Рог единорога

                Предисловие.
 
      Ещё в школе мы, все, изучали историю своей страны…. Только историю-то можно слегка и изменить…. Если верить школьному курсу, наша Русь была не враждебным государством, и никогда не вела агрессорских воин. Только это не совсем так. Новгородские князья, а в дальнейшем и киевские были не русичи, а скандинавы. Сам Рюрик и Рюриковичи были скандинавскими конунгами. Вот и в дружинах и Рюрика, и Олега, и Игоря, были в основном, викинги, варяги. Так вот и получается, что Русь Великая, часто хаживала из Варяг в Греки…, и не всегда для торгов. Именно об этих «русских» походах, пусть и не совсем удачных, и пойдёт речь в этом романе…. А ещё о вере. Вере в дружбу, любовь и конечно в Бога. В те времена росы были  язычниками. И их главным Божеством был Перун.  Варяги же поклонялись, кто Одину, кто Крону. А христиане верили в Бога. Вот о том, как и кто первый решил привести к единоверию Русь и пойдёт речь....
      А единороги…? Говорят, что они и в самом деле водились в росских лесах. И удачу росам приносили…. Правда это, или нет, я точно не знаю…, но, пофантазировать на эту тему, я считаю, что можно…. А может даже и нужно. Если честно сказать, если бы их не было вовсе, то и не рисовал бы их никто. А раз рисунки этих зверей есть, то значит, получается, что и я, вполне правдивый человек….

            Алексей Пономарёв.




















               
               



И сказал князь:
                Иди и убей…
                Люди это грязь.
                Так, что не робей.

И мечи ковали,
                Ковали целый год.
                Победить едва ли,
                Можно весь народ.

А народ стадо.
                Нужен им пастух.
                Воевать надо,
                Коль не сломлен дух.

И ломались копья,
                Тупились мечи.
                Пепла жгли хлопья,
                Чистые ключи.

И с тех пор княже,
                Не имел вес.
                Кто на бой ряжен,
                Того метит Бес….

       Метёт февральская позёмка. Метёт по руслу замёрзшей реки Рось. По её берегу едут два гриди росской дружины. На них тяжёлая броня, и правильное оружие.
      -А, что Филат? Не заглянуть ли нам к волхву Судиславу, а?- спрашивает своего напарника Устин:
      -Мы-то с тобой крещёные, а он в своего Перуна верит…! Креститься дед наотрез отказался…! Не наш, говорит, Бог-то! Ромейский…! Вот и не носит креста…! И крестом себя не осеняет! Зато, как начнёт байки травить…! Заслушаешься…!-
      -Слушай, Устин! Может ну его к лешему…! Деда твоего…! Какие ещё байки может рассказать поросший мхом старец? Я к Анфиске своей хочу! Чай неделю на заставе мёрзли…!-
      -Я тоже соскучился по своей Алёнке…! Только к девушкам мы с тобой всегда успеем, а дед каждый час Богу душу отдать может…! А знает  Судислав, ой как много! Он ведь не всегда волхвом-то был…! Он воеводой у князя Бакаша служил…! Хазар громил…! И наш князь Вышата, у него в учениках ходил…!-
      -А сколько ж лет-то ему?-
      -Я и не знаю…! Может тьма…! А может и больше…!-
      -Ладно, поехали к волхву…!- согласился с другом Филат. И оба дружинника поворотили коней в лес. Красив зимний лес. Только молодые ратники не замечают этой красоты. Не до того. Вот и большая поляна. Посередине стоит столб-идол. Это росский Бог, Перун. Он чёрен от копоти и времени. Лика Бога разобрать не возможно. Вокруг него шестилепестковым цветком расчищен круг. В каждом лепестке из камней выложены своеобразные чаши-огнивища. В них дымятся уголья костров. Землянка волхва поодаль. Из трубы идёт дым.
      -Жив ещё дед! Дома…! Эва, дым из труды идёт…! А Перун-то…! Чёрен, как головешка! А я слыхал, что, голова деревянного идола Перуна, серебряная, а уши и усы  золотые…! Ноги же выкованы из железа! А в руке у него нечто, похожее на громовую стрелу, которая выложена из рубинов и карбункулов…! А этот чёрен…, как головешка…!-
      -Сдался тебе этот столб…? Вон, пошли скорей в землянку…! Погреемся…! Травяного отвару горячего попьём!-
      -И то дело!- кивнул приятелю Устин.
Спрыгнув с коней, гриди стучат в дверь землянки.
      -Деду! Можно к тебе…?-
      -Заходите, заходите ратники молодые! Гостями будете…!-
Дверь открывает высокий старец. Он до белизны сед. Давно выцветшие глаза волхва излучают мягкий свет.
      -Не уж-то приехали колени перед Перуном преклонить?-
      -Да нет, деду…! Просто отвару из трав попить, да байки твои послушать!-
      -Э-эх! Молодёжь…! Не верите вы в Перуна…! А он один только Бог, творец молний…! И является он, владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды…! Да что с вас, молодых взять? Ладно, заходите…! Отвар из трав и байки…? Что ж? Есть у меня и то и другое! А отвар-то с медком…, его можно и в отвар…, и так, ложкой можно! А про, что вам байку-то загнуть?- лукаво улыбается старик.
      -А про что хочешь, про то и загни деду! А хоть и про Рось нашу…! Как наши ратники в походы хаживали…! Славу для нашей земли добывали! Про славных наших князей русских…! Ну, про тех, что в Киеве сидят…!-
      -Да, молодёжь, молодёжь…! Да разве ж русские князья в Киеве-то? Нет! Никогда и никому Рось войной не угрожала…! Между собой князья секлись…! Это верно! А на чужие земли не смотрели…!-
      -Э-э, дед! Ты нам эти сравнения не бай…! Нам они без надобности…! Ты рассказывай про то, о чём просят…! А нет, так мы в седло, да и айда до дому…!- обиделись молодые гриди.
      -Ох…! Нахохлились-то, нахохлились…! Что твои, молодые петушки…!- заулыбался волхв:
      -Про князей Киевских…? Ну, так, что ж…? Тогда слушайте…! Только байка моя не совсем о князьях-то будет…! Хотя и про них, тоже…! Я вам лучше про единорога расскажу…! Слыхали про зверя такого? Сейчас его и не встретишь в наших краях-то…! А раньше…! Раньше людям его увидеть случалось…! Росичей-то единорог так, даром своим рогом одаривал-то! Каждый год, по осени, он сбрасывал рог-то…! Из него и делали росы обереги! Сильные обереги…! А если их ещё и блаженные заговаривали…! То такая сила в них появлялась, что ой-ё-ёй! А вот ромейские колдуны…! Те совсем другие силы пытались добыть от крови единорога! И хазары…! Те тоже охотились за рогом этого зверя-то! Ну, вот вам и отвар брусничный, черничный…! А вот и медок липовый, духовитый! Угощайтесь гости дорогие…! А я вам сейчас и про князей, да каганов, да конунгов…, и про огнищан и гридей росских, и про варягов скандинавских! Да и про хазар-степняков! Про кочевой народ, что печенегами зовётся…! Про Царьград гордый…! Да про огонь греческий, который росичи «Божьими стрелами» назвали! Да про «змеев – изменников»…! И ещё много, много про чего…!-
                ***               
   Река Рось величаво катит свои хрустальные воды вперёд, чтобы там, на востоке, слиться с более широкой и глубокой рекой, Славутой. Нагретые за день струи реки слегка парят, и поэтому яркие звёзды ночного неба в реке не отражаются. Вокруг стоит звенящая тишина. Изредка, на другом берегу Роси, нарушая эту тишину, глухо ухает выпь. Над высоким тростником одиноко кружит летучая мышь и лакомится комарами, которые в изобилии висят над водой. В густом кустарнике, в засаде, сидят два паренька, лет семи – десяти. Борясь с дремотой, мальчишки во все глаза таращатся на пустынный берег.
      -Вышата, а велика ли наша росская земля?- тихо спрашивает один мальчик своего товарища.
      -Да…. От реки Рось, до Урал камня…. До реки Яик.- отвечает тот.
      -Вышата. А мы, точно единорога-то увидим?-
      -Увидим, увидим Кукша. Обязательно увидим. Я же его видел….-   
      -Вышата. А если единорога хазары увидят? Он им тоже счастье принесёт?-
      -Вот этого я и не знаю… наверно нет. Единорог-то в росских лесах живёт. И увидеть его могут только россичи. Мне дед Никон говорил,… а он-то уж знает. Тихо…. Тихо Кукша. Чу…. Слышишь?- перешёл на шёпот Вышата.
      -Нет, Вышатка. Я ничего не слышу.-
      -Как же не слышишь? Топот… будто лошадь копытом бьет,… чу….-
      -А-а. Да-да… и я теперь слышу… и фыркает…-
Словно в подтвержденье этих слов на берег реки из леса вышел белый конь. Только он чем-то отличался от простого коня.
      -Смотри, смотри, Вышата…, конь.-
      -Не конь это…. Ты внимательно посмотри… на его лоб…. Видишь?-
      -Вижу, вижу… рог у него. На лбу-то и впрямь рог…-
А конь не дойдя двух шагов до воды, остановился. Его большие ноздри смешно задёргались, а острые уши стали крутиться в разные стороны. Единорог явно принюхивался и прислушивался. Так, постояв немного, он зашёл в воду и стал жадно пить. Мальчишки сидели в кустах с наветренной стороны от единорога, и он их не чуял. Вдруг, высоко подпрыгнув, зверь, поднимая крупные брызги, круто развернулся и галопом умчался обратно в лес. Немного посидев, мальчики уже хотели выйти из кустов, когда с другой стороны из леса вышли два хазарских воина. Они шли медленно, пригнувшись, держа свои гнутые луки наизготовку. Подойдя к тому месту, где только что пробежал единорог, хазары стали всматриваться в следы. О чём-то негромко поговорив, они быстрым шагом пошли назад. Уже минуту спустя воины, на конях проскакали в ту сторону, куда убежал зверь.
      -Вышата! Хазары-то за единорогом поехали! Они точно, хотят его поймать…? Чтобы он им счастье приносил?-
      -Да, нет Кукша! Они не поймать его хотят, а просто убить! Вон, видишь…?- Вышата зашёл в реку и поднял хазарскую стрелу:
      -Только промахнулся лучник…. А это ещё что?-
Мальчик опустил руку в воду и что-то поднял.
      -Это же рог…! Не промахнулся, значит…!-
      -Вышатка…! Дай посмотреть! А?-
      -На, смотри…!- Вышата разжал ладонь. На ней лежал желтоватый, витой конус рога.
      -Здорово…! А чего делать-то?-
      -Чего, чего? В городище спешить надо…! Хазары…! Забыл? Давай! Побежали скорей…!-

      -Баташ, Баташ…!- княгиня Переслава нервно ходит по горенки:
      -Всё бы тебе мечами, со своими ратниками, звенеть! Пусть этим занимается Судислав! Он воевода, как-никак…! Да и годами моложе…!-
      -Ну, что ты говоришь-то, Переслава? От хазар только и жди какой-нибудь подлости! Их разъезды шныряют от Роси до Славуты…! Приграничные заставы наши не раз были обстреляны хазарскими конниками…! А я…! Я лягу на ложе, и буду задницу чесать!-
      -Как же…! Хазары…! Есть на кого свалить-то…! Ты же на рубище-то не с темна дотемна? Сам-то каждый день к своей Младе бегаешь…! А кто она? Княжна? Так…! Чернь!-
      -Опять ты за старое…! Я же сказал, что всё…! Всё прошло…! Нет больше Млады в моей жизни…!-
      -Да! Её-то может и нет…! А этот щенок, Вышатка…? Он становиться похож на тебя, день ото дня, всё больше и больше…!-
Услышав эти слова, князь чаще задышал, не в силах скрыть своё волнение. Его, и без того широкая, волосатая грудь, от этого стала ещё шире под кожаной подоплёкой. Заметив это волнение, княгиня хотела ещё, что-то сказать, но в дверь громко постучали. Баташ жестом остановил жену.
      -Кто ещё там?-
      -Княже! Тут мальцы прибежали…! Хазары опять объявились!- с жаром выпалил Амос. Гридя же только молча, кивал головой, поддакивая старому ратнику. Оба дружинника были в кожаных латах, только без мечей.
      -Ладно…! Идите пока…! Я мигом буду…!-
      -Видишь, что…?- скоро надевая сапоги, с укором князь только и сказал жене:
      -Опять хазары! Сколь их? Сотня… две? А может тьма…?-
Когда за мужем закрылась дверь, Переслава, закрыв лицо руками, упала на ложе, зарыдала навзрыд.    Вышатка во все глаза глядел на подходившего к ним князя.
     -Отведи глаза-то…! И голову склони! Ишь, бельмы-то вылупил?- отвешивая подзатыльник пареньку, грубо приказал Амос. Малец покорно опускает голову, устремляя взгляд в землю.
      -Ну-ну, Амос…! Чего до мальца прицепился!- осёк дружинника князь. Присев перед пареньком он взял его за плечи и внимательно посмотрел в его глаза.
      -Говори…! Что видал?-
      -Вот!- Вышата протянул князю стрелу. Князь, взяв стрелу, хмурит бровь.
      -Хазарская…! Сколь их было?-
      -Двое…! На конях! Лесом ушли!-
      -Гридя, мигом за Судиславом! Есть над, чем думу думать! А вы…! Вы, пока молчок! Идите вона спать, пострелы…!-

     -Вышата, айда к Никону! Ну, его спать-то…! Рог ему покажем…! Да и про хазар, да про единорога расскажем…! Воевода-то с князем совет держать будут…! Нам туда не моги! А к Никону-то завсегда можно…!-
     -Айда…!- согласился с Кукшей Вышата.

      -Дед, Никон! Дед…! Смотри мы, что с Вышатой нашли!- ещё издали закричал Кукша Никону, который при свете факелов подметал площадку перед Перуном.
      -Что там у вас мои чижи?- откладывая метлу и поправляя свою длинную, седую бороду, приветливо воскликнул старик.
      -Вот, дед, смотри что…!- Вышатка показал обломок рога.
      -Где взял-то?- Никон лукаво прищурился.
      -Единорог на водопой…! А хазары его, вжик стрелой…! Правда только рог и отстрелили!-
      -Хазары, говоришь? И что они?-
      -Кто, они?- не поняли мальцы.
      -Ну, хазары…?-
      -А-а! Хазары-то…? Вскочили на коней и тыг-дыг, тыг-дыг в лес! Только мы их и видели…! Да мы уже всё Баташу доложили…! Ты лучше скажи про рог-то?-
      -А что, рог? Кто нашёл?-
      -Я, деду!-
      -Ну и носи, раз нашёл! Сделай оберег, и на шею! Он удачу тебе принесёт! Вона кузнец Нелюб, в нём дырочку проделает…! Понял?-
      -Поняли деду! Поняли…!- уже на бегу отозвались сорванцы.

      Нелюб, как раз, выжигал древесный уголь в печи. Его кузня была прямо на улице, под небольшим навесом. У плетёной стены стояли на половину готовые мечи. У горна грудой лежали заготовки. В кадке с водой замачивался чекан. На столе валом лежали ещё не наведённые наконечники для стрел. Не литые, бронзовые, а железные, кованные.

      Кузнец молча выслушал щебет мальцов и, взяв рог, стал сверлить с нём коловоротом отверстие. Просверлив отверстие, он так же молча, протянул рог мальцам.
      -Чем занят Нелюб? Чай опять крылья мастыришь? Тебе бы какой-нибудь чепухой заниматься! А мне мечи добрые нужны! Булатные…!- подходя быстрым шагом к кузни, упрекнул Баташ кузнеца:
      -Хазары зашевелились у Роси…! Не к добру! Ты вона мечи-то докуй, Нелюб! Докуй! Я не прошу…! Требую!-
      -А сколь времени у нас?- размазывая копоть по лицу, спросил кузнец.
      -А кто же знает-то! Так, что поспешай кузнец…!- хмуря бровь, ответил князь:
      -А вы, что тут, а? Я же сказал, домой!-
      -Да вот, тять!- Вышатка протянул князю обломок рога:
      -Хазары у единорога отбили стрелой-то! А я из него оберег сделаю…! Дед Никон велел! Говорит, что удачу мне принесёт рог-то!-
      -Ну, уж если Никон сказал,… то ладно! А пока ходьте от седа…! Пошли, пошли…!-

      -Почто собрал-то княже?- роптали ратники.
      -А вот!- князь воткнул в землю хазарскую стрелу.
      -Стрела хазарская, рожская…! Лёгкого лучника! Тяжёлого лучника она и длиннее и наконечник тяжелее! Что им опять неймётся? Ведь били мы их каганов…!-
      -Били-то, били…! Мелких каганов….! Белкатгина били! Да Саука! Так это когда было-то? Вона, тогда и Гридя был безус…, а сейчас? Уже ветеран! Я про Малка, да Бояна уж промолчу…! Они-то, хазары тоже того…! Свои фор посты ладят! Саркел…, к примеру! Видно, что к чему-то готовятся! А на реке Итиль, городище затеяли…! Ромеи говаривали, что тоже назвали Итиль…! Объединяются хазары…! Все вместе они сила! Князь  Мухтасар под себя более слабых каганов подминает…! И Саука, и Белкатгина с Асадуком! Глядишь, не одна тьма соберётся! В общем, надо разъезду скрытно за хазарами-то поглядеть…! Або, что?-
      -Дело Баташ бает! Колчаны-то со стрелами надо за спиной носить! Да и мечи навести…! Чтоб рубили, не тупились!- закивали головами дружинники.
      -Значится так…! Аксён! Сбирайся к князю Бакаю, что возле Славуты! Шибче сбирайся…! Не медля! Скажешь, что и как! Понял? Да не ври там…! Разведку Судислав поведёшь лично! А я, с малой дружиной, гон на волков устрою, близь брода…! Ладно, волков в этот год много! Никаких подозрений…! Гон, есть гон! Хазары не чухнутся! И смерды путь чеканы с собой на пахоту берут…! Мало ли, что? Да и луки бы не помешали…!-
      -Княже…! Ратаи с чеканами? Хазарам на смех!-
      -На смех говорите? Вот и пусть смеются…! Когда чекан кованый меж глаз воткнётся! Воевать, любой хорош! За землю-то свою…! И ратник и ратай…! Без разницы! А на заставах мечами звенеть от рассвета до заката…! Амос…! С тебя спрошу!-
      -Понял я, понял, княже! Кто умело на голышах зенит мечами, тот и в сече ловчее будет!- с понятием ответил ветеран.
                *
      -Деду! Не уж-то ты…? Ну, воеводой был?- молодые гриди с удивленьем смотрят на старца Судислава, смотрят и не верят глазам своим
      -А то? Ещё как мечами-то звенел! И головы ворогам рубил! Только старость не радость…! Да и раны дают о себе знать…! Вот и пришлось мне оставить службу-то! Вот теперь Перуну служу….! А вы слушайте, да не перебивайте…!- Судислав поправляет трясущейся старческой рукой длинную белую бороду и продолжает рассказ.

                ***
      В свете луны, по лесной тропе едут два конных, чужих, хазарских. Кони идут шагом, тихо пофыркивая.
      -Хасдай. А каган наш молодец… Видишь, как Бакая знает. Чем одарил-то? Кинжалом с каменьями…. А зато, дело начнётся, князь на помощь Баташу не пойдёт….- тихо говорил своему спутнику Шаврут.
      -Конечно не пойдёт! У нас вон какая сила! Бакаю самому бы живым остаться!- отозвался Хасдай.
      -Тихо ты. Не ори. Слышишь топот? Едет кто-то. Ну-ка съедем с тропы. Посмотрим, кто…?-
Едва хазары успели скрыться в густой листве, на тропе показался росский воин. Он явно спешил. Пропела стрела. Получив удар в спину Аксён, отпустив поводья, слетел с коня.
      -Прости княже…, прости…,- шептал дружинник.
      -Умри урус…!-
Шаврут вынув кривой нож, нагнулся над росичем, и чёрный ручей крови побежал из перерезанного горла в траву.
      -Что стоишь? Коня лови…! Следов оставлять не надо! Этот…!- хазар кивнул на труп:
      -Он к Бакаю ехал, наверняка…! Хорошо, что на нас нарвался! Что стоишь, Хасдай? Коня…! Коня лови! Сказал же!-
      -А что? Сам сказал, что Бакай на подмогу не пойдёт к Баташу…! Он теперь с нами…!-
      -С нами! Пока мы с князем Баташом не разделаемся! А потом и ему голову свернём…!-
      -Как же, свернём…! Видал у Бакая шея, какая? И дружина у него сильнее, чем у Баташа…!- несмело ответил Хасдай.
      -А-а! Ты трус, Хасдай! У тебя сколько жён…? А наложниц?- рассмеялся Шаврут.
      -У меня? Две жены! А наложниц нет…! Асадук приказал же своё семя в росских женщин не сеять! А если и поиграешь с какой, то…!-
      -Знаю, знаю….! Живот вспарывать! А ты вот думаешь каган по нашим юртам ходить будет? То-то, что нет! А я, себе, молоденьких урусок прихвачу…! А старым того…! Кишки долой! Ладно, давай этого стаскивай с тропы и ходу…!-

      -Значит, хазары убили посыльного? Это очень хорошо! Это даже здорово!- нервно расхаживая по горницы, говорил князь Бакай. На мощной шее князя вздулись толстенные вены, а пот с лица лил просто ручьями.
      -Я сам…! Своими глазами, княже видел!- кивал головой старый, одноглазый ратник Ворун.
     -Хитёр каганка хазарский…! Как волк степной хитёр! Да и мы тоже…! Медоед, он тоже, на вид прост! Ан похитрее волка-то будет! Ишь ты…! Кинжалом откупился…! Росской крови захотел напиться собака хазарская…! Ну, что ж…! Пусть испытает силушку Баташа, а мы посмотрим!- с этими словами князь воткнул дорогой хазарский кинжал в стол.
      -Ну-ка, Казатулу сюда!-
Ворун поклонившись князю, спешно вышел.
      -Звал, княже?- с порога спросил воевода.
      -Да! Звал…! Ты вот, что…? С малой дружиной пойдёшь за Рось, к Асадуку! Пойдёшь…! И скажешь, что де князь Бакай послал…! В подмогу, и в зарок, что де тот не станет воевать нас, когда Баташа побьёт…!-
Не задавая лишних вопросов, Казатула удалился. Он прекрасно знал крутой нрав князя.

