыскать, и как выйти с ним на контакт? И еще одно - надеюсь, вы понимаете, что я хотел бы остаться инкогнито.
- На этот счет можете не волноваться. Я пообещала себе, что больше ни разу не взгляну в его сторону, и не произнесу ему ни единого слова.

На следующий день, примерно в это же время, я стоял на бульваре Nikole Tesle перед мерцающей разноцветными огнями надписью "Grand Casino Beograd"[2].

Глава 4

Поднявшись по лестнице, я оказался в длинном сверкающем зале, весь потолок которого был украшен гигантскими портретами знаменитостей. На первый взгляд казалось, что ты очутился в каком-то голливудском "храме".
Я оглянулся по сторонам. Под пронзительным взором Софи Лорен, за одним из многочисленных овальных столов, сидело четверо джентльменов - по другому не назовешь - в черных смокингах и ослепительно-белых рубашках. Одним из этих немолодых мужчин был Вуко Шимич - исполнительный директор и акционер компании BFT.
Разумеется я сразу его узнал - накануне вечером меня отыскал осведомитель. Под видом портье, агент принес мне итальянский костюм от Brioni и рубашку с высоким воротником, и выложил крупную сумму наличных. Затем он в мельчайших подробностях описал, как выглядит мой "клиент", за каким столом постоянно играет, и как он блефует, разумеется. Перепутать было невозможно.
- Texas Hold'em[3], gentlemen. - провозгласил крупье, когда я уселся пятым за стол, после чего мои оппоненты окинули меня неодобрительным взглядом.
Я прекрасно играл в холдем и полностью контролировал ситуацию за столом. Поначалу, чтобы пустить пыль в глаза и не спугнуть "крупную рыбу", я отпасовал в нескольких выигрышных ситуациях. И, когда сидящие за столом потеряли ко мне всяческий интерес, ринулся в атаку.
Партия затянулась, ставки росли медленно. Двое оппонентов, не выдержав напряжения, спасовали. Мы остались втроем. Вуко всячески пытался скрыть тот факт,
что он сильно нервничает: закурив сигару, он каждую минуту прикасался к густо налакированным волосам. А это значит, что у него ничего нет - он блефует.
После очередного повышения ставок, мы остались один на один с Вуко. Он глядел на меня сквозь дымовую завесу своей сигары, как будто пытался прожечь во мне дырку. Я знал, что он хочет надавить на меня психологически, в расчете, что я сделаю какую-нибудь глупость. Не тут-то было, парень. В конце концов, он понял, что я не поддамся на провокации и решился на отчаянный шаг:
- All-in[4]! - произнес он с самодовольным видом, давая понять, что разгадал меня.
Я приподнял уголки карт над столом: Full House[5] - восьмерки и валеты. Помедлив еще мгновение для драматизма, я накрыл свои карты ладонью и со скорбью сказал:
- Pass.
Собравшиеся вокруг люди выдохнули. А удивлению Вуко не было предела: он поправил воротник, отпил внушительный глоток из стакана со скотчем, и часто моргал, как будто не веря своим глазам.
Я дал ему выиграть и поверить в свои силы - внедрение началось.

