Пролог

        Алексеевская площадь в плане напоминала треугольник. Новые названия – площадь имени Кагановича, а затем имени Январского Восстания – приклеенные в эпоху всеобщих переименований, в народе не прижились. По углам площади, в полуподвалах старых домов, в которых до революции обитали персонажи Бабелевских рассказов, расположились винарки, образуя «Бермудский треугольник».
    По «Бермудскому треугольнику», методично отмечаясь во всех трех углах, расхаживали четверо молодых людей.
      За Алексеевской площадью находился въезд на станцию «Одесса – Товарная», по соседству с которым, на улице Заньковецкой, расположился призывной пункт областного военкомата, куда в этот мартовский пасмурный день вызвали повестками человек триста, в том числе и четверых «исследователей» «бермудского треугольника».
       – Игорь, как ты думаешь, чем закончится это выдергивание нас в облвоенкомат? – выпив стакан «Европейского» вина и понюхав рукав куртки, спросил Виталик по прозвищу «Джос». – Звания офицерские мы получили, следующее звание я получить не надеюсь… Мне непонятно, что от нас хотят, на сборы не забирают, темнят что-то...
       – Джос, ты бы зажевал, – посоветовал Виталику Коля.
       – Спасибо, я не закусываю, – идиотски хихикая, ответил Виталик.
       – Я думаю, что все это закончится тем, что нас заметут служить в армии. К осени уже будем грязь месить, – высказал предположение Женя.
      – А я не желаю служить, хватит и того, что меня четыре года на военной кафедре оболванивали, – отрезал Виталик, взмахнув руками.
      – А тебя никто спрашивать не будет, – ответил ему Коля. – Я предполагаю, что в первую очередь, из нас четверых, забреют именно тебя, Виталик.
        – А почему меня? Что я тебе сделал плохого?
       – Потому, что из нас четверых, ты один – без жены, без детей, а потому шансов загреметь в армию у тебя несравненно больше, – предположил Коля.
         – Не может быть! – испуганно вскрикнул Виталик. – А «закосить» от призыва как-то можно, интересно?
        – Нельзя! – твердо сказал Игорь. – Я сегодня спросил у одного из тех, с погонами,  наличие каких болячек позволит «отвертеться» от армии, и услышал в ответ:  «Право на получение отсрочки от призыва может получить лишь тот, у кого отсутствует голова». На мой вопрос: «Почему?», этот «комиссар» ответил:  «Потому, что некуда будет руку прикладывать для отдания чести».