Restart

АВТОР: LAPUSIK
НАЗВАНИЕ: Restart
КАТЕГОРИЯ/ЖАНР: Slash, AU, Angst 
РЕЙТИНГ: PG-13





Громкий раскат клубной музыки оглушал и заставлял наполненное адреналином сердце стучать в такт тяжелым басам. Частная вечеринка в модном клубе «Dakota» была в самом разгаре и завершаться не планировала. Люди вокруг развлекались, уходя от скучной реальности всеми возможными способами. На втором этаже, в VIP-зоне, стоял стол, где собрались близкие друзья владельца этого заведения — Вильгельма Винклера или Билла, как его все называли. Каждый из присутствующих боготворил его и всегда был готов окружить своим вниманием и заботой.

— Виктор, хорош трепаться, — блондин со стильной стрижкой и холеной внешностью грубовато и бесцеремонно обратился к брюнету с характерным греческим профилем.

— Я тост говорю. Когда ты говорил, тебе никто не мешал, — ответил Виктор и собрался было продолжить, как его вновь прервал блондин.

— Да если тебя не прервать, то мы тут все застрянем до утра, — за столом раздался смех.

— Ладно, Марк, если ты не встрянешь, то это будешь не ты, — недовольным тоном отозвался Виктор. — Дай мне хоть закончить. Ну так вот, Доминик, я хочу выпить за твой день рождения и за твоего парня, который организовал такую роскошную вечеринку, и предоставив нам возможность собраться вместе, — Виктор поднял бокал и стукнулся им с именинником, который сидел рядом с Биллом. Его примеру последовали и другие гости, выкрикивая отдельные пожелания и присоединяясь к тосту.

Среди своих друзей Доминик и Билл считались самой удачной парой, чем вызывали зависть и недобрые разговоры. Доминик был жгучим брюнетом с крупными кольцами кудрей и миловидной внешностью, обладал мягкими и красивыми чертами лица. Главным же его украшением являлись огромные глаза, обрамленные длинными черными ресницами. Он счастливо улыбнулся Биллу и под всеобщие аплодисменты поцеловал его в губы страстным поцелуем, чем вызвал крики одобрения и свиста.

В сравнении с Домиником о внешности владельца клуба можно сказать как о немного брутальной, но весьма привлекательной: ультрамодная прическа, небольшая небритость и множество пирсинга на красивом лице. Завершала образ брендовая, стильная одежда.

— Билл, ты чего сегодня такой неразговорчивый? — с вопросом и дружескими объятиями к нему подсел Марк.

— Да нет, все нормально, тебе показалось. Давай лучше выпьем, у моего любимого мальчика сегодня праздник, — Винклер поднял бокал.

— Билл, если у тебя проблемы, то ты знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать. Ближе тебя у меня никого нет. Ладно, давай выпьем за твоего парня, чтобы не болел. Двадцать шесть все же возраст преклонный, — Марк от души засмеялся, считая свою шутку вполне удачной. Но парни так и не успели стукнуться фужерами, потому что внизу раздались крики, а затем затихла музыка, оглушая всех непривычной тишиной. И тут же ее разорвали жесткие приказы не двигаться с места, а в их VIP-зону ворвались несколько вооруженных человек в масках, принимаясь быстро и профессионально укладывать всех лицом в пол. На все просьбы разъяснить ситуацию раздавались только грубые выкрики.

После краткого выяснения местоположения хозяина клуба, Билла рывком подняли и повели в собственный кабинет, где уже находились незнакомые ему люди.

Он мало что понимал и сумбурно пытался построить в голове логическую цепочку происходящего. В это время один из находившихся людей начал вытаскивать из его стола большие пакеты с белым содержимым внутри. Биллу не надо было объяснять, что в них находится. Он лишь устало закатил глаза и злостно про себя выругался, понимая, что на этот раз на него навалились проблемы, выходящие за пределы их простого разрешения.

Дальше для него все было, как в тумане: наручники, зачитывание прав, арест. Когда Билла на пути к выходу проводили мимо VIP-зоны, он видел, как обыскивали Доминика, который испуганно и обескураженно озирался вокруг. Билл выкрикнул ему, чтобы он позвонил адвокату, на что получил утвердительный кивок головы. На улице уже собралась толпа зевак, а у входа в клуб Нью-Йорка «Dakota» стояло множество полицейских машин, на одной из которых и увезли Вильгельма Винклера.

***

— Билл, как ты? — мужчина лет сорока, солидной внешности, в очках, протянул руку для приветствия.

Винклер, пожав ладонь в ответ, устало облокотился на спинку стула.

От уверенного в себе человека не осталось и следа. Волосы, некогда уложенные в стильную прическу, сейчас свисали на лоб прядями, которые Билл постоянно пытался отвести назад, но они, раздражая своего хозяина, заново опускались на лицо. Винклер сидел, измученный ожиданием, и руками потирал свои выстриженные виски.

— Какие новости?

— Неприятные. Ходатайство выпустить тебя под залог отклонено. Кроме того, Билл, твои родители не хотят вносить за тебя залог. Ты исчерпал кредит их доверия, и после твоей многолетней эпопеи с наркотиками различной степени тяжести они просто не верят в твою непричастность в данном случае. Да и, положа руку на сердце, я сам не уверен в тебе на все сто: столько раз уже проходили мы этот урок с твом неизменным: «я не виноват».

— Но я действительно не виноват в этот раз, — чуть ли не по слогам процедил Билл сквозь зубы, — Карл, ты наш семейный адвокат и не раз вытаскивал меня из передряг. Помоги мне выйти отсюда. Я же заплачу, как полагается!

— Дело даже не в деньгах, — вздохнул тяжело мужчина. — Мы вчера говорили с твоим отцом, и он настаивал на моем невмешательстве. Он считает, что может быть хоть этот случай заставит тебя включить мозги.

— А то, что последнее время у меня вообще не было проблем с законом, он не видит?

— В его понятии это капля в море по сравнению с тем, что ты творил еще в совсем недавнем прошлом. Ты практически не общаешься ни с ним, ни с матерью. Откуда они должны знать, что все это время в твоей жизни не было теневой стороны? — и через несколько секунд добавил: — Это мой последний визит.

— Значит, ты мне не поможешь?

— Извини, Билл, но я не хочу идти против твоего отца. Пойми меня правильно, на протяжении многих лет он является одним из моих важных клиентов, потерять которого не входит в мои планы.

— Что теперь? — Винклер взялся за голову, упираясь взглядом в потертую поверхность стола камеры для допросов.

Карл молча встал из-за стола, собираясь покинуть помещение, но остановился и с заминкой произнес:

— Единственное, что я могу для тебя сделать, это порекомендовать хорошего адвоката, но, сам понимаешь, он будет стоить приличных денег.

— У меня есть деньги, — устало проговорил Билл, — У меня есть клуб. В конце концов, я его продам. У меня есть друзья, — отчаянье завладевало парнем, он поднял голову и посмотрел в глаза Карлу, но там был лишь холодный блеск безразличия.

— Это меня мало касается, но если у тебя есть деньги, то со мной может связаться Анна, и я помогу с рекомендациями. Кстати, она со мной пришла. Хочет с тобой поговорить, — Карл взял в руки свой кейс и наконец вышел из камеры.

Билл устало сложил руки на столе и опустил на них разрывающуюся болью голову. Только одна мысль пульсировала сейчас относительно четко — надо срочно увидеться с Домиником.

Тяжелая дверь вновь отворилась, и в помещение ворвался дорогой запах парфюма. Его бы Билл узнал из тысячи. Тонкие каблучки процокали до места, где не так давно сидел Карл, а затем холодные пальцы прикоснулись к пальцам Билла.

— Эй, ну как ты?

— Хреново. Ты уже вторая, кто об этом спрашивает, как может быть за решеткой?

— Да ладно, тебе не привыкать.

— Тебе тоже, потому могла бы и не спрашивать.

— Ну чего ты завелся? Я-то тут причем? Ты бы лучше головой своей думал, прежде чем браться за старое.

— Что ты несешь, дура? Если не знаешь ничего, то и рот не надо открывать, — ощетинился Билл и зло посмотрел на девушку, которая была отражением его самого. Анна была младше на несколько лет и обладала таким же несносным характером, как и сидящий перед ней брат. Ее идеальные пальчики с безупречным маникюром выстукивали дробь, которая раздражала Винклера. Парню хотелось сейчас перевернуть этот стол и разбиться головой об стену. Его раздражали абсолютно всё.

— Что ты будешь делать?

— Откуда я знаю? Поговори с родителями, ты в их глазах еще не настолько испорчена, как я, может, они к тебе прислушаются? — уже более спокойно произнес Билл, надеясь в ответ услышать желаемые слова.

— Поговорю, — без эмоций сказала Анна, — но меня на днях тоже вытаскивали из подобного дерьма, так что я у них не эталон нравственности, и они вряд ли будут ко мне прислушиваться. Отец рвет и мечет. Мать сказала, что посидеть в тюрьме тебе будет полезно.

— Ясно. Значит, не помогут, — обреченно признал реальность Винклер и снова откинулся на спинку стула.

— Я могу тебе найти хорошего адвоката. Только вот денег у меня нет.

— Найди. За деньги не переживай, они будут, — Билл усмехнулся, вспомнив подобное предложение недавно ушедшего адвоката.

— Ладно, пойду я, пожалуй. А ты держись, братишка, — Анна задорно подмигнула и элегантно проследовала на выход.

В камере Билл забился в угол своей койки и перебирал в голове все, что с ним произошло. Опыт подсказывал, что на этот раз все гораздо серьезней и без посторонней помощи ему не справиться. Хотелось курить и выпить чего-нибудь покрепче, чтобы не воспринимать действительность с отчаянием и болью. Но ничего из желаемого не было, и ему пришлось остаться один на один со своими мыслями, анализируя, где именно он оступился.

***

Слова «Винклер, на выход!» звучали для Билла, как приговор. Он боялся каждого прихода гостей, боялся плохих новостей или разочарования, но с другой стороны, это была возможность выйти из замкнутого пространства камеры. Сейчас Винклер, как никогда, ждал только одного человека, которого любил, и единственного, кому верил — Доминика. Пока он шел по пустым коридорам, то мысленно желал, чтобы это был именно он. И когда за стеклянной перегородкой комнаты для свиданий Билл увидел родное лицо, то ему стало легче, словно камень упал с души.