Глава 5

Как я и предполагал, Вуко заинтриговала моя манера игры, и на следующий день он сам пригласил меня за свой игральный стол. Еще через пару недель в свой приватный покерный клуб. А спустя несколько месяцев, мы стали лучшими друзьями.
В его загородном клубе мы проводили массу времени, в окружении клубов дыма и полуголых девиц - вот за что Анна его так ненавидела. Вуко всегда был со мной откровенен, как будто ему всю жизнь не хватало такого человека, как я, с которым можно было поделиться всем наболевшим. Я старался вести себя на равных, обсуждая с ним оффшоры и схемы отмывания денег через казино. На что он непременно начинал смеяться:
- Ты слишком долго жил в России, Олев.
Тем не менее, в один из наших очередных загородных визитов, Вуко предложил мне стать альтернативным директором на случай его отсутствия. Меня распирало изнутри - Наконец-то я так близок к цели, но в ответ я сделал весьма озадаченный вид, в очередной раз пуская пыль в глаза:
- Ты уверен? Думаешь я справлюсь? Нет, Вуко, ты не шутишь?
- Какие шутки? Среди всей этой грязи - ты один достойный человек. К тому же, не обольщайся, эта должность полностью мной контролируется: захочу назначу, захочу отставлю. - он рассмеялся.
Я лишь улыбнулся, обдумывая дальнейшие действия в голове.
- Олев, на самом деле ты меня очень выручишь. - продолжил Вуко, - Мне надо уехать на несколько дней, и я должен кого-то оставить вместо себя. Того, кому я доверяю. Я на тебя рассчитываю, понимаешь?
- Хочешь чтоб я разгребал твои бумаги, пока ты загораешь на пляже? - пошутил я.
Вуко улыбнулся:
- Нет, тут появились новости от моей бывшей жены, она ждет ребенка. Вот я и решил наведаться к ней в Ригу.
Я сделал вид, что нисколько не удивлен, но сердце буквально хотело выскочить из груди - Что если Анна расскажет про меня?
   
Последние несколько дней я почти не спал, меня не покидали мысли о том, что я буду рассекречен. Все так удачно складывалось и тут...
Рейс из Риги прилетал в полночь, и я решил сам встретить Вуко в аэропорту. Вид у меня был потрепанный, и я то и дело глядел то на часы, то на информационное табло. Наконец посадку объявили.
Когда Вуко появился в вестибюле, сперва я хотел кинутся к нему с распростертыми объятиями, но, увидев его каменное лицо, передумал.
- Привет, Вуко, что-то случилось? - озадаченно спросил я.
- Ты на служебной? - он предпочел не отвечать. - Поехали.
Я послушно побрел за ним. В машине мы молчали, Вуко закрыл ладонями лицо и уперся локтями в колени.
- Ты можешь объяснить, что случилось? - Предпринял я очередную попытку заговорить.
- Давай напьемся. - снова проигнорировал мой вопрос Вуко.
- Давай. - обреченно ответил я.
  В загородном клубе никого не было, Вуко открыл дверь ключом, зажег свет и, не снимая верхней одежды, направился прямиком к барной стойке. Здесь он скинул на стул пальто и, достав два стакана, наполнил их чуть ли не до верху скотчем. Я осторожно сел на соседний стул:
- Расскажешь, что произошло в Риге?
Когда он повернулся ко мне, его глаза уже налились слезами:
- Моя жена... - вздохнул он, делая паузы между каждой фразой, - Ребенок был мертв уже несколько дней... Ее тоже не смогли спасти...
Я поднес ладони ко рту, не веря своим ушам, бедная Анна, а Вуко уже во всю рыдал у меня на плече.

Глава 6

Прошло несколько месяцев с того злополучного дня, мы с Вуко работали бок о бок. В этот трудный период, я стал для него настоящей опорой, выполняя практически всю его работу. И чем глубже я погружался в политику BFT, тем отчетливее понимал сколько "подводных камней" у этой компании.
За все это время у меня не было ни одного контакта с информаторами, видимо я делал все правильно, раз не поступало никаких указаний.
После смерти Анны наши еженедельные посиделки в покерном клубе прекратились (Вуко даже подумывал его продать), теперь мы встречались в основном в офисе. Но вскоре удалось оторваться от бумажной работы на пару дней.
В честь юбилея BFT - "20 лет на мировом медицинском рынке" - все члены совета директоров и многие значимые сотрудники были приглашены на банкет. Вскоре выяснилось, что это не просто ужин с выступлением звезд эстрады, как принято в России на новогодних "корпоративах", а полноценные выходные на фешенебельном хорватском курорте Opatija. В отличии от созвучного русского слова, эта новость ни у кого апатию не вызвала, и даже Вуко немного приободрился после долгих месяцев рабочей рутины.

