Под счастливой звездой

Стоял чудесный весенний день. Солнечные струи пробивались в глаза каждого прохожего, слепили их. Но тёте Шуре с большой картонной коробкой и маленькой бутылочкой за пазухой было все равно, ведь её глаза уже привыкли к ежедневному солнечному весеннему свету. Она  каждый день, спозаранку, нахлобучивала старенькую куртейку,  напяливала резиновые сапоги,  отправлялась, на автобусную остановку. Автобус везёт  её около сорока минут от деревеньки со смешным названием Стряпунята до центрального городского рынка, где успешно располагается птичий базар, куда тетя Шура прибыла и сегодня.
    Было около полудня, когда на рынке люди толкались сильнее обычного, смешивались друг с другом, спешили, выкрикивали различные фразы на кавказских языках, а укутанная в шаль узбечка любезно предлагала всем прохожим горячую самсу или чебуреки за двадцать пять рублей…
   Тетя Шура достала из-за пазухи вчерашний недоеденный чебурек открутила пробку от аптечной настойки боярышника и уже принялась за полуденную трапезу, но её осмелилась потревожить маленькая девочка.
«Можно мне взглянуть поближе на неё?»- спросила она тоненьким голоском.
Тетя Шура посмотрела на неё с недовольным видом и ничего не ответила и принялась уминать стряпню знакомой узбечки.
        На кого же так хотела посмотреть эта девочка - спросите вы. Дело в том, что эта маленькая девчушка с зелёными, как малахит, глазами уставилась на непоседливого смешливого котенка, точнее кошечку. Дело в том, что каждый день толстая хозяйка Шура привозила коробку с котятами на базар и ждала, когда кто-то из прохожих обратит на них хоть чуточку внимания. Можно ли назвать эту женщину сердобольной, наверное, нет.  За что её можно так называть? Неужели за то, что с каждым днем котят в коробке становилось меньше, хотя они исчезали уже в конце дня, когда эта тучная женщина, простояв на улице, опустошив до краев не одну  аптечную настойку боярышника, выбирала самого сонного котенка и уносила за пазухой и больше его никто не видел. Зачем она так делала, мне неизвестно. Возможно, она была одинокой и покинутой женщиной, её смысл дня заключался в маленькой поездке и большом окружении людей, чтоб хоть на несколько дней, пока есть котята, почувствовать себя в гуще чужих событий, а потом она меняла свои будни на то, чтоб собрать пустые бутылки по проторенным ей маршрутам. Вернёмся же к её теперешним будням.
       С каждым днем коробка пустела, и от семи рыжих котят осталось лишь трое, два полностью рыжих толстеньких кота и миниатюрная полурыжая  полубелая кошечка. Котятам было не больше месяца. Их дни были очень предсказуемыми. Они, то игрались,  то путались хвостами, пищали, а когда уставали, прижавшись, друг к другу, засыпали. Иногда после сна получали небольшую порцию молока в пластмассовой миске, но рыжие коты обычно  успевали на пару  вылакать всё до конца, оставляя голодной свою сестричку. Что и происходило в тот момент, когда мимо проходящая девчонка заметила дикую несправедливость  подошла поближе заглянуть в коробку и отвлекла тетю Шуру.
«Ну, можно я принесу ещё молока!!!» - запросила девочка, уже подступившись вплотную к картонной коробке из-под печенья.
Тётя Шура, к тому времени дожевывая чебурек попыталась зевнуть, продемонстрировав во весь свой морщинистый  рот скомканную пищу и черные промежутки между зубами.
Девочка посмотрела на неё и решила подойти позже. Тетя Шура прозевалась и  вслед проворчала ей: «Неси, неси, ещё чебуреки не забудь».
Девочка ушла. И все пошло по-прежнему. Из постоянно меняющейся толпы людей за последние несколько часов к этой картонной коробке подошли только четыре человека. Одна мамаша с непослушным ворчливым сыном, который так и не захотел взглянуть на котят ни под каким предлогом матери, он лишь огрызнулся ей, что домой он уйдёт только с собакой. Старичок с небольшим пакетом набитыми старыми газетами, так же не прошёл мимо, он остановился, посмотрел на котят, и спросил, есть ли у хозяйки огонёк. И лишь через несколько минут подошла женщина, стоящая напротив тети Шуры и спросила её,  зачем она опять припёрлась на рынок, ведь сегодня она не хотела этого делать.