      -Значит, Бакай сказал, подумаю? А подарок взял! Что ж, это очень хорошо! Так…! Жечь костры! Пусть урусы не спят и нервничают! А мы подождём, когда у них терпенье кончится!- сидя в своей походной юрте, на дорогих коврах, сыпал приказами Асадук:
      -А ты Исав, со своими воинами подойдёшь к броду! В открытую подойдёшь…! Понял? Только реку не переходи! Постой немного на берегу, чтобы урусы тебя увидели… и обратно в степь! Урусы глупые! Стрелять не станут… и рубеж не перейдут! Я хорошо знаю Баташа…! Как и Бакая! Урусские князья не любят друг друга…! Не скажу за Баташа, а Бакай-то точно никого не любит…!-
      -Я не смею тебе перечить Асадук…!- прикладывая руку к сердцу и склоняясь в поклоне, молвил Исав:
      -Но у меня только рог топпахсджыты! Может урусам тяжёлых воинов, уангвидар топпахсджытов, что под началом Шехтера показать?-
      -Разве я просил твоего совета Исав? Или ты уже, задушив меня, кагана, сам стал каганом?-
      -Нет, Асадук! Ты каган…!-
      -Вот и исполняй безропотно…! Не то висеть твоей голове на копье у входа в мою юрту!-
Низко кланяясь кагану, воин задом попятился к выходу и спешно вышел из юрты своего князя. Когда полог юрты закрылся за воином, Асадук, отхлебнув ромейского вина из серебряного кубка, хитро улыбнулся. Он вспомнил как сам, когда-то, давно, задушил кагана, своего отца. Отец был у власти сорок лет, и когда пришла пора менять князя, у Асадука рука не дрогнула. Жажда власти мучила Асадука с детства. И вот, когда он казалось бы достиг всего, чего хотел, какой-то Мухтасар повелевает ему, кагану Асадуку идти на Рось! Нет, он и сам не любил урусов, за  гордые нравы, за силу. Но как умный человек, князь Асадук считал, что с урусами лучше жить в Мире, чем воевать с ними.

                ***
      -Мама я завтра с Кукшей на реку пойду, нарёты ставить…! Ма, а смотри чего у меня…! Во! Это рог единорога! Князь Баташ тоже видел рог-то! А Никон оберег велел сделать! Нелюб, эва какую дырочку для шнурка пробуравил…! Ма, а мы побьём хазар! Гридя сказал, побьём! А Амос обещал научить меня мечами звенеть! Мам, а что Баташ-то, правда тятька мне? Ма…? А почему хазары нас урусами зовут…?-
      -Да спи ты егоза!-
      -Ма, а как я могу быть егазой-то? Я, что…? Девчонка, что ли?-
      -Нет, Вышатка…! Ты не девчонка! Ты мальчик, ратник, воин…!-
      -Да, мам…! Я, воин…!- засыпая, твердил малец. Когда он заснул Млада, подоткнув одеяло, поцеловала сына в лоб.

      Утренняя прохлада, забираясь под холщёвую рубаху, покрывала кожу мелкими мурашками. Тяжёлая роса с трав обильно омывает босые, ребячьи ноги. Жуя хлебные краюхи, мальчуганы бойко шагают к реке. Каждый несёт по ивовому нарёту. Солнце ещё не взошло, но уже заметно рассвело. Над Рось-рекой стоит густой туман.
      -А другого берега не видать! Там хазары…! А ты, Кукша, хлеб-то весь не ешь! Что в нарёт класть-то будешь? Карась в пустую плетень не пойдёт…!- с лёгким упрёком выговаривает другу Вышата.
      -Да я только мякиша чуток…!- отмахивается Кукша, и тут же перевёл разговор на другую тему: 
      -Вышата! А ты мне дашь рог поносить? А вчера, Гориславка просилась  с нами на рыбалку…! Девчонка и на рыбалку…! Так я её так за косу дёрнул…! А она, ничего…! Слёзы в глазах, а не заревела…!-      
      -Любишь ты, Кукша с девчонками воевать…! Ратник, он наоборот, за детей, да за стариков…!-
      -Так ведь за стариков, а она девчонка…!-
      -А дружина и девчонок тоже сторожит! А как же? На ком тогда жениться-то, а?-
      -Ладно! Пусть их сторожить, но жениться я не стану! Я, Вышатка, как Судислав, воеводить стану! Ух, и дам я хазарам…! И…! И всем, кто на нас в набег пойдёт…!-
      -Я тоже в дружину хочу…! Только я, Кукша, не воеводой хочу…! Вон он, Судислав…! Как дуб могуч! Я лучше с Гридей в строй! Хоть у князя, хоть и у воеводы…! У них мечи хоть и длинные, да всё не то…! А я двумя мечами хочу хазарские стрелы срубать и сабли их кривые ломать! Как Жихан хочу! Лучше его мечом звенит, если только сам Баташ!-
      -Да…! Не зря Баташ у нас княже! В его руках меч, как молния! Если он в дуб ударит мечом, зардица дуб-то…! Как от молнии вспыхнет! Вышатка! А почему ратайских детей в дружину не берут?-
      -Как, почему? Ты, что, Кукша…?  Они, чернь, смерды! Не военные они…! Мы же с тобой заставные! Стало быть, ратные…!-
      -Ага, чернь! Я с ратайскими мальчишками надысь ударил в кулачки…! С Андрошкой и Влаской! Так они мне, Вышатка, так по шее смазали…! Вона…! До сих пор красная!-
      -Кукша…! Андрошка тебя на два лета старше…! И Влас тоже! Вот они и сильнее! А если мечами с ними звенеть…! То и ты, и я их посечём! Посёчём, хоть деревянным акинаком, хоть булатом!-
      -Ну, ты, Вышата загнул лещу хвоста…! Булатным…! Ты его и поднять-то не сможешь!-
      -Это я-то не смогу?-
      -Ты…!-
      -Давай, Кукша! Вставай в супротивники! Поглядим кто в кулачках сильнее…?-
      -Сейчас и посмотрим, только нарёты проверим… и посмотрим!-
      -Тихо, Кукша! Т-с-с!- Вышата прикладывая указательный палец к губам, заставляет друга замолчать:               
      -Смотри. По той стороне конные едут. Не хазары…. Наши, росские конные. На Бакайскую дружину похоже. Бакай, князь за хазар пошёл…. Супротив наших встал. Айда на заставу…. Воеводе, или  Баташу самому рассказать.-
      -Айда…! Нет…! Постой…! Надо сначала посмотреть…, точно ли это так? Поплыли на ту сторону, и посмотрим…!-
      -Ты, что, Вышатка, сдурел? Там же хазары…! Айда, всё расскажем князю, что видели и всё…!-
      -А вдруг наши в спину хазарам хотят ударить? А мы их в изменники…?-
      -Ты, Вышатка можешь плыть, если тебе так охота! А я на заставу…!-
      -Ну и ладно…! Если струсил, я и один сплаваю!-
Малец был уже на середине реки, когда его догнал приятель.
      -Куда ты без меня? Ты тише греби, а то услышат…!-
      -Гляди, гляди Вышатка. Сам Казатула главному хазару руку жмёт…! Изменники они, понял? Плывём обратно, пока нас не заметили.-
      -Плывём…. Ещё и князю доложить всё надо.-
И огольцы, как те караси нырнули в Рось.

     Застава бодрствовала всю ночь, кроме дозорных. Тут и колья для тынов острили и рогоз, чтоб дышать под водой, прожигали. Мечи точили. Под смоляными котлами поленницы сухие сложили. Застава готовилась к отражению набега.
      -Успеть бы к сроку!- твердил Баташ.
      -Успеем, княже! Пока хазары темнят! В открытую не идут! В балках сидят! Костры без дыма жгут! А эти, в степи, для нас…! Пыль в глаза! Много их? Много! Но не тьма! Сотен пять! Асадук, пока их вчетверо больше не станет, не сунется! Не трус, но и не герой…! Ни Саука, ни Белкатгина с ним нет! Были бы, давно б напали!-
      -Ты прав Судислав! Жадён до славы Асадук! Вот и ратеет один…! Я сам видал костры пустые! На три, четыре один костровой! Ладно, пока не печёт, есть время приготовиться для встречи дорогих гостей! Вот только, что-то Аксён от Бакая не вертается?-
      -Вернётся! Аксён опытный дружинник! Может уже с дружиной Бакая идёт! Вот и медленно! Скрытно подойти хочет!-
      -Баташ! Баташ! Там мальцы до тебя пришли! Говорят дело дюже важное!-
      -Ну, так давай их сюда…!-
Несмотря на всю свою занятость, князь поспешил навстречу ребятам. Вид у малых был не ахти. И понятно, враг у ворот.
      -Вышатка? Опять ты? Что у тебя на этот раз?-
      -Беда, тять! Дружина Бакая за хазар пошла! Мы с Кукшей сами видали! Они по той стороне Роси ехали! Мы плавали на ту сторону…! Воевода Бакаевский с хазарским каганом руки жали…!-
      -Эва, что? Вот почему Аксёна нет? Знать в полоне, или того хуже…! Эх Бакай, Бакай…! В спину, чеканом ударил…! Значит, что? Сегодня вряд ли хазары ударят! А завтра…! Завтра жди гостей! Спасибо вам ребятки! Спасибо за острый глаз! А вот плавать на ту сторону не надо было! Это хорошо засад не было…! Попали бы в полон…! А сейчас марш в городище! Пусть там все готовы будут…!-

                ***
      -Эй, на карауле! Доложи своему кагану, что князь Бакай, в знак дружбы, дружину росскую прислал! Баташа воевать! И скажи, что я, воевода Казатула, с ним говорить хочу!-

      -Асадук! Урусы от Бакайки-князя…! Их воевода с тобой говорить желает!-
      -Желает? Что ж? Коня мне…!- каган резво вскочил на свои кривые ножки и бойко засеменил из своей юрты.
      -Ты воевода? Как тебя, там? Ты с коня-то сойди…! И колено приклони…! Каган перед тобой!-
      -Ты не ори хазар! Князь у меня один, Бакай! Так я, воевода и перед ним колени не гну! И перед тобой не стану! Нужна росская рать? Говори куда встать? А нет, мы пойдём на Славуту!-
      -Э-э-э! Ты не гори, не гори, воевода…! На огонь-то и вода найдётся! Пришёл на сечу, айда с нами! Встанешь в схроне! В балке вон! Как стрелу с красной лентой увидишь…! Это знак будет! Вот тогда и рубись себе…! Только пусть твои дружинники в колчаны камыш сунут! А то мои лучники лёгкие и вас постреляют! Вы, урусы все на одно лицо…! Пойди, разберись, кто враг, а кто изменник?-
      -Ты, хазарка соображай, чего болтаешь? Мы не изменники…! Мы за Рось стоим…! Просто Баташ, Бакаю другом-то никогда не был…! А враги наших врагов нам друзья! Мы пошли покуда в схрон…! А ты, Асадук не медли с сигналом! Харча мы с собой взяли мало…! Сколь с Баташской ратью возиться-то?-
      -Иди, иди воевода…. Как красиво будет смотреться твоя голова на копье у моей юрты….- криво улыбался каган в след воеводе:
      -Эй! Исав! Пора к броду идти! Только, чтоб ни один конь в Роси копыт не замочил! Встали, молча… и…всё! К закату назад! Понял?-

      -Слышь, Шаврут! Что мы стоим? Вон они урусы! Только реку перейти…!- высказывает другу молодой воин.
      -Что, Хасдай, не терпится до урусских женщин дорваться? Ага…! Но перед ними урусы стоят! Это не из-за кустов, в спину стрелу пустить…! Оно…! И то не всегда попадёшь! У урусов и на затылке глаза имеются! А как они мечами рубят, а? Ты ещё не видел? Так и не спеши…! Нас пять сотен…! Пусть Бакайский воевода сотню привёл…! Их, почему ты думаешь, Асадук в засаду отправил? А-а…? Это мы в набег идём, а для урусов Рось, своя земля! Бакай с Баташем в ножах-то почему? Кто у кого коней, да кобыл увёл…? То-то! Вот и каган не знает! Один урус пятерых наших стоит…! У Баташа две сотни воинов! Причём они за тыном! Скольких наших побьют…? Вот и стоим… для страху!- с жаром объяснял другу более опытный ратник.
     -А, что…? Пусть урусы первые идут…! Их же сотня! Мы же ведь потом и на Бакая пойдём! Чем больше их сейчас ляжет, тем меньше для нас останется…! А вот как, кто рубится, я лично видел…? Я тогда в карауле стоял…! Ну, когда к кагану ромеи приходили! Так ромейский центурион своим коротеньким мечом показывал, как ромеи рубятся…! Он один против десяти…! Вот сила!- с жаром стал рассказывать Хасдай.
      -Один против десяти…! А на Рось сами-то боятся! Нас подбивают! Как же, уруский ратник мечом стрелы отбивает…! А стрелы-то не все в цель летят! Сможет ромей стрелу отбить? Хотя бы увернуться от неё? Нет! А урусы и на коне без поводьев скачут! И мечами машут, как комар крыльями…! Хоть булат тяжелей сабли…, а его и не видно…! Только свист стоит! А тебя-то, Хасдай, любой урус мечом до седла разрубит…!-
Выпятив нижнюю губу, Хасдай обижено отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

                ***
      -А, что Ворун, дошёл наш воевода до хазар?- нервно дёргая бровью, спрашивал князь ветерана.
      -Дошёл, княже!- кивая головой, отвечал тот.
      -Принял его Асадук?-
      -Принял княже…! Ох, не доброе ты затеял, княже! Побьёт каган хазарский Баташа…! И без нас побьёт! А что потом князья росские скажут про тебя?-
      -И что же они скажут? Ну-ну? Говори, не бойся…!-
      -А скажут они, что князь Бакай, изменник!-
      -Вырвать тебе язык, Ворунка…! Да прав ты! А что делать-то? Ведь своя рубаха-то к телу ближе…! О как! Ты вон лучше скажи… готов ли Баташ к сече?-
      -Да вроде бы нет! Он к нам за подмогой гонца слал…, а хазары его из кустов, в спину…! Я схоронил его…!-
      -То-то…! В спину…! Мы на рубеже живём…! Лицом к врагу! А кто за спиной? Не чуем…! И мне плевать, что князья будут про мня баять! Пусть, кто встанет к моему плечу, когда враг придёт? Никто не встанет…! Ведь не встанет? Я сам на себя… на свою силу надеюсь…! И пусть Баташ сам отбивается…! Тут, Ворунка думать надо! Крепко думать! Сейчас Асадук один…! А как к нему и Саук и Беркатгин подойдут? Что тогда? У них войско не в одну тьму будет! Мухтасар-то силён…! Всех хазар под себя тянет! И ромеи его уважают! Ну как на Рось всем скопом пойдут? А мы-то в союзе с ними, проклятыми…! Не поднимет меч Мухтасар на побратейничков? Усекаешь? Рум-то так себе город! А ромеи от моря до моря всех воевали! Думаешь, на весь тот мир ромеев хватит? То-то! Побратейники у них везде! Вот и гадай теперь, что лучше изменником прослыть, или народ свой под саблю хазарскую положить? –
      -Ты, княже думай…! Крепко…! А я на реку Рось…! Сам посмотрю, как и что…?-
      -Езжай Ворун! Езжай! Да смотри там…! На хазар не нарвись…!-

      Хазар едет тихо. Копыта коня замотаны тряпьём, чтоб не топали. Всадник часто дует коню в ухо. Конь дёргает ушами и не фыркает.
      -Стой, Сабрель…!-
      -Напугал, урус…! Ты как кошка ходишь! И сам на зверя похож…! Шкура на лице…!-
      -Тебе моего лица видеть не свет! Ты лучше к своему кагану поспешай! Скажи, что Баташ на берегу тыны хоронит!  На тыне много конных положить можно! И запомни, хазар…! Не урус я…!-
      -На, вот…, золото! Асадук тебе верит, и платит хорошо…!-
      -На какой ляд мне его золото? Я по жизни такой, какой есть! Мне без коварства жить, как оленину без соли есть…! Да и вино я ромейское сильно люблю! Не мёд, а вино! Давай ступай, хазар…! А у меня ещё дела есть…!-

      Хазар едет тихо. Копыта коня замотаны тряпьём, чтоб не топали. Всадник часто дует коню в ухо. Конь дёргает ушами и не фыркает. Тихо ухнул аркан, и волосяная петля сдавила Сабрелю горло. Упал хазар с коня, хрипит. Он за нож, а руки уже крепко росы держат.
      - Что, собака хазарская? Потоптал Рось, и хватит! Тащи его Жихан к князю! У князя-то ему быстро язык развяжут! А мы дальше пойдём покуда!-

      -Значит, ты не хочешь говорить? Как же…? Асадук на кол посадит! Ну, ничего…! И у нас тоже есть чем разговорить тебя, наш хазарский друг! Ну-ка Жихан сунь-ка меч в угли! Пусть накалиться докрасна…!-
Сабрель испуганно смотрит то на князя, то на меч. Когда меч покраснел и Жихан вынул его из углей, хазар бойко заговорил. Он рассказал про всё, что знал. И про численность своего войска, и про росскую дружину. И даже про то, что у них, у росичей изменник-«змей» гнездо свил.
      -«Змей» говоришь? А кто он?-
      -Я не знаю! Он всегда лицо под шкурой прячет! Он очень ловкий…! Ходит тихо, тихо! Он ни с вами, ни с нами…! Он сам по себе…! Соль любит очень…, и вино…, ромейское!-
      -Соль, говоришь? Ладно…! Жихан верни ему саблю! Пусть идёт за Рось!-
      -Как, за Рось?- удивился решению князя пленный воин.
      -А так! Я тебя отпускаю…! Асадуку скажи, что пока не воюет, пусть уходит в степь! Я козней чинить не стану! Да…! Воеводе росскому скажи…! Ан, нет…, ничего не говори! Я сам всё скажу! Всё! Ступай же! Жихан, проводи…!-
     -Что стоишь-то? Опешил, что ли от радости, хазар?- возвращая саблю, усмехнулся Жихан. Едва сабля оказалась в руках Сабреля, мужество тут же вернулось к нему. С отчаянным криком:
      -Умри урус!- он атаковал своего провожатого. Но, к великому его изумлению росич, несмотря на свои колоссальные размеры, оказался весьма прыток. Хазарская сабля поразила воздух. Как Жихан отскочил в сторону Сабрель даже и не увидел. От ярости и злости хазарского воина всего затрясло. Его глаза налились кровью, а плотно сжатые узкие губы, наоборот побелели. Напрочь забыв о том, что он находиться в стане врага, Сабрель с огромной яростью всё рубил и рубил своего супротивника. Только как хазар ни старался, росич легко уворачивался от разящей сабли, причём сам Жихан своего меча из ножен даже не потрудился достать. Вся застава заливалась громким смехом после каждого фортеля исполненного их товарищем. Даже сам князь, как ни старался сохранять должный его  высокому статусу серьёзный вид и спокойствие, в конце концов, тоже не выдержал и задорно рассмеялся. Неизвестно сколько продолжалось бы это представление, но неожиданно пропела стрела и пронзённый ею хазар, выронив саблю, рухнул на землю. Смех на заставе тут же смолк. Дружинники стали, озираясь вокруг, искать лучника и место откуда он пустил стрелу. Только вот сделать это было просто невозможно, потому что Сабрель яростно махал саблей и поэтому, прежде чем упасть он сделал несколько оборотов вокруг своей оси.
      -Жихан! Ну-ка быстренько прочешите лес близь заставы…! Хоть я уверен, что это ничего не даст! Вот он, «змей-то», жало своё показал? Убил хазара с боязни, что он его выдаст! Тихо ходит…. Как кошка. Ловок, стало быть, изменник…. Не поймать. Небось, уже далеко ушёл…. Ладно, гад…. Сейчас не до тебя. Отобьём набег, займёмся и тобой…, и Бакаем…-

      Однако хазары не спешили нападать. Уже третий день лёгкие хазарские конные стояли на другом берегу и не пересекали реки.
      -Дразнят нас, как собак…! Пусть дразнят! Мы, зато приготовились к встречи дорогих гостей! Судислав! Сегодня они наверняка пойдут! У нас всё готово?-
      -Всё, княже! Пусть идут! Встретим!- спокойно ответил воевода князю. Предчувствие не обмануло Баташа. Постояв немного, хазары, с громкими криками и улюлюканьем пустились с места в галоп. Только дружинники Баташа были начеку. Не успели конные Асадука доскакать до середины брода, как на росском берегу плотным строем выстроилась живая стена из коней и вооружённых ратников. Подбадриваемые своими же выкриками, и увеличивая скорость атаки, хазары продолжали мчаться вперёд. За первой цепью неслась вторая, третья, четвёртая. Только когда первая цепь конных выбралась из воды на песчаный берег. Росская дружина стала поспешно отходить.

      Не смотря на то, что Сабрель так и не вернулся из разведывательной вылазки, Асадук решил начать сечу. Ратные урусы от Бакая сидели в балке тихо.
      -Заждались видно урусы? По сечи скучают! Сегодня разомнут руки-то! Кровью пусть заручаться со мной! Урусской кровью! Своих же урусов…! Рось-земля не простит им измены! Не простит! А я…, а я ещё подумаю, как с ними быть?- рассуждал каган:
      -Эй, Исав! Иди, и начни бой…! Пусть вода в Роси станет красной от урусской крови! В полон ратных не брать…! Их ни на ромейские галеры, ни к себе в рабы…! Гордые урусы…! Предпочитают смерть, неволе! Вот и пусть все сдохнут…, как собаки! Ратайские семьи…, их в рабы! Всё ли понял Исав?-
      -Всё, каган!-
      -Ну, так иди…! И принеси мне голову самого Баташа! Я уже приказал копьё приготовить!-

     Первая цепь конников, выскочив из реки, устремилась за отходящими росскими ратниками. Только Рось, есть Рось. В том месте, где только что стояло войско, неожиданно, из речного песка поднялись острые колья тына. Не успев осадить своих коней, хазары, со всего маха, налетели на эти колья. За первой волной на кольях осела и вторая волна. Лишь третья цепь сумела разглядеть смертельную уловку русов. Осаженные кони заплясали в реке на броде, но неожиданно из реки, с обеих сторон брода поднялись росские лучники. Град стрел беспощадно выбивал хазар из сёдел. Пустились хазары на них, да глубина большая. Лучники, как угри, вплавь. Да нырнули. Все ушли. Так за полчаса боя Асадук потерял треть войска. Баташ за тоже время не потерял ни одного воина.