- Давно надо было сменить обстановку. - заявил Вуко, щурясь от палящего солнца, когда я припарковался возле отеля. До моря здесь было рукой подать, и сухой соленый привкус оставался на языке при каждом вдохе. Я заметил, что мой компаньон тоже глубоко и жадно втягивает ноздрями воздух. Мы переглянулись, и я заметил, что в глазах у Вуко снова появилась та искорка, которая сверкала в них за покерным столом, и которая угасла со смертью Анны. Я широко ему улыбнулся и подмигнул.
- Пойдем, я тебе все здесь покажу, - потащил меня за собой Вуко. К моему удивлению, он рассказал, что бывал здесь каждый год, и на самом деле это не просто курорт, а еще и санаторий, принадлежащий, кстати, BFT.
Мы заняли соседние номера и отправились прямиком на пляж. Когда Вуко снял рубашку чтобы искупаться, я увидел у него на груди тонкий шрам, идущий вдоль грудины.
- Тебе делали операцию на сердце?
Он взглянул на шрам и отшутился:
- Покер до добра не доведет. Я же говорил, что в этом санатории каждый год лечусь.

К вечеру мы уже изрядно выпили, и я решил отвести шатающегося товарища в номер, дабы не портить остальным праздник. Да, давненько я его таким не видел.
- Ты настоящий друг, - пробормотал Вуко, развалившись на диване, - Олев, ты настоящий... понимаешь?
Вот. Начались пьяные признания. Понимаю.
- Этот шрам, - продолжал он, - это мое проклятье... все эти беды... все из-за него. Тебе это не нужно. Слышишь?
Так, это уже интересней.
- Конечно, Вуко, можешь не рассказывать. - я знал, что после этой фразы он точно не сдержится и все выложит, слишком часто мы вместе выпивали в былые времена.
- Это доступ "С". Тсс, - прошипел он, поднося палец к губам, - я не должен был рассказывать.., но ты же мой лучший друг.
Что еще за доступ "С"?
- Вуко, давай ты поспишь, и мы завтра поговорим.
- Нет, ты что мне не веришь? Ты мне не веришь.
О, вот она знакомая песня, после которой он разболтаем мне всё.

Доступ "С" позволял работать с секретной документацией компании. Более того, это были уже не просто подпольные медицинские контракты, а сверхсекретные военные разработки государственного и мирового масштаба. Цель моего внедрения стала прозрачной. Я должен получить этот доступ.
Однако, по словам Вуко, все было совсем непросто. Во-первых в BFT был серьезный комитет безопасности, который управлялся "сверху". Проверке подвергались все личные данные, вплоть до школьных оценок и подписчиков на страничке в Twitter'е - на этот счет у меня не было сомнений, что агентство подчистит мое алиби. Во-вторых, комитет безопасности организовывал постоянную слежку, а так же устраивал скрытый и открытый мониторинг твоей работы - с этим было сложнее, но тоже решаемо. И самое главное, в-третьих, получая доступ "С", ты брал на себя обязательства о неразглашении и подписывал "пожизненный контракт" с BFT. Это означало, что ты должен будешь разделять политику компании независимо от собственных убеждений, в ином случае жизнь твоя будет недолгой.
Шрам на груди Вуко был гарантом выполнения третьего условия. Сам шрам конечно был только прикрытием, важно было то, что под ним. В груди Вуко был зашит чип, работающий по принципу антиалкогольной "торпеды", только гораздо сложней и дороже, разумеется. Чип производил ежедневный биохимический анализ крови своего хозяина и, не обнаружив необходимого вещества, выпускал в кровь яд, убивающий медленно и мучительно. Названное вещество, получившее прозвище "Мантис"[6], было одной из секретных разработок BFT. Отследить его в крови мог только чип, другие анализы были бессильны. Сотрудники с доступом "С" получали "Мантис" ежедневно в виде пилюль. Разумеется, мыслей сбежать ни у кого не возникало.
Я должен получить доступ "С" любой ценой, а дальше действовать по обстоятельствам. Выход найдется всегда.

