Самая первая

 Первая любовь случилась в детском саду.

 «Мама! К нам новенький пришёл. Он такой красивый. У него гольфы в полосочку, как у Буратино», сообщила пятилетняя Люда по дороге домой, не переставая подпрыгивать.
«Он даже с другими мальчишками не дерётся, и сказал, что будет со мной дружить, - гордо заявила она, и чуть тише добавила –  и с Таней Мельниковой».
 
Маме Люда сказала о дружбе, а разговор в тихий час шёл о любви…

Раскладушки подружек оказались по разные стороны от спального места новенького.
Закрывшись одеялом с головой, и, приподняв свой край с его стороны, Люда прошептала: «Сделай как я, и будет домик». Мальчик послушался. Соединив свой край одеяла с его, она спросила: «Тебя как зовут?»  -  «Говорил же – Юра!» – «А фамилия?» - «Куприянов». – «А  моя фамилия – Крупина. Мы, наверное, поженимся», - сделала она неожиданный, только ей понятный, вывод. 
И продолжая удивлять своего кавалера, прошептала ему под одеялами: «Я тебя люблю. А ты меня?»
Прыть новой подруги обескуражила Юру.
Он к такому повороту событий был не готов…. 
Поэтому на секунду замешкался, как бы  соображая, чем это ему грозит. И услышал более решительный вопрос, таящий в себе настойчивость: «А ты меня любишь?»
 «Да», - сказал он тоном, каким часто говорят мужчины, желая,  чтобы их оставили в покое.

Любовь требовала доказательств: «А ты будешь меня защищать?» - вопрошала  прыткая влюблённая.
«Буду», - по-прежнему был краток Юрий.
В этот момент его одеяло дёрнули с другой стороны, и в крыше «домика» появилась щель. Новенький повернулся к Люде спиной. А её тонкий слух уловил шёпот Татьяны.

Подруги родились в один день  - 18 марта, но были совершенно разными. Люда казалась решительно- восторженной, Татьяна – сосредоточенно- серьёзной.
На всех фотографиях первая, жмурясь от солнца, растягивала  губы в улыбке, как будто кожи на лице не хватало, другая – на это же солнце строго хмурилась, вырабатывая с детских лет вертикальную морщину на лбу, сопровождающую  главный вопрос многих женщин: «Где деньги?»
Гордостью Татьяны были её косы: длинные ровные - каждая  значительно толще обеих косичек подруги.
Зато у Татьяны не было маленького братика.

Татьяна любила рисовать  цветы, несуществующие в природе: такие яркие, что бумага не выдерживала нажима смоченного слюной карандаша; а её подруга пела совсем не детские песни.
Одну такую Люда часто слышала от соседа по квартире, когда тот  чистил в коридоре сапоги.  Её и спела нянечке - тёте Марусе - деревенской девушке аппетитных форм.            
                «Над рекой - туман,
                За рекой - граница.
                Что-то, друг-баян,
                Нынче мне не спится…
                Жди меня, моя Маруся,
                Чаще шли приветы.
                Скоро я к тебе вернусь:
                Не весной, так летом…»

Тётя Маруся почему-то смахнула слезу и погладила певунью по голове. Люда так и не поняла: хорошо она спела или плохо, но спросить не решилась.
 
Что там шептала Татьяна  Юре Куприянову - было неслышно. Но отвечал он по-мужски немногословно.

Тут как раз в группу и зашла та самая тётя Маруся.
Она  строгим голосом, прямо точно как воспитательница Алевтина  Николаевна,  объявила:«Говорю всем послушным детям: убрать одеяло с головы, повернуться на правый бок, положить ручки под щёчки, закрыть глаза и рот!»

В таком положении долго со сном не поборешься. Он обязательно  побеждает.



После тихого часа Люда, не заправив постель, сразу бросилась к Татьяне – сообщить новость.
« А Юра Куприянов сказал, что любит меня и будет защищать! Вот!»
«И меня», - услышала она в ответ.
 
И хотя Татьяна Мельникова была лучшей подругой, радость Люды как-то слегка съёжилась, словно на неё  брызнули холодной водой.
Про себя она решила: «Всё равно он на мне поженится, потому что моя фамилия похожа на его, а не Танина». Но говорить это подруге не стала.
Так впервые Люда  испытала чувство ревности, с которым сумела (благодаря своей логике) справиться, но ощущение запомнилось.
Всякий раз, когда она ревновала, ей становилось зябко.

Через год семья Юры Куприянова получила новую квартиру, и он перешёл в другой садик - поближе к дому. Люда ненадолго загрустила. Но больше в садике никому в любви не признавалась.



 продолжение:http://www.proza.ru/2013/12/01/1660