— Билл… — голос Доминика предательски задрожал, когда он поднял трубку телефона, прикрепленного к боковой панели.

— Привет, рад тебя видеть, — искренне, но немного грустно сказал Винклер и улыбнулся.

— Билл… — на этот раз слезы покатились из глаз против его воли. Доминик старался унять свое волнение, но это у него плохо получалось. Он вытер мокрые щеки, забавно шмыгнув носом.

— Не плачь, мне и так здесь не сахар.

— Прости, просто я не знаю, что мне делать? Я не смогу без тебя.

— Меня еще не посадили, так что не разводи панику. Все образуется, и не из такого дерьма выбирались, — Билл подмигнул Доминику, хотя в душе скребли кошки, и впору было самому расплакаться в свои неполные двадцать восемь лет.

— Это был Клос! Я уверен, что это именно он, — с досадой произнес Доминик.

— У меня тоже нет сомнений, что это именно он. Но я не могу доказать ничего, пока сижу здесь.

— Может, попросить Виктора и Марка, чтобы они ему ноги переломали? — отчаянно спросил парень, не зная, чем помочь Биллу.

— Все нормально. Ты никуда не встревай, я сам выберусь.

— Билл, ты скажи, что мне надо сделать?

— Тебе надо созвониться с Анной. Она обещала найти хорошего адвоката. И еще мне нужны сейчас деньги. Сможешь обзвониться всех моих друзей и собрать нужную сумму?

— Да не вопрос, Билл. А сколько надо?

— Анна сама скажет, сколько надо.

— Я все сделаю, любимый. У меня в Филадельфии остались связи и деньги. Я тебя вытащу, обещаю.

— Что бы я без тебя делал? — Билл улыбнулся, у него сейчас появилась маленькая уверенность в завтрашнем дне. — Как же я по тебе соскучился, — он провел пальцами по холодному стеклу, мысленно убирая все преграды. Ему хотелось прикоснуться к Доминику, ощутить тепло его кожи, вытереть слезы и поцеловать со словами, что это всего лишь дурной сон.

Доминик, прислонился лбом к перегородке, подставляясь медленно скользящим пальцам Билла. Он прикрыл глаза и, наверное, в этот момент тоже мечтал, чтобы все это оказалось дурацким розыгрышем, не более.

И снова уже привычная камера одиночного содержания, где он поневоле остался один на один со своими мыслями, а беспомощность в сложившейся ситуации тяжелым бременем легла на душу.

Но сегодня для Билла все же был особенный день. Уже то, что он увидел Доминика, и тот выразил готовность помочь, являлось хорошим знаком, заставлявшим его отгонять тяжелые мысли. Значит, все теперь образуется, или хотя бы обрисуются границы того, что ему следовало ожидать. Легкий просвет блеснул на горизонте поблекшей надежды, и Билл всеми клеточками своей души тянулся к нему, боясь упустить из виду. Теперь оставалось только ждать.

***

— Винклер, да ты у нас самый посещаемый. На выход, — пробасил охранник и открыл металлическую дверь. Доминик был вчера, а значит, это не мог быть он. Билл перебирал в голове всех возможных персон, которые могли его навестить, но остановиться на ком-то определенном так и не смог. А когда вошел в комнату для допроса, то и вовсе удивился. Перед ним сидел Томас Брайт.

— Том? — Билл нервно усмехнулся, осматривая гостя и не веря своим глазам.

— Привет, — отозвался Брайт. — Не рад меня видеть?

— Да нет, очень даже рад. Просто давно не виделись. Ты изменился.

— Надеюсь, в лучшую сторону? — парень шутливо повернул голову набок и прищурил один глаз.

— Но не в худшую это точно.

— Будешь курить?

— Ты еще спрашиваешь? Здесь это роскошь, которой не дают пользоваться, когда тебе того хочется.

Том вынул пачку сигарет из кармана и придвинул ее к Биллу.

— Ну, так какими судьбами? — спросил Винклер, прикуривая сигарету.

— Соскучился.

— Не про тебя.

— Почему это?

— Том, мне сейчас не до угадываний, почему ты здесь. Я в полной заднице, — Билл выпустил дым через нос, шумно выдыхая.

— Да я уже знаю о твоих проблемах, — Том тоже взял сигарету, но пока просто перебирал ее меж пальцев.

— Ну-ну, а я уже и забыл, что ты у нас добропорядочный полицай, — чуть ехидно сказал Винклер.

— Родители сказали?

— Нет, Анна. Она у нас следит за твоими успехами.

— А ты? — Том перестал крутить сигарету и посмотрел на Билла в ожидании.

Парень выпрямился, складывая руки перед собой и упираясь взглядом в красный огонек сигареты.

— Первое время следил, а потом послал тебя к черту, — он затянулся. — Как ты узнал, что я здесь? Анна?

— Билл, наши родители по-прежнему в дружбе меж собой. Ты даже их жизнью не интересуешься.

— Что мне там делать? У них жизнь своя… у меня — своя. Ты мне пришел мораль читать?

— Нет. Хочу помочь по старой дружбе.

— Ну так помогай, а не спрашивай всякую херь, — Билл сделал затяжку и с вызовом посмотрел на Тома.

— Ладно, пропустим наш дружеский диалог, лучше расскажи все как есть, а я подумаю, что можно сделать.

— Да что тут рассказывать… подставили меня.

— Кто?

— Думаю, что это Клос Вебер.

— Поподробней, — твердо сказал Том и достал небольшой блокнот с ручкой, вызывая усмешку у Винклера.

— Год назад я открыл клуб в очень удачном месте. Просто так получилось, что удалось перехватить, и я его купил. Но были и другие желающие заполучить этот кусок. В общем, этот Клос сразу присел ко мне на хвост и сначала пытался договориться со мной. Ну, а потом, после нескольких отказов, у нас пошла с ним война: кто кого подставит. Но это были мелочи, что-то вроде натравить налоговую или дать ложную наводку.

— А с чего ты взял, что это его рук дело? Здесь не пахнет вашим баловством, здесь все гораздо серьезней, тем более, если учитывать твое прошлое.

— Том, прошлое оно тем и хорошо, что остается в прошлом, так что давай не будем его ворошить, — Билл подмигнул и затушил сигарету о стол.

— Только по нему вот теперь судят о тебе. Тебя даже не хотят выпускать под залог и все из-за твоего «блистательного» прошлого.

— Не отрицаю, что сейчас счет не в мою пользу. Но я уже пять лет как со всем этим дерьмом завязал. Родителям сказал, что начинаю новую жизнь, и все шло так хорошо, что даже не верилось. А сейчас все рушится на моих глазах, — Винклер снова взял сигарету, не спрашивая разрешения и затягиваясь ею глубоко, пытаясь окутать дымом горечь, которая собиралась внутри него.

— Кто еще помимо Клоса Вебера мог желать тебе «добра»?

— Не знаю.

— Может, кто-то из прошлого?

— Нет. Там я со всеми развел гладко и ровно, и ко мне не было претензий.

— Со временем могли и появиться. Ты подумай на досуге, а я потом проверю. Ты с кем-нибудь встречаешься? — Том наконец прикурил сигарету, пристально вглядываясь в глаза Винклера.

— Это личное или по делу? — Билл так же принялся изучать Брайта.

— Будем считать, что пятьдесят на пятьдесят.

— Да, есть, — парень усмехнулся и, сделав намеренно паузу, продолжил, — его зовут Доминик.

— Ты ему доверяешь?

— Во, как завернул! Да, доверяю. В отличие от меня он хороший парень.

— Как давно ты его знаешь?

— Достаточно. Он из Филадельфии. Познакомились случайно, и мне пришлось за ним побегать, чтобы он стал моим, — Билл невесело улыбнулся, понимая к чему клонит Том. — Когда все это дерьмо кончится, я заберу его, и мы уедем отсюда на хр*н так далеко, чтобы эти долбанные неприятности нас больше не смогли найти.

— Давай, для начала тебя вытащим отсюда, — тихо проговорил Том, задумчиво разглядывая свою сигарету, словно он видел ее впервые и нашел в ней какой-то смысл.

— Том, — окликнул его Винклер, привлекая к себе внимание. — Ты мне веришь?
— Ты знаешь ответ на этот вопрос.
— Знаю, но мне сейчас надо слышать эти слова.
— Да, верю. Я тебе всегда верил. Жаль, что ты в свое время этого не оценил, — Том сунул пачку сигарет в карман и быстро вышел из комнаты, оставляя Билла с сигаретой в руках и с мыслями о нем.

18 лет назад.

Молодая женщина коснулась руки своего супруга, который хотел позвонить в дверной звонок огромного дома, на пороге которого они стояли. Она знаком попросила его чуть задержаться и обратилась к мальчику лет десяти, застегивая и поправляя воротник его рубашки:

— Томас, я думаю, наш разговор не прошел просто так? Ты же не подведешь своего отца и будешь примерным мальчиком?

— Я же сказал, что постараюсь.

— Это не ответ.

— Мам, ну почему я должен с ним дружить? Я ведь его совсем не знаю, — недовольно сморщился ребенок.

— Тебя не заставляют с ним дружить… просто будь любезным и не обижай его. У тебя скверный характер, просто не груби. И помни, отцу важен этот контракт, а ты наше лицо, и глядя на тебя, будут судить о нас, — мать улыбнулась и снова пригладила воротник непослушной рубашки.

— Но я…

— Все, — грубо прервал их отец, который терпеливо молчал. — Слушай, что тебе говорит мать, и не смей там отличиться своими манерами.

Мужчина нажал на звонок, и через несколько минут они уже сидели в гостиной. Том озирался по сторонам, рассматривая изящество и красоту комнаты. Взрослые о чем-то разговаривали, что считалось, по его мнению, скучным. А напротив него сидел мальчик, которого представили как Вильгельма Винклера. Он был примерно его возраста и являлся сыном гостеприимных хозяев. Рядом, под присмотром гувернантки, бегала их пятилетняя дочь Анна.

Билл внимательно смотрел на Тома и иногда ему улыбался, когда их взгляды встречались. Но Томас не спешил с ответной улыбкой. Он старался быстро отводить взгляд и в целом не смотреть на мальчика. Вопреки всему Винклер-младший ему понравился. А его прямой и открытый взгляд заставлял Тома постоянно смущаться.

