Маска искушения

     Никто не мог толком объяснить, почему туман всё чаще и чаще окутывал Драйберг. Некоторые умники говорили о грядущем конце света, утверждая, будто туман – верный признак приближения морского дьявола, который мечтает поработить сушу. Многочисленные священнослужители многочисленных культов островного королевства поддерживали эту гипотезу, внося в неё некоторые исправления и дополнения, вроде замещения захватнических замашек моря на гнев того или иного божества. Однако ни та, ни другая версия не были приняты как официальные. Королевская Канцелярия отдала предпочтение теории, высказанной представителями зарождающегося научного общества и гласящей, что туманы вызваны близостью водоёмов и естественными климатическими циклами.
     Так или иначе, на улицах Драйберга в очередной раз ничегошеньки не было видно. Горожане, кто осмелился выйти из домов, передвигались на ощупь, оскальзывались, падали, врезались друг в друга и, проклиная себя за то, что не остались в освещённом пламенем свечи тепле, пытались найти какое-нибудь общественное заведение. Наибольшие надежды традиционно возлагались на трактиры.
     - Эй ты, куда прёшь? – слышались с улиц раздражённые выкрики.
     - А сам-то? Я, в отличие от тебя, хоть руки вперёд выставил!
     - И ткнул мне пальцем в глаз! Вот спасибо!
     И так далее.
     Трактир «Три Вурдалака» был полон народу, как, впрочем, и всегда. Здесь царила атмосфера веселья и всеобщего равенства, хотя его задымлённые помещения приютили людей всех слоёв и профессий. Подобное было несвойственно для драйбергского общества, привыкшего к жёсткому разделению по толщине кошельков, однако спиртное издревле славится способностью устранять противоречия. Правда, ценой этому становится падение человекообразных индивидов до уровня чуть более высокого, нежели у издающих забавные звуки всеядных животных со спиралевидными хвостиками.
     Посетители трактира были гарантированы от возможности быть узнанными – дым и количество выпитого (а пили здесь, как правило, немало) делали все лица почти одинаковыми. Такой расклад устраивал всех, включая Эдвина Сервуса.
     Эдвин забрёл сюда совершенно случайно, однако этого оправдания было недостаточно. Он занимал достаточно высокую должность управляющего в «Дешёвых, но Качественных Товарах у Штефана», хозяин которых, иностранец Штефан Мареш, требовал от подчинённых дисциплинированности и не приветствовал посещение сомнительных заведений трактирного типа. Эти драконовские меры неоднократно вызывали возмущение сотрудников ДКТШ, однако единственным, чего они добивались своими попытками поколебать позицию руководства, было увольнение.
     Но, справедливости ради, стоит упомянуть, что Эдвин оказался в «Трёх Вурдалаках», кроме неуважительных причин, еще и из-за причуд своего шефа. Штефан Мареш не отличался особой щедростью (да и вообще вряд ли знал значение этого слова), а тут вдруг решил устроить по случаю своего дня рождения бал-маскарад, куда пригласил всех своих сотрудников и ещё несколько сторонних человек. Занудные умники, кои любят покопаться в чужом белье в поисках чего-нибудь грязненького, говорили, что весь этот фарс нужен был лишь для неформальной встречи с сильными мира сего, тогда как многочисленные работники служили массовкой. Они были не так уж и далеки от истины, однако это ровным счётом никого не интересовало. Особенно Эдвина. Его интересовала какая-нибудь маска, наличие которой значилось в приглашении как обязательное, и которую вполне можно было найти здесь дешевле, чем в торговых лавках.
     Управляющий недолюбливал своего работодателя, и дело было даже не в его специфической внешности и некоторых физических особенностях (из прочего выделялись разноцветные глаза и хромота), просто характер иностранца не способствовал сближению с людьми. Слишком циничный, слишком сухой, бесчувственный. Сам Эдвин добавил бы к списку словеса вроде «бессердечный», «беспринципный» и многие другие, начинающиеся с отрицания. Не раз и не два ум Эдвина посещало радикальное решение – бросить Марешу в лицо заявление об уходе по собственному желанию, однако тут же перед глазами возникал старательно забытый образ кусков чёрствого хлеба и затхлой воды. Именно так выглядели все завтраки, обеды и ужины Эдвина до того, как он стал управляющим в ДКТШ. Теперь он зарабатывал сравнительно хорошо, особенно если учесть, что около трети населения королевства  было за чертой бедности. Кроме того, сохранение материального достатка было в интересах не только самого Эдвина. В пригороде Драйберга жила его младшая сестра, за которую, хоть она и приходилась ему двоюродной, он чувствовал ответственность и старался ей всячески помогать.