      -Ах, Баташ! Хитёр…! Шахтера, веди своих тяжёлых всадников в атаку…! Да пусти стрелу воеводе урусскому…! Пусть помашут мечами урусы во славу мне!- наблюдая за ходом боя, ввёл корректировку каган:
      -Ну, вот и всё…! Встал сам Баташ во главе клина…! Ха! А урусы…? Ни щитов, ни брони…. По два меча и всё! Лучники Шахтера четверть выбьют…! А потом, в сече и остальных…! Казатула со своей ратью прикроет моих сотников…!-
А с росской стороны уже неслось, грозное:
      -Рось…!-
Словно эхом отозвалось, за спиной у кагана:
      -Рось…!-
Сотня Кагатулы, сверкая мечами, лавой шла в тыл хазарам.
      -А-а-а. Я погиб. Предал Бакай. Гад…, ползучий…. Не-ет. Бежать…. В степь не пойдут урусы.- ловя своего коня под уздцы, в страхе шептал каган:
      -А кто спасётся, тот спасён и будет!-
Огретый плетью конь, встав на дыбы, захрапел и, галопом помчал в степь, унося на себе кагана. Посрамлённого, но живого.

      -Теперь ты понял, кого надо держаться на этой проклятой, урусской земле?- говорил Шаврут своему приятелю:
      -Если б не я, то ты, Хасдай сейчас висел бы на колу, или плыл по Роси вверх брюхом…! Видел? Видел…, как урусы мечами рубят? То-то! Давай за мной! Видишь брод немного занят! А мы с тобой вплавь…, и в степь! Давай, давай! Не отставай…!-
А по реке, красной от хазарской крови, плыли вверх брюхом убитые хазарские воины.

      Воевода шёл о правую руку от князя. Опытным глазом Судислав выискал в хазарской рати их военачальника и ринулся к нему навстречу. Исав так же направил своего коня навстречу росскому воеводе. И так кривая хазарская сабля со всего маха налетела на росский булатный меч. Звяк, и обломок сабли больно резанул щёку Судислава. Бросив поломанную саблю, Исав развернул и пришпорил своего коня.

      А тем временем сотский Шехтер рубился с бакайским воеводой. Точнее сказать умудрялся чудом отбивать тот град ударов, который обрушил на него Казатула. Вокруг них сотня росских ратников, как хорошо отлаженная военная машина-робот, монотонно истребляла неприятеля. Когда мимо Шехтера галопом промчался сотский Исав, в сопровождении Шаврута и Хасдая, сотский тяжёлых лучников, улучшив момент, тоже пустился наутёк. Следуя примеру своих командиров, те немногие хазарские ратники стали прорываться из окружения и уходить в степь. И так проводив взглядом удирающего противника, Казатула вложив окровавленный меч в ножны, приказал своей сотне построиться. Подойдя к Баташу, воевода протянул ему руку и сказал твёрдым голосом большого военачальника:
      -Ты, прости княже за такой манёвр, который применил наш князь! Но ваш посыльный не дошёл до нас, а враг стоял близко, вот мы с Бакаем и решили под предлогом измены зайти хазарам в тыл…!-
      -Победителей не судят!- только и ответил Баташ, обнимая воеводу. Воевода ж Судислав просто, по-братски, похлопал Казатулу  по плечу. Вся правая сторона лица Судислава была в запёкшейся крови.
      -Достал Исав саблей…!- отмахнулся он от вопроса.
      -Сотня…! Идём на Славуту! Домой идём…!-

      Мчал князь Баташ в городище. Не к жене мчал, к Младе. Стоит Рось, стоит. И стоять будет, пока, он, Баташ меч в руке держит. Ещё помнит он, и Ратибора, и Мстислава великого и, что не только хазар били, а и на ромеев хаживали. И устрашились тогда ромеи Роси, на Мир пошли. А сегодня каган Асадук, как пёс смердящий убежал в степь, раны зализывать. И так будет всегда. Нет измены на Роси, нет.

      Далеко от реки Рось, в своей каганской юрте Асадук сидел один и пил вино. Он был в плохом расположении духа. Да и чему было радоваться? Сеча проиграна. От войска не осталось и трети. И вывихнутая нога ныла, будь она не ладна. Неожиданно полог юрты откинулся и в юрту вошёл Мухтасар. Он был не высок, но широкоплеч. Его раскосые глаза смотрели серьёзно, но без гнева. Показав рукой, чтобы Асадук не вставал, Мухтасар присел рядом с ним.   
       -Что Асадук? Сходил на Рось? Сходил…! Надавали тебе по заду урусы? Надавали…! Ты мне ответь…? Жгли они сигнальные костры на вышках?-
      -Нет…! Не жгли..!-
      -Стало быть князь Игорь не ведает об твоём походе? Это хорошо! Пока молва до него пешком дойдёт… глядишь отойдет уже сердцем князь! Нам ещё из-за тебя войны с урусами не хватает? Ну да ладно…! Ты пощупал Рось у брода, да на ежа колючего напоролся! Руку уколол, да сам жив…, и это тоже не плохо! Ты и Бакая обмануть хотел? А протянул тебе руку Бакай…? А ты зубами-то не скрипи, не скрипи! Ты хитёр, а урус хитрее оказался! Ты не кляни его за это…! Ты же тоже его воевать хотел…? После Баташа? Вот он и понял…! А ты за это ему дружбу предложи…! Предложи забыть старые обиды…! Да…! Съешь с ним яблоко в пополам! Съешь! А другой-то князь, поди, посговорчивей будет, чем Бакайка проклятый…!-
      -Как? Я с урусом яблоко дружбы кушать буду? Да мне в глотку то яблоко не пойдёт!-
      -Ха! Не пойдёт…! Разнылся, как женщина! Вот почему я…! Мухтасар!!! А ты…, ты, просто Асадук! Урусы любят свинину? Вот свинья и сожрёт урусского князя изнутри! Меня один дервиш нашептал, как, и …! Я тебе потом скажу…!-

      Уехал Мухтасар. Асадук долго смотрел ему вслед.
      -Да, умён каган Мухтасар! Умён и смел! Один везде рыщет…! Без охраны! Раз голову мне не срубил, значит знал он, что проиграю я битву! Теперь я кажется понимаю, зачем Мухтасар посылал меня в набег на Баташа! Щупает каган урусов…! Ищет их слабые места…! Что ж? Сегодня князь Баташ на коне! Пусть славу ему урусы поют! И я с ним Мир заключу…! А вот Бакая не прощу…!-

      Ещё тлели погребальные костры, а на Славуту уже ехал воевода Судислав. У заставы воевода осадил коня. Ладная застав у Бакая, крепкая. Ратник на вышке ударил в колокол. Ворота открылись, пропуская воеводу и провожатых. Заставные приветствовали гостей радостными криками, пожимали ратникам руки. Навстречу Судиславу вышел сам князь.
      -Рад…! Рад видеть тебя, Судислав в добром здравии! Прошу за стол…! Медку с дороги…! Да и за победу, тоже!- приветливо молвил князь.
      -Мед, это хорошо! Только дело сперва…! А столы…, столы потом! Хотел сам Баташ приехать, да решил, что дома остаться важнее…! Меня послал! Нам бы с глазу на глаз с тобой, княже потолковать…!- беря Бакая под локоть, ответил воевода.
      -А ты и говори…, пока не за столами мы! Я слушаю тебя, Судислав!- лукаво прищурился князь.
      -Ты, уж не серчай, княже, что заподозрили тебя, как изменника! То, что ты за Рось стоишь, делом доказано…! Но, княже змей-то есть…!-
      -Мы не за благодарность…, за землю свою радеем…! А, что гад завёлся…! Я и сам толк имею! Поэтому и решил под изменой к хазарам в тыл своего воеводу послать! Ничего! Раскроем гада…, дай время! А пока айда за столы, мёды кушать! Баташу скажешь, чтобы ждал меня на днях…! Очень важный разговор есть!-
      -Вот и ладно! А мне и назад пора! За мёд спасибо…, как-нибудь в другой раз, княже! В другой раз…!-
Не успел Судислав скрыться в лесу, а в ворота хазарские воины стучат.
      -Княже! Опять посыл от Асадука! Впустить или, как?- поинтересовался воевода.
      -Впусти! Что опять хочет каган? Эх, нельзя сейчас мне войну вести! Не ко времени…!-

      Хасдай и Шаврут низко поклонились князю и остановились, молча ожидая разрешения говорить.
      -Ну, говорите, что у вас опять стряслось?- хмуря бровь, молвил Баташ.
      -Князь! Наш каган не помнит зла…! Война, есть война! Что ты, под предлогом дружбы провёл свою сотню к нам в тыл…, это хороший, тактический манёвр!- начал было Шаврут, но Баташ перебил его.
      -А каган думал дорогим кинжалом купить князя? Вон им моя жена курей режет…!-
      -Курей…? Да, но это говорит лишь о том, что ты хороший, умный военачальник! Поэтому Асадук всё равно желает с тобой дружить! Он предлагает тебе личную встречу на нейтральной территории…! Можно на реке Рось! Прямо на её середине! Твою безопасность каган гарантирует!-
      -Асадук…? Мне…? Да это я гарантирую, что его не трону…! Пусть приходит! Я согласен…!-
                ***
      На заставах и в городище привыкли к жизни полной опасностей и тревог. Хотя заставы почти не пострадали от набега, работы по укреплению укреплений всё же велись. Берега рва перед высокой стеной из частокола обкладывали дёрном. И мост через ров ладили подъёмный. А в остальном расписание пограничной заставы было не изменным. Так же несли караульную службу на вышках дружинники. Так же, с утра до утра, звенели ратные мечами.

      -Я вот, что зашёл-то к тебе, Млада! Пора Вышату к мечу приучать! Мальчонка он сильный! Да и сообразительный…!- проходя в горенку, молвил князь.
      -Как же…? Вырос Вышата! Чего ж не забрать из дому? А ты подумал, князь, кто мне по хозяйству-то помогать будет? Одна я…! И как тяжело мне, никто не знает! Кто мне дров на зиму наготовит? Кто воды наносит? Он, Вышата хоть и мал, да всё ж помощь по дому!-
      -Да что ты говоришь-то, Млада? Чай мы с тобой не чужие люди…! Вышата сын мне! Я не брошу вас…! И по хозяйству помогу и в остальном…! Мы же всегда помогаем вдовам! А мальчишки…! Они же заставные…! Стало быть, военные!-
      -Я же не вдова! Я и замужем-то не была! А ты мне помощь…!-
      -Гордая ты, Млада! И всегда такой была…! Я и люблю тебя такую…!-
      -Ма! Я воды натаскал…! И лини, вона, в туесе!- не зная, что в доме гость, перебил князя Вышата. Увидев, что мать не одна, он встал у двери, смущённо спрятал руки за спиной.
      -Ну, чего испугался, а? Вот, пришёл просить мать твою, чтобы отпустила тебя на заставу искусство боя постигать…! А мать-то, ни в какую…!-
      -Ма…! Ну ма! Ну, можно? Кукшу вон мамка отпустила…! А мне нельзя, что ли?-
      -Можно, можно, сынок!- только и промолвила мать, вытирая слезу.

      На другой день ранним утром мальчонка уже бежал на заставу. Ратных мальчишек было четверо, то есть две пары. Вышате достался в поединщики Кукша.
      -Вот, Жыхан! Принимай на воспитание молодых дружинников!- с гордым видом объявил князь. Когда Баташ ушёл, Жыхан построил пацанов и сердито сказал:
      -Вы, огольцы, особливо-то не радуйтесь…! Это для Баташа вы молодые дружинники…! А для меня вы, просто, о-голь-цы! Ясно?-
      -Ясно, дядька Жыхан!- дружно отвечали огольцы.
      -Ну, раз ясно, то вот вам по деревянному мечу и секитесь!-
      -Дядька Жыхан, а почему по одному-то, а не по два?- прогнусавил Кукша.
      -Ты сначала один научись в руке держать, а после второй проси…!- таков был строгий ответ. Так началось у огольцов серьёзное обучение воинскому искусству. Обученье в любую погоду. В зимнюю стужу и в летний зной. Только обученье не ограничивалось умением рубить мечом. В него входили и другие военные дисциплины. Ратник росской дружины должен был не только хорошо скакать верхом, но и бегать, не зная устали. Так же метать копья, ножи и боевые топоры. Уметь хорошо плавать и дышать через тростниковую трубку. А уж умение ходить по лесу, и умение хорошо прятаться, это было как само, собой разумеющееся.

      -Вышатка! Айда к Никону!- потирая синяки и ссадины на руках, предложил Кукша своему другу.
      -Айда!- согласился тот.
      -А-а, пострелята? Не уж-то не устали за день-то? Ну, расскажите, расскажите…, как идет обучение?- поглаживая свою седую бороду, учини допрос мальцам волхв.
      -Нет, деду, мы не устали! И обучаться-то интересно…! Жихан нам всё объясняет и показывает…! Он, деду, знаешь какой? Он лучший! А мне в поединщики вон, Вышата…! Мы с ним в паре!- стал рассказывать Кукша.
      -И что же? Кто ж из вас ловчей-то?-
      -Кто, кто? Знамо, Вышата! Как же…, ему, вона, оберег помогает…! Был бы у меня оберег из рога ендинорога-то…! Я б Вышате показал бы!-
      -Ох, огольцы, вы огольцы! Да разве ж в роге дело? Ловкость и сила…, они от усердия! А рог…, рог-то, он, так…! Конечно, он приносит удачу своему хозяину…!-
      -Деду! Вот и Жыхан нас огольцами завёт…!-
      -А как же вас звать-то? Огольцы вы и есть огольцы! Вы, вон поешьте мёда с хлебом, а я, пока с Перуном потолкую!-
      -Деду, а как ты с Перуном-то толкуешь? Он же столб деревянный, дубовый!-
      -Тихо, тихо, Кукша! То ж Перун-то слышит всё…! Вот отрежет тебе язык-то…, будешь знать тогда…!-
      -Деду, а ты, раз с Перуном толкуешь, то тоже всё знаешь?- несмело спросил Вышата.
      -Всё, да не всё! Перун, он и есть Перун! Он всё знает…, а я знаю только то, что Перун разрешает…!-
      -Деду, а расскажи про Киев! Про князей киевских!- шмыгая носами, несмело спросили огольцы.
      -А что, Киев! Он, Мать городов росских!-
      -Деду, а почему хазары росичей, урусами обзывают? Раз веж мы урусы?-
      -Мы-то на Роси стоим, вот и получается, что мы росы! И Мстислав и Ратибор, росами были! А городище на Славуте Кий строил, да укреплял…, вот и назвали городище  Киевом! Правили в нём, потом соплеменники Рюриковича великого, Аскольд, да Дир! Только не были они княжьей крови-то! Хельга Новгородский с княжичем Игорем и сместил их…!-
      -Как сместил, деду?-
      -Как, Как? Посёк…! Обманом заманил обоих в свою ладью и со словами: -Азм есмь Ольг-князь, а се есть Рюрикович Игорь, княжичь!- тут же убил Аскольда и Дира. Олег-то и стал первым называться Русским Князем! Много воевал Олег, расширяя свою державу! И древлян, северян, радимичей, уличей и тиверцев…! И от дани хазарам освободил оных…! А кого не мог воевать, тех подкупом брал! Князя угров, Альмоша не смог воевать, так серебром купил…! Так-то вот! Он и на Византию хаживал, на Царьград! Собрал тогда Олег две тысячи ладей. Посадил в них, по сорок дружинников в каждую, и по Румскому морю айда к Царьграду…!-

      Слушают мальцы-огольцы волхва и перед глазами уже у них море. А по морю ладьи русские. Их тьма. На первой ладье сам Хельга стоит. Он без брони, лишь на предплечьях щитки стальные. Стоит Олег гордо. Зорко всматривается вдаль. Порывы ветра развивают русые волосы князя. Море бушует, но русичи упрямо идут вперёд. Неустрашим князь Олег. Глядят на него  воины, и тоже не ведают страха. Греки хитры и коварны, они готовы к набегу.
      -Княже! Греки, по приказу своего императора цепи в гавани натянули! Не пройти ладьям-то!- ропщут ратники.
      -Раз нельзя по морю, то мы пойдём посуху! Вытаскивать корабли на берег, и ладить к ним колёса!- приказывает князь. Воины удивляются, но колёса ладят….

      -А что, деду, и поехали корабли-то, на тех колёсах?-
      -А-то, как же! Поставили они корабли на колёса…! И поднялся ветер, и подняли они паруса, и пошли по полю к городу….! Испугались тогда греки. И предложили Олегу Мир, и дань не малую! По двенадцать гривен за каждую уключину! А Олег, в знак победы, прибил свой щит над воротами Царьграда! За тот поход, славный князь и был прозван, Вещим…! О нём гусляры бродячие песни пели…, и поныне поют! А пал не в бою…! Кудесники ему предсказали, что ли…! Мол, падёт княже, от коня своего…! Олег сменил коня…! И всё равно от коня пал…!-
      -А как же? Что, коняка лягнул, что ли? Нелюб тогда ковал коня-то…, он как даст ему в грудь…! Нелюб не князь, а выжил! А князь не кузнец! Вон и наш Баташ, Бакай тоже, князья…!  Разве ж их убьёт конь? А тут князь Киевский…!-
      -Э-эх! Огольцы вы, и есть огольцы! Олега змея ужалила…!  Не конь сам, а в костях конских змея скрывалась! Вот и получается, что от коня…! Кости-то коня князя были!-
      -Деду! А правда, что Олег мог превращаться в зверей разных? В волка, например и…, рыскать по лесам и степям…! Или соколом в небеса взлетать?-
      -Да, нет же…! Это всё сказки люди про князя бают…! А всё за то, что мудр был Олег-то!-
       -Деду! А Игорь, князь? Он-то как?-
      -Что, как? Игорь-князь поквёлее Хельга-то будет! Привык Игорь с рук Олеговых кушать…! А Олег-то, как сына его любил…! Даже жену для племянника своего из Пскова привёз, Прекрасу! Ольгой её назвал…! Вот и привык Игорь на всём готовеньком…! А как не стало Олега-то, закручинился молодой князь! Он дружину-то варяжскую от Олега унаследовал! И платит ей дорого…! А потому и с подданных своих дань-то больше чем Олег требует! Олег тоже варягов держал в рати своей…! Но и русских воинов не чурался! Олег Перуну дары дарил, и волхвов слушал, а храм православный, что Аскольд построил, не тронул…! И русских, что за Аскольдом православие приняли, тоже! Правда, волхвы киевские утверждают, что хитростью ромеи заставили Аскольда  поверить в чудесное исцеление после крещения-то! Яд, который дали князю его новые друзья, ромеи, и вызвал слепоту! После крещения и причащения спала хворь с глаз князя…! В вине-то противоядие и было! А Вещий Олег, скорее всего,  был боевым волхвом-магом, а убив Аскольда, других православных неволить не стал! И киевскую дружину-то к своей присоединил…! Вот и служили ему росы верой и правдой! А Игорь-князь храм Аскольдов сжёг…! А почто? Какая разница кому человече верит…? Перуну ли, или Богу ромейскому? Разве ж за это можно карать? Вот и отвернулись от Игоря росы! Не все конечно…! А древлянские племена, Олегу вещему послушные…, так те вообще взбунтовались против Игоря-то! Тяжело сейчас ему…! Он сейчас среди ворогов, как подкова в клещах кузнеца…!-
      -Деду, а правда, что распяли ромеи Бога-то своего?-
      -Истинно, правда…! Только не Бог он был, а сын его…! Ходил Иисус по земле, плотничал, и законы Божии проповедовал…! И не понравилось ромеям, что он, Божьи законы-то, выше ромских ценит…! Вот и распяли они Иисуса, прибив гвоздями к  кресту! А он, поскольку был сын Божий всё стерпел…, и сметь принял мучительную! А потом взял да и воскрес…!-
      -Как воскрес?-
      -А так…, ожил и, всё…!-
      -Деду, а разве ж можно ожить-то после смерти?-
      -По христианским писаниям получается, что можно!-
      -А, что, деду…? Ромеи не захотели Иисуса опять распять?-
      -Может и захотели…! Да только вознёсся Иисус, к Отцу своему, на небеса…!-

     -Смотрю я на небо, Кукша, и думаю…! Куда вознёсся Иисус-то? Там, на небе ни тебе дворцов, ни изб…! Да и вознестись без крыльев птичьих нельзя…! Я сколько кидал вверх камень-то…? Так он всегда обратно, на землю падает!- шагая домой, рассуждал Вышата:
      -А за крылья, что наш кузнец как-то решил выковать…, так его князь-то по голове не погладил…!-
      -Да сказки дед Никон бает…! Он грамоты всякие читает…! И на рунах гадает тоже…! Поди, пойми…, где врёт Никон, а где нет?- безразлично ответил Кукша:
      -А у Нелюба, как и у деда, полна голова тараканов всяких…!-
      -Э-э-э, нет…! Никон волхв, и про всё, что творится у нас на Роси, записывает…! Ему князь наш много папируса египетского наменял…! Несмотря на то, что уж очень дорогой этот папирус! У Никона и берестяных грамот всяких полно…! И если он неправду напишет, то его князь Бакаш тоже, по головке не погладит…! Я, Кукша, хочу у Никона, научится буквицы угадывать, чтобы и писать их уметь и читать тоже…!-
      -А мне это ни к чему! Берестяные то грамоты, или папирус заморский…! Я, Вышата, когда выросту, у князя Игоря в дружине буду! И мне некогда будет буквицы эти разгадывать…!- на прощанье сказал Кукша другу.
      -А я…! Я не знаю…!- пожал плечами Вышата в ответ.