Глава 7

Следующие полторы недели пронеслись, как одна ночь, поместив нас в былую колею заядлых картежников: мы просаживали огромные суммы денег, напивались до беспамятства, просыпались в объятиях проституток - нам было весело, как раньше.
И, появившись ранним утром в офисе, я был ошарашен новостью о безвременной кончине Вуко: "Он просто заснул и не проснулся".
В тот момент я испытал невероятно запутанные чувства: чувство вины перед человеком, которому я врал весь последний год, но, тем не менее, успел сильно к нему привязаться. Он до последнего считал меня своим другом, и это давящее чувство внутри меня было искренней скорбью. Он был хорошим человеком - не то, что порядочным, - а именно хорошим: добрым и наивным, и сильно потрепанным жизнью. Вечный покой, Вуко.
В то же время, меня не покидали тревога и страх, ведь я потерял своего покровителя, и вся длительная операция была под угрозой.
Вопреки моим ожиданиям, после похорон Вуко (на которые я не пошел), было назначено экстренное заседание совета директоров BFT, куда я был приглашен.
Председатель произнес длинную речь, в которой поведал о том, каким ценным человеком был Вуко Шимич, как он стоял у истоков компании, и как был настойчив в трудные для BFT времена. После чего разговор плавно перешел к моей персоне.
- Я доверял Вуко, как своему собственному брату, - произнес председатель, глядя на меня маленькими черными глазками, - поэтому, господин Клаусс, вы сегодня находитесь здесь.
Худощавый секретарь поднес мне раскрытую папку с бумагами, после чего председатель откашлялся и продолжил:
- Вуко знал, что он скоро умрет, у него был рак крови -вернулся, спустя много лет. Поэтому в завещании он указал вас, как наследника.
Я был в замешательстве и смог только кивнуть.
-Признаюсь честно, - продолжил председатель, - наши юристы могли легко обойти все эти формальности с завещанием. Но, надо признать, ваши консалтинговые услуги были нам весьма полезны, и, посовещавшись, мы решили дать вам шанс. Во исполнение воли Вуко.

Следующие три месяца с меня не сводили глаз сотрудники комитета безопасности. Мне стали давать пилюли "Мантис" каждое утро, хотя никакого чипа у меня еще не было. Со мной постоянно говорили разные люди: психологи, военные, юристы - не вылезали из моей жизни день и ночь. И наконец, в завершении испытательного срока, меня пригласили на последний "допрос".
Я не ждал дыбы или полиграфа - их, само собой, и не было. В маленьком уютном кабинете меня встретил начальник комитета безопасности: худой, скуластый араб с просмоленными усами и подернутой сединой щетиной. Серый пиджак и галстук в полоску смотрелись на нем нелепо, сразу было видно, что их обладатель и сам неуютно себя чувствует в таком наряде. На нем бы хорошо смотрелся китель и бардовый берет. Но момент требовал официального вида.
Я внимательно выслушал рассказ о том, что меня ждет, подпиши я бумаги. Ничего принципиально нового, после рассказа Вуко, я не услышал, но продолжал молча кивать для вида.
- Меня все устраивает, - подытожил я, дослушав свои "права и обязанности". Я уже давно решил, что бы ни было - пойду до конца.
- Что ж, - встал со своего места мой собеседник, - в таком случае, мы тоже не имеем к вам претензий. Разумеется, наблюдение за вами продолжится еще какое-то время, но основную функцию контроля теперь будет выполнять чип. Операция вживления пройдет послезавтра, в клинике уже в курсе.
... в клинике уже в курсе. Значит они знали, что я соглашусь. Не факт. Клиника наверняка принадлежит BFT.

" Klinicki centar Srbije"[7], - прочел я над входом. Ну вот, назад дороги нет.  Мне было бы гораздо спокойней, если бы кто-то из информаторов связался со мной, но и я, и агентство понимали, что любые контакты сейчас очень опасны и грозят срывом всей операции. Пришлось действовать самостоятельно, ведь это был единственный путь для достижения нашей цели.