     В общем, Эдвин вынужден был прилежно работать и подавлять обуревавшую его неприязнь к своему начальнику.
     Расположившись у барной стойки, управляющий нехотя заказал кружку дурно пахнущего напитка, именуемого здесь «пивом высшей категории».
     - А, это ты, Эдвин, - лучезарно улыбаясь, пробасил трактирщик. – Тебе, значит, как обычно, да?
     - Да, да, Вилли, спасибо, - вздохнув, ответил управляющий.
     - Отлично, друг. Сейчас всё будет.
     Когда Вилли вернулся, Эдвин спросил:
     - Слушай, а где можно раздобыть какую-нибудь маску?
     - Маску? Зачем тебе? – поинтересовался трактирщик и заговорщицким тоном добавил: - Хочешь ограбить Королевский банк?
     - Да нет же! – Эдвин машинально огляделся. – Наш шеф маскарад затеял, вот мне инвентарь и понадобился.
     - А-а, понятно. Не, так прям сразу не скажу, надо бы поразмыслить… погоди-ка, меня зовут.
     Вилли перешёл к другому концу стойки, оставив Эдвина наедине с кружкой.
     - Добрый вечер, господин, - тихо поздоровался подсевший слева человек. Он был закутан в неопределённой формы лохмотья, которые прекрасно сочетались с его совершенно ничем не выделяющейся внешностью. – Простите, я случайно подслушал вашу беседу с многоуважаемым трактирщиком…
     - И? – испуганно пискнул управляющий – он был наслышан о длине рук сотрудников Отдела безопасности ДКТШ, но чтобы так быстро…
     - Полагаю, я могу вам помочь. С маской.
     - Правда? – внутренний голос подсказывал ему, что не стоит связываться с этим типом, однако желание поскорее раздобыть искомую вещь брало верх.
     - О, да, - незнакомец как-то странно улыбнулся и достал из наплечной сумки некий обёрнутый тёмной тканью предмет. – Я могу предложить вам уникальную маску.
     - А…
     - Не беспокойтесь, - губы незнакомца вновь исказила улыбка. – Цена вас устроит.
     - Очень на это надеюсь.
     - Десять денариев.
     - Беру! – резко, чуть не сорвавшись на крик, сказал Эдвин. Он слышал, что самую дешёвую маску можно найти не меньше, чем за сотню, а это была треть его месячного оклада.
     Отсчитав десять серебряных монет и передав их незнакомцу, Эдвин развернул ткань.
     - Ого, - воскликнул управляющий, выражая этим сразу все нахлынувшие на него эмоции.
     Маска показалась Эдвину, мягко говоря, жутковатой. И причина была не только в том, что она была черна как сажа. Значительно больший эффект производили запечатлённые на ней лукавая ухмылка и прищуренные веки. В общем-то, ничего особенного, но по неизвестной Эдвину причине, у него возникло стойкое убеждение, что это нехороший предмет, от которого следует как можно быстрее избавиться.
     - Простите, а… - начал Эдвин, однако его собеседника на прежнем месте не оказалось. Его вообще нигде не было.
     Тем временем, к нему вернулся трактирщик.
     - Что за чертовщина? – спросил его Эдвин.
     - Ты о чём, друг?
     - Только что я разговаривал с одним человеком, таким… э-э, - управляющий попытался вспомнить внешность незнакомца, зачем-то уставившись на кружку.
     - С каким?
     - Ну, как тебе объяснить, такой… обычный, в общем, в тряпье каком-то.
     - Однако! – многозначительно изрёк трактирщик. – А что стряслось-то?
    - Он продал мне вот эту маску, мы говорили, я отвернулся, и он вдруг исчез, - выпалил Эдвин.
     - Таки исчез?
     - Ага.
     Трактирщик взял из рук управляющего кружку, внимательно её осмотрел и понюхал содержимое.
     - Давай-ка я тебе ещё налью, друг. Только теперь с закуской.
    
     Маскарад был назначен на утро следующего дня, причём не абы где, а в Колонном зале Старого дворца. Мареш имел одну любопытную черту – он не скупился ни на что, кроме платы сотрудникам и налогов.
