Роман. 23. Кровь на платье

Назад. http://www.proza.ru/2013/11/05/1810


  Утро не задалось с самого начала. Из кухни, спозаранку раздавались голоса поваров, бряцанье посудой и хлопанье дверью. Запахло сдобой свежего хлеба и калачами. Затем, в комнату, сквозь щели проник запах копчёного. Возможно колбасы. Во рту стала собираться слюна, в животе заурчало.
  Витязь перевернулся на другой бок, мечтая урвать ещё чуточку времени для сна. Но в дверь неуверенно постучали. Пришлось вставать и отпирать засов. На пороге стоял парнишка в добротной одежде и красными от недосыпа глазами. Он поинтересовался именем постояльца и передал два свёртка от портного. Дав ему мелкую монету и вновь заперев дверь, Константин разложил свою одежду на кровати. Зажёг свечу и замер в нерешительности, думая, что ему из всего этого одеть.
  До сих пор Фрея видела его в неброской, поношенной одежде. Так было безопаснее путешествовать одному. Теперь же, его положение изменилось, приходилось соответствовать.
  Решившись наконец с выбором, он оделся в самое дорогое из возможного. Вскоре принесли сапоги. Константин примерил их. Убедился, что нигде не жмёт и не хлябает. Расплатился с посыльным, обернул клинок вокруг пояса и пошёл вниз, на запах завтрака - голодный и не выспавшийся.
  Арвинд так и не проснулся. Он спал, свернувшись калачиком на узкой кровати, лишь заслонившись рукой от свечи. Ему снилась еда, он жевал и чавкал во сне.
  За столом с закрытыми глазами сидел Горазд. Его ноздри шумно раздувались, наслаждаясь ароматом, шедшим из кухни. Константин прошёл к столу и сел рядом.
  - Не спиться, или тебя тоже запахи из постели подняли?
  - А мы – старики, вообще почти не спим по ночам. То бессонница  не даёт, то кости ломит. Это вы, молодые – весь день спешите куда – то.  Маетесь, от трудов дневных устаёте, поэтому и спите по ночам крепко. А мы себя беречь должны, отдыхать почаще. Вот и не спиться нам. Лежишь, бывает ночью и слушаешь, как люди говорят, о том, что на свете делается. Переживать начинаешь, беспокоишься.
  Да вот, возьми например, городишко этот. Хороший, уютный, торгует себе помаленьку. Но до Итиля, по притоку, ещё плыть надо. А там уже Белокаменный стоит. Вот, где торг вести хорошо. Тут тебе и купцы из Греков, и Варяги. Там большая вода.
  И чем меньше город, тем больше гонору. Сами то они себя вровень с Белокаменным почитают. Открыто конечно не воюют, но если могут, то напакостят. Белокаменный то, за Олега стоит. А эти значит, за Буряковских будут. В городе знают, что Княгиня Ольга у них остановилась. Они бы рады её за хороший выкуп Буряковским выдать, да боятся, как бы самим худо не вышло.
  Взгляд Горазда упёрся в Константина. – Поосторожнее здесь надо, поаккуратнее. И уезжать как можно быстрее. Княгиня хотела отсюда на корабле, вверх по течению, к Белокаменному плыть, но это опасно. Местные гонцы на лошадях быстрее будут. Предупредят Буряковских, и тогда нас ещё до Итиля возьмут.
  Глаза Волхва стали колючими, жёсткими. Витязю сделалось не по себе. Очень уж не вязался этот взгляд с образом добродушного и праздного деда, посвятившего себя служению богам и чревоугодию.
  Молодой человек хотел согласиться со стариком, но в этот момент послышались многочисленные шаги. Человек шесть городской стражи устроились за соседним столом, собираясь позавтракать. Их десятник поговорил с хозяином, изредка посматривая на витязя с волхвом и подсел к своим, дожидаться еды.
  Наверху, в гостевых комнатах хлопнула дверь. Тяжёлые, шаги протопали по коридору к лестнице. Старые, толстые плахи отозвались едким скрипом, прогибаясь под весом Всеволода. Он уселся рядом с Константином, потёр злые, не проспавшиеся глаза и заорал.
  - Эй, там, на кухне! Чтоб вас там всех брёвнами завалило! Тащите сюда чарку квасу, чтоб от вас хоть какой толк был!
  - И ты не выспался?
  - Да какой тут выспишься? Ещё не рассвело, как они на кухне греметь стали. Потом чего-то в печь поставили, а запах к нам наверх тянет. Когда копчёный окорок готовить стали, я не стерпел. – Он обернулся к кухне и гаркнул. – Эй, несите квасу, или я сам сейчас за ним схожу, и по ваши души заодно.
  Дверь тотчас распахнулась, выпуская девочку лет десяти с большим ковшом в руке. Она боязливо подала его витязю и тотчас же шмыгнула назад. Наверху, в комнатах стали просыпаться гости, раздалась ругань. Постоялый двор, разбуженный мощным голосом Всеволода, загудел как улей. При виде того, как витязь одним махом опорожнил ковш, из-за стола городской стражи раздались смешки вперемешку с поощрительными восклицаниями.
  Вскоре внизу собралась привычная компания. Сотник, вставший по обыкновению раньше всех, уже проверив свою дружину и лошадей, подсел к ним. Его жена, единственная, кому судя по виду, удалось выспаться, обсуждала с ним последние новости. Фрея и Софья просто молча ждали еду.
  Девки принесли чугунок с овсяной кашей, густо сдобренной копчёным окороком, хлеб, калачи с молоком и квас. Поев, друзья сменили гнев на милость. Каша и калачи оказались выше всех похвал.
