ДУША

     (сказка)   
   
   «Глупые, глупые люди!..» – досадовала Душа, поднимаясь над землёй, – «злые, самолюбивые, надутые... как шарики... лопнул – и нет его!..» С высотой приходило успокоение. «Но бедные... всё же бедные они!..» Она только недавно покинула своё земное тело и теперь, свободная и лёгкая, летела над полями, лесами, реками и горами и восхищалась красотой Земли без людей. «И я сама была такая: ничтожное, глупое, зависимое существо! Что в моей жизни было значительного?» Небеса стремительно приближались... «Что-то ведь было, раз я здесь наверху, а не там, в адском подземелье!» Она возликовала и воспарила выше.
      Здесь, над полем клубящихся облаков, похожих на огромные снежные горы и сказочные города, раскинулся ярко-синий купол небосвода, казавшийся теперь таким близким и твёрдым, что хотелось его коснуться, а низко над горизонтом горел, как огромный огненный глаз, красноватый шар заходящего солнца, окрашивая последними лучами верхушки облаков розово-оранжевым золотом... Всё было так удивительно красиво, необыкновенно и вместе с тем знакомо. Душа наполнилась чувством благодарности и счастья. Это её дом, и она, наконец, вернулась. Закончились скитания и все вопросы решены. Но появился новый: что особенного было в её земной жизни? И когда вокруг всё потемнело, и только краешек дальнего облака светился прощальным солнечным лучом, и над ней одна за другой загорались большие звёзды, Душа решила, что будет искать ответ завтра, с новым восходом солнца. По мере того, как она погружалась в небытие, обрывки мрачных картин, отголоски резких звуков и очертания образов, неприятные и пугающие, – то, что она не должна была уже помнить, – проносились перед нею и улетали, как серые струйки дыма, поднимаясь вверх и растворяясь где-то в глубине тёмного неба... «Никогда не вернусь на Землю!..»

     ...Птицы разбудили её, хлопая крыльями и несясь как угорелые. Солнце било острым сильным лучом теперь с другой стороны, и казалось, пронзало небосвод насквозь. Всё вокруг так и сияло. Очнувшись от забытья, Душа возрадовалась этому празднику света и вспомнила, что собиралась сделать накануне.
Но сначала, весь день до заката, она летала над облаками, почти касаясь купола неба, и выше, где оно становится фиолетовым, и пыталась узнать что-нибудь здесь, над землёй. Но никто не мог ей помочь и не дал ответа. Душа не знала, как быть, она не хотела и никак не могла решиться лететь вниз, куда обещала себе никогда не возвращаться. Но мучивший вопрос тяготил настолько, что потом у неё вряд ли хватило бы сил подняться ввысь, туда, где живут большие звёзды, где всё так ясно и чисто, где простор и лёгкость, широко и вольно без границ! И где только любовь!..

      ...На земле был поздний вечер. Облака снизу были тёмными, тяжёлыми, из них шёл мелкий дождь. Он шелестел по листьям, капал по дорожкам, прибивая серую дневную пыль, шуршал по черепичным крышам и тихо постукивал по крылечкам домов, огороженных плетёными оградами. Душа не знала, где оказалась, но это было почему-то неважно. Издалека слышались затихающие мелодичные звоны. Уже почти стемнело, только маленькие звёзды мелькали наверху в просвете облаков, словно подмигивая и подбадривая. Одни за другими хлопали, закрываясь, ставни окон, только где-то раздался весёлый смех и пение, потом резкий окрик, и окно закрылось; пробежала, хлюпая по лужам, собака, остановилась, принюхиваясь, потом залаяла куда-то вверх и скрылась за поворотом, и всё стихло.
   
       В одном окошке ещё мерцал слабый огонёк. Душа спустилась вниз и влетела в окно. В маленькой, тускло освещённой комнате, на низкой кровати лежал ребёнок, мальчик; у изголовья сидела женщина и вытирала ему лоб платком, смачивая его в стоящей рядом на табуретке железной миске с водой. Временами она замирала, качаясь, словно в забытьи, потом, вдруг очнувшись, поправляла одеяло, гладила мальчика по руке, целовала и плакала. В углу на полке стояли дощечки с изображениями строгих людей, на одной была печальная женщина с младенцем на руках; перед ними слабо горела маленькая свечка, отбрасывая в потолок причудливую колеблющуюся тень. Вдруг мать мальчика встала с кровати, упала на колени и, подняв сцепленные руки, зашептала что-то горячо и быстро. Душа прислушалась: «...не забирай его! Пусть он поправится и живёт! Но если душа его так слаба, что не может победить болезнь, ей плохо, и она стремится к Тебе, – возьми мою душу и вложи в него, я отдам её без сожаления, только бы он снова был здоров и весел! Я знаю, он проживёт достойную жизнь и прославит имя Твоё, и дети его, и внуки будут петь вечную славу Тебе!..» – И женщина разрыдалась, закрыв лицо руками. Душа приблизилась к кровати: лицо ребёнка было совсем белое, глаза были открыты, но словно ничего не видели, – синие, как далёкое небо над облаками, – тёмные круги очертили их, и они были похожи на окна в какой-то другой мир; худенькие ручки ещё цепко держали одеяло, светлые кудряшки облепили лоб. «Зачем же этой бедной женщине отдавать свою душу, она ведь жива?! А мальчик может прожить достойную, как сказала его мать, значительную жизнь, и потом его душа попадёт на небо! Только не сейчас, сейчас ещё рано!! Хотя я так и не успела ничего узнать о себе...» Да, она так и не успела ничего о себе узнать! Но времени не оставалось, и Душа влетела в эти раскрытые синие глаза-окна, а наверх поднялось, невидимое для людей, маленькое светлое облачко, оно покачалось немного над кроватью и растворилось в темноте за окном. Огонёк свечи на мгновение затрепетал, словно подуло ветром...
       Ребёнок вдруг шумно вздохнул, закрыл глаза и замер. Женщина кинулась к нему, вскрикнула и упала на кровать, обхватив сына руками. Казалось, оба тела застыли так, соединившись, навек. Постепенно щёки мальчика стали розоветь, на лбу выступила испарина, он глубоко задышал; веки задрожали, то открываясь, то закрываясь, наконец, сомкнулись – он заснул. Свеча горела ярким ровным светом. Мать, не веря своим глазам, смотрела, как заворожённая, на это превращение, потом стала осыпать поцелуями лицо и руки ребёнка. Мальчик спал крепко и не проснулся. Немного успокоясь, она снова упала на колени перед изображением женщины с младенцем, поклонилась низко в пол, достала с груди шнурок с подвеской, поцеловала три раза и ещё раз поклонилась. Встала, вытерла рукавом мокрое от слёз лицо, постояла немного, глядя на спящего сына, нежно отёрла его лоб платком и поправила одеяло. Потом взяла миску, чтобы сменить воду, и тихо вышла из комнаты, осторожно притворив за собой дверь...

    ... А над облаками в чёрной бархатной глубине неба ярко сияли большие звёзды, и другая маленькая Душа летела ввысь – туда, где простор и лёгкость, и любовь, – радуясь возвращению домой!..

 (2010)



 (Опубликовано в журнале "ЛитОгранка"-9, Новокузнецк, 2012г.)