                ***
      Асадук вошёл в свою юрту и оторопел. Прямо посередине юрты, на дорогих коврах сидел человек. Он был одет в латы неизвестного воина, а лицо гостя было спрятано под маской, искусно сделанной из звериной шкуры.
      -Что, каганка? Испугался? По делу я…! Ты не стой, как столб Перуна! Садись, давай…, вино ромейской наливай! Себе и мне…! За добрым кубком и поговорим! А то во рту пересохло, покуда до тебя доберёшься…!-
      -Ты…, урус, откуда? Ходишь, как тень…! Без шума и следов! Я же, с испуга и стрелу пустить мог бы!-
      -А и пусти! Пустить-то легко…! Попасть трудно! И не зови меня урусом…! Не урус я! А кто? Тебе, хазар знать не надо…! Зови меня просто, Лавр! Много стран у меня за спиной…! Даже Серес! Ты, даже если и попадешь в меня…, не убьёшь! Что смотришь? Стреляй! Давай, давай!-
      -Ты, Лавр или очень смел! Или просто очень глуп! Я, каган! Значит, лучшей!- кладя на лук стрелу, воскликнул Асадук:
      -Может, сначала скажешь, зачем пожаловал? А то умрёшь…! И я этого так и не узнаю никогда!-
      -Ха! Да ты и стрелу пустить боишься, лучший…!-
После таких слов Асадук, с кривой усмешкой, пустил в гостя стрелу. Только, несмотря на малую дистанцию, Лавр легко увернулся от стрелы. Вторая стрела тоже пропела мимо. А третьей, гость гордо выставил грудь на встречу. С глухим стуком, пробив кожу нагрудника, стрела воткнулась в ту грудь. От этого удара Лавр, раскинув руки, упал навзничь.
      -Урус, урус! Я же тебя предупреждал…! Вот теперь ты мёртвый…!- Асадук протянул руку, чтобы приподнять маску.
      -А ты в этом уверен?- поднимаясь, и отводя руку кагана, усмехнулся Лавр:
      -Заколдован я, хазар! И сам, я колдун…! Что? Веришь теперь?-
Гость выдернул стрелу из груди и бросил к ногам кагана. Асадук не верил своим глазам. После его выстрела, причём в упор, не выживал никто. А это урус, как ни в чем, ни бывало, сидит и продолжает жить.
      -Ладно! Потешились и хватит! Вот, смотри…! Видишь этот маленький сосудик? Он тоже привезён из Сереса! Он стеклянный…! В нём яд! Этот яд называется «Месть императора»!- Лавр протянул кагану склянку:
      -Тебе надо будет помазать этим ядом одну стороны своего кинжала…! Когда будешь говорить с Бакаем, разрежь им яблоко и отравленную половину отдай росскому князю! И яд сожрёт его изнутри! Медленно сожрёт и болезненно! Ты понял меня, хазар? Смотри…, не перепутай! А теперь давай, угощай меня ромейским вином! А то ехать мне пора…!-
Когда гость поднёс кубок ко рту, приподняв при этом шкуру маски, Асадук отчётливо разглядел чисто выбритый подбородок.

      Провожая гостя, Асадук долго стоял, глядя ему вслед. В руке он сжимал маленький стеклянный пузырёк.
      -А ведь яд-то мне должен Мухтасар дать…! Стало быть, и его знает Лавр! И очень хорошо знает! И в самом деле, колдун урус! Только отъехал и исчез, как будто и не было его вовсе! Только пыль одна! Страшный человек, этот урус…! Или, как его там? Уехал, и спокойней стало на душе…! А, как же дозоры его пропустили-то? Всех порублю…!- каган схватился за саблю:
      -Порублю…! А за, что? Как поймать того, кого нет? Лавр не против нас, стало быть, не враг…! Но и не друг, это точно! Тьфу…!-
Каган вытер дрожащей рукой слюну со скривлённых губ.

      -Откуда хазару глупому знать, что подоплёку из сереского шёлка стрела не протыкает. А двойную и подавно…! Вон! Только синяк и остался…!-
Громкий рык прервал мысли Лавра и на поляну, как-то боком выскочила большая медведица. Она остановилась и принюхалась. Потом встав на задние латы во весь свой рост и сердито рыча, двинулась на Лавра. Из-за медведицы пугливо выглядывали два маленьких медвежонка.
      -Только медоедки мне и не хватало…! С малыми она, вот и прёт…! За детишек своих опасается! Прочь! Прочь бер проклятый! Вот я тебя из лука…!- закричал на медведицу Лавр, поспешно вскакивая в седло. Но медведица неумолимо шла на человека. Конь, чуя грозного хищника, плясал на месте, готовый в любую секунду рвануть в галоп.
      -На-а!- почти завизжал человек в маске, пуская в медведицу стрелу. А испуганный конь уже нёс его в лес, не разбирая дороги.

      Стрела попала зверю в плечо. Видя, что всадник быстро ускакал, медведица села. Прихватив зубами стрелу, она дёрнула её. Древко стрелы хрустнуло и обломилось, а острый наконечник так и остался глубоко в теле медведицы.

                ***
     В  схроне крепко спят два дружинника. Гладь Славуты-реки блестит на солнце. По глади скользит большой струг.
      -Эй-эй! Ну-ка, хорош спать горе-ратники!- Ворун тормошит товарищей:
      -Татей проспали…! Струг киевский не проспите! Вона к берегу уже идёт! Опять князь киевский к нашему князю посыльного шлёт!-
      -Почто лаешься, Ворун одноглазый? Мы прикорнули-то самую малость…! А, что тати? Разве ж были тут они? Ан и не было их…! Я б не проглядел бы…! Тихо ночь прошла…! Только выпь в тростнике ухала всю ночь! Да кони фыркали!-
      -Может кони-то, и фыркали…, да вы, своим храпом, заглушили и выпь и коней, тоже! Я вот пожалуюсь Бакаю-то!-
      -Не губи, Ворун! Не говори князю…! А мы с Игнатием добра вовек не забудем…!- лепетал посрамлённый Засима.
      -То-то…! Я молчок…! А ты вона скачи к Бакаю! Скажи, де гости из Киева…, пожаловали! Да скажи, что я с Игнашкой на стреле их проводили-то! Понял ли?-
      -Понял я, понял! Уже еду, Ворун!-
А со струга уже сходили ратные. Они были не чета ратным с заставы. Все в броне, со щитами медными, кованными, круглыми. Львы на них. Мечи, длинные, узкие и шеломы железные.

      -А, что? Князь с воеводой не чтят князя Игоря?- строго спросил вошедший воин.
      -Князя Игоря-то мы чтим…! Да вот ты-то не князь…, и не воевода!-
      -Я не воевода…! Это ты прав, душу из тебя вон! А ратный-то я княжий…! Алекса, я! Небось, слышал? А нет, то прикажу на угольях тебя поджарить…, сразу запомнишь, небось, на всю жизнь…!-
      -Что ж ты стращаешь-то? Аль мы не росы? Что ж меж собой-то зло робить?-
      -Ты, рос не собрат мне…! Я варяг, а не рос! И мне без разницы кому головы рубить? Древлянам, аль хазарам…! Али росам…? Да ладно, ладно не трясись князь…! С делом меня к тебе Игорь послал! Вы здесь на дальних заставах, поди, от безделья мхом все поросли, аки бородами? Коли бород не бреете, стало быть, булаты тупые…, без дела?-
      -Да что ты…? Что, Алекса…? Князь Игорь со своей дружиной, славной далече, в Киеве сидит…! Сидит и не ведает, что нас, тут, хазар донимает пуще прежнего…!- говоря эти слова, князь Бакай рукой показал и воеводе и ратнику Воруну выйти:
      -Что бороды-то не бреем…, так от комара борода-то первое дело…! С хазарами мы и сами потихоньку справляемся! На днях приходил Асадук, от Мухтасара с боем…! Так наподдали мы ему…, и ушёл хазар обратно в степь!-
Алекса внимательно глядит на князя:
      -Ты, Бакай, особо не лютуй, не лютуй с Мухтасаром-то! Он в хазарском каганате не последний князь…! Нет сейчас у Игоря ни сил, ни времени на Вениамина, хазарского царя! Мир у великого русского князя с хазарами…! Пусть и хлипкий, ан мир!-
      -Да разве ж я против? Вон, Асадук, посыльных шлёт…! Толковать со мной желает! Говорит, что зла, де не помнит…! Настаивает на личной встрече!-
      -А ты и пойди ему навстречу…! Разведай! Какие планы у хазар! Только будь похитрее! Они, хазары-то дюже хитры…, и поэтому с ними надо тоже, больше хитростью…!-
      -Оно, конечно можно…, хитростью-то…! Да завёлся гад у меня в дружине! Хитёр и изворотлив, как «змей»! Не предугадаешь, где ужалит!-
      -Гада надо ловить, князь…! Гад, есть гад…! Гад хуже ворога! Его истреблять надобно нещадно…! Но ладно! Со «змеем» своим ты сам разберёшься…! А пока слушай, чего скажу! Вы же на реке стоите, и лодки у вас наверняка есть! Только Игорь, князь приказывает ещё лодок долбить! Больших и крепких! Я не ведаю, что князь затевает…! Только в следующей весне, чтобы лодки были на воде и спытанны по совести! Понял ли меня…, князь? И соседу своему, Баташу всё тоже, слово в слово передай! А я пошёл покуда! Взад пора вертаться…! Да…! Князь Игорь…! Он же русский князь! А я ему верой служу! Стало быть, мы с тобой, князь Бакай, побратейнички…!- хлопнув Бакая по плечу, на прощанье, Алекса вышел вон.
      -Почто Алекса-то приходил, княже?- садясь на лавку, поинтересовался Казатула.
      -Почто…? Лодки велит князь киевский ладить! Ох, Казатулушка…, затевает, что-то большой Игорь! А мы «змея» изловить не можем! Ворун вон, говорит, что тати на реке объявились…! Казачки завсегда купчишек доили…! Испугом только! Без крови! А что если по другому они жить стали? Вот я и говорю…! Надо берега Славуты прочесать…! И построже прочесать, чтобы неповадно татям было близь застав разбойничать!-
      -Это мы исполним…! Не беспокойся Бакай! И если и в самом деле казачки зашевелились, то шапки мы им посбиваем! Тут будь спокоен!- грозно заявил воевода.
      -Да…! Чуть не забыл…! Надо бы плот связать! Асадук мне встречу на середине Роси назначил…! Боится каганка хазарский! Вот, таким образом обезопаситься хочет!-
      -Ладно, княже! Сладим мы плот…!- и воевода с поклоном уходит.

      Плот сладили бакевские ратники ладный. На другой стороне Роси хазары тоже срубили полт. Взвизгнула стрела и перелетела на другую сторону реки и протянула за собой тонкую тесьму. К тесьме тут же приладили толстую верёвку, перетянули её через реку и перемёт был готов. И вот уже на середине Роси сошлись два плота.
      -Я приветствую тебя славный князь Бакай!- поднимая правую руку вверх, поприветствовал росского князя каган.
      -И я приветствую тебя каган Асадук!- сухо ответил князь:
      -Ты хотел говорить со мной? Я готов выслушать тебя, хазар!-
      -Ты, Бакай воин, и я воин, и Баташ воин тоже…! Я хотел Баташа воевать…! Не по своей воле…! По чьей, тебя не касается…! Так вот! Я пошёл на Рось, и был бит! Бой есть бой! Ты не предал своего росского князя! Хвала тебе! И меня ты перехитрил…! Так вот князь Бакай! Я не держу зла ни на тебя, ни на славного Баташа! Вот яблоко раздора…!- Асадук вынул кривой нож и разрезал яблоко напополам:
      -Давай съедим его и забудем о нашей вражде…!-

      -Прощай, урус! Прощай! И гореть твоему трупу на погребальном костре…, зимой гореть!- с кривой усмешкой говорил Асадук, провожая взглядом плот росского князя.

                ***
       Царьград, своими неприступными бастионами, упирается прямо в море. Вокруг города кипит торговая жизнь. Каких купцов тут только нет. Со всего сета. В своём дворце, на золотом троне сидит регент Александр, брат скончавшегося Лева IV Философа. Он смотрит безразличным взглядом на танец наложниц. Пышногрудые девы не волнуют императора. Считая своим кумиром Калигулу, Александр был большим развратником. Но развратный образ жизни до добра не доводит. Рано став импотентом, регент сильно переживал своё мужское бессилие. А тут ещё и государственные дела навалились огромным, непосильным грузом. Купцы и лазутчики, в один голос, донося ему, что Ингор, архонт Роси собираясь силой, готовит поход на Византию. Всё бы ничего. Стены города неприступны и в ратной силе недостатка нет. Да свежи ещё в памяти жестокие набеги Роси на Царьград. Такие архонты, как Аскольд и Дир, а так же Олег, названый великим князем русским, и полновластным её правителем, огнём и мечом наводили ужас на свободных греков. И платил Царьград им дань великую, и заключал мирные договора, и всё равно смотрит Русь алчным взглядом на Византию. Горестно вдыхает регент, и жестом приказывает танцовщицам удалиться. Протовестиарий Феофан не раз твердил императору, что подать большую с купцов Царьград берёт. Можно было б помягче к росам, да другие тогда роптать начнут. Тут слабину давать нельзя. Поэтому пригрозил Александр Феофану, что сбросит его на копья за дерзкий его язык. Конечно, языком Феофан дерзок, но и умом-то долог. Вот и не спешил  регент вершить суд над дерзким своим протовестиарием.

      -Божественный!- припадая на колено перед императором, смиренно молвил протовестиарий Феофан:
      -На твой зов явились…! С востока - деместик-Панфир! Македонянин Фока-патриций, и фракиец Федор-стратилат, а с ними же и сановные бояре, тоже явились…! Я хочу, набравшись смелости, предложить тебе, Божественный, провести совет в лаконикуме! Куда приятней вершить государственные дела в лаконикуме, лёжа на мраморном лежаке, и под сладострастные звуки лир, возливая вино, лицезреть танцы очаровательных полуобнажённых танцовщиц…! Да и патриции с боярами пусть смоют с себя пыль нелёгких дорог…!-
      -Да ты не смелости набрался…, а наглости Феофан…! Хотя, не скрою,  твой совет мне нравится…!- грациозно вставая со своего трона, с напущенной строгостью ответил император протовестиарию.
      -Конечно, разогретые паром и вином патриции будут со мной куда откровенней! Ведь трезвый-то человек может и смолчать про то, о чём, с большой охотой, расскажет с пьяна…!- так размышлял Александр, направляясь в баню, куда и повелел он явиться всем, прибывшим на совет.

      -Божественный! Я считаю, что большой беды нет в том, что  Ингор, архонт Руси собираясь силой, готовит поход на Царьград...! Русские архонты всегда собираются силой…! Русь далеко! Другое дело, болгары! Их лидер, Симеон является талантливым полководцем и дальновидным правителем! Он подмял под себя и венгров, и сербов! Благодаря его радениям, Болгария становится весьма могущественным государством…! Именно Болгария представляет большую опасность для Царьграда…! Эх! Упустили мы в своё время молодого священника Симеона! Так он теперь матёрым воеводой стал! - бойко выговаривал явно захмелевший Федор:
      -Ну, да Бог с ним! Силы у Фракии есть…! Да и у Македонии тоже! А у  деместника-Панфира, под началом достаточно воинов, чтобы указать Симеону его место! А коль придёт русский архонт…, встретим! Только я считаю, что рано ещё стягивать войска к городу…! Лазутчики, поди, и у русичей имеются! Сразу донесут Ингору! А он-то непременно придумает, как воевать против нас! Зря, что ли племянник он Олегу-то! Так, что пусть, Божественный, всё остаётся так, как есть! Дабы ненароком не открыть свои карты врагу! Лишь только тогда, когда станет точно известно, что Ингор идёт на нас…, мы подтянем войска и посмотрим, столь он силён, что его страшатся все вокруг?-
      -Я бы послушал тебя, Федор…! Но меня мало беспокоит Симеон! У нас, с Болгарией, Мир! А вот смутьян, Константин Дука…! Конечно, чтобы поставить на место Дуку, достаточно дворцовой гвардией! А архонт Игорь, совсем другое дело…! У него в рати варяги-викинги…! А они в сече неустрашимы! Любой царь хотел бы иметь в своём войске викингов! Ведь они не только храбрые воины, но  и мореходы отличные! Они, метая со своих дракаров глиняные горшки с каменным маслом, могут легко пожечь любые наши галеры! А конные русичи, как саранча, идут лавой и сметают всё на своём пути! Платили мы Иосифу, хазарскому царю, чтобы он, своими набегами беспокоил Русь…! Да вторглись в его степи племена печенегов! А печенеги, помня Олега-вещего, скорее пойдут с Ингором, нежели против него!- тяжело вздыхая, твёрдо возразил патрийцу регент.
      -О, Божественный…! Не зря ты великий император во всём Мире!- радостно воскликнул протовестиарий. Он был уже изрядно пьян, но ясность мысли при этом не потерял.
      -Я это и без тебя знаю…! Только я не император, а все лишь регент! Законный император, Константин VII. И сейчас не время напоминать мне об этом, лишний раз!- резко одёрнул Феофана Александр. Но протовестиария уже понесло и он, бойко вскочив с лежака, и размахивая своими короткими, пухлыми ручонками продолжал кричать:
      -Божественный…! В моей речи нет ни капли лести…! И ты сейчас в этом убедишься! Я тут, на днях читал папирусы с летописями о славных византийских битвах…! Так вот…! Там я вычитал об одном ливанце…! Он бежал в Царьград из Илллиополя! Так вот, Божественный! Этот, некий Каллиник, придумал…, очень грозное оружие! Что собой представлял, это оружие, в летописи об этом ничего не говорится…! Лишь упоминается некая жидкость – нафта! А нафта-то и есть не что иное, как каменное масло! Вот и получается, что ты, Божественный самый великий император…!-
      -Ну, хорошо!- уже мягче, но всё же с упрёком, подытожил мысль Феофана регент:
      -Пусть нафта, будет каменным маслом, или наоборот…! Кто же сейчас вспомнит, как было устроено это грозное оружие?-
      -Конечно, никто не вспомнит…! Только я, своей властью провёл некое расследование и, нашёл…! Внука…! Внука того самого Ка-лли-ника! А он-то и заверил меня, что сможет воссоздать, это самое оружие! И если архонт Игорь придёт к нам, а придёт он по морю…! Мы сможем с честью встретить его…! Я если будет тебе угодно, на ушко скажу, как называется это оружие!-
      -Что ж? Скажу тебе Феофан…! Не зря ты, протовестиарий…, при мне! Если ты и дальше будешь так рьяно служить мне то…, то быть тебе паракимоменом! А как называется это, твоё сверх мощное оружие, мне ни сколько не интересно…! - эти слова регент говорил таким вальяжным тоном, что все члены совета сразу поняли, что император снова обрёл крепость духа. А Александр, про себя отметил, что неплохо придумал Феофан, провести совет в лаконикуме. Так, на радостной волне военный совет первых мужей Греции плавно перешёл в настоящую оргию с обильными виновозлияниями и страстными совокуплениями. Александр, лишённый возможности совокупляться самостоятельно, с большим наслажденьем наблюдал, как это делают другие.

      На другой день, в прекрасном расположении духа регент подписал сразу пять приговоров к смертной казни.

                *
      -Деду! А что за секретное оружие-то придумали греки?- спросил волхва гридя Устин.
      -Придёт время, узнаешь…! А так слушай пока, чего сказываю, и не перебивай! А то забуду ещё, про что баю-то…!- отвечал с лукавой улыбкой дед:
      -Ну, на сегодня всё…! Завтра, если вас князь Вышата отпустит пораньше, приходите! Я, что было дальше, расскажу…!-

      Распираемые любопытством, молодые ратники пристали к князю с расспросами.
      -А откуда вам известно про секретное оружие?- с удивленьем, ответил вопросом на вопрос, Вышата.
      -Да мы с Устином, вчера, заехали к деду Судиславу, погреться…! Он и сказывал…! А что за оружие, не сказал…! Мы думаем, что врёт дед…!- машет рукой Филат.
      -Молодые вы ещё! Зелёные…! Человек, не раз смерти в глаза смотревший, врать не будет…! А волхв, тем паче! Правду дед Судислав бает! Я это оружие самолично видел!- успокаивает гридей князь:
      -А вы сегодня идите к нему опять…! Я вас пораньше отпущу! Судислав дальше расскажет! Ему полезно память свою освежать! Он же летопись пишет! А, как же? Это нужное дело…! История Руси нашей! И дед Никон летопись вёл! И до него волхвы тоже вели…! Я эти летописи читал…! Давно, правда…!-

      Смотрят огнищане, с каким усердием молодые гриди мечами звенят, удивляются. А Устин с Филатом рубятся, аж пар от них идёт. Да и кричат при этом:
      -Я тебя секретным оружием побью…!- кричит Устин, махая с остервенением своим мечём.
      -Нет, это я тебя побью…!- кричит Филат, умело отбивая эти сильные удары своего поединщика.
Усмехаются ветераны:
      -Слышали, звон…! Да не знают где он…!-

      Только завечерело, оба молодых в седло прыг и галопом к волхву, дальше байки слушать….