Через несколько минут игры «поймай меня взглядом» Билл все же пересел на диван, на котором сидел Брайт. Том лишь коротко скосил глаза на него и снова отвернулся, старательно пытаясь заинтересоваться разговором родителей. Но Билл подвинулся чуть ближе, сокращая расстояние между ними и снова привлекая внимание Тома к себе. После нескольких таких манипуляций Винклер сидел рядом с гостем, касаясь его своей коленкой. Он внимательно посмотрел на Брайта, прежде чем наклонился к нему, опаляя теплым дыханием его ухо и прошептал:

— А хочешь, я тебе свою комнату покажу?

Том, наверное, впервые за все время наконец прямо посмотрел на мальчика и, смущенно улыбнувшись, кивнул головой. Билл радостно просиял и, взяв его за руку, потянул в сторону лестницы, ведущий на второй этаж, где находилась его комната.

***

Том расхаживал по гостиничному номеру, в котором остановился. Размеренное движение его немного успокаивало и заставляло смотреть на всю ситуацию со стороны. Он засунул руки в задние карманы потрепанных джинсов, не переставая думать обо всем сказанном Биллом, но только не о нем самом.

Брайт даже не мог предположить, что дела давно минувших дней найдут отголоски в настоящем времени, в том самом, где он уже простился с прошлым и начал новую жизнь.
Его сильно взволновала встреча с Винклером. А его вопрос, поставленный чуть ли не ребром, о том, доверяет ли Том ему, выбил из колеи, заставив ретироваться из допросной комнаты. Потому что для самого Тома, в отличие ото всех остальных, вопрос о доверии Биллу вообще никогда не вставал.

Как только Том узнал от родителей о неприятностях Билла, то сразу же приехал к нему, не задумываясь о волне воспоминаний, которая могла нахлынуть на него и, как следствие, о том бардаке чувств, что сейчас творится в его душе.

Брайт размышлял о деле Винклера, но в какой-то момент и сам не заметил, как мысли плавно перетекли из рассуждений о возможных врагах в личностные. Он остановился у окна и, посмотрев на улицу, увидел двух мальчиков лет двенадцати. Сердце как-то непривычно кольнуло, а память моментально вернула в прошлое, и ему вспомнились другие дети, какими были они с Биллом восемнадцать лет назад. От представшей картинки на душе стало тепло, и нестерпимо захотелось вернуться в то время, когда не было глобальных проблем, а было все легко и просто. Несколько минут воспоминаний пронеслись словно мгновение, и Том быстро отогнал их, возвращаясь в настоящее, которое возвестило о себе стуком в дверь.

Открыв, Брайт улыбнулся гостье, жестом приглашая ее войти.

— Здравствуй, Анна.

— Привет. Рада тебя видеть, — девушка приобняла парня и прошла в комнату, присаживаясь на мягкий и удобный диван.

— Какими судьбами? — Томас устроился в кресле.

— Решила навестить старого знакомого, запрещено?

— Да нет, я тоже рад тебя видеть, хотя лет десять назад я бы этого не сказал, — Брайт улыбнулся и достал сигарету из пачки. — Будешь?

— Не мой уровень. Я такие давно уже не курю. Вспомнил, как я вас с Биллом постоянно закладывала? — Анна тоже улыбнулась.

— Да, ты была жуткой ябедой.

— Я всегда мечтала, чтобы ты бросил Билла и стал мои парнем, — с меланхолической ноткой в голосе произнесла девушка.

— Обычное дело — влюбляться в парней своих сестер и братьев.

— Но не для меня. Я ведь во всю эту жизнь-то влезла только, чтобы быть похожей на Билла. А ты меня словно не видел.

— Анна, я ведь не его образ жизни любил… я его самого любил. Пытался вытащить, но, видимо, хреновый из меня спасатель, — нервно усмехнулся Том и сделал глубокую затяжку.

— Знаешь, я поняла одно: если сам человек не хочет нормальной жизни, то его никто не спасет. Проверено на себе тысячу раз.

— А ты почему не бросишь повторять за братом и за ум не возьмешься?

— Родители докладывают?

— Да, мать мне периодически рассказывает последние новости вашей семьи.

— Не знаю, меня вроде тоже все пока устраивает. Но, может, со временем завяжу.

— Ясно, — возникло неловкое молчание.

— Я не думала, что ты приедешь.

— Почему?

— От него было столько проблем. Я всегда так злилась, что ты за него стоял горой. Ты его любил, а он всегда умудрялся тебе изменить или подставить так, что потом ты из-за него получал. Выгораживал и защищал, одним словом.

— Любил и хотел верить, что все наладится и надо только время.

— Том, столько времени прошло, зачем ты вернулся? Все еще любишь его?

— Не знаю. Но просто не могу его вот так бросить. А после встречи места себе не нахожу… наверное, что-то все же осталось.

— Наверное? Пытаешься соврать себе?

— Наверное.

— Неужели ты после всей его жизни по-прежнему веришь в его невиновность? — немного раздраженно проговорила девушка и вытащила из сумочки дорогие сигареты, прикуривая одну из них.

— А ты нет?

— Нет. Слишком многое было в его жизни связано с наркотой, чтобы верить в его непричастность. Не знаю, рассказывали родители или нет, но он однажды чуть не влип, когда его арестовали по той же статье, что и сейчас. А наркоты тогда нашли в два раза больше. Это уже его судьба.

— Я ему верю. Он сказал, что завязал.

— Том, бывших наркоманов не бывает.

— Ему двадцать восемь лет. Есть такое понятие, как переоценка ценностей в жизни.

— Может, ты и прав. Он когда встретил Доминика, то кардинально изменился, — отчего-то эти слова девушки неприятным скребком прошлись по душе Тома. — Может, и произошли какие-то метаморфозы, но все равно я очень сомневаюсь, что он ушел далеко от прошлого.

— Это уже личное дело каждого, верить ему или нет.

— Не спорю, — она примирительно подняла ладони кверху и мило улыбнулась.

Они еще какое-то время вспоминали прошлое, снова возвращались в настоящее. Но когда замолкали, то каждый думал о своем, оставаясь по поводу одной персоны по-прежнему при своем мнении.

***

После ухода Анны Томас принял решение съездить к Клосу Веберу сегодня, не откладывая это дело на завтра. Всю дорогу Брайт думал о возможной причастности к этому делу конкурента Билла. Но что-то во всех размышлениях не укладывалось в схему, не находило состыковки. Том уже успел навести справки на этого человека: Клос оказался весьма влиятельной личностью.

Ему бы не составило особого труда убрать Билла, и Том не мог понять, зачем Веберу надо было тянуть с подставой, если он мог ликвидировать конкурента гораздо раньше? Но Вебер терпел целый год.

За размышлениями он не заметил, как подъехал к нужному зданию. Именно здесь находился офис искомого Томом человека.

Девушка на ресепшене сообщила, что шефа на данный момент нет и предложила со всеми вопросами обратиться к его заместителю. Том сдержанно поблагодарил и направился в указанный кабинет.

Очевидно, секретарь уже предупредила о гостях, и заместитель радушно встречал посетителя у дверей своего кабинета. Это был немолодой мужчина, с сединой на висках и слегка плутоватым взглядом, готовый вытрясти все нужные ему сведения, даже не прилагая к этому особых усилий. Такой типаж людей Брайт не особо жаловал.

— Алекса мне сообщила, что вы из полиции. Я могу взглянуть на ваши документы? — сказал мужчина, показывая Тому жестом на диван и присаживаясь на него сам.

— Я из Филадельфии. Здесь — по личным делам.

— Что ж, полагаю, что если вы не с официальным визитом, значит, я не смогу вам предоставить интересующую вас информацию.

— Ну, я вообще полагаю, что вы мало чем сможете мне помочь. Я планировал встретиться с вашим шефом.

— Он сейчас в отъезде.

— Он в городе.

— Нет.

— А можно узнать, когда он уехал? Это крайне важно.

— В ночь с двадцать пятого на двадцать шестое.

— А можно поинтересоваться, когда он вернется?

— К сожалению, такую информацию я не могу разглашать.

— Но вы ведь можете ему позвонить и назначить для меня встречу.

— Да, просьба вполне допустимая. Оставьте мне номер вашего телефона и скажите причину, по которой вы хотели бы встретиться с герром Вебером.

— Вот мой номер, — Томас достал визитку и протянул ее мужчине. — А причина… скажите, что это касается клуба Вильгельма Винклера.

На этом они попрощались, пожав друг другу руки, и Брайт покинул здание, возвращаясь в отель.

15 лет назад.

— Ай, больно! — прошипел черноволосый мальчик с ярко подведёнными глазами, касаясь красочного синяка на скуле.

— Сам виноват, — констатировал Том, лежащий на кровати и просматривающий журнал о машинах.

— Ах, да, это же я к нему подошел и начал претензии выставлять, — иронично вспылил Билл.

— Дело не в том, кто что сказал, а в том, как ты выглядишь. Так что теперь не надо удивляться. Я тебя предупреждал.

— Это мое дело, как я выгляжу, — раздраженно ответил Билл, но тут же сменил выражение лица на недоумевающее. — А как я выгляжу?

— Как проститутка.

— Эй!

— И это правда. Так что умой лицо и будь, как все нормальные парни.

— Это скучно. И ты тоже скучный.

— Зачем тогда со мной водишься?

— Ты меня защищаешь, — и Билл снова прикоснулся к синяку, морщась от боли.

— А если меня однажды не будет рядом?

— Ты всегда будешь рядом, — серьезно произнес Винклер и посмотрел на Тома взглядом, от которого у мальчика все внутри сжалось. Ему неожиданно захотелось прижать к себе Билла и не отпускать. Том отложил журнал и протянул руки к своему лучшему другу, предлагая свою защиту сейчас, в данный момент. Мальчик улыбнулся ему, подошел к кровати и прижался с ответными объятиями.

— Том, я без тебя не смогу.

— Сможешь, ты и сам неплохо синяки умеешь ставить. Банда Ганса тебя уже побаиваться начинает. Еще немного и ты у нас будешь грозой района, — по-доброму усмехнулся Том, поглаживая своего друга по спине.