  Девка, положившая вчера глаз на Константина, вертелась вокруг заезжего купца, щедро одарившего её за прошедшую ночь. Поэтому Фрея оставила соперницу в покое, хотя и продолжала искоса посматривать в её сторону.
  - Я вчера с заезжими купцами говорил, - начал волхв. – Они побывали  в одной деревушке, неподалёку от Белокаменного и видели то, что осталось от семьи мельника, убитой оборотнями. Все мертвы, даже детишек малых не пощадили. Повсюду кровь и царапины от когтей огромного зверя. У отца было перекушено горло. Мать скончалась от укусов, растерзавших её тело. Про детишек они рассказывать не стали - духу не хватило. И все твердили одно – это не медведь и не волк, а волколак. Очень уж большие укусы.
  - Хватит эти ужасы рассказывать – старый! – Это Всеволод оборвал волхва. – После твоих россказней всякая ерунда по ночам снится.
  Горазд хотел было возразить, но его опередила Тора.
  - А вы теперь выглядите, как достойный жених, - похвалила она Константина, не обращая внимания на порозовевшую Фрею. – Приоделись, как положено мужчине знатного рода. Теперь вам ни одна девушка не откажет. – С Торой согласились все и принялись нахваливать витязя, чем немало его смутили.
   После завтрака, Фрея попросила жениха проводить её в лавки ремесленников. Княгиня поручила ей сделать некоторые покупки до отъезда. Он подставил ей чуть согнутую в локте руку, она взяла его под локоток и молодые люди вышли на улицу. Город просыпался, на улицах было людно. Лавочники и ремесленники открывали свои магазины и мастерские.  Сновали посыльные, городская стража, делала обход, повозки развозили товары.
  Впереди, около уличного торговца пирогами толпился народ, привлечённый запахом стряпни.  Молодым людям пришлось обождать, пока толпа поредеет, прежде, чем продолжить путь. Чему они были очень рады, ведь им так редко удавалось побыть наедине.
  Вдруг, почуяв копошение у себя на поясе, Константин не раздумывая схватился за оживший клинок. Едва уловимый взмах саблей снизу, вверх и отсечённая рука вора, срезавшего кошель с монетами, падает на землю. Брызнула кровь, пачкая землю алым. Вор, вдруг оставшийся без руки, закричал так, что люди шарахнулись в разные стороны, освобождая место. Городская стража, завтракавшая недавно на постоялом дворе, оказалась на месте почти мгновенно. Как будто ожидали за углом. Они перекрыли улицу с обеих сторон, выставив совни и не позволяя никому скрыться.
  Витязь к тому времени уже обтёр клинок от крови и обернул стальным ремнём вокруг пояса.
  - Моё платье, ты испачкал моё лучшее платье! – Фрея не знала, плакать ей, или злиться, но винила она явно жениха. Юбку её тёмно-зелёного платья  пересекала полоса рубиновых брызг.
  - Что здесь произошло? – Хотел знать десятник городской стражи?
  - Этот вор, украл у меня кошель с деньгами, - ответил Константин. Его голос звучал уверенно и настойчиво.
  - Разберёмся. – Десятник повернулся к вору, сжимающему свою культю. – А ты чего скажешь? Как было дело?
  Вор не в силах держаться на ногах сел на землю. Им уже занимались стражники, перетягивая руку верёвкой, стараясь остановить кровотечение. Прошло некоторое время, прежде чем тот смог говорить.
  - Я здешний – горожанин. Я сегодня ничего не ел и хотел купить  пирог с капустой. А тут на меня ни с того, ни с сего набросился этот пришлый и отрубил руку. Как я теперь свою семью, такой безрукий кормить буду? Одна надежда на нашу стражу. Защитите. Я до сих пор честно платил налоги в городскую казну.
  Его вид был жалок, и некоторые горожане поверили ему. Трое, или четверо стали возмущаться тем, что на улицах родного города нельзя спокойно пирогов купить.
  - Кто-нибудь видел, как это произошло? – Спросил десятник. Но все стояли к произошедшему спиной и ни воровства, ни того, как вор потерял руку не видели.
  - Да чего видеть то? - Подал голос торговец пирогами. – Знаю я его. Это же Савелий плут. Он частенько на мелком воровстве попадается. Да, ты же сам его неделю назад  плетьми бил за то, что он на базаре промышлял.
  Десятник сверкнул глазами на говорившего, и постарался сменить тему. - Ты мне зубы не заговаривай. Лучше скажи, когда недостачу в городскую казну внесёшь? – Торговец замолк.
  - Десятник, - позвал Константин. – То, что это вор, и доказывать не надо. Вон его рука, на земле лежит. В ней до сих пор мой срезанный кошель зажат. А то, что я ему руку рубил – да врёт он всё. У меня при себе и меча то нет. Это его боги за плохие дела покарали.
  Десятник недовольно сжал губы, осмотрел руку и вынул из неё туго набитый кошель. Взвесил его на руке, хмыкнул довольно и сунул его себе за пояс.
  - Разберёмся. Эй, ребята - ведите всех в темницу. Пусть из них заплечных дел мастера правду вытягивают.
  - Да как вы смеете ко мне прикасаться? - Закричала Фрея. – Я из свиты Княгини Ольги, а мой жених княжеского рода.


Вперёд: http://www.proza.ru/2013/11/27/180