Тетя Шура не обладала особой тактичностью, зато владела «красноязычным» набором слов, запрещённых в русской литературе, она ответила ей мило улыбаясь одним предложением состоящим как раз из этого набора. Смысл был таков, чтоб та катилась к себе обратно и занималась своими делами.
Рабочая среда подходила к концу, а за целый день можно было увидеть различные лица людей, которые выражали то счастливые, то грустные эмоции. Одни, после того как проходили несколько раз по кругу птичьего рынка,  находили именно того своего будущего питомца, которого они вдруг решили осчастливить. Другие так и уходили с пустыми руками, никого не прихватив.
В коробке тети Шуры котята притихли, зажавшись в один большой клубок.  Она достала папироску, закурила, и задумалась, куда можно пристроить коробку, чтоб не везти её обратно в автобусе, ведь на завтра она не собиралась ехать сюда, а решила сходить за бутылками.
Мимо проходили две девочки-близняшки с родителями. Одна из них закричала: «Мама, мама, смотри какие хорошенькие, давай их посмотрим», и вся толпа подошла и обступила коробку. Рыжие коты, похожие как две капли воды друг на друга, встрепенулись, перешагивая друг через друга, смешно корячились, в полусонном состоянии. «Мама, мама они такие миленькие, такие пушистенькие, давай заберем их, давай мама»-заверещали сестрички в один голос перебивая друг друга. «Нет девочки - ответила их мать - мы же договаривались одного котенка, а тут двое, выбирайте любого и пошли»- продолжала она.
Но девочки, посмотрели друг на друга, насупились, губки надули и опять в голос затараторили: «Мамочка, мама, мы будем сами их кормить, сами убирать за ними, только возьми их двоих, мама». Но женщина, подошла, посмотрела на них, потом на тетю Шуру, потом снова на котят и взяла за руки обеих девочек поспешила уйти. Ещё недолго по рынку разносились стихающие вопли маленьких близняшек. Тетя Шура встала с железной подставки, принялась закрывать коробку. Она уже было собралась идти, как увидела перед собой ту зеленоглазую наглую девицу.
«Чего тебе?» - спросила тетя Шура.
Девочка достала из-за пазухи два чебурека и коробочку из-под черного чая «Принцесса Нури» открыла её и выложила перед тёткой все свои сбережения, а это были лишь скомканная пятидесятирублевая купюра, две монетки по десять рублей и несколько копеечных.  «Вот, возьмите, прошу вас» - и отодвинула свое богатство поближе к коробке.
Тетя Шура опешила, принялась скорее прибирать в карман деньжата и, приговаривая заворковала: «Кого тебе нужно, малышка? Вот того бери, рыжего он самый толстый», - показывая в коробку своим неухоженным пальцем.
Девочка, не смотря в коробку, уверенно заговорила: «Мне рыженькую, маленькую девочку».
Старуха удивилась таким выбором и спросила: «А откуда ты знаешь, что это кошка, а не кот?». Девочка ответила ей: «Мне мама говорила, что кошечки всегда меньше котов, да и не может быть она котом с такими большими рыжими глазами». На этом разговор прекратился.
Тетя Шура собрала всю мелочь, не забыла даже укатившуюся копеечную монету к  не потушенному окурку. Потом открыла коробку и протянула ей ту рыжую хрупкую кошку.
Девчушка мигом подхватила её в свои ладошки, посадила в коробочку вместо денег, и обмотала её своим платком. «Ну, поехали домой, поехали» - сказала она, сильнее прижимая коробку к себе. Тем временем тетя Шура уже захватила коробку с оставшимися несчастными, но сытыми котятами и пошла в сторону остановки.
До самой автобусной остановки та девочка шла и разговаривала, не переставая с новым четвероногим другом. Она уже придумала ей имя, в честь одной любимой героини американского мультфильма. Она точно знала, что когда придет домой нальёт ей полную миску свежего купленного молока и обязательно покажет своей кошечке новую постельку.
На следующий день у тети Шуры было отличное настроение, ведь уже с утра она нашла пять бутылок из-под пива на автобусной остановке своей деревеньки Стряпунята, она сложила их в свою авоську и побрела дальше в поисках нового дня.