— Без тебя я никем не хочу быть. Том, ты самый лучший и близкий друг. Давай поклянемся, что никогда не расстанемся?

— Давай, — согласился Брайт и прижал Билла к себе еще сильней. — Я обещаю, что всегда буду рядом и не оставлю тебя в беде.

— И я обещаю, что всегда буду рядом.

Том и Билл улыбнулись. Им было спокойно и хорошо от уверенности, что могут положиться друг на друга. Винклер вернулся к зеркалу и снова принялся разглядывать свой синяк, думая, как его можно замаскировать, чтобы родители не заметили. А Томас вернулся к журналу с автомобилями, ощущая уют и тепло дома, в котором он был частым гостем и в котором ему всегда были рады.


***

— Привет, — произнес Том, протягивая пачку сигарет, сразу, как только закрылась дверь и Билл сел за стол напротив него.

Винклер лишь кивнул в знак приветствия и тут же прикурил, затягиваясь и медленно выпуская клубы дыма.

— Ты с новостями? — спросил Билл.

— И да, и нет. С Клосом мне встретиться не удалось. Разговаривал с его заместителем.

— Скользкий тип, не раз ко мне приходил с разговорами о клубе.

— Да он мне тоже не особо понравился. Он сказал, что Вебер улетел из города в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое.

— Когда меня повязали, — Билл снова затянулся и выпустил дым через нос.

— Да.

— У меня никогда на его счет не было сомнений.

— Не факт, но и у меня зарождаются подозрения в его причастности.

— Что теперь? Когда он приедет?

— Он не сказал, но я дал свой номер телефона. Еще есть шанс с ним поговорить.

— Не думаю, что он согласится, — устало произнес Винклер.

— Анна сегодня заходила.

— Все еще не оставляет попыток тебя склеить? — Билл усмехнулся.

— Я не знал, что она была в меня влюблена.

— Была. Да и сейчас для вас не все потеряно.

— Ревнуешь? — с долей небольшой иронии спросил Том.

— А должен?

— Это уже у тебя надо спросить.

Повисло секундное молчание и Том опустил взгляд на свои руки, сложенные на столе, словно ища там подсказку для дальнейшего разговора.

— Ревную, — неожиданно тихо произнес Билл, разглядывая красный огонек на конце сигареты. — С Анной не советую завязывать отношений.

— А никто и не собирается.

— Зачем тогда сказал про нее?

— Просто. Надо же хоть о чем-то поговорить. Прошлое ты не хочешь вспоминать.

— Может, и вспомнил бы, если бы оно было не таким болезненным.

— Что, все так плохо у нас с тобой было? — спросил Том, боясь услышать ответ.

— Нет, не у нас. После нас. Мне было плохо. Ушел с головой во все то, от чего ты меня прикрывал.

— Знаю. Периодически интересовался.

— Не приехал, потому что разлюбил или не хотел по новой во все это ввязываться? — Билл все так же продолжал смотреть на огонек, от волнения чуть сжимая и разжимая желваки на скулах.

— Несколько раз себя останавливал.

— Я тебя ждал.

— Знаю.

Они больше друг другу ничего не сказали. Том пожалел, что напомнил про прошлое, и Билл оказался прав — разговаривать о нем было болезненно для них обоих.

***

В своей камере Винклер лежал на спине, упираясь взглядом в потолок. Но не его он видел, когда смотрел в безликий белый цвет. Там, словно пленка из старого кино, прокручивалась кадр за кадром вся его жизнь. Большая часть этих кадров принадлежала Тому. Этот человек был практически всегда рядом, опекая и защищая. Но Винклер умудрился все испортить и потерять его. После их расставания Билл в полной мере осознал то, чем для него был Томас. Он был всей его жизнью. Винклер пытался заглушить боль и обиду алкоголем и наркотиками, но порочный в этой плане парень не справился и вовсе провалился в эту выгребную яму, из которой ему чудом удалось выбраться.

За проведенное здесь время Билл привык постоянно оставаться наедине со своими мыслями. Сначала они давили на него своей тяжестью, но сейчас он к ним относился более спокойно, хотя мысли о Томе с каждым новым днем становились все более яркими и болезненными. Воспоминания прошлого приходили к нему помимо его воли, а после них уже шло глубокое сожаление того, что он так глупо потерял человека, которого всегда любил.

Резкий шум и металлическое позвякивание вернули Винклера в реальность:

— На выход. К тебе посетители.

Задаваться излишними вопросами Билл не стал, молча следуя указаниям конвоира.

Посетителем оказался Доминик. Винклер мягко улыбнулся сквозь стекло и снял трубку.

— Привет. Рад тебя видеть.

— Билл, — и слова у парня сорвались с губ, улетая беззвучным шепотом. Он сглотнул.

— Только не расстраивайся, а то мне и так хреново, — попросил Винклер и почему-то некстати вспомнил комнату для допросов, где они встречались с Томом.

— Не буду. Я с самого утра настраиваю себя, что буду постоянно улыбаться, а увидел тебя и снова… — Доминик опустил глаза, замолкая.

— Все будет хорошо.

— Я в это больше всех хочу верить.

— Значит, будем верить вместе, — Билл улыбнулся, стараясь приободрить парня. Только получалось плохо. Усталость от проведенных здесь дней и постоянных размышлений отпечатывались на красивом лице, делая улыбку кривой и неискренней.

— Билл, я ездил в Филадельфию и не смог добыть денег. У всех сразу нашлись какие-то срочные дела. Я не знаю, что мне делать. Анна звонила и сказала, чтобы я дал ей денег до конца этой недели. А что, если я не найду? — с ноткой паники в голосе спросил Доминик.

— Что-нибудь придумаем. Ты звонил Марку или Виктору?

— Звонил, — парень виновато посмотрел на Билла, словно в этом во всем была его личная вина. — Виктор сказал, что в этой жизни каждый сам за себя, и он не хочет марать свое имя такими проблемами.

— Сволочь. А Марк?

— Марк сказал, что сам к тебе на той неделе приедет.

— Ладно, — Билл выдохнул. Ему явно не понравились новости, но он не хотел, чтобы Доминик из-за этого сильно переживал. — Выкрутимся, — он невесело подмигнул своему парню.

— Я еще до двоих не дозвонился. Билл, я обещаю, что как только добуду деньги, то сразу же у тебя будет адвокат. Когда суд?

— Не важно. Надеюсь, мы к тому времени найдем для меня защиту.

— Обязательно найдем, — Доминик грустно улыбнулся, касаясь лбом стекла и глядя сквозь него на Билла, уставший взгляд которого, казалось, проникал к нему в душу, а он не знал, чем можно помочь.

***

Дни тяжелой вереницей проходили один за другим. Для Билла ничего не менялось. Это морально сильно угнетало. Здесь, в камере, он полностью переосмыслил все, что было можно, только никак не мог ответить на вопрос: изменился бы его взгляд на жизнь, не появись Том снова?

Винклер всегда понимал, но сейчас, как никогда, отчетливо осознал, что Доминик в его жизнь лишь прикрытие. После разрыва с Томом все его метания привели к тому, что он просто ухватился за парня, который в чем-то напоминал Брайта. Доминик был такой же правильный и всячески наставлял парня на правильный путь. На том отрезке жизни Биллу как раз надо было именно это.

А сейчас… сейчас все стало сложно, и появление Тома снова перевернуло все в его душе. Казалось, забытое и чуть истертое прошлое оставило его и больше не мучило. Но это только казалось. На деле же все вышло совсем иначе — на Билла снова начали наваливаться старые чувсва, заставляя выискивать собственные ошибки и по новой их анализировать.

Привычный оклик конвоира уже звучал, как приглашение. Очередное посещение.

Билл при виде Марка осторожно улыбнулся. В последнее время все, на кого он надеялся, смело поворачивались к нему спиной, и это заставляло Винклера уже с опаской относится к оставшимся друзьям.

— Какие гости в нашем мире стальных решеток и неволи, — чуть саркастическим тоном поприветствовал Билл.

— Привет, — произнес Марк в трубку и слабо улыбнулся.

— Пришел, чтобы просто посмотреть на меня, или есть что сказать?

— Выглядишь ты хреново.

— Знаю, не на курорте. Тебе Доминик звонил?

— Звонил. Я как раз по этому поводу, — Марк виновато улыбнулся.

— Может, я сам угадаю этот повод?

— Да тут все ясно, как днем. У меня нет денег, чтобы тебе помочь.

— А их сейчас ни у кого нет, — усмехнулся Винклер, и ему до одури захотелось курить.
— Ну так получилось. Не моя вина. Просто на фирме проблемы…

— Марк, не извиняйся. Бери пример с Виктора — прямо и открыто.

— Билл, — он чуть нервно улыбнулся, пытаясь немного придать непринужденный вид их беседе, — ну если честно, то ты в какой-то мере сам виноват. Кто хранит столько наркоты в клубе? Надо было подумать об этом заранее. Просто в то, что суд признает тебя невиновным, мало кто верит. А кто потом будет возвращать деньги? Родители твои от тебя тоже отвернулись. Так что ты хочешь от нас всех?

— Ну хоть правду сказал, а не стал заверять в клятвах о вечной дружбе и о надежной руке помощи. Быстро же ты забыл, как в день ареста грозился на всех парусах примчаться на помощь. Ладно, эти прихлебатели, которые вечно крутятся возле меня, но от вас с Виктором я не ожидал. Хотя бы один из вас спросил бы: а виновен ли я?

— Билл, за твоими плечами столько арестов, что очень сложно поверить в твою невиновность. Ни один адвокат не сможет тебя отмазать. Тебя поймали с поличным.

— Ты, как никто другой, знаешь, что я уже лет пять, как со всем дерьмом завязал.

— От плохой репутации сложно избавиться. Слышал поговорку: «черного козла не отмоешь до бела»? Это как раз про тебя.

— Что же, спасибо и на этом, — устало вздохнул Винклер, уже мечтая оказаться в своей камере подальше ото всех этих лживых друзей, беспрестанно напоминающих ему о прошлом, которое и без того так настойчиво его преследовало и забирало ту жизнь, которую он старательно пытался наладить и сделать ее как у всех: счастливой и стабильной.

12 лет назад.