                ***
      А тем временем, в городе Киеве, Игорь, великий князь Киевской Руси, тоже держал военный совет. На этот совет собрались все посажённые им князья и все воеводы многотысячной княжеской рати.
      -Вот зачем я собрал здесь всех, вас на Вече…!- начал свою речь Игорь:
      -В продолжение ратных дел, которые были начаты великим князем русским, Олегом, я, Князь-Игорь, хочу идти войной на Византию! Воевали греков и Аскольд с Диром! И Вещий Хельгу тоже…! Брали они с византийцев дань не малую, и мы тоже возьмём! Только вот после смерти Олега, древляне не хотят выплачивать установленную дань…! Да и ратных своих они больше не шлют в Киев, на службу…!-
Загудело вече, после этих слов, как потревоженный пчелиной рой.
      -Правильно говоришь князь! Дружина-то произносилась в походах…! Ни оружья крепкого, справного, ни одежд, ни брони…! На берега Джурджаны идти надо!  Талышские племена воевать!- кричали одни.
      -Ага, в поход на талышей…! Как же! А Мал, князь древлянский тут, как тут! Пожжёт Киев-то! Сначала древлян к дани вернуть надо, а опосля уж, на берега Джурджаны идти…!- кричали другие.
Слушает Игорь своих воевод и хмурится:
      -Эх, не ко времени почил Олег! Не ко времени! Он бы сейчас научил бы меня, уму, разуму!-
Подходит к князю княгиня. Треплет его волосы, спрашивает:
      -Ты почто так грустен сокол мой ясный?-
      -Как же тут не грустить-то? Не могу я разорваться на два Игоря! И древлян учить надо и, опять же талышей воевать…!-
      -А ты положи свои думы на весы-то! И взвесь! Какая тяжелее будет, ту и решай…!-
      -Да решил я давно…! На Царьград идти надо! Дань с греков богатую взять! Тогда и дружину поправить можно будет, и Мала наказать! А потом…, хоть бы и хазар, и талышей…!-
      -Слаб ты пока, княже на Царьград идти…! Слаб!  Ты вначале своих князей уздой стяни, а опосля уж на Византию гляди! Слушай Игорь, о чём Вече гудит? И отмечай кто про что бает! Смышлёных воевод приближай…, от глупых подальше будь…! Варяги тебе преданы! Их и ставь по обе руки своей! Вон, Свенельд! Чем тебе не первый помощник? На него, как на посох крепкий, опереться можно! А он-то первый зовёт тебя на древлян идти! Ты думай, пока! А я в Новгород уеду! Уеду, пока Днепр не стал…! Так, что иди Игорь-князь! Иди и воюй на благо Руси великой! А я, буду ждать тебя со щитом…!-
      
      Толстые, восковые свечи тускло освещают полати Игоревы. Игорь сидит хмурый, думу думает:
      -Легко судить княгине! Ей не воевать…! А так, умна княгиня-то! Как муж умна! Как всё по полкам разложила, а? Комар носа не подточит! А я тоже, не лыком шит! На древлян я сам не пойду…! Боярина Свенельда пошлю! Причём с дружиной не большой! Пусть покажет, как мне служит! Что-то Алексы нет! Давно пора вернуться! Алекса, Алекса! Вот бы воевода был бы…! Да не хочет! Говорит, что и так мне верен! Любо ему от меча, да от стрелы случайной, меня караулить…! Да и пусть!-
Думы князя прервал громкий стук в дверь.
      -Князь! Алекса к тебе! Впускать?-
Алекса вошёл, поклонился князю и встал, ожидая от оного вопросов или приказаний.
      -И так…! Чем порадуешь князя, Алекса?-
      -Я, князь…, спустился по Днепру до самых границ! И не всё спокойно в твоём, великом государстве, Русь! На Рось-реке, хазары пытались напасть на пограничные наши заставы…!-
      -И что же ты умолк, Алекса? Как всегда на самом интересном? Опять хазары…! У нас же с ними Мир!-
      -Киев далеко от русских границ, княже…! А хазары никогда не упускали случая воевать русичей! Мужчин в рабство к ромеем продать, а женщин…, их и себе можно оставить! Для забав…! А, что? Пущай пацанву рожают! Вырастут, воинами будут! В детях-то она сила…!-
      -Скажи Алекса, кто из каганов напал-то?-
      -Да, Асадук…!-
      -Асадук? Тоже мне, великий воин! Напал…, ну и, что?-
      -Князья, Бакаш, с Бакаем показали ему, как воевать надо…! Асадук сам, едва ушёл…! С теми, не многими, живыми…! Из пяти сот в живых осталось от силы сто…! Русских же погибло…, мужей двадцать, двадцать пять…, не больше! Прощупывают нас хазары! Силы наши пытают! Может царь Иосиф войной на Киев идти хочет?-
      -Может и хочет…? Только уже нету боле Иосифа-то! Сейчас Вениамин, царь хазарский. Вот ты, Алекса иди к нему и узнай! Поговори с царём от моего имени…! Напомни, что Мир у нас! Да скажи, что князь Игорь на берега Джурджаны походом идти собирается! А чтобы не мешал, я грамотку ему отпишу! Так, что завтра и сбирайся…!-
Ратник с поклоном вышел вон, а князь, задув свечи, остался сидеть на кровати в полной темноте. Вдруг скрипнула половица.
      -Кто там?- с тревогой вскрикивает Игорь. В ответ, тишина. Только половицы тихо поскрипывают. Князь встаёт, чтобы взять оружие, но горячие, женские руки обвивают его шею, а ласковые губы страстно целуют его в губы, шею. Не в силах сопротивляться этим страстным ласкам князь ложится на кровать и позволяет шалунье делать всё, что она хочет. А невидимая в полной темноте женщина знает, что ей надо. Она, склонившись над княжеским началом, начинает страстно целовать его. Горячий рот и умелые руки бесконечными ласками доводят князя до исступления. Всё это происходит в полном безмолвии. Только страстные вздохи князя нарушают эту тишину. Сколь длились эти страстные истязания, Игорь не понимал. Он словно превратился в лёгкую пушинку и не лежал на ложе, а парил, парил над ней в полной тьме. Но вот обхватив женскую головку руками, князь с силой прижал её к себе, и взорвался мощным изверженьем своей  страсти. Так же бесшумно женщина вышла вон, оставив сомлевшего князя одного.
      -Ай да Ольга…! Как своеобразно она решила со мной проститься…!- думал Игорь засыпая.

      Княгиня Ольга сидит за столом и что-то пишет. В комнату входит чернавка. На раскрасневшемся девичьем лице и волосах видны следы недавней страсти.
      -Всё сделала, как я сказала…?- вставая, строго спрашивает княгиня.
      -Всё…!- с поклоном отвечает та. Княгиня отвешивает чернавке хорошую пощёчину и, со словами:
      -Молодец….!- отпускает девушку.
      Рано утром на крыльцо своего терема выходит князь киевский, Игорь. Приложив ко лбу козырьком ладонь, он смотрит в след плывущей по Днепру ладье. Ладья увозит княгиню Ольгу  в далёкий Новгород. Помахав вслед ладье, князь вошёл в терем и поэтому не увидел, как с корабля взлетел голубь с берестяной грамоткой на шее и полетел в сторону далёкого города Искоростень, к Малу, князю древлян. Любили древляне голубя – птицу. Ой, как любили.
 
                ***   
      Городище Итиль, на Итиль-реке. Живут тут хазары важные. Приближённые все Вениамину – царю. Да ещё купцы. Все богатые. У Вениамина дворец, позавидовал бы сам Цезарь ромейский. К царю идёт Мухтасар. Ни стража строгая, ни телохранители царёвы ему не перечат. С поклоном пропускают. Все знают кагана в лицо. Смуглое лицо Мухтасара грязно от пыли. Только не заботит этикет царский кагана. Он не поданный, и не человек вовсе. Он, душа степная. Он, мягкий ковыль. Он жёсткий карагач. Он тень, тень от солнца. А тень, она всюду.
      -Я люблю тебя Мухтасар! Как сына родного люблю! Только ты, Мухтасар не летай, не летай выше орла степного!- вместо приветствия воскликнул Вениамин кагану:
      -Опять ты сер от пыли и зол от дум своих!-
      -Царь! Прикажи своим телохранителям посечь меня…! Закисла кровь в моих жилах! Порубиться хочу…! Порубиться так…, на смерть! И не хочу я толки с тобой толковать, пока не отведу душу-то! И пусть их будит шестеро…!-
      -Что ж! Пойди…! Поиграй, Мухтасар! Только будет много их…, супротивников! И с саблями…, и со стрелами! Смотри…. Мухтасар! Ты сам того хотел…!-
Царь хлопает в ладоши. Его услужливо поднимают телохранители с трона.
      -Пройдём во двор, Мухтасар! Там всё готово для твоей…! Как бы это лучше сказать? В общем, иди и убей их всех! Не то…, они убьют тебя…!-
Взяв свою любимую жену Зулю, царь идёт в своё ложе. Цирк пуст. Вот на круглую арену выходят воины. Они, все, богатырского телосложения. В кольчугах лёгких, со щитами. В руках кривые сабли. Они, все преданы своему царю, и по первому его требованию готовы умереть. Мухтасар спокойно входит в центр круга. Его могучий торс обнажён. В одной его руке сабля в другой маленький, круглый щит. Царь кидает вверх шёлковый платок.
      -Как только платок коснётся земли…, можете начинать…!-
Платок упал, но никто не сдвинулся с места. Мухтасар, потому, что просто ждал, когда царские телохранители станут нападать. Воины, хорошо знавшие кагана, не тропились это сделать. Царь, в нетерпении хлопает в ладоши и начался бой. Первые три воина бросившиеся на кагана были мгновенно убиты. Мухтасар, упреждая каждый выпад телохранителей, двигался подобно степному смерчу. Его сабля как молния разила врага. Фонтаны крови веером разлетались в разные стороны. Несколько капель, долетев до царского ложа, попали на царское платье и на лицо Зули. С демонической улыбкой женщина стёрла пальцем каждую каплю, а палец облизала с большим удовольствием. Но Вениамин этого не видит, он внимательно следит за боем. Прекрасен Мухтасар в бою. Прекрасен и жесток. Со второй тройкой он покончил так же быстро и легко, как и с первой.
      -Молодец…! Молодец, Мухтасар…!- царь одобрительно хлопает в ладоши:
      -Ну, теперь-то мы можем с тобой поговорить? Ты отвёл душу-то?
      -Теперь можем, царь!- вытирая окровавлённые руки об свои штаны, согласился каган.
      -И так, скажи мне Мухтасар, где рыскал? Что видел и, что слышал…?-
      -Рыскал я, царь по твоему необъятному царству…! И кое-что видел, и кое-что слышал! Видел я, как слабы наши воины…! На севере, на реке Рось, вздумал Асадук урусов воевать…! Да так навоевал, что сам едва ушёл! А слышал я, что молодой Киевский князь Игорь на Царьград поход готовит…!-
      -Опять Асадук…! Опять своевольничает! Всё хочет за моей спиной разжиться…! Всё в орлы метит, а сам-то ворона облезлая…! Прикажу голову ему срубить и на кол у моего дворца насадить!-
      -Не спеши, царь глупого подданного своего казнить! Попытал он силы урусов…? Попытал! А что побили его, так это говорит о том, что урусы всегда начеку…! Игорь князь ещё слаб и глуп! Мир у нас с урусами, и пусть будет Мир! Пусть идёт Игорь на ромеев-то! Препон ему чинить не стоит! Нам с востока другая беда грозит, это печенеги! Сильны их племена, а их предводитель Ясн хитёр и умён. Битву он начинает с того, что обстреливает своего врага тучами стрел, а затем стремительно атакует его. Если противник бьётся стойко, его орды отступают, стремясь заманить неприятеля в засаду, чтобы окружить его и уничтожить. Так, что нам сейчас нужен каждый каган…! И умный, и глупый! Даже может так статься, что и к урусам придётся за помощью обратиться! К тому же Игорю…!-
      -Расстроил ты меня Мухтасар! Поди, с глаз моих! Один хочу остаться, чтобы посидеть и подумать над твоими словами!-
Мухтасар поклонился царю и вышел, а Вениамин  вернулся в тронный зал, сел на свой золотой трон и глубоко задумался. Приносили лазутчики вести царю о печенежском войске, да не принимал царь эти вести так серьёзно. Но раз о печенегах заговорил сам Мухтасар, значит тут есть над, чем подумать. Но чем больше царь думал, тем меньше мыслей приходило ему в голову.

      Прошла неделя, как уехал каган Мухтасар. И вот раннем утром ко дворцу подъехал варяжский воин. Он легко спрыгнул с коня и подошёл к дворцовой страже.
      -Эй, хазар! Иди и доложи своему правителю, что к нему посол от великого князя киевского, Игоря!- с гордым видом приказал воин одному из стражников. Стражник кивнул в знак того, что он понял посла и немедля вошёл во дворец. Алекса, скрестив руки на своей широкой груди, остался ждать. Ждать пришлось не долго. Видно ждал царь хазарский послов от Руси. В сопровождении стражи варяг входит в тронный зал. Вениамин сидит на троне, он в хорошем расположении духа. Алекса, прижав правую ладонь к сердцу, поднимает её вверх, приветствуя хазарского царя. Но стоящий позади стражник тупым концом своего копья бьёт воина под колено и он припадает перед царём на одно колено.
      -А, что? В здравии ли молодой Киевский князь, Игорь?- с улыбкой восклицает царь.
      -В здравии! И тебе, царь, желает здравия на многие лета!- с поклоном отвечал Алекса:
      -У меня от него к тебе грамота и словесная просьба…!-
      -Грамоту я после почитаю…, а вот словесную просьбу выслушаю!- подирая щёку ладонью, ответил Вениамин:
      -И так, я тебя слушаю варяг…!-
      -А на словах мне велено тебе сказать, царь…! То, что Мир у нас с Хазарией!-
      -Да Мир, Мир! Дальше-то, что?-
      -А то, что князь киевский и единовластный князь русский, Игорь к морю Джурджана идти хочет! И просит твоего, царь разрешения пройти через хазарские земли…! Он идёт на помощь дагестанскими князьями…! Да государству Дербент…! Поэтому Игорь идёт Мирно…! Без сечи! А за это он обещает откуп не малый…! После похода! На обратном пути, стало быть…!-
      -Что ж! Я не стану чинить Игорю никаких препятствий…! Но…, за это Игорь должен мне половину своей добычи отдать…!-
      -Как, половину? Всегда оплата, треть добычи была…!-
      -А, что же вы хотите? У меня не сегодня, завтра война с печенегами может начаться…! Надо оружие закупать…! Ведь твой князь не пойдёт со мной на печенегов? Не пойдёт…! Вот пусть и откупается!-
      -Конечно, воевать печенегов лучше, чем дань платить…! Да Мир у нас с печенегами! Что ж! Ты, царь, грамоту пропускную отпиши…! Печать свою, царскую, поставить не забудь, а об оплате вы с Игорем самолично, потом, договоритесь…!-

      Не хочется Вениамину с урусами ладить:
      -Да зла-то два…. Ясн, предводитель печенегов, больно силён. Урусов он побаивается. Свежи в память печенегов полки князя Олега. Мир у Ясна с урусами, он и рад. А на Хазарию печенеги давно свои жадные взгляды бросают. Вот и получается, что нельзя мне с Игорем в открытую воевать. Ладно. Пусть идёт себе на Азербайджан…. Мешать я ему не стану. А дани, всё равно половину возьму. И он отдаст, никуда не денется.-   
 
                ***
      Пролетело лето, прошла и осень. Обломок стрелы, как заноза в теле медведицы нарвал и сильно болел. Она даже охромела на левую, переднюю лапу. В берлогу, на зиму она так и не залегла, и поэтому бродила по лесу голодная и злая. Вкусные запахи, которые приносил ветер от городища, пробуждали у зверя зверский аппетит, и медведица стала приближаться к жилищу людей раз от раза всё ближе и ближе, в надежде на то, что ей посчастливится чем-нибудь поживиться.

      Вышата и Кукша идут по первому морозцу к небольшому болотцу за клюквой. Помахивая туесами, мальчишки весело балагурят.
      -Вышатка, смотри сколько клюквы-то…! И крупная какая! Вон, смотри ка на каждой кочке…! Смотри, смотри…!-
      -Да я вижу, вижу! Нам надо, Кукша, разойтись в разные стороны…! Нечего друг за другом ходить…!-
Умолкнув, мальцы расходятся. Каждый занят тем, что проворно собирает крупные, кроваво-красные ягоды. За этим занятием они не замечают появления опасного зверя.

      Ещё издали медведица услышала  весёлые голоса ребят и тут же двинулась голосам навстречу, стараясь ступать как можно тише и не трещать сухим валежником. И вот она уже не только слышит, а и видит маленьких людей, которые беззаботно ползают по болоту и что-то собирают в берестяные корзинки. Медведица залегла за небольшой ёлкой и стала терпеливо ждать момента, когда она сможет напасть на свою добычу наверняка, не дав ей возможности убежать.

      Хоть Кукша был дальше от зверя, чем Вышата, всё ж он первый заметил его.
      -Медоед, Вышатка! Медоед!- пронзительно закричал он, предупреждая своего приятеля об опасности. Только было уже поздно. Когда Вышата поднял свою голову, огромный зверь, стоя на задних лапах, уже навис над ним. Мальчик только и  успел рукой закрыть лицо, когда медведица сильным ударом своей лапы сбила его с ног. Отлетев на два метра, Вышата упал и потерял сознание.

      -Вышата! Вышата….!- кричал Кукша, с силой тормоша друга. Вышата открыл глаза и сел. Его голова кружилась и сильно болела.
      -Медоед…? Где? Куда он подевался?- спросил он Кукшу, морщась от боли.
      -Убежал он…! Когда он врезал тебе лапищей, ты отлетел и потерял сознанье…! А медоед к тебе…! Ну, думаю всё! Пропал мой друг…! А бер подошёл, понюхал твой оберег…, рявкнул и пустился наутёк!-
      -Слушай, Кукша…!- простонал Вышата, вставая на ноги:
      -Мне кажется, что и нам надо бежать отсюда, пока медоед не вернулся…!-

      -Дядька Жыхан…! Дядька! Медоед около городища бродит! Большой…! Злой, презлой!- перебивая друг друга, закричали мальцы.
      -Какой ещё медоед…? Спят сейчас медоеды-то…! В своих берлогах…! И лапы во сне сосут!- попытался пошутить Жыхан.
      -Может другие и спят…, а этот бродит! Вона, какой синяк Вышате поставил! И руку когтищами своими распахал, почти до кости!-
      -Да! Это, точно когти бера!- осмотрев глубокие царапины,  заключил ратник:
      -Что ж? Надо к князю поспешать! На шатуна облаву учинять! Пока он кого-нибудь не задрал…! А тебе, Вышата сильно повезло…! А может и оберег твой из рога единорога беду отвёл…!-
Облаву решено было устроить немедля.

       Медведица с аппетитом поедала палую косулю, когда до её слуха донёсся приглушённый звук рога. Глухо рявкнув, она насторожилась. Звук рога неумолимо приближался. Два чувства терзали медведицу. Первое, это оставив добычу броситься в лесную чащу, так как трубный глас рога вселял тревогу, и страх. Второе, это не смотря на тот животный страх, встать на защиту своей добычи, так как голод делал медведицу более смелой. Потоптавшись немного на месте, зверь двинулся навстречу рогу. Голод взял верх над страхом. Выйдя на большую лесную поляну, медведица остановилась. На другой её стороне стояли полукругом люди. Их было слишком много, и медведица остановилась в нерешительности, не зная на кого ей напасть. Но вот из толпы вышел один человек. Он сделал несколько шагов в направлении медведицы и остановился. В руке у человека была большая и крепкая рогатина. Концы рогатины были окованы железом. Угрожающе рыча, голодный и злой зверь пошёл на смельчака, сильно хромая на больную сторону. Когда до человека осталось лапой подать, медведица, встав на задние лапы, приготовилась в последнем, решительном броске подмять под себя глупого человечишку и вцепиться ему в глотку своими большими, острыми клыками. Навалившись всей своей тяжестью на острую рогатину, которую умелой рукой направил человек прямо ей в сердце, она, страшно взревев в смертельной агонии, рухнула наземь, словно поражённая раздвоенной стрелой самого Перуна.

      -Эй, Вышатка! На-ка погляди…!- походя к мальцам, крикнул Баташ:
      -Видишь? Кто-то пустил стрелу в медоедку-то…! Из-за этой раны и не залегла она в берлогу на спячку! Вишь стрела-то наша, не хазарская! Только наконечник кован не Нелюбом, не Курьяном, бакайским кузнецом! Ты возьми наконечник-то себе…! Так просто на память…!- князь протянул Вышате обломок окровавленной стрелы:
      -Эту я вырезал из тела медоедки, а этой…! Этой стрелой «змей» убил полонённого хазара! Обе стрелы похожи друг на друга, как две капли воды…!-

                *
      -Деду. А разве ж бер ест мертвечину…?- удивляются два друга:
      -Его же медоедом-то зовут, за то, что он мёд сильно любит…. Прям, как наш Фрол – бортник. Так он сказывал, что медоед труслив очень…! Свисни погромче, он и убежит…. Да ещё и обдрищется….-
       -Летом, причём, здоровый бер, может и трусливый…. А зимой, если не залёг в берлогу в спячку…. Ну там раненый ли, или больной, берегись…. Страшнее шатуна, зверя в лесу нет! Стыдно вам этого не знать…!- Судислав назидательно поднимает указательный палец вверх.
      -А зачем? Мы с печенегами и хазарами рубиться собираемся, а не с медоедами ранеными…, шатунами!-
      -Э-эх! Глупы вы ещё, хотя и усы уже пробиваются…!- махнул на юношей волхв:
      -Прилягу ка я, что-то озяб…, а вы мне отвару из трав…, с мятой, да с медком! Я хлебну горяченького, и дальше баять стану…!-
Дед хитрый. Смотрит краем глаза, как парни дрова колют, в печь подбрасывают. Как сухую мяту в горшок, и кипятком запарили. Ничего, ладные хлопцы. Настоящие росы….

                ***
      -Бей!- командовал Вышата. Подчиняясь команде и Кукша, и Андрей с Мироном нападают на него по очереди. Но ловок малец. Умело он отбивает своим мечом мечи противников и, в молниеносном броске поражает своих поединщиков. Кого в горло, кого в живот, а кого и в сердце. Смотрит Бакаш на сына, радуется. Ладный ратник из Вышаты вырастет. Настоящий князь. Лёгкий морозец пощипывает щёки, но подростки не чувствуют мороза. Распалившись в игре, они машут и машут деревянными своими мечами, и только пар идёт от вспотевших мальчишечьих голов.

