Судьба одной женщины. Гл. 4. Последний путь

После трагической смерти Алёши Ольга уже не жила, а существовала. Она машинально что-то делала дома, ходила на работу, что-то ела, пила, но что не могла ответить. Макар тоже,  понурив голову,  копошился рядом, ничего не говорил  и ничего не желал. Жизнь в доме просто остановилась. Старшая дочь Лида была замужем и жила отдельно. Сергея вскоре забрали в армию. Хозяйство всё сбыли, Ольга уже не хотела ни коровы, ни поросят, ни кур...
Отработав смену, она садилась на велосипед и ехала на кладбище. Сначала были душераздирающие истерики, а затем она замолчала, ушла в себя.
Приходили письма с Украины от Веры, с которой свела судьба в Германии. Они несколько раз встречались, а теперь подруга, узнав её горе, звала к себе. Ольга подумала, поговорила об этом с Галиной, взяла отпуск и отправилась  на Украину.
Вера жила в Чернигове. После возвращения из Германии, она, работая, окончила вечернюю школу, а затем пединститут. Замуж так и не вышла, а вот детям посвятила всю свою жизнь. Ольга для неё в душе оставалась родным человеком, слишком много они пережили вместе в доме немецкого барона. Связывала и какая-то ниточка тепла, идущая от их взглядов на жизнь, интересов. Она всегда говорила Ольге:
- Оля, хорошо, что ты у меня есть. У меня не осталось никого из родных, но я знаю, что ты меня любишь, знаю, что всегда помнишь обо мне. Это помогает жить, и одиночество не кажется столь тягостным.
Встретила Вера подругу на вокзале. Ей сразу бросилось в глаза, как она постарела. В маленькой однокомнатной квартирке они провели несколько дней,  никуда не выбираясь. Вспоминали свою молодость, прожитые годы, но ни разу не коснулись трагической гибели Алёши.
Оля много рассказывала о дочери, о её замужестве. Зять ей сразу не понравился. Она пыталась отговорить Лиду связывать с ним судьбу.
- И знаешь, Вера, что она сделала, - с горечью рассказывала Ольга, - собралась и ушла к нему, когда меня не было дома. Теперь у них родилась дочь, моя внучка. Ничего хорошего там нет, как я и думала, но Лида сама выбрала свою судьбу. Хотя судьбу мы не выбираем, она сама выбирает нас.
- Вот, Алёша, - Ольга впервые заговорила о сыне, - разве думала я, что вот так он уйдёт. Знаешь, Вера, я бы поняла и смирилась, если бы он погиб в Армии. Но эта нелепая смерть…  Почему так случилось? Чем я в своей жизни провинилась? Что я сделала не так? Почему судьба так безжалостна ко мне? Сначала Витя умер в 5 лет, Алёша тогда только родился. Я не была к нему ещё так привязана, как к Вите. Но мне был оставлен именно Алёша, чтоб я его вырастила и тоже  похоронила. За что? И зачем я жила и живу?
После тягостного молчания, Ольга вдруг сказала:
- Я хочу побывать в Киево-Печерской лавре. Давай съездим, Вера.
- Давай.
На следующий день они поехали на автобусе в Киев.  Бродя по подземным кельям святых, Ольга молчала, на нетленные мощи она смотрела с отрешённым взором, думая о чём-то своём. А вот в храме, где шла служба, она как-то ожила, взор её что-то искал. А потом стремительно пошла, не обращая внимания на молящихся,  к иконе святой Божьей матери. Вокруг недовольно зашептали, что идёт служба, надо молиться, а не ходить. Но Ольга не слышала. Она вся была уже во власти своего горя, на неё с иконы смотрела тоже мать с ребёнком на руках. Она была вместе с ней в своём восприятии Бога. Всю жизнь у неё почему-то Всевышний представал перед глазами в женском обличье.
- Возможно в женщине ВЕЧНОСТЬ, начало всех начал, - не раз думала Ольга.
Поставив свечи, она ещё долго бродила от одной иконы к  другой. У неё был свой путь к Богу, она никому этого не рассказывала. Да и, наверняка, никто бы не понял её, попытайся она рассказать свои душевные порывы. Бог был внутри её. Но служить ему, преклоняться она не умела.
Выйдя из храма,  она вдруг сказала Вере:
- Я знаю, мне недолго осталось. Сегодня я прочла это в глазах Божьей матери. Она постоянно притягивает меня, не даёт покоя. Я не знала почему? А теперь знаю.
- Поехали, Вера, к тебе, я больше никуда не хочу.
Через неделю Ольга  вернулась  домой  и помчалась на кладбище. Она не могла оторваться от могилы сына, должна была быть рядом.
Лицо осунулось, голова стала почти белой, хотя ей было только 49 лет. К осени, когда в лесу пошли грибы, всё свободное время она стала проводить там. Грибов собирала много, раздавала родственникам, соседям. Сама делать из них ничего не хотела. Но лес на какое-то время успокаивал её, боль  в груди отпускала, и становилось легче дышать.
Посменная работа вызывной в Локомотивном депо, оставляла много свободного времени, а она не знала, куда его деть. Кладбище и лес, лес и кладбище. А потом наступила зима. Долгие зимние вечера совсем истерзали душу, постоянно не хватало воздуха, ком подкатывал к горлу, болело в груди, голова наливалась свинцовой тяжестью.
Книги, её любимые книги, тоже уже не интересовали. Больше она не читала. Но было видно, что она постоянно о чём-то думает и не решается вслух высказать свои мысли.
И вдруг она решилась и выдохнула:
- Галина! А Бога нет. Если бы он был, он не позволил бы такое. Его просто нет.
Галина не знала, что ей отвечать. Не было лекарства и слов, чтобы снять боль матери. Этот душераздирающий крик, сказанный тихо без плача и истерик ещё больше вызывал сострадание.
После года по Алёше Ольга  прожила ещё месяц. Умерла она от инсульта почти мгновенно.
Сергей с армии приезжал на похороны матери, а потом присматривал за отцом. Макар доживал свою жизнь с сыном и его семьёй.