Глава 8

Для большей незаметности чип  поместили справа на животе, так все напоминало рубец после удаления аппендицита. Шрам опять начал чесаться, подолгу не давая мне уснуть. Хотя свою бессонницу я винил вовсе не в этом. Те новые документы, которые стали мне доступны - Боже мой, любой бы не уснул после такого.
То что BFT активно финансируют из Соединенных Штатов, ни для кого не было секретом. Однако основные финансовые потоки были направлены вовсе не на разработку вакцины от гриппа или изучение стволовых клеток. Не подвергая себя риску, и не выходя за рамки Женевского Протокола (1925)[8] и КБТО[9], США имело огромную лабораторию по разработке и производству биологического оружия в самом центре Европы.
Выбор места был не случаен: регион на территории бывшей Югославии последние двадцать лет находился в состоянии гражданской войны. И США умело подливало масло в огонь, всеми возможными путями спонсируя албанских сепаратистов и провоцирую межнациональную вражду. Регион Косово был фактически подконтролен Соединенным Штатам, об этом в открытую говорили развешанные на каждом доме, заправке и магазине звездно-полосатые флаги, вперемешку с албанскими; улицы, названные в честь Билла Клинтона; миниатюрная статуя свободы, водруженная на один из отелей в Приштине.
Таким образом, поддерживая геноцид над сербами и кровопролитную гражданскую войну, американцы обеспечивали спокойную работу BFT - никому не интересной фармкомпание. ООН и общественность были глубоко заняты проблемой нарушения прав человека, в то время как США безнаказанно разрабатывало биологическое оружие у них под носом.
Дальнейшие папки с документами повергли меня в еще больший ужас: "2001 год - Афганистан", "2002 год - Венесуэла", "2003 год - Ирак", "2004 год - Гаити", "2011 год - Ливия", "2013 год - Сирия". Все эти военные операции Соединенных Штатов за последние годы по сути были полигоном для испытаний биологического оружия. По иронии судьбы предлогом для некоторых из них были как раз подозрения в незаконной разработке биологического или химического оружия.
Всю полученную мной информацию я постепенно передавал в агентство. Организовать спокойную встрече не удавалось и данные приходилось передавать украдкой, по частям, через разных информаторов. В это время за мной велась постоянная слежка и я уже устал вздрагивать от каждого шороха.
Тем временем агентство требовало от меня более глубокого внедрения, я пытался их убедить, что сейчас лучше затаится на какое-то время, но было бесполезно. Меня торопили и напоминали, что я должен не просто собирать компромат, но и активно участвовать во всех переговорах BFT. Видимо назревает что-то серьезное.

Глава 9

На прошлой неделе меня, в приказном порядке, попросили отправится в отпуск, не объясняя причин. Все эти дни меня не покидали мысли о том, что я вот-вот буду рассекречен. С другой стороны, если бы у них были прямые доказательства, я бы отправился не на отдых, а на тот свет. Возможно, это проверка или провокация.
Я сидел в покерном клубе, который мне оставил Вуко, в компании бутылки двадцатиоднолетнего "The Macallan"[10] и смотрел телеканал Euronews. На фоне восточных городских пейзажей и толп испуганных людей звучал голос диктора:
"Сегодня, около 3:00 по местному времени,  по населенным районам Гуты, пригорода Дамаска (Сирия), были выпущены несколько ракет с боеголовками, содержавшими в общей сложности порядка 350 литров Зарина[11]. По разным данным погибло от 281 до 1729 человек. Большинство пострадавших дети. - после небольшой паузы, с крупными планами жертв химической атаки, диктор продолжил: - В настоящее время нет достоверной информации о том, какая именно из сторон конфликта ответственна за этот теракт".
Я выключил звук. Все кончено. Вся моя длительная работа, направленная на перенос сроков начала испытаний, потерпела крах. Я прекрасно понимал, что сообщения о Зарине, всего лишь информационная "утка", призванная взбудоражить общественность и замести следы.
Все последние годы BFT разрабатывало биологическое оружие, способное вызывать массовые жертвы и при этом оставаться незамеченным. (Побочным продуктом таких разработок был, к примеру, Мантис, который нам давали каждое утро, и который нельзя было отследить ни одним анализом). А скрыть следы массового убийства можно было как угодно, например, химическим оружием - Зарином.

