замело

Когда ты улыбаешься, ты очень забавно хмуришь брови. Наверно, это немногие замечали – на лице счастливого человека дальше губ и глаз вообще мало что видят. А я замечаю, и не устаю поражаться этой милой смеси радости и печали. Печали, которая, словно морщины, настолько глубоко  въелась в кожу, что не хочет отпускать мускулы.
- Холодно, - говорю я, потирая руки, стыдливо оголенные первому морозу.
- Ага, - киваешь в ответ ты, продолжая улыбаться.
Синоптики нагадали нам снег, и оказались правы. Он шел уже два часа – редкий, чахлый, слабенький, как будто кто-то наверху с трудом разкочегаривал снегоделательные машины, они скрипели и плевались тем, что осталось на стенках с прошлого года.
Нас ещё долго идти, мне так многое хочется тебе рассказать. О мечте отпраздновать новый год, укрывшись одним одеялом, как в песне «Сплинов», о том, как тепло становится мне от твоего голоса и как холодно – от молчания. Спросить, что ты думаешь обо всем этом, боясь услышать обвинение в излишней инфантильности. Хочется просто остановиться и поцеловать тебя. И чтобы поцелуй был таким же долгим, как эта дорога, вокруг спешили прохожие, а мы стояли, будто покрытые льдом. И нам было бы жарко.
- Похолодало, - говорю я.
- Ага, - снова соглашаешься ты.
Мои слова – первый снег, который тает, не успевая коснуться внешнего мира.