— Ты что, очумел? — расширенными от ужаса глазами спросил Томас. — Друзья так не поступают!

— Друзья как раз так и поступают, — заверял его Билл, пытаясь стянуть с него штаны, за которые Брайт усиленно цеплялся.

— Ты перепил! Отстань от меня!

— Перепил, но не настолько, чтобы не контролировать ситуацию. Том, ну помоги мне, — взмолился Винклер.

— Я тебе не буду в этом помогать. Ты больной!

— Да в конце-то концов, что в этом такого? — Биллу удалось расстегнуть пряжку ремня, и теперь он усиленно пытался стянуть джинсы.

— Да ничего! — выкрикнул Том и попытался встать, но Билл тут же повалил его обратно на кровать.

— Том, помоги мне. Это для меня важно!

— Да причем тут я? Подойди к своему педику сам и поговори обо всем.

— Он не хочет разговаривать, а увидев тебя со мной, он приревнует и сам прибежит.

— А вообще я тебе совет хочу дать, меняй свою тупую ориентацию и переходи на девчонок, — Том не переставал бороться за право быть одетым, крепко вцепившись пальцами в пояс своих штанов.

— Перейду, только помоги!

— Как ты себе это все представляешь? Что обо мне потом говорить станут? На меня и так все показывают пальцами из-за того, что с тобой дружу, а здесь еще и компромат такой представится. Билл, я не хочу терять свою репутацию!

— Том, — Билл стоял на коленях возле кровати, отдирая руки парня от его джинсов, — ну, пожалуйста! Ну какая тебе разница, что говорит этот мусор?

— А тебе какая разница, если он мусор? Брось его и найти себе другого.

— Я не могу. Тогда получится, что он меня первым бросил!

— Да что у тебя за бабские замашки? Какая разница, кто кого бросил?

— Большая! Ну пожалуйста! Ну что мне тебя, упрашивать? — Билл тоскливым взглядом посмотрел на Брайта, всем своим видом умоляя, и Том сдался, отпуская штаны и ложась на спину. Билл моментально спустил с парня джинсы, оголяя его небритый пах.

— Ого! Тебе знакомо словосочетание «бритвенный станок»?

— Я сейчас набью тебе морду и выйду отсюда, — Том прикрыл лицо ладонями, жутко смущаясь. — И долго я так лежать буду?

— Сейчас, — Билл достал сотовый и сделал один звонок, — скажи ему, что я в комнате на втором. Третья слева.

Воцарилось неловкое молчание. Билл сидел в ожидании около разведенных ног Тома и рассматривал его член, а Брайт мечтал в это время провалиться сквозь землю. Но как только дернулась дверная ручка, Винклер моментально принял позу человека, который только что занимался неблаговидными делами. Дверь наконец распахнулась, и на пороге появился тот, кого так ждал Билл. Светловолосый парень облокотился на косяк двери, усмехаясь, до конца не веря во всю эту инсценировку, которую устроил его бывший.

Билл ослепительно улыбнулся и, сам от себя не ожидая, взял член Тома в рот. Брайт под ним дернулся и, чуть простонав, сжал простынь под собой. Для Тома это был тоже эффект неожиданности, его словно парализовало. Хотелось не просто все послать и выбежать из комнаты, а хотелось это сделать с реактивной скоростью. Волна непонятных ему ощущений сковала тело настолько, что сложно было даже адекватно мыслить.

Блондин, еще секунду назад выглядевший самоуверенно, был ошеломлен. Он не ожидал, что Билл сделает это. Он стоял в прострации несколько минут, глядя, как Винклер ласкает Тома, а затем, чувстуя, как злость накрывает его с головой, громко хлопнув дверью, ушел.

Парни на кровати словно не слышали ухода гостя, из-за которого каждый из них сломал свои принципы ради другого. Том тяжело дышал. Его член в умелых руках друга уже давно стал каменным, посылая волны удовольствия по всему телу. А Билл продолжал делать минет, заставив Тома через несколько секунд изогнуться в сладком оргазме.

***

Том сидел в ожидании Билла и, задумавшись, курил. В последнее время он вновь пристрастился к сигаретам, но пока ничего с собой поделать не мог. Все складывалось не самым лучшим образом — следствие, проводимое Томом, продвигалось не так быстро, как ему хотелось. Все его размышления и действия не приводили ни к каким результатам. Не было ничего, за что можно было бы зацепиться.

Наконец, дверь открылась, и в допросную комнату вошел Билл. Он выглядел уставшим, от чего Тому стало не по себе. Он не знал, как защитить своего «еще друга». На какое-то мгновение Брайт ощутил сожаление о том, что оставил его. Ему показалось, что будь бы он с Биллом до сих пор, то ничего бы этого не произошло.

— Привет, — произнес Том, глядя на Винклера.

— Привет. Что, совсем дерьмого выгляжу?

— Да нет.

— А что ты тогда так уныло смотришь? Значит, все не так радужно, и ты врешь во имя спасения, — он усмехнулся. — Ладно, что принес?

— Ничего хорошего и утешительного.

— Рассказывай, — без эмоций попросил Билл и взялся за сигарету.

— В общем, Вебер со мной встречаться отказался. Пришлось выяснять его местонахождение и ехать к нему. Он был в Вашингтоне.

— Встретился?

— Да, но это не он, как я изначально и предполагал.

— Ты шутишь?

— Нет. Весь диалог с ним я тебе пересказывать не буду, но поверь мне на слово, Клос в этом не замешан. Тем более, что он сейчас планирует переводить весь свой бизнес в Вашингтон. Так что твой клуб в Гамбурге ему отвоевывать незачем.

— Ради спортивного интереса?

— Нет, не тот случай.

— Тогда я не представляю, что мне делать дальше, — Билл потер ладонями лицо, тяжело вздыхая.

— Надо думать над другими версиями. Я сейчас начал проверку всех твоих друзей.

— Они слишком нежные создания, чтобы быть во всем этом замешанным, — с сарказмом усмехнулся Винклер, вспоминая всех своих «замечательных» друзей, которые сразу же отвернулись от него, как только поняли, что ему из всей этой истории просто так не выбраться.

— Может, ты и прав, но проверить стоит. Возможно, где-то зацепка и будет, — Том замолчал, а затем снова продолжил: — Как твои дела?

— Средней паршивости. Два дня назад приходил адвокат. Видимо, Доминик все же нашел деньги. Так что процесс защиты начался, только не знаю, насколько он будет положительным. Адвокат хороший, но гарантий не дает никаких.

— Я постараюсь что-нибудь раскопать, чтобы тебя отсюда вытащить, — заверил его Том, хотя и сам не знал, как повернется ситуация и удастся ли ему что-то найти.

— Да ладно, это все уже не так важно. Видимо, кто-то хочет, чтобы я расплатился сполна за свое прошлое.

— Есть на примете кто-то конкретный?

— Да я про высшие силы, Том, — Билл улыбнулся.

— Стал верить в бога?

— Не знаю во что верить, но сейчас это так хочется.

— Ты скучал по мне… после того, когда мы расстались? — неожиданно для себя спросил Том.

— Скучал. Ты даже не представляешь, как было хреново. Я тебя первые два года ждал каждый день, а потом, видимо, смирился, — Билл растирал давно затушенный бычок о пепельницу, стараясь не смотреть Тому в глаза. Для него это стало слишком большим испытанием.

— Можно задать тебе вопрос?

— Тебе можно все.

— Просто он меня преследует. Если ты скучал и по-прежнему любил, то почему не завязал и не пришел ко мне?

— Не знаю. Наверное, надо было пройти через весь этот ад, чтобы самому дойти до определенной истины, в которой наступает понимание, что ты был не прав. Ты же знаешь, я всегда любил учиться на собственных ошибках, — Винклер грустно усмехнулся.

— Да, наступать на одни и те же грабли — это твой конек, — Том тоже улыбнулся уголками губ.

— Я знаю, что сам во всем виноват и надеюсь, ты когда-нибудь меня простишь. Но ты — самое правильное, что было в моей жизни.

— А как же твой Доминик? — немного ревностно спросил Том.

— В нем я искал тебя. Он моя точка опоры, на которую было необходимо опереться.

— Нам всем нужна точка опоры.

— А у тебя как на личном фронте?

— Нормально. Ни с кем нет серьезных отношений, так, от случая к случаю бегаю.

— Ясно.

— Ладно, я пойду, надо еще кое-кого проверить. Увидимся, — Том подмигнул Биллу, который одарил его своей улыбкой, и направился на выход.

***

— Рон, привет, — радостно произнес Том в телефонную трубку, устраиваясь поудобней на кровати в своем номере.

— Ну надо же, какие люди нам тут звонят, — поддел Рон и что-то выкрикнул. — Извини, это я не тебе. Тут у меня завал, раздаю указания. Как там у тебя дела? И вообще, ты когда думаешь появиться?

— Пока не знаю, так как дела не совсем хорошие.

— А что так?

— Да темное дело какое-то.

— Слушай, так я твоего Винклера пробивал. Ну и послужной списочек у него! — Рон присвистнул. — Я даже не знаю, чем ты ему сможешь помочь. Ни один суд сейчас не снимет с него обвинения.

— Да знаю я, — недовольно ответил Том. — Потому-то голова и болит.

— А с чего ты решил, что Винклер — невинная овечка?

— Я ему верю. Не спрашивай почему, просто верю и все. Это долгая история.

— Да ладно, не вопрос. Кстати, шеф тебя уже тут заждался.

— Пока не знаю, когда буду. Я звоню к тебе по делу.

— А то я не понял. Ты же, сволочь, о друзьях вспоминаешь только когда приспичит, — Рон засмеялся, чем вызвал улыбку у Брайта.

— Я исправлюсь, но пока проверь несколько человечков. Я тебе их факсом вышлю.

— Да не вопрос, пробьем, — позитивно отозвался Рон.

— Тогда ладно, бывай, а у меня еще дела тут.

— Пока, Том, и удачи тебе.

Брайт положил трубку и уставился в потолок. У него сейчас была вся надежда на то, что Рон сможет что-то найти по их базе данных на людей, которые определенно Тому не нравились. И он даже не знал, чем именно, просто чутье. Была в них какая-то фальшь, и он надеялся, что она даст зацепку хоть на кото-то из троих.

