Об угрозе сепаратизма

(Интервью для "ЛитГазеты")

Скажу сразу: бороться с реальными угрозами запретом их обсуждения, это типичная страусиная политика. Это касается и проблем, связанных с сепаратизмом. Распад страны не раз и не два случался в нашей истории, всегда носил достаточно драматический характер, да и сегодня за пределами нынешней РФ осталось немало исторических российских территорий, населенных русскими людьми. Поэтом тема возможного распада России, в относительно близком или более отдаленном будущем, всегда будет оставаться предметом анализа, различного рода прогнозов и опасений. Конечно, запрещены, и это разумно, политические партии, прямо пропагандирующие отделение региона от РФ, недопустимы  подобные призывы из уст профессиональных публичных политиков, но проблема от этого сама по себе не рассосется.
Многие полагают, что политика последних полутора десятилетий выстраивания новой централизации, связанная с именем В. Путина, сделала угрозу распада нереальной. Действительно, сегодня если и не совсем исчез, то в разы отступил этносепаратизм, главная головная боль 90-х годов. Сегодня инонациональные окраины РФ, и не только окраины, стали, пожалуй, главной «скрепой» страны, активно поддерживающей федеральную власть на любых уровнях, и явно потерявших интерес к автономному плаванию. Однако, если вспомнить опыт 91 г., не этносепаратизм, имевший место, но никогда не доминировавший ни в одной из республик СССР, кроме, возможно, Прибалтики, стал основным фактором распада СССР. Им стал системный кризис федеральной власти, потерявшей контроль над процессами в стране, и заставивший народы СССР сплотиться вокруг республиканских властей, хороших или плохих, но в любом случае лучших, чем полное безвластие. Можно предположить, что возможный кризис власти в Москве, связанный либо с неудачными попытками передачи власти, либо с какими-либо явно нелегитимными действиями элит, также поставит под угрозу государственную целостность РФ. В условиях кризиса и смуты вся система инстинктивно сжимается и упрощается, что проверено историей. Такого рода кризисом вполне могут воспользоваться политики, отечественные и зарубежные, с идеями поддержки национализма и сепаратизма, но не они станут первопричиной возникших проблем, а лишь следствием.
Серьезным испытанием для российской государственности в ее нынешнем виде может пусть и не в ближайшее десятилетие, а в более отдаленные сроки, стать весьма вероятное исчерпание той природной ренты, в основном нефтегазового происхождения, на которую сегодня живет огромное и очень недешевое, более того, крайне расточительное  государство. Понятно, что наши весьма низкорентабельные промышленность и сельское хозяйство никогда не смогут заменить этой ренты, равно как и пресловутые «инновации» под разговоры о которых в стране сворачивается образование и фундаментальная наука.
К эти вполне объективным обстоятельствам следует добавить отсутствие единой российской политической нации, в современном понимании, живущей по единым правилам, в едином правовом и ценностном поле. В этих условиях наше государство во многом держится на «неформальном контуре», ручном управлении и неформальных договоренностях, что само по себе чрезвычайно уязвимо. В стране пока не найден оптимальный баланс между правами федерального центра и правами регионов, обеспечивающий реальный федерализм. Экономическая экспансия столичных бизнес-группировок безусловно задевает интересы местного бизнеса, особенно в экономически сильных и самодостаточных регионах. Назначенцы из Москвы и Питера вызывают раздражение и населения, и региональных элит. В этой связи не только возможны, но и вполне оправданы поиски модели, с большей самостоятельностью  и экономической ответственностью регионов. Но где та грань, которая отделяет обсуждение этих вопросов от «пропаганды сепаратизма»?