      -Эй, На вышке! Дома ли князь Баташ?- громко спрашивают караульного два конника соседней заставы.
      -Дома, дома! С утра мечами с ратными звенит…! Да вон ещё, мальцов обучает! А что случилось-то? Что вы коней своих до белой пены загнали!- интересуется караульный.
      -Случилось, случилось…! Открывай ворота, да поскорей!-
Князь сам идёт навстречу посыльным. Он бодр и весел. Но завидев серьёзные лица посыльных Бакаш стирает улыбку с лица.
      -Княже!- с поклоном начал пожилой ратник:
      -Князь Бакай занемог очень…! Вторая неделя, как с одра не встаёт! Поспешать надо…, а то можем не успеть…!-

      Спешит Баташ, спешит. Конь его устал от галопа. Влетев на полном скаку в ворота, он соскочил с взмыленного коня. Зрелище, которое предстало перед глазами Бакаша, больно кольнуло князя прямо в сердце. На смертном одре перед ним лежал не грозный князь, которого он видел последний раз, а высушенный смертельной болезнью старец.
      -Вот, Баташ…, умираю. Не стрелой, так ядом достал проклятый хазар….- еле слышно прошептал синими губами князь:
      -Спасибо, что приехал…. А то я уж боялся, что помру и не увижу своего друга.-
      -Да, что ты баешь, Бакай? Мы с тобой ещё повоюем! И Асадуку, и Саук с Белкатгином стрел в их хазарские задницы натыкаем…!-
      -Нет, Бакаш. Не сесть мне больше в седло…. И меча больше не поднять…. Ты возьми меч-то. Отдашь лучшему ратнику. А князем…, Казатула пусть буд…- не договорив, князь уронил руку. Баташ закрыл мёртвому другу глаза, и вышел на улицу.
      -Княже!- подошёл и молвил с поклоном Казатула:
      -Погребальный костёр будет завтра! А сейчас я бы хотел потолковать с тобой об наших делах!-
      -Ну, что ж? Можно и потолковать!- согласился Бакаш.
      -Странные дела происходят у нас тут на нашей заставе…!- с заговорщицким видом начал воевода:
      -Сразу же, после сечи, славной, с хазарами, к нам Алекса, ратник князя Киевского пожаловал…! О чём они говорили с Бакаем, я…, не знаю! Только после его отъезда у нас стали происходить очень…, очень странные вещи! Сначала визит этих хазар…! Я, княже не могу назвать их послами…! Они скорей лазутчики! Убийство твоего посыльного, это их рук дело…! Ворун одноглазый видел их своим глазом! Только помешать не успел…! И к убийству князя нашего они вместе с Асадуком имеют прямое отношение…! С ними мы ещё рассчитаемся, будь спокоен! Да вот тати, разбойнички в наших лесах близь реки обосновались! Струги наши, которые мы начали строить по приказу князя Игоря, пожгли…! И схрон наш перебили! Не весь…! Двоих только, а двоих в полон взяли!-
      -А почему ты думаешь, что это тати? Может это те же лазутчики хазарские?-
      -Нет, Баташ, росы это! Вот стрелы…! Они росские, не хазарские…!-
      -Да, стрелы наши…!- Баташ внимательно разглядывает наконечники:
      -Только не тати напали на схрон…! И схрон и струги…! Ты прав, воевода! Это дело одних рук…! И это всё, змей ваш…! Вы же так и не вывели его на чистую воду? А кто был в схроне-то?-
      -В схроне? А кого можно поставить в схрон, где не нужна особая бдительность? Ясно дело, одноглазого Воруна и…, Игнатия с Засимой! Они, оба, слишком толсты и неуклюжи, чтобы на заставе служить…! Вот и ставили мы их в схрон! Пусть лучше там спят, нежели на заставе! Да ещё Арефий молодой с ними был…! Ворун распекал этих, нерадивых-то! Спать им не давал…! Всё равно проспали…! И струги, и… жизни свои! Тати по реке подошли! На лодке! Арефия и Воруна они волоком в лодку тащили…! Потом Арефия-то мы в Славуте выловили…! А Ворун так и пропал, как в воду канул! Оно и понятно! Молодого, тати задушили! Пытали видно…! А Воруна…! Может брюхо распороли ему…, а может теченьем унесло…! Да мы и не искали сильно-то! Славута не Рось! Она и шире! И теченье сильней! И глубина большая, аж до порогов…!-
      -Так! Слушай меня, Казатула…! Тут, на заставах ухо держите востро! Эти стрелы не простые! И их сёстры могут легко пропеть смертельную песню не одному дружиннику! С твоими стрелами будет четыре…! И не одной мимо цели! В полонённого хазара этот лазутчик аршин с шестидесяти стрелял…! Сколько стрел в его колчане? То-то…!
 
                ***
      В  Искоростень каждый день прибывают новые отряды ратных людей. Они, все при полной боевой готовности. Сам Мал принимает вновь прибывших. Тут не только ратники, но и казаки с речки Припять. Среди военных бродит юродивый, Фалалей. Он клянчит подати, и ему подают. Кто хлеба краюху, кто ладошкой, да в ухо. Кто пирожок, а кто и добрый пинок. Ратники скалятся. Громкий смех стоит над кошем.
      -Что ржёте-то, как жеребцы? Обидели сироту убогую и рады!- с укором выговаривает князь.
      -А ты на них не серчай, Мал, князь! Для Фалалея и пинок Перуна ласка! Ты добрый, Мал, а на Игоря, князя Киевского зло затаил! Не шёл бы ты супротив Игоря-то…! Пожгут тебя Киевляне, ой пожгут…!-
      -Ты не каркай, не каркай…! А то не посмотрю, что ты блаженный-то! Прикажу шкуру с живого спустить…!-
      -А и прикажи, княже! Кожа-то у Фалалея новая нарастёт, а та, которую с меня спустишь тебе, княже и сгодится! Высушишь её и на бубен…! Будешь в бубен бить, а я тебе кожей-то своей сказывать, что в Мире-то деяться!-
      -Поди, поди, Фалалей! Поди, пока всё добром-то!- ворчит Мал, не замечая колкостей убогого.
      -Ты не гони Фалалея, княже…! Не гони! Фалалей не только с князьями бает, но и с Перуном, и с Велесом говорит! И с Мокошем! Да со Сворогом, да Дажбогом! И с Стрибогом тоже! А намедни, самого лесного человека видел! Весь волосатый, как бирюк! Рыскает…! Тихо ходит…!-
      -И где же ты видел лесного человека-то?- насторожился Мал.
      -А в лесу и видел…! Где ж ещё-то можно увидеть лесного духа-то? Я-то к нему…! Поговорить…! А он…, раз! И исчез с глаз-то! Как будто и не было его вовсе…!-
      -А может так оно и есть? Никого не было…, вовсе! Померещился тебе лесной дух! Со страху?- делая испуганные глаза смеётся князь.
      -Э-э, нет Мал! Фалалею на этом свете никого, и ничего бояться…! Богов только! А Боги меня жалеют! Калика я…! А какой с калики спрос-то? Никакого! А дух лесной…! Он, как Бог…! Вона как…!-

      Вчера голубь принёс берестяную грамоту от княгине Ольги. В грамоте княгиня просила Мала, чтобы избежать кровопролития, покорился он, Игорю. Так же она обещала, что  еже ли он, Мал послушает её, она упросит князя сделать его первым боярином при себе. Не верит Мал княгине. Уж больно она умна, как муж умна. А сегодня, утром прилетел другой голубь, и тоже с грамоткой, папирус от лазутчика ромейского. В ней Лавр настаивает на личной встрече. Никого не боялся Мал на этом свете. Даже князя киевского, Игоря. А вот Лавра, этого лесного человека, древлянский князь побаивался. Но как бы ни боялся Мал Лавра, идти на встречу в этим лесным человеком надо. Уж слишком много знал этот Лавр.

      Юродивый, Фалалей сидит под кустом ракиты и с аппетитом поедает не хитрую снедь. Вдруг до его слуха доносятся приглушённые шаги. Блаженный убирает еду и осторожно выглядывает из своего укрытия. Мимо проходит князь Мал. Он идёт быстро и по сторонам не смотрит. На середине небольшой поляны он останавливается. Тут же с другой её стороны из леса выходит странный человек. Его лицо скрыто маской из звериной шкуры.
      -Почто звал, Лавр?- начинает разговор Мал.
      -Ты, Мал дружину большую собираешь, чтобы Игоря воевать?-
      -Уж точно не по грибы, по ягоды…!- хмуро отвечает князь.
      -А ты не спеши, не спеши князь! Не пришло ещё время! Да и не сам Игорь к тебе пожалует. Боярина Свенельда князь посылает! А Свенельд…, это тебе не хухры-мухры…! С ним не забалуешь! Пожжёт тебя Свенельд…!-
      -Не могу я не спешить! Я князю Олегу дань платил…! А Игорь в три раза больше хочет! Совсем задушил! Сил никаких нет больше!-
      -Слушай Мал, что я тебе говорю! Потерпи, потерпи! Ноне к морю Джурджана князь киевский ладьи готовит…! И если ты Свенельда с малой дружиной побьёшь, Игорь в сердцах, всё силу свою, на тебя обрушит! Людей посечёт, а городищи пожжёт! Так, что думай, крепко думай Мал!-
Опустил князь буйну голову. Есть над чем задуматься. А когда поднял голову-то, а рядом и нет никого. Исчез лесной человек. Как в воду канул.
      -Кого ищешь, княже?- дёргая Мала за рукав, спрашивает блаженный.
      -Я…? Я никого? А ты чего здесь?- вздрогнул от неожиданности князь древлянский.
      -Что, видел теперь лесного духа? Видел как он? Раз и нет его….- ели слышно шепчет Фалалей.
      -А ты, что тут…? Следить за мной вздумал?- хватая юродивого за грудки, закричал князь.
      -Да, что ты княже? Я и не знаю, как это, следить…! Я просто хлебца, хлебца я ел…! А про лесного духа-то мне Велес баял…! Мне они…, много, чего рассказывают! Вас-то они бояться…! А я? Что с меня взять-то? С убогого? Я вот поел хлебца-то, и в Киев пойду…! Князю Игорю скажу, чтобы не ходил на Царьград…!-
      -А почто так-то?- более мягко стал расспрашивать блаженного Мал.
      -Да видел я, как Бог ромейский, за то, что сжёг Игорь храм православный, пустил в ладьи русские, стрелы огненные и сгорели они все…!-
      -А Игорь…? Игорь, сам…? Он сгорел?-
      -Много русских ратников погорело, много…! А Игоря…, не видел я…!-
      -А про меня, что ты видел Фалалей? Про меня…?-
      -Э-э-э, князь…! Если ты всё про себя знать-то будешь, то жить не интересно будет…! Да и потом…! Спасая палец свой, можно порой и головы лишиться…! Живи, княже…! С умом живи! Одно могу сказать тебе, что дочка твоя, Малуша, великой княгиней киевской будет! А княгиня Ольга…!-
Внезапный приступ кашля заткнул рот разболтавшемуся юродивому. Откашлявшись, он, переведя дыханье, испуганно сказал:
      -Вот…! Видишь, княже, Мокош мне рот затыкает…! Не желает она, чтобы я говорил-то! Не равён час, вообще язык отрежет…! Ты прости меня княже…! Пойду я пока! До Киева путь не близкий…!-
      -Ладно! Иди Фалалей! Иди, и пусть и Перун, и другие не серчают на тебя…!- отпуская убогого, молвил Мал, а про себя подумал:
      -Значит, не обманывает Ольга. Придётся поговорить с воеводами-то! Воеводы меня поймут…. А Игорю…. Игорю дань дам, а ратников…. А ратники мне и самому ещё пригодятся…!-
 
      -Топу, топу босы ноги…!
                Топу, топу по пыли!
 Лопаточки износились…!
                А сапог вам не видать…!-
Донеслось похожее на завывание пение юродивого.
      -А чего ж ему не петь-то? Жив и ладно…, а и помрёт, то не поймёт…!- глядя в след Фалалею, с печалью выговорил вслух Мал.

      А и шёл, пошёл Фалалей. Дорога дольняя. А что дорога…. Главное, что брюхо не пустое, а остальное не так и важно. Босы ноженьки, травы густые ласкают. В небе и в лесу птицы поют, заливаются. В травах, что по пояс, кузнечики стрекочут. Чу, на поляну конь белый вышел. Вышел и застыл на месте. Стоит, ушами тонкими водит. Ветер гриву белую слегка колышет. Фалалей котомку с плеча снимает, в ней краюха хлеба. Вынул хлеб-то и к коню. А конь, не конь, зверь дивный. На лбу, меж ушей, остов рога витого. А из него, новый уже растёт. Протягивает блаженный хлеб, а зверь-то хлеба не ест.
      -А-а! Без соли-то не хочешь? А я вот-а посолю, посолю…!- с этими словами убогий крупно солит краюху. Зверь водит ноздрями и мягкими губами берёт краюху. Жуёт, труся гривой и, мотнув головой на прощанье, уходит обратно в лес. Стряхнул Фалалей с ладоней крошки на тропу, чтобы и птицы поклевали, и дальше пошёл. Сколь до Киева-града идти-то? А из лесу, навстречу, топоры стучат. Смотрит убогий, а это смерды лес под новь вырубают. Сучья в костре жгут. Стволы, хлыст, к хлысту сложены. На костре ушица жирная варится, кипит, булькает.

      -Я гулял, бродил по свету…!
                Бела, зверя увидал…!
 Белогривый, белохвостый…!
                А во лбу один лишь рог!- стуча деревянными ложками по коленям, загнусавил юродивый.
      -Тять! Тут вона, убогий…! Он былину поёт о единороге…!- вытирая пот со лба, кричит отцу Данила.
      -Да юшки он хочет…, вот и бает! Тять дать убогому ухи-то?- так же обращается к отцу Даниил. Отец, кряжистый мужик, втыкает топор в ствол:
      -А и налей, налей Даня…! Пущай убогий кишочки-то погреет хлебанным-то!-
Фалалей глядит на свои деревянные ложки, потом на Даниила и Данилу:
      -Аль в глазах моих двоится…?
                Как две капли вы, водицы…!-
      -Да братья мы, близнецы!- протягивая деревянную миску с варевом, поясняет юродивому Даниил.
      -Фу ты…! А я-то думал, что в глазах моих двоиться стало…!- радостно выдохнул Фалалей и с необычайным аппетитом набросился на уху.
      -А, что? Ты и вправду единорога видал?- в один голос спрашивают братья.
      -Да-а…! Хлебцем с солью угостил его, он и пошёл в лес-то…!- расплывается в улыбке убогий.
      -Прям с солью?- прищурился Даниил.
      -Да-а…! Мало её у меня, что ли?- задирает нос вверх гость.
      -А ну, покаж?- поддерживает брата Данила.
      -Во…! Смотрите…!- отставив миску, Фалалей достаёт из котомки увесистый мешочек с солью.
      -Почто украл-то соль…?- набрасываются разом братья.
      -Зачем, украл…? Князь древлянский Мал, сначала шкуру хотел спустить, а потом подобрел и соли дал…! А мне она без надобности…! Мне без соли-то и вкуснее…! Хотите, берите…, соль-то?- оправдывается Фалалей.
      -Вы, ребятки дайте мяса вяленого убогому на дорогу…! За соль дайте! И рыбы тоже…!-
Фалалей вытирает сопли, улыбается:
      -Старче, а почто ты с малыми лес-то корчуешь?-
      -Так, старшие-то сыны в Киев подались! Не хотим, говорят спину на земле гнуть…! В дружину к Игорю хотим…!- горестно вздыхает старче.
      -Так ведь Игорь в дружину холопов  не берёт!- удивляется блаженный.
      -Так они, если не в дружину, так в тати-разбойнички…! Топором людину-то проще рубить, нежели лес…!-
      -А татей ни один князь не жалует…! И купцы тоже! Ноздри вырвут и в рабы цепные…! А то и петлёй подвесят…! Или голова на кол! Нет, не дело в тати-то…!-
      -То-то и не дело…! А что им отец? Указ, что ли? Оба здоровы, лбы! В плечах сажень косая! У-ух! И отча-ян-ны-е…! Таких Игорь любит!- скорее радостно, нежели горестно ответил старче.
      -Спасибо люди добрые за хлеб, соль…! Пойду я пока…!- юродивый собирает свою котомку, закидывает её за спину и, отвесив смердам земной поклон, зашагал дальше.

      -Ой, гой еси…!
                Ноги мои ноги!
 Натоптали вам мозоли!
                Пыльные дороги!

 Ночью звёзды на небе…,
                Днём, Ярило красное!
Гонит всё меня вперёд…,
                Жизнь моя несчастная…!- уже из далека, донеслось до смердов гнусавое пение блаженного.
 
                ***
            -Божественный! Купец Тит из Руси воротился…!- вбежавший в зал Феофан, даже не отвесил поклон регенту.
      -Тит воротился…, и что же? Значит можно вбегать…! Кричать тут…! Когда я занят государственными делами!- гневно прикрикнул на протовестиария регент:
      -Ты, Феофан уже не первый раз сбиваешь меня с идеальных мыслей…! Я много раз прощал тебе…, но моё терпение не безгранично…!-
      -Да, Божественный, это так! Но у Тита тайная грамотка от Лавра…!-
Услышав имя, Лавр, Александр вздрогнул и встал с трона.
      -От Лавра? Это меняет дело! Где письмо?-
      -Вот оно, Божественный! Только на свитке ничего нет! Он чист…!-
      -Конечно, ничего нет…! А ты чего хотел? Чтобы каждый, от Киева до Царьграда знал, о чём пишет мне мой самый ловкий лазутчик, Лавр?- беря чистый лист папируса, гордо заявил регент:
      -Просто надо подержать грамотку над огнём…! Этот тайный способ письма придумал лично я!-
Александр, при этом густо покраснел. Хотя ему было не впервой врать, эта ложь была всем вракам, врака. И так, сделав вид, что ему жарко, он, подошёл к жаровне и стал водить над ней грамотой. Наконец папирус нагрелся и на нём стали проявляться бледно-коричневые буквы.
      -Божественный! Я, чего-то ничего не понял?- выглядывая из-за спины императора, с удивлением говорил Феофан:
      -Откуда буквы-то взялись?-
      -Я же тебе сказал уже…! Этот способ тайнописи лично я, сам придумал!- уже более холодно ответил Александр, погружаясь в чтение.
      -И что же пишет нам Лавр? Божественный…?-
      -А пишет Лавр, что Киевский архонт не собирается на Царьград…. Пока не собирается. У него в своей Руси дел много…. В  Дербент,  и в Ширван в гости он собрался. Одних ладей пятьсот. А может и больше. Ты мне лучше скажи, как продвигаются дела с твоим секретным оружием?-
      -С оружием? А что оружие? Куют…, лучшие кузнецы Византии…! Трубы какие-то…! Шары, какие-то, медные, большие куют! Леонид, внук…, ну, этого…! Он такую деятельность развернул, что о-ё-ёй!-
      -Это хорошо…. А, что Феофан. Силы у нас есть…. Я хочу отказать Симеону, царю Болгарии в дани. Этот болгарский выскочка хочет провозгласить себя императором…! Так пусть он знает, что нет другого императора, как император великой Византии! Ты сам проконтролируй моё решение, а я пойду, поиграю в мяч. Что-то устал я от государственных дел.-

      Вернулся Александр весь в крови, текшей из носа и детородного члена. Страдая от гниения и болезни, он призвал к себе Николая, передал ему опеку над малолетним Константином и вскоре умер….

      Протовестиарий Феофан сидит грустный. Придворная возня комом давит горло. Все, кругом за власть бьются. О государственный делах, никто не радеет. К протовестиарию подходит воин дворцовой охраны:
      -Тебе грамота!-
      -Мне? От кого?-
      -Мне велели передать тебе, лично в руки! И всё…!-
Вручив опешившему Феофану не большой свиток, воин спешно уходит. Протовестиарий разворачивает папирус. Лист чист.
      -А-а? Да-да-да…!-
Феофан с нетерпением держит грамоту над огнём. И вот на папирусе стали проступать буквы.

      Теперь я дело буду иметь только с тобой!
               
                Лавр.
                ***
      Через Угорские ворота, из Киева выезжает дружина. Впереди боярин Свенельд. Он сердит и хмур. Над Киевом тучи чёрные, грозовые. Дождь вот-вот ударит. Навстречу рати идёт юродивый. Завидев дружину, Фалалей снимает шапку и низко кланяется. Воины не обращают на убогого никакого внимания. Тогда блаженный вынимает деревянные ложки и под их аккомпанемент начинает гнусаво петь:

      -Едут викинги лихие…!
                С холодного моря!
Мал древлянский берегись!
                Плакать тебе с горя!

Боярин Свенельд впереди!
                Грозный и удалый!
Сколько дани не плати…!
                А ему всё мало…!-

      -Ах ты…! Вот я тебя!- боярин от всей души вытягивает блаженного по спине плёткой. Вся дружина весело смеётся. Фалалей инстинктивно закрывает лицо руками. Он так и стоит до тех пор, пока вся дружина не прошла.

      В городе, на широкой площади перед детинцем большое скопление ратных. На резном крыльце детинца князь Игорь с воеводами. Они о чём-то оживлённо разговаривают. Фалалей пробирается сквозь эту толпу к крыльцу.
      -Княже…! Дозволь слово молвить?- падая перед Игорем на колени, кричит убогий.
      -Ну, молви…! Разрешаю!- кивает князь.
      -А я тебе хочу прямо в ухо говорить, княже…!-
Воеводы с нескрываемым любопытством смотрят на князя. Князь же подходит к юродивому и склоняет свою голову.
      -Княже. Не ходи в Хазарию. Посекут тебя хазары.-
      -А кто тебе сказал, что я в Хазарию иду, а? Я на Джурджану ладьи лажу.-
      -Может и на Джурджану…, а посекут тебя хазары.-
Игорь хмурит брови:
      -Блаженным, как и кудесникам, дано знать будущее. Ведь предсказал кудесник Олегу смерть от коня. Так оно и вышло…. Ух, так и вырвал бы язык этому юродивому. Раскаркался как ворона.-
Подойдя к своим боярам, князь резко оборачивается.
      -Убирайся прочь с глаз моих убогий! А то, не равён час, в сердцах прикажу засечь тебя кнутами, до смерти…!-
Фалалей вновь пробирается сквозь толпу, только в обратном направлении. Ратные люди смеются над юродивым, и легонько подталкивают его в спину.
      -Что ж…! Царь хазарский заверил, что никаких преград чинить нам не станет! И мы можем спокойно пройти через Хазарию на Джурджану! Продовольствия нам надо взять только на дорогу, туда…! Обратную дорогу нам оплатят мусульмане!- словно рассуждая сам с собой, говорил Игорь.
      -Княже, а когда выступаем?- вопрошают воеводы.
      -А завтра поутру и пойдём…!-
      -А, что, Свенельда ждать не будем?-
       -А зачем? Войско у нас еле-еле на пятистах ладьях умещается…! Да и малая дружина пусть в граде будет! Стольному граду без войска, никак нельзя!- твёрдо отвечает князь.