Пока Том отправлял факс, раздался звонок по мобильному. Звонил Клос Вебер:

— Здравствуйте, Том.

— Добрый день, герр Вебер. Не ожидал от вас звонка.

— Я сам не думал, что так скоро нам вновь предстоит пересечься.

— Перейдем сразу к делу. Ведь вы не просто так звоните, чтобы узнать, как у меня дела?

— Нет. Ко мне поступило одно интересное предложение по поводу продажи клуба Вильгельма Винклера.

— Вот как! — Том мгновенно заинтересовался, подходя к окну и прикуривая сигарету.

— Это немного не телефонный разговор, поэтому предлагаю встретиться еще раз. Завтра утром я вынужден буду вернуться в Гамбург. Непредвиденные обстоятельства. И где-то в районе девяти часов я смогу вас принять в своем офисе, если, конечно, вам это будет удобно?

— Вполне, — тут же согласился Том.

— Значит, договорились. Я скажу, чтобы нашу встречу внесли в расписание и жду вас.

— Спасибо, герр Вебер, — поблагодарил Том и отключил телефон, планируя спуститься в кафе через дорогу и немного перекусить, а заодно и подумать, у кого могут быть права на продажу клуба, если единственным владельцем значится Винклер. Ему нужно еще раз проверить свои догадки относительно подозреваемых, имена которых он отправил на проверку к Рону.

10 лет назад.

— Привет, мой сладкий мальчик, — произнес Билл, вваливаясь в комнату Тома и падая к нему на кровать.

— И что это за хрень? Ты пил?

— А ты что, как мамочка? Ну, выпил немного.

— Билл, твои пьянки и «веселые» таблеточки тебя до добра не доведут. Завязывал бы.

— «Веселые» таблеточки ты в прошлый раз выкинул, а на новые у меня нет денег. И еще раз так сделаешь, я от тебя уйду.

— Сделаю, как только снова их у тебя найду. Ты катишься вниз по наклонной.

— Я живу весело, и меня это устраивает, а скинуться с таблеток я всегда смогу.

— Это говорят все, только вот не у всех получается.

— Том, я пришел не мораль слушать. Хватит уже душить меня своими нотациями, словно у тебя за плечами х*рова туча лет. Устал от твоего зуда, хотя бы морду, что ли, набил?

— А что ты два года назад, после того, как отсосал мне, к своему дружку не вернулся? Он тебе частенько рожу кулаком чистил.

— Я не думал, что ты такой зануда. В роли друга ты был куда лучше, от тебя хоть какая-то была польза! — зло выплюнул Билл и резко встал с кровати, но был перехвачен Томом за руку. Брайт встал и стиснул парня в своих объятиях, не давая волю к действиям.

— Хватит. Тебе нужна свобода? Я тебе ее дам. Только ко мне ты уже не вернешься. Мы с тобой сейчас идем по разным наклонам: ты катишься вниз, а я пытаюсь пойти наверх. Билл, я не могу пойти с тобой, но если ты хочешь, то я тебя могу взять с собой, — он прислонился своим лбом ко лбу притихшего Билла, и прикрыл глаза. — Ты хочешь идти дальше… без меня? Я тебя отпущу.

— Нет, — твердо сказал Винклер. — Ты ведь знаешь, что нет, зачем меня шантажировать?

— С тобой по-другому нельзя.

— Меня затягивает, я не могу сам справиться.

— Ну хочешь, мы с тобой школу поменяем? Уедем подальше и все начнем сначала?

— А тебе родители разрешат ее поменять?

— Разрешат. Мне важно, чтобы ты был рядом.

— Прости меня, — тихо сказал Билл и уткнулся Тому в район шеи, опаляя ее своим горячим дыханием и произнося слова сожаления о том, что он собственными руками разрушает то единственное теплое и настоящее, что у него есть.

***

— Привет, — Том улыбнулся при виде Билла.

— Привет. Ты что сияешь, есть новости? — с надеждой в голосе спросил Винклер.

— Что-то вроде того, но пока все на стадии доказательства и не факт, что будут улики.

— Твою мать, как приятно хоть что-то хорошее слышать, — Билл закрыл ладонями лицо и вздохнул полной грудью.

— Ладно, это пока только наметки, так что сильно не обольщайся. Билл, расскажи мне о Доминике.

— Что? — недоумевающе спросил Винклер и посмотрел на Тома.

— У него есть права продажи твоего клуба. Как ты это прокомментируешь? — Том вытащил уже привычную пачку сигарет и прикурил, пододвигая ее к Биллу, который не замедлил воспользоваться предложенным.

— Я и забыл про это. Полгода назад я оформил на него такое право, но оно действует, если владелец недееспособен.

— Ну ты вроде как и не особо сейчас способен.

— Что случилось?

— Мне звонил Вебер и сказал, что ему предлагают купить твой клуб. Я вчера с ним встретился и этот кто-то — твой Доминик. Я думаю, что это он тебя подставил.

— Нет, он не может. Тут скорей всего какая-то ошибка. Том, он оплатил адвоката и вполне возможно, что сейчас ему надо вернуть деньги, а о том, что он собирается продать клуб он просто не успел мне сказать, — Билл нервно затянулся, выпуская дым, и снова затяжка.

— Билл, адвоката тебе оплатил я. Твой Доминик просто продает клуб.

— Но… какие у него мотивы?

— Это мне и предстоит выяснить. Ты говорил, что он из Филадельфии?

— Да. По крайней мере, он мне так сказал, — Билл невесело усмехнулся и отвел взгляд в сторону.

— Ладно, я тоже из Филадельфии. Это уже облегчает задачу. Что еще ты о нем знаешь?

— Немного. Родителей у него нет. В Филадельфии он жил с каким-то мужиком, но тот его бросил, и он решил начать все с чистого листа и приехал сюда в Гамбург.

— Как познакомились?

— Столкнулись машинами. Но первым звонил я.

— Это не важно. Возможно, все так и было спланировано, чтобы первым позвонил ты.

— Зачем ему это надо? Все же было хорошо?

— Или просто ты сам хотел видеть эту иллюзию.

— Том, надеюсь ты это делаешь не потому, что…

— Ревную? Но не я же звонил Веберу с предложением о продаже?

— Да, верно. Прости, — Билл сейчас совсем запутался. Все, что он считал настоящим и правильным, все, что он так старательно строил в последнее время, стараясь хоть приблизительно соответствовать добропорядочному бюргеру, рушилось на глазах. Он до сих пор не мог поверить, что во всем этом может быть замешан Доминик, тот самый милый, вежливый, правильный до мозга костей Доминик. В голове мелькнула недобрая мысль, что это Том все подстроил, чтобы отомстить ему за прошлое, за все свои мучения. Сейчас Билл отказывался во все это верить. Ему срочно требовались переоценка ценностей в его жизни, людей, окружающих его и подорбный анализ того, где и на какие грабли он снова наступает. Но сначала он хотел поговорить с Домиником. Сам. Лично. И только после этого делать какие-то выводы.

Том видел смятение Винклера, потому не стал его больше ни о чем расспрашивать, полагая, что об остальном он все узнает сам. Брайт встал со своего места и подошел к Биллу, который, обхватив голову руками, усиленно пытался найти ответы на свои множественные вопросы. Том лишь сжал его плечо и чуть коснулся шеи, прежде чем покинул комнату, так и не попрощавшись с Биллом.

***

Вернувшись в гостиницу, Том первым делом набрал Рона. Как назло к телефону никто не подходил. Брайт уже стал нервничать, как в трубке раздался голос его друга:

— Да, Том, привет. Я на проводе.

— Привет. Ну как там дела?

— Пробил я всех твоих парней. Первые двое ничего из себя не представляют, а вот третий…

— Не тяни.

— В общем, твой парень два года назад повесился.

— Что это значит?

— Нет в живых этого человека. И, кажется, кто-то присвоил документы этого трупа.

— Ясно. И я даже знаю, кто присвоил эти документы. Надо только выяснить его настоящее имя.

— Ну давай тогда, удачи тебе, а у меня работа кипит. Ты если что, то звони.

— Обязательно. Спасибо, ты меня здорово выручил и облегчил процесс поиска.

— Ну, я такой, ты же меня знаешь, — засмеялся Рон.

— Да знаю, — довольно подтвердил Том и, нажав кнопку отбоя, быстро пошел на выход.

Брайт направился в интернет-кафе. Ему сейчас срочно надо было выяснить, были ли в Филадельфии подобные происшествия и мог ли быть замешан Доминик. Афера с документами натолкнула его на мысль, что парень не просто так оказался возле Билла, и, вполне вероятно, что тот является очередной жертвой умелого мошенника.

Том просидел уйму времени за компьютером, просматривая все вырезки из газет, где упоминались громкие дела. Он предполагал, что мошенник очень избирательный в вопросе жертвы и не станет связываться с теми людьми, у которых за душой нет достаточных средств к существованию. Для начала Том выбрал все дела, в которых фигурировали богатые люди. Постепенно большая часть из них отсеялась. В конечном итоге перед Томом осталось несколько уголовных дел со схожими обстоятельствами, где обеспеченные люди, по тем или иным причинам оказывались за решеткой.

Том, заказал себе очередную чашку кофе и, взяв телефон, снова набрал номер Рона.

— Ты мне сегодня работать дашь или так и будешь радовать своими звонками?

— Я вот решил воспользоваться твоим предложением и позвонить.

— Так я полагал, что звонок будет не раньше следующей недели.

— Зачем упускать такую возможность, — Том улыбнулся.

— Что-то нарыл? — уже серьезно спросил Рон.

— Да, есть тут кое-что. Я тебе сейчас на почту отправил информацию. Мне нужны подробности этих дел, и пошли кого-нибудь с фотографией давно погибшего малого по осужденным. Может, кто-то узнает в нем родную личность.

— У меня сейчас свободен один стажер. Надо будет его поднапрячь, пусть выслуживается.

— Если он у тебя выслужится и найдет мне то, что я ищу, то я перед тобой в неоплатном долгу.

— Да ты уже влип по полной. Ладно, информацию я твою уже получил. Сейчас организуем поиск.

— Ладно, жду от тебя звонка.

— Только не рассчитывай, что сегодня. Это может занять несколько дней.

— Буду ждать.