На внеочередном собрании совета директоров председатель объяснил мне:
- Господин Клаусс, в целях безопасности, на время испытаний все сотрудники BFT были отправлены на каникулы.
- Почему нельзя было сразу об этом сказать?
- Мне очень жаль, господин Клаусс, ситуация была экстренная. Все сотрудники, которые здесь давно работают, в курсе таких незапланированных отпусков, - сидящие за столом дружно закивали в подтверждение его слов, - а поскольку вы у нас недавно... Сожалею, это полностью наша вина.
- Что ж, я отлично отдохнул. - отшутился я, но никто не оценил.
- А теперь о том, что у нас на повестке дня. - продолжил председатель, - Обстановка в Сирии усложнилась, после того, как в конфликт вмешалась российская сторона. Испытания было решено временно прекратить. Так же были получены новые распоряжения о смене вектора действий. Все новые данные вы можете изучить в Блоке "С", совещание по итогам запланировано на следующую среду. Всем хороших выходных.

Глава 10

Блок "С" представлял собой бункер, глубоко под исследовательским центром BFT. Я практически не вылезал оттуда с тех пор, как получил свой доступ. Вся необходимая информация о подпольной деятельности компании находилась здесь: все спецоперации, исследования, технологии, разработки, испытания, счета - все было размещено на двух стационарных компьютерах (один из которых резервный) без доступа в сеть. В маленькой прохладной комнате было установлено несколько видеокамер, сигнализация и система самоуничтожения на небывалый случай несанкционированного проникновения. В бункер вела одна лифтовая шахта, и из-за большой глубины внутри были заглушены все спутниковые и радиосигналы. Чтобы попасть внутрь, специальным датчиком сканировали то место, где был зашит чип, и, разумеется, все пишущие устройства изымались. Вся эта мудреная система безопасности не могла защитить только от одного -  можно было все запомнить. Но что значат слова в современном мире?
В очередной раз пройдя процедуру идентификации, я спустился на лифте в Блок "С", повесил пиджак на спинку стула, уселся поудобнее и принялся листать знакомые файлы:
..."Ирак 2003"
"Ливия 2011"
"Сирия 2013"...
Стоп! Меня как будто окатили из ледяного душа: в висках пульсировала кровь, в глазах потемнело, и стало трудно дышать. Этого не может быть. Я несколько раз зажмурился, не веря собственным глазам. В списке информационных файлов по спецоперациям с проведением испытаний биологического оружия появилась новая статья:
"Россия 20--"
Я с замиранием сердца открыл файл и принялся читать.

Совещание было назначено на завтрашнее утро, но ни одного агента с прошлой недели так и не было. Почему их нет в самый нужный момент? Я не знал, что делать, завтра наступит час "Х", после которого назад дороги не будет и может начаться Третья Мировая.
В дверь моей городской квартиры тихонько постучали, я заглянул в глазок и ахнул. На пороге, то и дело озираясь, стоял мой давний знакомый из поезда Москва-Рига. Едва я успел открыть, он втиснулся в дверной проем и прижался спиной к стене.
- Юра? - удивленно произнес я, сам не в себе от радости.
- Сейчас не до дружеских объятий, - отдышавшись сказал он, - слушай меня внимательно, Олев...
Я слушал, и с каждым словом все отчетливей понимал всю серьезность сложившейся ситуации. То задание, которое я получил от агентства, казалось невыполнимым, и Юра с тоской смотрел на меня, понимая, что мы вряд ли встретимся снова.
- Мы рассчитываем на тебя, Олев, ты наша последняя надежда. - похлопав меня по плечу, Юра скрылся за дверью.
Через несколько минут снова раздался стук в дверь, только более громкий и настойчивый. Я подошел к глазку, на пороге стояло несколько мужчин в гражданском и в полицейской форме.
- Откройте, Полиция! - потребовали из-за двери. Я оглянулся кругом: бежать некуда, да и нет смысла, наверняка дом окружен. Оставалось подчиниться.
- Олев Клаусс, вам следует пройти с нами, - один из мужчин в штатском показал мне удостоверение Интерпола[12], как только я вышел.
- В чем, собственно, дело? - возмутился я, когда двое полицейских крепко обхватили меня за плечи и повели на улицу.
- Вы подозреваетесь в шпионаже с целью организации террористических актов на территории Сербии.
- Это какая-то ошибка, позвоните в BFT... - кричал я, когда меня сажали в машину.