     Весь вечер Эдвин с подозрением разглядывал доставшуюся ему почти даром вещь. В маске явно что-то было не так, иначе тот незнакомец не продал бы её настолько дёшево. Управляющий очень хотел проверить свои подозрения, однако это можно было бы сделать лишь в Гильдии магов и утром.
     - Ну ладно, - громко сказал он своему отражению в зеркале. – Глупости. Это обычная вещь, сотворённая руками человека.
     Надев маску, Эдвин почувствовал себя на удивление комфортно. Как ему показалось, в ней было даже лучше, чем без неё.
     - Ух ты!
     Мучавшая его после посещения трактира головная боль отступила, Эдвин ощутил прилив сил и желание активных действий, вот только…
     «Почему мне вдруг захотелось сотворить что-нибудь этакое? – мысленно спросил он у своего отражения. – Что называется, руки зачесались. Отчего я остро ощутил ненависть к шефу, его деньгам? Грабь награбленное? Что за…»
     - Проклятье!
     Отраженная в зеркале маска довольно улыбнулась.

     Колонный зал сотрясался от хохота и топота бесчисленных гостей - Штефан Мареш устроил настоящее общегородское торжество, совместив отличную рекламную акцию с идеальным прикрытием для неофициальной встречи со вторым лицом королевства.
     - Лорд Леон, - улыбаясь одними губами, сказал иностранец. – Рад вас видеть.
     - А я-то как рад, - степенно ответствовал лорд. Он был предельно вежлив, однако от цепкого глаза Мареша не скрылось сквозившее в его манерах пренебрежение. – Мои поздравления.
     - Благодарю вас, - иностранец говорил почти без акцента, хотя пробыл в Драйберге меньше года. Поговаривали, будто причина крылась в маленькой книжице под названием «Драйбергский Язык за Три с половиной Дня. Самый Краткий Курс. Новейшая Методика», которую якобы видели в его кабинете. Что ж, трех-с-половинойдневный языковой курс вполне можно было освоить за прожитое здесь Марешом время, так что эта версия казалась весьма правдоподобной. – Присаживайтесь.
     Они расположились на балконе, где имели персональное обслуживание и отличный обзор. Внизу гости затеяли очередной танец – нечто похожее на хоровод.
     - Грандиозный праздник, - после продолжительной паузы сказал лорд Леон. – И как вы только смогли это устроить?
     - Дела идут в гору, так что прибыли позволяют.
     - В таком случае, быть может, государственная поддержка вам больше не требуется?
     - Да, я совсем забыл вам сказать, - сделав вид, что он не услышал последнее замечание, сказал Мареш. – Недавно прибыл гонец от императора и вручил мне документ, согласно которому я стал полноправным представителем Империи.
     - Мои искренние поздравления! И вы, несомненно, хотите обратить моё внимание на тот факт, что дипломаты не облагаются налогами, так?
     - Именно.
     - Что ж, именем короля заявляю – вы полностью освобождаетесь от налогов.
     - Замечательно!
     - Только вы, но не ваше предприятие. Если мне не изменяет память, в законе указано, что дипломатические представители не имеют права заниматься коммерцией. Ведь так?
     Мареш на секунду задумался. Мелодия сменилась, и хоровод преобразился в некоторое подобие змейки – гости бегали друг за другом, держась за руки.
     - Полагаю, так.
     - Отлично. Значит, мы можем надеяться, что Налоговая служба наконец-то получит задолженность ДКТШ?
     - Да, - перед ответом по лицу Мареша пробежала тень сомнения, но лишь тень и только пробежала.
     - Всю сумму полностью и в виде единовременной выплаты.
     Глаза иностранца сверлили собеседника, желваки вздулись от напряжения.
     - Король обещал способствовать развитию международных торговых отношений.
     - Конечно, и он не отказывается от своих слов. Однако любые международные связи должны приносить обоюдную пользу, чего мы не наблюдаем в данном случае. Мы несём сплошные убытки, да и Империи вряд ли что-то перепадает.
     - Уж не хотите ли вы…
     - Нет, не хочу, - оборвал его лорд Леон. – Лично я расцениваю ваши действия, как мошенничество и не вынуждайте меня принимать меры. Вы искоренили местную торговлю - мы промолчали. Вы завезли контрабандные товары – мы не обратили внимания. Но знайте, Мареш, всему должен быть предел. И нашему терпению тоже.