      Ранним утром из своего терема выходит князь. Выйдя из города через Золотые ворота, он, повернувшись, низко кланяется Киеву. Взойдя на головной корабль, Игорь рукой показывает, «вперёд», и десятки тысяч вёсел вспенивают воды Днепра.
      
       -Как пошли, пошли варяги,
                Князю Игорю служить!
 Князю Игорю служить!
                Буйны головы сложить…!- размазывая слёзы по грязным щекам, гнусавит Фалалей вслед уплывающим ладьям. А на кораблях уже ставят паруса и они, подхваченные теченьем, подгоняемые попутным ветром, весело побежали навстречу неизвестности. Юродивый долго стоит на берегу и машет в след флотилии рукой. Когда последний корабль превратился в белую чайку, на середину реки выгреб одинокий чёлн, и рыбарь, налегая на вёсла, поплыл вслед ушедшей эскадре.

      -Вот рыбак по лону вод,
                За дружиною плывёт!
 Ты греби рыбак, крепись!
                В сети сам не попадись…!- протяжно поёт Фалалей, и словно спохватившись, добавляет:
      -Дух лесной, дух лесной!
                Не греби прошу! Постой…!
 По нальёшь ты чёрных слёз!
                Между четырёх берёз…!-
Горестно вздохнув, юродивый тихо побрёл по опустевшему Киеву. А по вечевой площади ветер носил пепел потухших костров, да тощие собаки шумно грызлись из-за больших мясных мослов. Остановившись напротив княжьего терема, Фалалей шумно выдохнул:

      -Мудр Ингор, хотя и юн!
                Да хранит тебя Перун…!-

      -Вот, он, сам Игорь на хазар пошёл! Силища-то какая?- говорит караульным  князь Казатула, указывая на вереницу кораблей идущих по Днепру, мимо заставы:
      -Глянь, глянь! На переднем Игорь стоит! Глянь, глянь! Нам рукой машет…! Как будто старым знакомым, машет! Удачи тебе, Великий княже…! И вам ребятушки, тоже!-
А кораблям идущим мимо казалось нет конца и края.

      Крутая волна Румского моря, как хищный зверь, шипя и пенясь, пожирает более мелкие, речные волны, разбивается при этом об острый нос передового корабля. По правому борту виден скалистый берег Тавриды. Чайки громко кричат, сопровождая грозную русскую эскадру.
      -Ну вот…. Теперь надо обогнуть полуостров и через Керченский пролив в море Каргулак. А там и до Дона рукой подать….- всматриваясь в морскую даль,  шепчет Игорь.
Варяги дружно гребут, и ладья весело бежит по морским волнам вперёд.

      -Ингор! Хазары, с дозорного челна, грамоту на проход через пролив, требуют!- обращается к князю рослый, пожилой викинг:
      -Здоров ли ты, сам княже? Ты за всё время похода ни разу шлема в головы не снял?-
      -Да…! Что-то нездоровится мне! Видно отвык от дракаров-то! Вот и знобит малость…! А грамота, вот, самим хазарским царём подписанная! И печать царская имеется!-
      -Действительно! И грамота и печать…, всё подлинное! Вы, урусы можете следовать дальше через хазарские земли!- возвращая папирус воеводе, дал своё подтверждение комендант.

      Флот из пяти сотен русских кораблей, каждый из которых вмещал по сто воинов, прошёл через Керченский пролив и двинулся к устью Дона. Идти против течения было гораздо труднее, поэтому шли на вёслах. Парус служил не очень  большим подспорьем. Добравшись до большой излучины, флотилия остановилась.

      -Вот здесь от Дона до Итиля рукой подать…! Вытаскивайте ладьи и ладьте к ним колёса! Что для нас шестьдесят вёрст? Князь Олег и большее расстояние преодолевал на кораблях посуху, приладив к ним колёса…!- авторитетно заявил Игорь. Имя Вещего Олега, вдохновило воинов, и они с большим упорством поволокли свои суда. Прошла неделя упорного труда и наконец, последняя ладья была спущена в воды реки Итиль. И опять подгоняемая теченьем и попутным ветром эскадра поплыла, но теперь уже к Каспийскому морю.

                ***
      Дом Феофана не был таким же великолепным, как дворец императора, но и не выглядел халупой простого горожанина. Пройдя в свой кабинет, протовестиарий налил в серебреный кубок вина. Сев на резной, дубовый стул, он задумался. Неожиданно пурпурная гардина зашевелилась, и из-за неё вышел странный человек. Странным он казался не из-за одежды, хотя и она была весьма странная, а из-за маски, которая скрывала лицо незваного гостя. Испуганный Феофан схватил со стола серебряный колокольчик, чтобы вызвать стражу, но гость проворно схватив хозяина за руку, жестом предложил ему молчать.
      -Лавр…!- произнёс он своё имя.
      -Лавр? Ты…? Но, как…? Ах, да…!- явно успокоившись, выдохнул Феофан:
      -И так я, весь полон внимания…!-
      -У меня хорошие новости для Царьграда.- садясь на другой стул заявил Лавр:
      -И только поэтому я, самолично, решил принести тебе эту новость…! Она касается князя Игоря! Он сходил на Азербайджан и Ширван!-
      -И удачно сходил?-
      -Удачно…! Проникнув на Каспий, архонт разделил своё войско на более мелкие отряды и начал воевать города на южном побережье. Ох, и разгулялись варяги. Удару подверглись Гилян, Дейлем, Табаристан, Абаскун. Они жгли огнём дома мирных жителей. Разрушали городские стены. Казалось, что росы хотят стереть с лица земли всё, что понастроили мирные люди. Все, кто не успел убежать, тут же умертвлялись. Причём, не только воины, но и женщины, старики и дети. Когда от городов остались только руины и пепелища, и взять больше не чего было, росы сместились к западному побережью, и продолжили свои набеги на талышские племена. Проливая реки крови, варяги брали в плен женщин и детей, грабили имущество, распускали всадников для нападений на дальние поселения, и жгли захваченные города. Народы, обитавшие на берегах моря Джурджана, с ужасом возопили, ибо не случалось с древнейшего времени, чтоб враг ударил на них здесь. Ведь прибывали сюда по морю, только суда купцов и рыболовов. Царь Ширвана, Али ибн аль-Хайтам, собрав местных жителей, попытался дать отпор архонту Игорю. Однако викинги, которые имели огромный опыт, как в войне осадной, так и в морских боях легко справились с ними. Купеческие суда и утлые рыбацкие лодки, на которых мусульмане попытались оказать хоть какое-то сопротивление, были мгновенно потоплены, а тысячи людей были безжалостно убиты! Для отдыха и перегруппировки войск, росы остановились напротив Азербайджанской столицы, на соседних островах. И оттуда, оставаясь недостигаемыми для врагов, росы продолжали совершать свои разрушительные набеги. И лишь когда  совершать набеги стало затруднительно, росы, потеряв в битвах около пятнадцати-двадцати тысяч воинов, решили прекратить поход и отправились назад, к Волге…., но на этом везенье князя киевского и закончилось! Прибыв в Итиль, Игорь выполнил условие договора, и вручил хазарскому царю Вениамину его долю. Разумеется, для варягов у царя нашлось достаточно вина, и смазливых девушек-наложнец…! Росы умеют не только безжалостно убивать, но и с большим размахом гулять…!- Лавр умолк и вопросительно посмотрел на патриция.
      -Ну, что, Лавр? Что…?- развёл руки Феофан.
      -А ничего…. Ты в колокольчик-то свой звякни, звякни. Пущай твои рабы вина принесут…. А то в глотке пересохло! Я же тоже в некотором роде русский и тоже люблю погулять с размахом…! Девочек не требую…. Некогда, а вот вина чарку добрую…. Чарку выпью.- с заговорщицким видом прошептал лазутчик. Пока не принесли вина, оба грека сидели молча. Когда раб принёс серебряный поднос с вином и фруктами, Лавр взял ёмкий, серебряный кувшин и прямо из горлышка выпил его залпом, до дна. Поставив пустой кувшин на стол и, вытерев с губ вино, поправил маску и продолжил рассказ:
      -Так вот! В военном лагере архонта Игоря вино тоже лилось, просто рекой. Оргии сопровождалась победоносными криками воинов пьющих за победы, и пронзительными криками развратных дам, издаваемыми в сексуальном экстазе. Лишь под утро гул оргий стал потихоньку умолкать. И тут-то каганат и нанес удар. Он был тщательно подготовлен. По требованию кагана ал-Арсия, Вениамин заранее вооружил городское ополчение, подтянул орду гузов. Вместе с хорезмийской гвардией они неожиданно навалились на русичей, надеясь вырезать пьяных и сонных, но…, не получилось. Русские воины, хоть и хмельные, и усталые, всё же дали сильный отпор. Очутившись в полном окружении, они отчаянно отбивались. Их мусульмане отрезали от реки, засыпали тучами стрел, рубили секирами, саблями, топорами. Битва продолжалась три дня. Некоторым ратникам все же удалось прорваться к лодкам. Но на Волге их уже поджидали буртасы и болгары и истребили росов всех, до единого. И полегло тогда тридцать тысяч человек, весь цвет роского воинства…!- 
      -Что ж это очень хорошая новость! А архонт Игорь…? Он пал на поле брани…?- с нескрываемым любопытством вскричал Феофан.
      -Я самолично расспросил кагана Мухтасара…! Мухтасар является любимым князем царя Вениамина! Так вот…! Он сам, обошёл всё поле боя…! Среди погибших росов он не нашёл тело князя Игоря! Позже Вениамин признался Мухтасару, что не желая смерти архонту, предупредил его о нападении ал-Арсия и, Игорь успел уйти…! Может это и так, только я думаю, что хитрый архонт вообще не принимал участия в этом набеге! Он отправил в поход кого-то очень похожего на себя…! Скорее всего, это был Алекса! Простой ратник, одетый в княжеские доспехи! Алекса был очень похож лицом на князя…! В общем, если и удалось кому-то спастись…!- Лавр замолчал, и притихший протовестиарий не решался его расспрашивать дальше. Так они сидели и молчали, глядя друг на друга. Первым нарушил молчание сам хозяин:
      -А Алексу Мухтасар нашёл? Алексу…?-
      -Возможно, что Алекса ушёл с теми, не многими уцелевшими росами вверх по Итилю…! Алекса лучший, из всей дружины Игоря…! Лучший!- назидательно поднял указательный палец вверх Лавр.
      -Обычно и гибнут в таких сечах, лучшие…! Или я не прав?- удивлённо вскинул брови Феофан.
      -Может…? Только это был не тот случай, чтобы Алекса погиб! Наверняка, выполняя поручение своего князя, он вовсю старался выжить в этой сече…! Чтобы рассказать потом своему господину про измену царя хазарского…! Я, зная князя Игоря, могу точно сказать, что теперь он, разозленный этой неудачей, будет готовить поход на Царьград! Ибо считает, что виной в его неудачи есть греки, подкупившие хазар. А Вениамин, чтобы загладить свою вину пошлёт в войско росов своих воинов…!  Это уж точно! А теперь мне пора идти…! Я привык держать руку на пульсе самых сильных людей Мира сего!- с этими словами Лавр встал.
      -Э-э-э! Это, Лавр…? А чтобы тебе не показать мне своё лицо…?- словно про это неожиданно вспомнив, развязано заявил патриций.
      -Если ты, протовестиарий, увидишь моё лицо то…, то мне придётся тебя убить…! А мне, ну очень не хочется этого делать…! Вон, посмотри на улицу! Небо голубое…! Трава зелёная…!- так же развязано, ответил лазутчик.
Поддавшись этим словам, словно кобра заклинанию факира, Феофан посмотрел в окно. Там, за окном, было небо, как небо. Трава, как трава. Ничего особенного. Когда, через мгновение он обернулся, чтобы что-то сказать Лавру в кабинете уже никого не было.
      -Фу! Исчез…! Как пришёл? Как ушёл? Не человек, дьявол…! Очень страшный…! Сказал, что убьёт, как будто напиться попросил! А ведь так же, запросто и убил бы! Ладно…! Исчез и исчез…! Мне же спокойней! А вести-то он весьма ценные принёс!-
Феофан налил в серебряный кубок вина, но к кубку так и не притронулся.
               
                ***
      Ясн, предводитель и полноправный хан печенегов, любуется игрой своих батыров. А они, как подростки-малолетки, задорно играют в своеобразную, жестокую игру. Игра заключается в том, чтобы на полном скаку схватить набитую тряпьём шкуру барана и, проскакав через всё поле, бросить её к ногам хана. А правила игры очень просты. Их просто-напросто нет. Чтобы отнять шкуру у противника можно всё. Бить руками и ногами. Стегать плёткой. Давить конём. Батыры выказывают в этой игре всё свою удаль. Любо дорого посмотреть. Над полем стоит гул. Но вот среди этого хаоса, чуткое ухо хана улавливает звуки твёрдой рыси долетающей со стороны степи. Ясн встаёт и всматривается вдаль. Там где бескрайняя степь сливается с небом, клубится пыль. Но вот зоркий глаз хана разглядел и самих всадников. Ещё ни один батыр не бросил шкуру барана к ногам Ясна, а всадники  уже тут, как тут. У первого через седло человек, военный.
      -Вот, хан, в полон взяли! Кажись урус-варяг! В железе весь! Доспехи княжеские…! Может сам Игорь князь?- докладывает командир разведки.
      -Ц-хе! Князь, не князь…, это мы сейчас узнаем! Тащите его в мою юрту!- небрежно махнув ладонью с растопыренными толстыми пальцами, приказал хан.
Пленного немедля развязали, сняли повязку с глаз, вынули кляп изо рта. Получив свободу, воин тут же встал на ноги. Жестокая игра сразу же прекратилась и игроки, на своих конях стали полукругом у юрты хана.
      -Что, встали? Сегодня приза не будет! Расходитесь…!- прикрикнул Ясн на своих воинов. А варягу он предложил войти в свою юрту.
      -Я не знаю кто ты? И поэтому не знаю, кем тебя считать…, гостем своим, или пленником?- вкрадчивым голосом начал хан.
      -Я воевода войска Игорева!- с поклоном представился варяг:
      -У нас с тобой, хан, войны нет! И лишь поэтому, я могу считать себя скорее гостем, нежели пленником…!-
      -Да ты, или очень глуп…, или, через чур смел, что так говоришь с ханом! Я могу приказать, чтобы тебя, за дерзкий твой язык, привязали к хвосту дикой кобылы и отпустили на все четыре стороны…! Куски твоей никчемной плоти будут клевать вороны по всей степи!- повысил голос хан.
      -Конечно…! Легко так говорить, когда ты хан, а вокруг юрты твоей войско несметное! А гость твой, усталый, израненный в недавней битве…! И причём, совершенно безоружный…!- не меняясь в лице, ответил пленник.
      -Ха! Варяг! А если бы у тебя в руках была сабля…, чтобы ты тогда сделал?- уже более оживлённо заявил Ясн.
      -Что, что? Я бы, как гость, с поклоном преподнёс бы её тебе, в знак уважения!- прижимая правую ладонь к груди, заявил варяг:
      -А ежели меня захотели б пленить…! Я бы скрестил её в бою с любым твоим батыром, чтобы с честью пасть в бою! Только я прихвачу с собой, в Валгаллу, не одного твоего воина, а как можно больше прихвачу, чтобы они мне прислуживали, как рабы…! Там, в Валгалле…!-
      -Я вижу, что ты, варяг, храбрый воин! И я почту за честь дать, тебе возможность умереть с оружием в руках…! Только поединщик у тебя будет всего один, но…! Он, один, троих стоит!- с такими словами, Ясн выходит из своей юрты. Алекса следует за ним.
      -Куря!- зычно выкрикивает Хан. Из толпы ханской гвардии тотчас выходит воин. Он не высок и худощав.
      -Куря! Отдай свою саблю варягу…! А моей саблей ты должен отобрать её обратно! О жизни гостя, не заботься! Но заботься о своей…!- небрежно приказывает хан своему воину. Батыр молча отдаёт свою саблю и, с поклоном принимает другую, из рук хана. Братья по оружию подводят к Кури коня. С проворством дикой кошки, батыр вскакивает в седло. Едва рукоять сабли коснулась руки Алексы, кровь в жилах варяга побежала быстрее. Он, распрямившись во весь свой величавый рост, тут же опробовал клинок. Сабля была гораздо легче меча, и поэтому она, описывая большие круги, засверкала, запела в умелой руке воина. Получив  полное удовлетворение от качества клинка, варяг повернулся лицом к печенежскому воину. Не привыкший к долгим приготовлениям, Куря пришпорил своего скакуна. Тот вихрем понёсся на врага. Печенег успел пустить две стрелы, от которых Алекса легко увернулся. Прежде чем Куря приготовил третью, варяг с силой толкнув коня в бок, свалил его наземь. Варяг не стал атаковать лежачего, а терпеливо ждал, когда  батыр поднимется на ноги. Среди воинов, наблюдавших за поединком, послышались крики одобрения. Хан Ясн тоже покачал головой в знак солидарности с ними. Видя, что возгласы звучат не в его сторону, печенег с саблей наголо и диким визгом бросился на Алексу. Звон от скрещенных клинков ещё не достиг ушей зрителей, а молния варяжской сабли уже полосонула, по кожаным доспехам Кури. В испуге он отскочил назад, разглядывая широкий разрез на своём панцире. Сменив тактику вероломного нападения, батыр превратился в саму осторожность и коварство. Медленно ступая и держа наготове свою саблю, Куря неумолимо сокращал расстояние. Вот ещё пол шажка и он срубит варяжскому батыру голову. Взмах, удар. Сабля печенега едва коснулась сабли Алексы, а он ели заметным движением отвёл её вниз и нанёс колющий удар в плечо противнику. Выронив своё оружие, Куря упал на колено и схватился за раненое плечо. Варяг же повернувшись лицом к хану, опустил саблю, давая понять, что бой закончен.
      -Ты, варяг, не только великий батыр…. Ты ещё и великомилосерден, но! Бой-то должен быть до смерти…! Ты должен добить противника…!-
      -Конечно…! Я могу легко это сделать хан! Только это твой воин…! Причём, храбрый! Просто мне больше повезло…, и я победил! В бою всяко бывает! Зачем же добивать раненого-то?-
      -Зачем…? Как, зачем? Мы не варяги и не урусы…! У нас нет своих городищ! Мы несёмся лавой! Моё войско огромно…! А раненый воин, это обуза…!-
      -Может в бою раненый и обуза…! Но сейчас-то не война?-
      -Ха! Не война…?- хан на минуту задумался:
      -Ладно! Давай мою саблю сюда! А Кури…! Саблю Кури, тоже давай сюда! Эй! Возьмите раненого и отнесите его, в его юрту! А ты, варяг, заходи в мою юрту! Гостем будешь…!-
Когда хану принесли обильные яства, он как радушный хозяин пригласил своего гостя за «стол». Испив по большому ковшу кумыса и заев его жареной бараниной, Ясн и его гость непринуждённо повели беседу.
      -Как зовут тебя, варяг?- был простой вопрос.
      -Алекса!- такой же простой был и ответ.
      -Алекса…?- на мгновенье хан задумывается:
      -Я хотел бы, чтобы ты, Алекса, служил у меня…! Ты же князю Игорю служишь за плату? Я тоже, за твою верную службу, буду платить тебе…! Хорошо платить! Что ты на это скажешь?-
      -Хан! Если я буду делать вид, что я думаю, то получится, что я обманываю тебя…! Я же, не хочу этого делать! Что для твоей многотысячной дружины один человек?-
      -Как? Ты же великолепный воин! Я хотел бы…, чтобы ты обучил моих тысяцких и сотских так же владеть собой, как ты сам собой владеешь! Заметь…! Не оружием владеть, а собой!-
      -Хан! Это просто не возможно…! Я родился воином…! Мой отец великий воин – Эйнар! Пусть во мне нет княжьей крови…! Пусть! Но мой отец ходил на одном дракаре с самим Рюриковичем! И был одним из первых в сече…! В моих жилах течёт кровь воина! Ты, хан зовёшь меня, варягом…, а я викинг…!-
      -Э-э-э! Викинг! Мои батыры тоже рождаются воинами…! И что же? Они не могут так владеть саблей, как ты…!-
      -Конечно, не могут…! Твои воины, в основном, конные! А это и есть самая большая разница…! Ну, между мной и даже…, тобой, хан!-
      -Ты не забывайся, викинг, с кем ты говоришь…!- гневно воскликнул Ясн:
      -Я, хан…!-
      -Да! Ты, хан…! Кто же спорит? Но чем ты отличаешься от меня? Что? У тебя две головы? Или шесть рук? Нет! Вот и получается, что ты, такой же как и я! В настоящем бою я бы тебя…, просто убил бы, и всё…!-
Алекса смотрел в глаза хана спокойно. И не было в его глазах, ни страха, ни упрёка. Не выдержав этого взгляда, хан отвернулся и глубоко задумался над сказанными словами гостя.
      -Да! Может ты и прав…!- после долгой паузы, наконец произнёс Ясн, со вздохом:
      -Вот ты мне и объясни…! В чём разница между мной и тобой?-
      -В чём разница? Да просто, в образе жизни! Мы, викинги, и мореходы, и корабелы, и строители, и воины в том числе…! Отсюда наша всесторонняя развитость! Вы же степняки…! Вы не живёте на одном месте…! Вы, как колючка, перекати поле! Ваши набеги можно сравнить с нашествием саранчи! Вы берёте неожиданностью и числом! Из сотни стрел пущенных почти наугад, всё равно какие-то да и попадут в цель! А рубить убегающего врага, тоже особого мастерства не надо! Вот, Куря, сегодня стрелял из лука в меня на скаку, и что? Я легко увернулся от его стрел! А почему? А всё очень просто…! На полном скаку прицелиться тяжелей, чем просто стоя…! Достаточно увидеть, когда воин будет готов спустить тетиву, и всё!-
      -Но, как?-
      -А так! Твой батыр весь напрягся в седле, чтобы верней прицелиться…, и я увидел это и легко увернулся! А рубиться на саблях…? Так это вообще просто! Просто мы рождаемся с мечом в руке, и умирает с мечом в руке…! Мы машем им всю свою жизнь…! И чем умелее мы им машем…! Тем длиннее она…, эта жизнь-то!-
      -Ну и мы машем саблей с утра до вечера…! И что же?-
      -Но меч-то гораздо тяжелее сабли…!-
      -Я, кажется понял, тебя варяг…! Лёгкой саблей ты махал ещё быстрее, и ещё умелее…! Ладно! Тут всё ясно…! А стрельба? Её-то ты как объяснишь?-
      -Это тоже очень просто! Грудь у воина широка и попасть в неё, легко…! А в воина, который прячется за стеной и сам стреляет из узкой бойнице, совсем другое дело…! Ты должен просто вскинуть лук и пустить стрелу почти не целясь, и попасть…! Да и луки наши у бриттов позаимствованы…! А лучше бриттов нет лучников на всей земле! Кроме викингов, конечно! А война это наука целая! А суть этой науки проста! Ведь на войне, как? Если не ты, то…! То, тебя…!-
      -Да, варяг! Может ты и прав…! Ну, вот я и прошу тебя остаться и послужить мне! За хорошую плату! А я тебе…! Хочешь жену…? Или три? Все красавицы, а?-
      -Знаешь, что хан…? Давай-ка сейчас спать! А то я устал очень…! А завтра, завтра всё и решим! И ещё…! Я не хочу обидеть тебя, но я бы предпочёл вино ромейское, вашему кумысу…!-
      -Ладно, ладно, урус…!- рассмеялся Хан:
      -Будет тебе, завтра вино ромейское, будет…!-
А за пределами ханской юрты, на улице, воины печенежской орды, громко крича, обсуждали недавний бой. По этим выкрикам хан понял, что и воины его, так же, как и он сам, поражены силой, и ловкостью иноземного гостя.