"Пошел уже второй день," - думал я, лежа на холодном полу камеры. На моем лице не было живого места, а ребра болели от каждого вздоха - из меня в прямом смысле выбивали признание. Но в том-то и дело, что агентство было надежно защищено на случай моего провала - я не мог ничего рассказать, потому что ничего не знал. Информаторы сами на меня выходили, поэтому никаких контактов у меня не было.
Разумеется я помнил протокол агентства на такой случай: "власти заявят, что знать не знают, кто я такой, и не будут пытаться меня вытащить". Я попался, мне конец.
Я два дня не ел, сильная боль заглушала остальные чувства, но, все же, я ощущал тепло, разливающееся по животу и усиливающееся с каждой минутой. Шрам на животе стал сильно чесаться. Я знал что это было - яд медленно убивал меня. Это только начало.
Через пару часов, когда тепло в животе превратилось в настоящий пожар, и я готов был разодрать кожу руками чтобы вытащить эту штуку из себя, дверь камеры со скрипом открылась. Меня поволокли по коридору на очередной допрос. Я уже сбился со счета сколько их было за эти два дня. Каждый раз новые лица, новые угрозы, болезненные удары исподтишка. Но сейчас я и вовсе не мог ничего сказать, все мои внутренности, казалось, скрутило узлом, меня несколько раз вырвало и я терял сознание время от времени. В чувства приводили лишь очередные удары, от которых из глаз сыпались искры.
Сквозь пелену замутненного сознания в свете тусклой лампы я увидел знакомые лица: окруженный людьми в форме передо мной стоял Вуко, живой и здоровый, в медицинском халате. А чуть позади него, за деревянным столиком сидела Анна и что-то записывала в журнал. Наверно у меня галлюцинации. Я прищурился, пытаясь разглядеть их получше, но получил очередную оплеуху и потерял сознание.

Вместо эпилога

"Заключение Судебно-медицинской экспертизы".
...мужчина 36 лет, правильного телосложения, пониженного питания...
...состоящий на стационарном лечении в Психиатрической Клинической больнице №...
...заключение: Смерть наступила в результате септического шока, развившегося на фоне гнойно-фиброзного перитонита. Флегмонозный аппендицит[13].


Примечание:
1 "BioFarmTechnologies" - международная фармацевтическая компания. (Название изменено умышленно. Далее в тексте - BFT).

2 "Grand Casino Beograd"- Гранд Казино Белград (Сербия).

3 Texas Hold'em - Техасский холдем (самая популярная на сегодняшний день разновидность карточной игры в покер).

4 All-in - Ва-банк (В покере обозначает игру на все фишки).

5 Full House - комбинация в покере, состоящая из трех карт одного достоинства и двух карт другого достоинства.

6 Мантис - (серб.) Богомол.

7 "Klinicki centar Srbije" - (серб.) Клинический центр Сербии.

8 Женевский Протокол (1925) - Протокол о запрещении применения на войне удушающих, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств.

9 КБТО - Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении.

10 "The Macallan" - Шотландский элитный  виски, выдержанный в хересных бочках.

11 Зарин - фосфорорганическое отравляющее вещество нервнопаралитического действия. Относится к оружию массового поражения и запрещен к производству и накоплению Женевской конвенцией.

12 Интерпол - (англ. Interpol) Международная организация уголовной полиции.

13 имеется ввиду смерть от разрыва аппендикса (червеобразного отростка).