     Гости перестроились в «ручеёк».
     - Хорошо. Сколько?
     - Триста тысяч.
     Музыканты, без устали и почти не фальшивя играли весёлую мелодию, которая действовала на нервы Штефана Мареша, как термит на дубовые сваи монументального здания. Нервы напряглись, сваи повело, и здание пошатнулось. Но устояло, а музыкантов-термитов перебил и на время заставил замолчать изрядно подвыпивший работник одного из магазинов ДКШТ. Мареш так этому обрадовался, что на секунду даже захотел поднять ему жалование. Секунда прошла, желание ушло вместе с ней, но зато здание успело принять своё обычное, уравновешенное положение.
     - Да будет так.
     - Вот и славно. Тогда соблаговолите сегодня же прислать своего сотрудника в Королевскую Налоговую службу. И пусть не забудет деньги. Всю сумму.
     - Вот так сразу?
     - Да.
     - Ну ладно, если вы настаиваете.
     - Очень настаиваю, если так можно выразиться.
     По залу вновь побежала «змейка». Лорд Леон поднялся с кресла и рассеянно глянул вниз.
     - Да, Мареш…
     - Что?
     - Если вы снова попробуете увильнуть, я вас уничтожу.
     - Что вы, лорд! – натянуто улыбаясь, воскликнул иностранец. – Я сейчас же пошлю человека в нашу канцелярию за деньгами.
     Гости разбились на пары и закружились в быстром танце.
     - И всё же, отличный бал, - заключил лорд, направляясь к выходу.

     Эдвин с трудом вырвался из танцующей массы, чтобы перевести дыхание. Он чувствовал себя необыкновенно легко и хорошо. Всё казалось таким простым и понятным. Впервые за несколько лет он вот так просто назначил свидание с совершенно незнакомой девушкой и даже не получил пощёчину. Всё было просто отлично. Было…
     - Управляющий Эдвин Сервус? – осведомился бесстрастный голос, обладатель которого мягко, но неотвратимо опустил руку ему на плечо.
     - Да, в чём дело? – нервно сглотнув и боясь обернуться, пробормотал Эдвин.
     - Вас приглашает к себе господин Мареш.
     - А, - изрёк управляющий. – Конечно.
     Поднявшись на балкон и представ пред грозными очами начальства, Эдвин поёжился. Ему всегда было неуютно под двуцветным взглядом иностранца.
     - Какая милая маска, - сказал вместо приветствия Мареш. Управляющему показалось, он едва заметно усмехнулся.
     - Здравствуйте. Э, с праздником.
     - М-м? Ах, это. Спасибо, Эдвин.
     - Вы меня вызывали.
     - Я помню.
     Мареш уставился куда-то мимо управляющего и, откинувшись на спинку кресла, сложил руки на груди.
     - У меня для тебя имеется особенно важное поручение, - медленно проговорил иностранец. Голос его показался Эдвину ещё более противным, чем обычно. – Нужно отнести некую сумму в Королевскую Налоговую службу.
     - А, в кои-то веки собрались зап… - прикусив язык, управляющий почувствовал, как внутри всё похолодело. На секунду расслабившись, он почти допустил непоправимую ошибку – почти сказал то, что думал. – Ой.
     К удивлению и радости Эдвина, Мареш лишь улыбнулся.
     - Так вот, - как ни в чём не бывало, продолжил иностранец. – Сходи в нашу канцелярию, возьми триста тысяч денариев и принеси эти деньги мне. Дальше я, пожалуй, сам.
     - Мне могут не дать столько денег.
     - Дадут, обязательно дадут. Скажешь, что я послал тебя.
     - Ладно.
     - Ступай.
     - Что, сейчас?
     - А ты как думал? Через неделю?
     Пока Эдвин спускался по лестнице в его затуманенном разуме созрел дерзкий план, который мог раз и навсегда решить их с сестрой финансовые проблемы и избавить от необходимости работать на ненавистного Мареша. План этот был очень прост – взяв деньги, пойти не во дворец, а по Северному тракту в сторону приморской деревушки Ламен, где живёт его сестра. Там они дождутся очередного торгового судна, отбывающего за Море и покинут родные края.
     «Этот шанс упускать нельзя, - думал Эдвин, выходя из дворца. – Наконец-то я обрету независимость и проучу треклятого иностранца!»
