Военная тайна

Подготовка к летним крупномасштабным учениям началась с того, что из всех частей были мобилизованы писари для подготовки документации.  Писарей распределили между отделами штаба армии. Серёгу Кушеля придали майору у которого был собственный кабинет. Спешки и суеты в работе штаба не наблюдалось, офицеры следовали железному правилу «война войной, а обед - по расписанию». Ежедневно в обеденное время к майору в гости заходил капитан и они минут по сорок неистово фехтовали на деревянных линейках. Серёга две недели с утра до вечера рисовал и клеил карты, а майор им руководил в свободное от фехтования время. Наконец подготовленная документация  была выдана начальникам секретных отделов. В свёрнутом виде карты получились толщиной с томик войны и мира. Ротный секретчик упаковал карты в красные дерматиновые конверты и сложил их в сейф. Все бумажные формальности были завершены и части приступили к тренировкам.

Учебные тревоги следовали одна за другой. За неделю до учений каждое утро начиналось со слов  «Подъем! Тревога!». Всю неделю зарядку заменяла тренировка. Всё делалось так как будто это настоящая тревога. Командиры получали задания. Бойцы таскали и грузили на машины оружейные ящики, сейфы, тюки с формой, сухой паёк, аккумуляторы и радиостанции. Завершалась тренировка на выезде из части. Колонна машин, гружёная бойцами и имуществом, останавливалсь как только достигала ворот. Все выпрыгивали из машин и шли на завтрак. После завтрака машины разгружались, всё аккуратно раскладывалось на свои места, чтобы на следующее утро всё повторилось вновь.
 
Когда до начала учений оставалась пара дней, и казалось, все действия были отработаны до совершенства, устоявшийся режим был нарушен. После завтрака рота вместо разгрузки имущества была брошена на территорию с приказом осмотреть все закоулки. Что следовало искать, ни кто не уточнял. Обычный ход жизни дал сбой. После обеда задача была поставлена в неизменном виде. Было очевидно, что произошло что-то серьёзное, но мало кто знал, что именно.
 
Бойцы, слоняясь по территории, пытались разгадать загадку на основе отрывочной информации и слухов. Судя по всему, источником проблемы стал командир взвода связи. Кто-то слышал, как Ротный орал на несчастного лейтенанта и спрашивал: «Ты понимаешь, что если ситуация не разрешиться до ужина, я буду вынужден доложить в штаб армии? Ты понимаешь, что нам ВСЕМ за "ЭТО" будет?!». Кто-то  даже утверждал, что краем глаза видел, как ротный таскал его за ухо и обещал совершить над ним различные насильственные действия сексуального характера.
 
Приближалось время ужина. Было очевидно, что ситуация никак не разрешается и все были почти на сто процентов уверены, что нам всем «ЭТОго» не миновать. Бойцы, отчаявшись найти это нечто важное, просто группами слонялись по части.

Рабочий день заканчивался. Начпрод медсанбата, закрывая свой склад, повернул ключ в замке, но как будто что-то вспомнив, снова открыл дверь, вошёл во внутрь и быстро вернулся, держа в руках какой-то пакет. Издали он помахал красным пакетом группе бойцов: «Эй! это не ваш?». Все разом поняли, в руках у начпрода было то, что 120 человек искали весь день. «А я утром шёл на склад, смотрю - лежит - подобрал, кинул на бочку с солёными огурцами. Хотел чуть позже к вам зайти, спросить не ваше ли, да завозился так, что даже на обед не ходил. Хорошо, что хоть сейчас вспомнил» - говорил начпрод, удивленный бурной радостью, которую вызвал в бойцах этот пакет.
 
Ученья прошли успешно. О том, что секретная карта пролежала целый день на бочке с огурцами, никуда доложено не было - это военная тайна, которую теперь, когда уже нет 1-ой Гвардейской Краснознамённой танковой армии, можно спокойно рассекретить.