Рано утром в ханскую юрту вошёл Куря. Он был свеж и бодр.
      -Хан! Я, по твоему приказу привёз всё, что ты велел…!- с поклоном проговорил батыр. Хан даже не поинтересовался о здоровье батыра. Бодрый вид Кури говорил, что рана, полученная в поединке была не серьёзная.
      -Что ж! Посмотрим, посмотрим, что ты мне привёз?-
Ясн, в цветастом, дорогом халате выходит из своей юрты на улицу. Перед выходом лежат воинские доспехи.
      -Хм! Это точно его доспехи? На щите-то герб княжеский…! Сокол князя Игоря!- восклицает хан:
      -Уж не сам ли Великий князь Игорь у меня в гостях?-
      -Нет, хан Ясн! Я, не князь Игорь…! Просто я очень похож на него! Вот Игорь, воспользовавшись этим, и послал меня на Джурджану, а сам остался в Киеве!-
      -Теперь я понимаю, почему вы потерпели поражение…! Одно имя князя, который возглавляет своё войско, гарантия успеха в войне…!- усмехнулся Ясн.
      -Да, нет, хан! Просто царь хазарский, Вениамин, предал нас! Он устроил засаду! Подло так устроил…! Боясь, что мы за это отомстим, он предупредил меня, чтобы я немедля уходил! Да и признал он меня…! Понял, что не Игорь перед ним…! Был я у него до этого, как посол от князя! Вот он меня и признал! Бегите, говорит, урусы! А куда бежать, кругом враги…! Пробились мы к ладьям, а на реке тоже засада! Не многие смогли уйти…!- нахмурясь, Алекса махнул рукой.
      -Вот! Видишь, варяг! Сама судьба свела нас вместе! Ты, Алекса, будешь не гостем, а союзником! И мы отомстим Вениамину…! За его измену! Или я, не хан Ясн!- с этими словами хан протянул варягу свою руку.

      Предложение печенежского хана стать его союзником, словно окрылило Алексу. Он, будучи назначенным, младшим ханом войска печенежского, развёл бурную, военную деятельность. С утра до ночи обучая тысяцких и сотских воинскому искусству, Алекса потерял счёт дням, неделям, месяцам. Ученики варяга прониклись к своему учителю большим уваженьем, а Куря, так тот просто не отходил от своего кумира ни на шаг. Смотрит Ясн, как обучает варяг его батыров, радуется. Но и ко всему замечает хан, что к вечеру, грустнеют ясны очи Алексы. И задумался хан, шибко задумался. Только если долго думать, можно что-то и придумать. Вот и Ясн придумал, как поднять настроение варягу.

      -Хорошо ты сегодня поработал, Куря!- хвалит своего лучшего ученика Алекса. Молодой батыр кланяется своему учителю.
      -Конечно! Куря у тебя в любимчиках ходит! Вот ты и внимания ему больше оказываешь и учишь его лучше остальных…!- с обидой высказывал учителю Шакир:
       -Если бы я в твоих любимчиках ходил, не было бы лучшего поединщика, чем я во всей степи…!-
      -Негоже такому батыру, как ты Шакир, врать…!- качает буйной головой Алекса:
      -Куря и до меня у вас лучшим поединщиком был! Я сам его на зуб пробовал! И учу я его, так же как и всех, вас! Старайся, Шакир, старайся и всё у тебя получится!-
      -Как же, получится…! Куря, сын хана, от любимой его жены, а я нет! Вот и хан его больше остальных любит, тоже…!- не унимается тысяцкий:
      -А поединщик-то Куря лучший только на саблях, да на пиках…! А как до борьбы дело доходит, так он сразу в кусты…!-
      -Постой, постой, Шакир! Что ты сказал прежде? Это, что же…? Получается что и ты, и Куря, вы оба сыны ханские?- удивлённо вскидывает бровь варяг.
      -А то? Почитай все тысяцкие и сотские, сыны ханские…! У отца много жён…! И детей тоже много! Нет преданней воинов хану, чем его дети да братья родные…! Да только хан и с детей своих родных спрашивает не приведи Аллах! Может даже и побольше, чем с остальных спрашивает…!- гордо выпятив грудь, ответил тысяцкий:
      -А вот ты, Алекса, как смотришь на борьбу? Ведь в борьбе только сила нужна, и больше ничего!-
      -И опять ты не прав, Шакир…!- укоряет своего ученика варяг:
      -Сила нужна только тогда, когда ты с медоедом борешься…! А когда борешься с человеком…! Причём таким же сильным и ловким, как ты, сам…! Тут одной силы мало!-
      -Ха! Ты хочешь сказать Алекса, что ты с медоедом боролся?- удивлённо воскликнул ханский сынок.
      -Приходилось и с ним…! Когда тешил своего князя! Да не я один с бером-то боролся! Правда, не все с ним сладить могли…!-
      -А ты сладил…?-
      -Ну, раз я перед тобой тут стою, стало быть, сладил!-
      -А давай со мной…! Я хоть с бером не боролся, а силой тоже не обделён!-
      -Нет Шакир…! Бороться я с тобой не стану! Ты наверное забыл, что я викинг? У нас совсем другая борьба…! Мы в борьбе и руками и ногами бьём…! И при захватах кости противнику ломаем…!-
      -А это ничего…, я не боюсь! Давай, покажи на, что способен…! Или испугался?-
      -Ну, хорошо! Я тебя предупредил…! Пеняй потом сам на себя…!-
С этими словами Алекса встал перед батыром, давая понять, что он готов к борьбе. А Шакир только этого и ждал. Он, наклонив свою голову, ринулся на своего учителя. Алекса же, в свою очередь чуть сместившись в сторону, схватил батыра за руку и слегка потянул его на себя. Шакир инстинктивно весь напрягся, сопротивляясь этой потяжке. А викинг сильно ударил своим каблуком печенега в подъём опорной ноги, когда тот, от боли, немного расслабился, провёл блестящий бросок через бедро. Шакир, со всего маха, всей тяжестью своего тела, грохнулся о землю. Победитель же, не оборачиваясь, направился к своей юрте.
      -Ладно! Пусть Куря любимчик этого варяга! Пусть…!- утирая пот, слёзы и кровь с лица, бубнил тысяцкий:
      -А мой сын…, мой, станет новым ханом…! Или я не Шакир…!-

       -Эва оно, как? Хорошо придумал хан с сыновьями-то. Конечно они за отцом и в огонь и в дым. Нет крепче кровной связи-то.- думал Алекса подходя к юрте. Войдя  внутрь, за думами, он не сразу увидел, что в ней кто-то есть. Запалив масленую лампу викинг рассмотрел гостя. Только это не гость, а гостья была. На вид степнячке, было лет шестнадцать, не больше. Она, забившись в дальней конец юрты стояла, завернувшись в баранью шкуру и дрожала всем телом.
      -Это ещё, что за чудо-юдо заморское в моём доме?- весело смеясь, воскликнул Алекса.
      -Я, урусский батыр, не чудо-юдо, а Галия…! Я, подарок тебе от хана Ясна Великого!- искоса поглядывая на викинга пролепетала гостья.
      -А который годик тебе, цветочек ты степной?- стараясь говорить, как можно ласковей, спросил младший хан. Цветочек степной, на пальцах показала свой возраст.
      -Ты иди-ка домой! К мамке своей…! А хана я сам поблагодарю за подарок! Только  девчонки мне в жёны не хватало!-
      -Нельзя мне к мамке…! Не пустит она меня назад…! Да и хан за меня, мамке много серебра дал…! Лучше ты убей меня, коли не нравлюсь я тебе!- с этими словами дева скинула с себя овчину, представ перед Алексой во всей своей нагой красоте.
      -Ты…,это! Ты овчинку-то накинь, накинь прохладно тут!-
      -Алекса! Не гони…! Ноги мыть тебе буду…! Только не гони!- накидывая овчину запричитала степнячка.
      -Так, как звать-то тебя, ясноглазая?-
      -Галия!-
      -Ну, что ж, Галия оставайся…! Будешь у меня в юрте за хозяйку!-
      -А почему это хозяйкой, а не женой? Я женой хочу…, женой!- осмелев, залепетала Галия.
      -Какая жена в пятнадцать лет? Сказал хозяйкой, стало быть, хозяйкой! И всё!-
      -Алекса! Но у нас и раньше девушек замуж отдают, не спрашивают! А я…? Раз веж я не нравлюсь тебе? Ну, хоть чуть-чуть?-
      -Да нравишься, нравишься…! Только утомила ты меня своей болтовней…! Спать вон ложись! На моё ложе ложись! А я на пороге…, на овчине лягу!-
      -Э-э, нет! Ты теперь муж мой и я лягу только с тобой…! На ложе ли, или на овчинке…! Но с тобой!-
      -Тю! Что с тобой спорить? Делай, как знаешь! Только я…, я спать ложусь!-
      -Алекса! Не уж-то ты меня не поцелуешь? Нет? Тогда я тебя сама поцелую…! Как умею, поцелую…!-

      Хан Ясн стоял и слушал томные девичьи крики полночи. Наконец кивнув головой и улыбаясь в усы, он направился в свою юрту.
      -Ты, проиграл, варяг! Любовь к женщине накрепко привяжет тебя к племени печенежскому…! А стало быть, и ко мне…!-

                *
      -Деду! А воистину мудр Ясн! Как придумал привязать Алексу к себе…! Женщиной! Конечно, Алекса полюбил степнячку-то! А то! Молоденькая…! Кровь с молоком!- задумчиво молвил молодой гридя Устин:
      -Вона меня так к невесте своей тянет, спасу нет…!-
      -Это жизнь, ребятушки…!- усмехнулся волхв:
      -Дело молодое…! Лад своих любить, да детей родить! А женщина…! Женщина, что твоя кошка! Кто её гладит, тому и мурлычет! Когда пали друзья Вышаты от лазутческих стрел, их невесты погоревали, погоревали, да и вышли потом замуж за ратайских парней…! Правда их тоже в дружину приняли, но не в этом дело…! А вы-то сами-то…, вместо того, чтобы своих невест ласкать…, мои байки тут слушаете!-
      -Э-э, нет деду! Это совсем другое дело…! Наши невесты никуда не денутся! Да и сам князь велел тебя навещать, и байки твои слушать! Ну, чтобы лучше знать историю Руси нашей! А невесты, что? Они своё получат…! Уж если не сегодня…, то завтра, точно!-
      -Нет уж мои родные…! Вы сегодня, сейчас езжайте к своим невестам, а завтра…! Завтра, милости прошу ко мне! И не спорте…! Устал я очень!-

                *** 
        А  время текло плавно и необратимо, как вода в реке Рось. Ни одно лето сменило зиму. Вышата стал высок и строен.
      -Бей!- сухо звучала команда и в юношу летела стрела за стрелой с одной стороны. То копьё, топор и нож с другой. Стоя во весь свой величавый рост, в одной холщёвой рубахе и с мечами в руках Вышата легко отбивался от них.
      -Хороший ратник из Вышаты получается…! Что ты скажешь, Судислав?- вопрошал Баташ воеводу. Несмотря на глубокую седину и лучики морщин у глаз, которые несомненно подчёркивали возраст князя, он был ещё довольно крепок.
      -Хорош…!- кивал в ответ воевода, добродушно улыбаясь, и широкий шрам на правой щеке ломался зигзагом, становясь похожим на зигзаг молнии.
      -Когда рука ослабнет и звенеть мечами станет не в мочь… ему княжить поручу, а, воевода?-
      -Может и так княже…, может? Только воеводить ему раньше придётся…! Раны мои год от года болят всё сильней и сильней! Я первый Вышате свой чекан воеводский передам…! Даже, наверное, после испытания лесом, отдам…! Как тогда Никон сгинул…, я княже решил…! В общем, пора мне в кудесники! Ярило поутру встречать, Да Перуну дары…, всякие! В общем, давно решил, княже…!-      

      Войдя в реку, Вышата омывал свой торс. Он громко фыркал, тряс головой, и брызги с длинных, русых волос далеко разлетались, искрясь на солнце. За этим занятием молодой ратник не услышал, как к берегу подошла девушка. В своей руке она держала маленький букетик из колокольчиков. Девушка легонько коснулась синими цветами спины юноши. Юноша вздрогнул и обернулся.
      -Градислава, ты?-
      -Я, Вышаточка, я! А ты разве ж какую, другую ждал? Уж не Гориславу ли, или Вассу? Ну-ка, сейчас же признавайся, охальник ты этакий!- нахмурив соболью бровь, строго прикрикнула девушка.
      -Да, что ты говоришь-то, Градиславушка? Ты одна у меня…! Лада моя…!
      -А коли так…! Пойдём сегодня Ярило за Рось провожать?-
      -Конечно, пойдём…!-

      Солнце ярким, оранжевым блином катилось по небу к закату. Её лучи золотили мелкую рябь Роси.
      -Ты только посмотри, Вышата, какая красота?- прижимаясь к парню, говорила девушка. Вышата, который родился и вырос среди этой красоты, как-то не замечал её, но прислушиваясь к словам любимой девушки, он тоже начал, глядя по сторонам, примечать сколь красива родная сторона. Около самой воды они заметили влюбленную пару.
      -Вон, Гордислава с Кукшей…, глядишь и Васса с Андреем, где-нибудь поблизости сидят, Ярило за Рось провожают…!- смеётся Вышата:
      -А ты, мне, что их я жду…! Андрей-то с Кукшей враз, за своих любых, по шее наваляют! Это на мечах я их ловчее, а на кулачки и нос расквасить могут…! Да!-
      -Ой, ли? И когда ж они ловчей тебя в кулачках-то стали?-
      -А и стали…! К Градиславе Андрошка тропинку протоптать хотел…! А Кукша ему, не дури…! А Андрошка, что? Он на два лета старше! Он в кулачки…! И Влас, друг его тоже…! Так Кукша им, обоим носы разбил…!-
      -А мне Васса совсем иное баяла…! А баяла она, что это ты смердов отлупил-то…!-
      -Это ей Андрейка растрепал?-
      -Почему растрепал? Правду сказал…! И не Андрей, а Мирон! Хотели они втроём Адрона с Власом поколотить…, да сами были биты! А ты за них и отомстил смердам…!-
      -Не отомстил, а наказал! Дружинник за дружинника горой стоять должен!-
      -Так, это дружинник…! А вы ещё не дружинники!-
      -А что нам осталось? Последнее испытание лесом…, и повесит Баташ меч на пояс…!-
      -Вышата, а ты мне скажешь, где в лесу-то жить будешь?-
      -Это ещё зачем?-
      -За тем…! Может я к тебе в гости приходить стану?-
      -Нет, Градислва, нет! Нельзя! Я должен один одинёшенек в лесу до зимы прожить!-
      -Не уж-то до зимы? И Андрей, и Кукша с Мироном тоже в лес идут…? И когда?-
      -А завтра и идём…! Только, всяк своей тропой…!-
      -Завтра…?- глаза девушке подёрнулись печалью:
      -Тогда сегодня…!-
Девушка трепетно припала к губам парня в страстном поцелуе. Этой ночью все девушки прощались со своими парнями, по серьёзному. По-взрослому. А заодно, и с юностью они распростились тоже.

                ***
    Царьград, как и прежде, своими неприступными бастионами, упирается прямо в море. Вокруг города так же кипит торговая жизнь. Каких купцов тут только нет. Со всего сета. В своём дворце, на золотом троне сидит император Роман I Лакапин. Он наслаждается красочным танцем красивых девушек, наложниц. Пышногрудые девы волнуют императора. Только думы императора очень далеко. Купцы и лазутчики, в один голос, донося ему, что Ингор, архонт Роси собираясь силой, готовит поход на Византию. Всё бы ничего. Стены города неприступны и в ратной силе недостатка нет. Только помнит Византийская империя жестокие набеги Роси на Царьград. И Аскольд с Диром, а так же Хельгу, названый Великим Князем Русским, и полновластным её правителем, были соплеменниками Игоря и служили ему ярким примером доблести и отваги. Огнём и мечом наводили они страх и ужас на свободных греков. И платил Царьград им дань великую, и заключал мирные договора, и всё равно смотрит Русь алчным взглядом на Византию. Горестно вдыхает Роман, и жестом приказывает танцовщицам удалиться. Протовестиарий Феофан не раз твердил императору, что подать большую с купцов Царьград берёт. Можно было б помягче к руссам, да другие тогда роптать начнут. Тут слабину давать нельзя. Поэтому пригрозил император Феофану, что сбросит его на копья за дерзкий его язык. Конечно, языком Феофан дерзок, но и умом-то долог. Вот и не спешил  император вершить суд над дерзким своим протовестиарием.

      -Божественный!- припадая на колено перед императором, смиренно молвил протовестиарий Феофан:
      -На твой зов явились…! С востока - деместик-Панфир! Македонянин Фока-патриций, и фракиец Федор-стратилат, а с ними же и сановные бояре, тоже явились! Я хочу, набравшись смелости, предложить тебе, Божественный, провести совет в лаконикуме! Куда приятней вершить государственные дела в лаконикуме, лёжа на мраморном лежаке, и под сладострастные звуки лир, возливая вино, лицезреть танцы очаровательных полуобнажённых танцовщиц…! Да и патриции с боярами пусть смоют с себя пыль нелёгких дорог…! Регент Александр так и делал…!-
      -Да ты не смелости набрался…, а наглости Феофан…!- грациозно вставая со своего трона, с напущенной строгостью ответил император протовестиарию:
      -Конечно, разогретые паром и вином патриции будут со мной куда откровенней! Ведь трезвый-то человек может и смолчать про то, о чём, с большой охотой, расскажет с пьяна…! Только совет дело серьёзное! И поэтому совет пройдёт в тронном зале! И всё…!-

      -Божественный! Я считаю, что большой беды нет в том, что Ингор, архонт Роси собираясь силой, готовит поход на Царьград...! Он молод и не опытен в военном искусстве! Все его большие походы кончались полным разгромом русских войск!- бойко выговаривал Федор:
      -Я хочу заметить, что били русского архонта хазарские каганы, предводители диких, кочевых племён! Куда ему тягаться с правильным оружием византийской армии? А у Фракии силы есть…! Да и у Македонии тоже! А у  деместника-Панфира, под началом сорок тысяч воинов! Коль придёт русский архонт, встретим! Только я считаю, что рано ещё стягивать войска к городу…! Лазутчики, поди, и у русичей имеются! Сразу донесут Ингору! А он-то сразу придумает, как воевать против нас! Зря, что ли племянник он Хельгу-то! Та, что пусть, Божественный, всё остаётся так, как есть! Дабы ненароком, не открыть свои карты врагу! Лишь только тогда, когда станет точно известно, что Ингор идёт на нас…, мы подтянем войска и посмотрим, столь он силён, что его страшатся все вокруг? А сейчас пусть повоюют на благо империи с маврами-то!-
      -Я бы послушал тебя, Федор…! Да только у Ингора в рати варяги-викинги…! А они в сече неустрашимы! Любой царь хотел бы иметь в своём войске викингов! Ведь они не только храбрые воины, но  и мореходы отличные! Они, метая со своих дракаров глиняные горшки с каменным маслом, могут легко пожечь любые наши галеры! А конные русичи, как саранча, идут лавой и сметают всё на своём пути! Платили мы Иосифу, хазарскому царю, чтобы он, своими набегами беспокоил Русь…! Да вторглись в его степи племена печенегов! А печенеги, помня Хельгу-вещего, скорее пойдут с Ингором, нежели против него!- тяжело вздыхая, твёрдо возразил патрийцу Роман.
      -О, Божественный…! Не зря ты великий император во всём Мире!- радостно воскликнул протовестиарий.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ПО ПОЖЕЛАНИЮ ЧИТАТЕЛЕЙ...