Принесенный официанткой кофе источал аромат. А Том все так же сжимал в руке телефон и еще раз просматривал все найденные вырезки, надеясь, что он что-то упустил, и это даст ему дополнительную информацию, в которой он так нуждался.

***

Том сидел на кровати в номере. Вокруг него было множество распечаток с делами, которые он просил у Рона, и тщательно изучал каждый лист, каждую строчку. Три папки он уже отложил в сторону, полагая, что это не связано с тем, что он искал. Осталось проверить еще несколько, но тут раздался звонок:

— Бинго!

— Привет, Рон. Я так понял, есть новости? — довольно улыбнулся Том и устроился поудобней, отодвигая от себя мешавшие бумаги.

— Есть. Брайт, с*кин ты сын, тебе всегда везло, и этот раз — еще одно доказательство, что ты везунчик.

— Ладно, выкладывай, что твой следопыт нарыл.

— В общем, пятый по списку оказался нужным тебе человеком. Он сейчас сидит в тюрьме Бостона. Дональду, пришлось туда смотаться, а это была поездка не за счет бюджета нашего участка, а за мой счет.

— Это не вопрос. Оплачу все, что ты потратил и даже сверху накину.

— Ну это уже совсем другой разговор, — довольно отозвался Рон.

— Давай теперь, колись.

— Это Филипп Лайман. Осужден за хранение огнестрельного оружия, которым был убит чиновник Вилкинсон. Может, помнишь, такое громкое дело было года три назад.

— Да, помню. О нем все газеты и телевидение говорили.

— Ну так вот. Дональд с ним разговаривал, и этот Филипп опознал по фотографии твоего «покойника». Только вот раньше он носил имя Генри Либерман.

— Ты проверял это имя?

— Обижаешь профессионала, конечно, проверял. Документы тоже липовые и этого человека так же уже давно нет в живых.

— В общем, Лайман уверен, что его подставили и с твердостью говорит, что это дело рук нашего подозреваемого. И еще, за несколько месяцев до подставы он переписал сеть магазинов на этого Либермана. И что, ты думаешь, с ними сталось?

— Он их продал.

— Точно. И после этого он исчез. Кстати, не вспугни пташку, так как все ниточки сейчас тянутся еще и к делу того самого убитого чиновника. Если размотаешь клубок там, то он автоматически уже потянется сюда. Но если ты его упустишь, то мы снова потеряем этого предприимчивого парня.

— Обижаешь профессионала, — ответил его же словами Брайт.

— Ладно, с тебя причитается. С меня тоже — если начнется расследование, то я, как принимавший участие, возьму это дело на себя. А там сам понимаешь: бремя славы, заслуженные лавры и почетная медаль от начальства.

— Договорились, карьерист, — усмехнулся Том.

Брайт собрал нужное ему дело и покинул гостиницу, направляясь в местное полицейское управление, чтобы ввести в курс дела следователя, который занимался делом Вильгельма Винклера.

8 лет назад.

Том ходил по огромному дому уже битый час в поисках Билла, который сказал, что едет к сокурснику на день рождения его маленькой племянницы. Вечеринка, на которой сейчас был Брайт, мало походила на день рождения девочки. Вокруг были полуголые девицы, пьяные и обдолбанные парни. В помещении стоял терпкий запах алкоголя и табака. Дом представлял из себя огромный особняк, и кого-либо найти в этом хаосе было сложно.
Брайт практически отчаялся найти Билла, и даже в глубине души где-то затеплилась надежда, что он не здесь, что он передумал и уехал сейчас домой. Но сам понимал, что это был слабый аргумент в пользу Винклера. Том точно знал, что Билл не откажется от очередной вечеринки и снова уйдет во все тяжкие, после чего будет звонить ему среди ночи и просить спасти его, так как организм снова сопротивляется неограниченным излишествам, и ему плохо.

Том поднялся на третий этаж и, толкнув первую попавшуюся дверь, обомлел, не ожидая увидеть то, что он видел. Прямо перед ним на коленях стоял голый Билл, а сзади активно в него вдалбливался неизвестный Тому парень смазливой внешности. Оба посмотрели на вошедшего, но прерывать ритуал секса никто не планировал. Зрачки были расширены и взгляд ничего не выражал. До Билла не сразу дошло, кто перед ним стоял. Через несколько секунд он все же понял, произнося нелепую фразу:

— Том, это не то, что ты подумал, — но потом, видимо, он понял смысл сказанного и всей абсурдности ситуации, после чего Винклер прыснул от смеха, а потом и вовсе впал в бесконтрольный хохот. Парень сзади продолжал активно работать бедрами, не обращая внимания на посторонних и разговоры.

Том быстро подошел к кровати и грубо оттолкнул незнакомца, который, не устояв на ватных ногах, потерял равновесие и приложился головой о стену, тихо оседая на пол. Брайт схватил Билла за руку, сжав со всей силы так, что на этом месте завтра обещал расползтись огромный синяк и, подобрав его одежду, потащил на выход в голом виде.

***

Билл расхаживал по камере из стороны в сторону, замеряя шагами небольшое пространство. Мысли сейчас пришли в относительно спокойное состояние. Теперь он с нетерпением ждал новостей от Тома, и было стыдно за те помыслы о предвзятости Брайта, которые, хоть и вскользь, но промелькнули при их последней встрече. В душе с каждым новым днем все больше теплилась надежда, что Том докажет его невиновность и вытащит отсюда.

На смену этим размышлениям пришли другие. А что будет потом? Бурное состояние нервной эйфории сменилось на меланхолию и растерянность. Билл после разрыва с Томом старался всеми силами его забыть, и последние годы думал, что у него получилось. Но как только он вновь встретился со своим прошлым, то состояние быть нужным ему и нуждаться в нем окатило Билла с новой силой. Словно и не было тех нескольких лет без Тома.

Винклер сел на койку, устремляя свой взор куда-то в стену, туда, где вновь стали мелькать картинки прошлого. Самым ярким воспоминанием было то, как Том уходил, а он смотрел ему в спину и ничего не предпринял, считая, что так оно будет правильно. Он вспомнил, как Брайт тогда сел в машину, и у него защемило сердце. Какой же он был дурак, что все вот так пустил под откос и даже не сделал попытки вернуть то, чем дорожил! И сидя в своем прошлом, перебирая одно действие за другим, Билл твердо осознал, что любовь к Тому не прошла, никуда не потерялась даже по прошествии стольких лет.

Фраза: «Винклер, на выход!» прервала ход его размышлений, и он направился к двери. Все разом стало на него давить. Хотелось поглубже вдохнуть воздуха, но не было возможности, хотелось закричать, но не было сил. Подходя к комнате для допросов, Билл понял, что пришел Том, и сердце сейчас пропускало удары, от волнения взмокли ладони. Он ждал новостей. Он ждал того, что будет с ними после, увидятся они еще, или эта встреча будет последней.

— Привет.

— Привет, — отозвался Винклер и присел за стол, сразу беря сигареты, которые уже лежали, приготовленные для него.

— Неважно выглядишь.

— Так я себя и неважно чувствую.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Том.

— Нет, просто меня вся эта история малость вымотала, так еще твое последнее заявление заставило о многом думать.

— Знаю, не надо было тебе говорить, но мне все равно бы пришлось расспросить тебя о Доминике. Ты ведь не дурак, сам бы догадался.

— Так что ты мне привез?

— Касательно тебя новости хорошие. А с твоим Домиником все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.

— Это он?

— В том, что это Доминик, нет сомнений. Билл, ты не единственный, с кем он провернул такую аферу. Но это еще не все. Есть все основания подозревать, что за ним числится убийство.

— Мило.

— Приятного мало, но тем не менее.

— А доказательства?

— Все есть. Его опознал человек, который, как и ты, попался на его удочку. Только он сейчас отбывает срок за то, чего не совершал. А парня под именем Доминик уже нет в живых два года. Так что это аферист, который втерся к тебе в доверие, не более.

— Ясно. Я придурок, да?

— Нет, просто все было слишком хорошо продуманно и отлаженно.

— Что теперь?

— Я уже встречался со следователем, который ведет твое дело. Надо утрясти кое-какие формальности, и твой адвокат может смело вытаскивать тебя отсюда. Думаю, проблем не будет.

— Его уже арестовали?

— Пока нет. За ним установили слежку. Я же сказал, что остались формальности.

— А если он сбежит?

— Даже если и так, то тех улик против него вполне достаточно, чтобы тебя вытащить.

— А если нет?

— Не переживай, — Том посмотрел на Билла, на его чуть подрагивающую руку с сигаретой, на его усталое и изможденное лицо. На несколько минут повисло тяжелое молчание, которое словно ощущалось физически, давя всей своей массой. Каждый из парней знал, что все сказано и этот визит Тома будет, скорее всего, последним. Первым расколол ледяное молчание Билл:

— Том, что потом?

— Не знаю.

— Я про нас.

— Мы останемся. Мир продолжит жить, как жил до этого.

— Ты знаешь, про что я.

— Знаю… но не знаю, что тебе сказать, — Брайт опустил взгляд на свои пальцы, которые сжимались и разжимались в кулак, а на тыльной стороне ладони проступала пульсирующая вена.

— У тебя никогда не было желания все начать сначала?

— Было, много раз. Только надо ли ворошить прошлое?

— А если оно не дает покоя?

— Прошлое не забывается, но это не значит, что стоит в него бросаться с головой. Зачем тебе это все, Билл?

— Не уходи, — тихо прошептал Винклер и сглотнул.

— Я запутался. И уже не скажу тебе точно, что правильно будет, а что нет.

— Все относительно на счет правильности вещей.

— Но у каждого своя относительность.

— Это конец?

— Он был несколько лет назад. Это просто финальная точка.

— Мы опять расстанемся вот так просто, как в прошлый раз? — Билл усмехнулся. Чувство дежа-вю прошлось между ним и Томом.

— В прошлый раз были отношения. Сейчас мы просто неправильно понимаем ситуацию, принимая действительное за желаемое.

— Ты боишься.

— Может быть. Билл, это безрассудно наступать снова на горячие угли, уже зная, что будет больно, и возвращаться к тому, от чего столько лет спасался бегством.

— Даже обожжённая земля имеет свойства залечивать свои раны, зарастая мягкой травой, чтобы не ранить ноги, которые по ней ступают.