     Управляющий шёл по улице, не замечая ничего вокруг. Косые взгляды прохожих и брезгливые гримасы некоторых особенно чопорных женщин оставались вне поля его зрения – глазницы маски существенно сокращали обзор.

     Все сотрудники канцелярии ДКТШ выстроились по стойке «смирно» возле своих рабочих мест. Подобное зрелище можно было наблюдать ежедневно с девяти до пятнадцати минут десятого, кроме выходных и редких праздничных дней. Причиной тому всякий раз было одно и то же событие – появление в канцелярии главного бухгалтера, госпожи Урсулы Жлобс.
     Госпожа Жлобс была суровой женщиной (во всех отношениях). Эта единственная характеристика, приходившая на ум, поскольку при виде Урсулы Жлобс красочные эпитеты и точные метафоры поспешно улетучивались. Она была заурядна и требовала от своих подчинённых того же. Всякая личная инициатива и любое отличие одной из шестерёнок подотчетного ей канцелярского механизма от ей подобных противоречили её видению дисциплинированного и эффективного труда.
     Госпожа главный бухгалтер прошествовала мимо сотрудников канцелярии, смерила каждого придирчивым взором и, остановившись перед дверью своего кабинета, удовлетворённо кивнула.
     - Хорошо, - слегка коверкая слова «на иностранный манер», произнесла Урсула Жлобс. – Вижу, все здесь. Что ж, можете приступать к работе.
     Последние четыре слова были сигналом, по которому все сотрудники без промедления расселись по местам и принялись за исполнение своих обязанностей. Ну, по крайней мере, приступили к созданию видимости их исполнения.
     Вскоре на пороге канцелярии возник человек в чёрной маске. Впрочем, ни скрытое от любопытных глаз лицо, ни странная нервозность и дёрганность движений не могли помешать узнать в нём управляющего ДКТШ Эдвина Сервуса.
     - А, Эдвин, - процедил сидевший ближе всех к двери секретарь. – Чем мы, простые смертные, обязаны твоему вниманию? – появление управляющего, да ещё в таком облачении, лишний раз напомнило сотрудникам канцелярии об их, как любила говорить Урсула Жлобс, «исключительности», что на практике выражалось в их отсутствии в списках работников ДКШТ, приглашённых на корпоративные мероприятия и рекомендованных к начислению премий.
     - Я за деньгами пришёл, - глухо ответил Эдвин.
     - О, как я сразу не догадался! – язвительно воскликнул секретарь.
     - Шеф решил налоги заплатить, - воровато оглядываясь по сторонам, пояснил управляющий.
     - Ну конечно!
     - Я серьёзно.
     - Мне, по правде говоря, это совершенно безразлично, хоть бы ты их украсть хотел.
     - Да?
     - Да.
     - О, как.
     - Сколько надо-то?
     - Э, пятьсот тысяч, - поразмыслив, соврал Эдвин.
     - Ого. Слишком много. Придётся тебе пообщаться с госпожой главным бухгалтером.
     - Да? – неуверенно переспросил управляющий. Слава Урсулы Жлобс давно вышла за стены подвластной ей канцелярии.
     - Точно.
     - А ты никак не можешь оформить это сам?
     - Нет. Мы работаем с суммами до пятидесяти тысяч. Правила не я придумывал, прости.
     Эдвин посмотрел на страшную дверь и сглотнул.
     - Смелее, - ободряюще сказал секретарь. – Она не кусается. Ну, обычно.
     - Спасибо, - буркнул Эдвин. - Обнадёжил.
     Дверь кабинета госпожи главного бухгалтера медленно отворилась. Урсула Жлобс, не поднимая глаз на вошедшего управляющего, продолжала свою рутинную бумажную работу.
     - Почему без стука? - осведомилась она.
     - Простите, я...
     - А, это вы, господин управляющий, - похоже, она узнала Эдвина по голосу, хотя и слышала его всего пару раз. Урсула Жлобс соизволила, наконец, отвлечься от документов. Заметив маску, госпожа главный бухгалтер нахмурилась, но решила промолчать - у каждого свои причуды, тем более Эдвин формально находится вне ее власти. - Что привело вас сюда?
     - Шеф прислал меня за деньгами.
     - Зачем?
     - Он собрался заплатить налоги.
     - А почему он поручил это именно вам?
     - Очень большая сумма, - пояснил Эдвин. От волнения внутри него всё похолодело. - Другим он, видимо, не доверяет.
     - Понятно. Сколько нужно?
     - Пятьсот тысяч денариев.
     По рубленому, отдаленно похожему на каменный утес лицу Урсулы Жлобс не пробежало и тени удивления.
     - Подождите здесь, - сказала госпожа главный бухгалтер и вышла из кабинета.
     Эдвину показалось, что он прождал целую вечность, хотя до возвращения Урсулы Жлобс прошло всего лишь десять минут.
     - Здесь запрошенные пятьсот тысяч, - госпожа главный бухгалтер вручила Эдвину тяжеленный кожаный мешок со штампом «ДКТШ». – Надеюсь, вам не взбредёт в голову похитить деньги, а?
     - Конечно, конечно, - рассеянно ответил управляющий. - Можете быть уверены, - конечно, его удивило, с какой легкостью ему выдали деньги. Он полагал, что дабы получить их ему придется пройти через знаменитый бюрократический аппарат: без толку прождать несколько часов, предоставить кипу всевозможных доверенностей и удостоверений. Но нет. Хотя, на самом деле, Эдвин об этом не думал – отметил про себя странный факт, но не придал ему значения.
     - Что ж, - с некоторым сомнением вымолвила Урсула Жлобс. - Положусь на вашу честность. Но, прошу понять меня правильно, не могли бы вы расписаться здесь... Так, ещё вот здесь. Отлично. До свидания, господин управляющий.

     Эдвин Сервус был вне себя от счастья. Если, конечно, чувство злобного удовлетворения и торжества можно назвать счастьем. Тем не менее, в голове управляющего всё смешалось, а глаза застлало некоторое подобие розовой пелены (которая вкупе с туманом делала видимость близкой к нулевой), что значительно облегчало задачу подосланным Штефаном Марешем соглядатаям. Они преспокойно шли на расстоянии нескольких метров и о чём-то беседовали, по профессиональной привычке наблюдая краем глаза за «объектом».
     Когда управляющий вместо того, чтобы идти к дворцу, свернул в сторону Северных ворот, один из соглядатаев присвистнул.
     - Каждый раз поражаюсь предусмотрительности шефа, - сказал он другому, который, судя по поведению и особо худощавому телосложению, был младшим. – Ну, вот откуда он мог знать, что этот балван попробует украсть деньги?
     - Ага. Ещё менее понятно, зачем он дал нам настолько подробные инструкции на этот случай?
     - Разве что все идёт по его же плану, - предположил первый, выуживая из-за пояса изогнутый кинжал.
     - Но если так, зачем он приказал убить горе-воришку и подстроить разбойное нападение? Всё-таки Эдвин его высокопоставленный сотрудник.
     - Я слышал, будто шеф рассматривал возможность его замены. Видимо Эдвин его уже давно не устраивает.
     - Допустим. Но всё же для чего усложнять убийство разбоем? Подкараулить его вечером в тёмном переулке и готово, - соглядатай пояснил последнее слово, проведя по горлу ребром ладони.
     - Это было бы слишком просто! А так шеф решит разом две проблемы – избавится от управляющего и сэкономит приличную сумму денег.
     - То есть как?
     - Налоги, друг, - многозначительно подняв палец, сказал старший. - Одно из самых страшных слов для любого торговца, а тем более такого оборотистого, как наш иностранец. Скажет, что честно хотел всё заплатить, но тут на курьера напали бандиты, то есть мы, и всё украли. Мол, напрягите стражников – пусть ищут.
     - Думаешь, пройдёт?
     - А то! Шеф умеет преподнести всё под правильным сусом.
     - Причём тут соус? – нахмурился младший соглядатай.
     - Чего? А, ладно, не бери в голову.
     - Как скажешь.
     Некоторое время они шли молча и наблюдали за чуть не прыгающим от радости «объектом».
     - Слушай, а причём тут эта маска? – спросил, наконец, младший.
     - Ох, даже и не знаю. Кто-то говорил, будто это волшебная вещица, как бишь её, - он просунул руку под капюшон и почесал лысеющий затылок, - вспомнил. Что-то вроде «маски искушения».
     - Типа побуждает к нехорошим делишкам?
     - Ага, вроде того.
     - Уж не шеф ли ему её сбагрил?
     - Вообще-то, не нашего ума это дело, - соглядатай огляделся. – На тракте похоже никого, так что можем работать. Кинжал не забыл?
     - Обижаешь!
     - Да кто тебя знает. Ладно, пошли.