— Ты вулкан, который может снова прийти в действие. Я не выдержу, Билл.

— Твою мать, такие эпитеты, хоть книгу пиши, — Винклер усмехнулся.

— Мне пора.

— Я знаю.

— Пока, — Брайт встал со своего места и подошел к двери, чуть возле нее задержавшись.

— Ты лучшее, что было в моей жизни. Спасибо тебе за это.

Том сглотнул, но ничего не ответил. Не было сил.

***

В офис к герру Веберу вошли трое мужчин в штатском. Среди них был и Томас Брайт. После проверки удостоверений они удобно расположились на стульях. Клос Вебер окинул всех присутствующих взглядом, задерживаясь на старом знакомом.

— Я вас слушаю.

— Нам нужна ваша помощь, — сразу перешел к делу Том.

— Я вам уже чем смог, помог. Дальше это уже не мои проблемы.

— От вас сейчас зависит: останется ли опасный преступник на свободе или все же будет пойман, — начал говорить старший следователь, который представился как Алекс Вонг.

— Вы на меня пытаетесь давить нормами общественной морали?

— Что-то в этом роде, — усмехнулся Вонг.

— Я не первый год живу, так что вы пришли не по адресу.

— Нам правда очень нужна ваша помощь. От этого зависит, насколько быстро выпустят Вильгельма Винклера.

— А мне от этого какой прок? Я и так вам оказал любезность и выдал человека, у которого мог купить клуб, а затем выгодно его перепродать.

— И вы бы первый оказались под следствием, — сказал Вонг. — Вы неглупый человек. И сейчас ваше нежелание работать со следствием может неправильно растолковаться.

— Мне бесполезно угрожать. У вас на меня ничего нет.

— Но проблемы создать-то можем. Герр Вебер, нам от вас нужен всего один телефонный звонок и помощь полиции. Неужели вам так сложно?

— Вы уже создадите мне проблемы тем, что вовлечёте в свои разборки, а время для меня — деньги. Ну хорошо, — усмехнулся Вебер. — Что от меня требуется?

— Вы позвоните Доминику и скажете, что вы согласны купить клуб, и назначите встречу. Дальше уже наша работа, — ответил Вонг и расплылся в любезной улыбке.

***

— Ну, как дела? — спросил Том, собирая свою сумку и с некоторой грустью поглядывая в окно. Накрапывал дождь. «Совсем, как в тот день», — промелькнуло в голове у Тома.

— Все отлично, — в трубке послышался позитивный голос Рона. — Колесо завертелось. Тебя здесь ждет премия, а вместе с ней похвала от начальства. А у тебя там как дела?

— Тоже нормально.

— Только что-то голос у тебя хмурый. Что-то случилось?

— Да нет. Просто прошлое вернулось.

— Ну так в чем проблема? Если вернулось, то начни все сначала.

— Я от него ушел, а теперь к нему возвращаться снова не могу, — задумчиво произнес Том.

— Эй, может, скажешь в чем дело? А то даже толковый совет дать не могу человеку, который способствует моему продвижению по карьерной лестнице.

— Я тебе когда-то рассказывал про него.

— Про кого?

— Про парня, с которым прожил несколько лет здесь, в Гамбурге.

— Ох, ну ты и нашел что вспомнить.

— Рон, это я его вытаскивал из тюрьмы.

— Если пришел через столько лет к нему на помощь, значит, не забыл, — серьезно ответил Рон, без тени на сарказм или иронию.

— Не забыл.

— А он?

— И он все помнит.

— Ну так, может, забудете, что было в детстве и уже попробуете то, что у вас есть сейчас?

— А что у нас есть сейчас?

— Том, вы уже взрослые.

— Не показатель.

— Я в этих делах вести дипломатические беседы не могу. Решать только тебе и ему.

— Я знаю. И я уже давно все решил.

— Ладно, твоих тараканов я переубеждать и беспокоить не буду. Отвлекись и расскажи, как прошел арест.

— Все гладко и ровно.

— Доминик пытался бежать?

— Нет, Вонг сказал, что он что-то там орал о правосудии и прочую чушь нес. Я в машине сидел. Видел, как его увезли, и сразу так спокойно на душе стало.

— Ну еще бы, такое дело раскрыть! Тут от него такой канат тянется в прошлое.

— Ты о чиновнике?

— Да нет, там еще и до него было много тайн и интересных вещей. Потихоньку разматываем клубок. Ты когда приедешь?

— Планирую сегодня.

— Ну давай, как приедешь, позвони мне. Это дело просто так оставлять нельзя. Его обязательно надо обмыть.

— Значит, обмоем, — согласился Том.

Брайт закинул в сумку последнюю футболку и, закрыв ее, отправился на выход. Первые капли дождя уже упали на пыльную землю, принося с собой запах мокрой пыли и свежести. Том глубоко вздохнул и закинул сумку в багажник. Он сел в свой автомобиль и вспомнил день, когда вот так же уезжал от Билла. Только тогда дождь так и не начался, словно погода что-то в тот день не досказала. Он завел мотор и выехал на потемневшую от влаги дорогу, которая уводила его туда, где в очередной раз все будет по-новому и по-другому.

7 лет назад.

— Это твое окончательное решение? — спросил Билл, сидя у открытого окна и нервно куря сигарету. Впалые глаза и синяки под ними говорили о том, что он уже несколько дней не спал, а трясущиеся руки — он уже не контролировал себя ни в чем.

— Да.

— Ты ведь мне обещал, что никогда меня не бросишь.

— Я больше не могу так жить.

— Как, Том? — иронично усмехнулся Билл, глядя на парня, который сидел в кресле и не смотрел ему в глаза.

— Так, как живешь ты.

— Но ты не живешь моей жизнью. Ты весь из себя правильный, наркотой не балуешься, много не пьешь… еще и меня постоянно учишь. Что тебя не устраивает?

— А ты думаешь, мне легко смотреть, как ты в собственный гроб гвозди вколачиваешь? — грубо и резко начал Том. — Я за тебя постоянно боролся, даже тогда, когда ты меня к чертям посылал. Я ради тебя неоднократно менял школу, лишь бы ты не находил компанию себе подобных. Но ты, с*ка, упорно их находишь. Я за тобой пошел в этот сранный универ, из которого тебя выперли. Я постоянно с кем-то дерусь, чтобы защитить твой зад. И ты меня еще спрашиваешь, как я живу? Я живу твоей жизнью и твоими проблемами, потому что люблю и переживаю за тебя, потому что ты не позволяешь жить по моим правилам, постоянно диктуя свои собственные…

— Только я… я… я! А как же я? — выкрикнул Билл. — Мне тоже нелегко, но я стараюсь! Я ради тебя лег в эту чертову наркологическую клинику, а ты сидишь здесь и рассказываешь мне, какой ты герой у нас!

— Ты из нее убежал! Что ты сейчас от меня хочешь? Сочувствия? Или понимания всем твоим изменам? Ты превратил меня в дерьмо, которое ходит за тобой по пятам и убирает все твои косяки. Так что не ной мне и не строй из себя жертву, — Том замолчал, а потом очень тихо добавил: — Я устал… очень.

— Ну и катись тогда к черту! Без тебя будет проще в этой жизни.

Том встал и молча вышел, опуская руки перед сложившейся ситуацией. Он не мог больше выносить ту жизнь, которую создал для них Билл, и которая не первый год его жестоко била. Он действительно чувствовал себя подавленным и неспособным больше помогать. Брайт уже сам не знал, что он чувствует по отношению к Биллу. Все годы он пытался вытащить его из той ямы, в которую тот падал, но ничего, кроме чувства неуверенности в своих силах, он не приобрел, хотя и понимал, что его вины здесь нет. Он сделал все, чтобы не ставить сейчас точку на их отношениях. На большее у него просто не было сил.

Билл сидел у окна, злясь на себя, на весь мир. Слезы крупными каплями катились по усталому лицу. Он видел, как Том вышел из дома и сел в машину, даже не оглядываясь, а затем просто уехал. Но он не знал, каких усилий стоило Брайту не посмотреть на его окно, как сжималось сердце и бешено пульсировала кровь по венам, как сильно хотелось вернуться назад и попытаться снова вытащить Билла из пропасти, над которой он завис, но не стал.

***

— Винклер, распишись вот здесь.

Охранник сквозь небольшой проем просунул Биллу лист бумаги и ручку, указывая, где надо поставить свою роспись. Парень, после всех выполненных формальностей, получил свои личные вещи. Он неспеша надел дорогие часы на руку и отправился к выходу.

Впервые за время заключения он находился в состоянии относительной гармонии с собой. Находясь здесь, он столько всего обдумал и переосмыслил свое настоящее и прошлое, что боль воспоминаний и потерь уже не терзала душу, не бередила зализанные раны, которые только недавно перестали кровоточить. Ему сейчас не хотелось думать ни о чем глобальном. Единственная мысль была о том, чтобы добраться до квартиры и принять душ, заливая в себя до беспамятства крепкое спиртное, которое сейчас поможет ему — Биллу Винклеру — со всем справиться и временно все забыть. А завтра он начнет все заново. Как? Об это он подумает, но чуточку позже.

Билл вышел из дверей здания и тут же зажмурился от света, хоть и не такого яркого, но режущего глаза. С минуту он просто стоял и вдыхал воздух, который нес в себе запах дождя и легкую прохладу. Сидя в камере, ему казалось, что окажись он на свободе, то обязательно поднял бы руки к небу и закричал, как сильно он любит этот мир. Но сейчас все было каким-то спокойным и обыденным. Воздух свободы не пьянил, он давил своим одиночеством.

Билл глянул на хмурые тучи, и несколько капель дождя, как по команде, моментально осели на его лице. Дождь только собирался дать земле свое успокоение и влагу. Конвоир в нетерпеливом жесте показал, что не собирается здесь стоять до вечера и двинулся в сторону главных ворот. Тяжелый механизм открыл последнюю преграду на пути к жизни, которая снова поменялась, только вот пока не ясно, в какую сторону. Билл усмехнулся и вышел за черту, отделяющую заключение от свободы, и ворота за ним закрылись.

Винклер задумался на пару секунд, а потом посмотрел по сторонам и замер, когда взгляд зацепился за синий BMW, возле которого, облокотившись на капот, стоял Том.

Restart.