Люди и Тени. глава 21

Господа-товарищи! Если стало интересно - читайте с самого начала. с 1-й главы, ага :)

ГЛАВА 21. СНЫ

Утро было сырым и зябким. Моросил мерзкий холодный дождик, ползли туманы. И настроение людей вполне соответствовало погоде… Город просыпался нехотя, медленно и мутно. Горожане и Освободители пили рассол, ворочались в постелях, потягивались, пытались вспомнить: «а что же было вчера?» В тяжелых головах – эхо вчерашних гуляний, в животах – перебродивший хмель. Осоловелые глаза глядели раздраженно и тоскливо. Что-ж, все знали, что всё закончиться именно так. А впрочем, самое худшее - впереди.

Начались безрадостные хлопоты – войско собиралось домой. Снова замычали мулы, заскрипели телеги. Все вспомнили сколько служивых погибло, чтоб одержать победу. Они, конечно, отомщены, да и тризна справлена, а всё равно – живые ощущали лёгкую, но неизбывную вину: «мы живы, а друзья мертвы».

Лишь к полудню похмелье чуть развеялось, и город наконец-то приободрился. В малиновом шатре, Вышитом золотыми нитями, сидели Батташ и Тес-Нур. Пили чай.
- Да, вот бы самое время уснуть, – тихо сказал варвар. – Всю ночь не сомкнул глаз, переживал за ребят. А вдруг скандал? Драка на ножах, мелкая кража, приставание к почтённой даме… Нет, обошлось.
- Наши солдаты молодцы, - заметил Тес.
- Молодцы.
Варвар размял руки и ноги. Почесал затылок:
- Как там Найпа? Её сторожат твои парни. Да, и как там моя племянница? Вот уж неуёмная. Вечно лезет куда не надо.
- С Найпой всё хорошо. Ночь провела в соседнем шатре, твоя Тайхе там же, с нею. Играли в какую-то древнюю муть: кости бросали, фигурки переставляли. Недавно Найпа уснула. А как учёные? Это по твоей части.
В глазах Батташа мелькнул недобрый огонёк:
- Ученые в наших руках. Я напоил их соком Бледноцвета, и наши «друзья» спокойны как могила. Ходят, исполняют команды, едят – но ни черта не понимают.
Тес нахмурился:
- Каким ещё соком Бледноцвета?
- Есть такое дерево из княжеств Баатов. Мои парни купили здесь на рынке. Местные чем только не торгуют...
- Хм... Наверное учёным плохо.
- Не плохо. Им всё безразлично! Так и довезём их до Танналара. А там уж разберёмся как следует!

***

Найпа спала. И осознавала, что спит. Такое с ней случалось редко, и всякий раз предвещало перемены. Наследница ждала перемен… но в то же время всегда их боялась. Хотя не признавалась в этом даже себе.

Игровая доска простиралась на огромные расстояния. Как плоское поле, выкрашенное белыми и черными квадратами. Вокруг – мертвенный колдовской лес. Изъеденные временем деревья тянули к небу скрюченные пальцы-ветви. У корней копошились тени и прочие твари. В дуплах помигивали красные огоньки… Да-уж, «весело». Но хуже другое, лес был низкорослым. А точнее наоборот – Найпа была огромной! Возвышалась над полем-доскою, над лесом, выше мельниц, выше минаретов… По сравнению с Найпой весь окружающий мир казался игрушечным. Но, неким внутренним чутьём, Наследница понимала – мир реальный. По своему, по потустороннему - настоящий.

С другого конца игровой доски сидела Жуть. Такая же огромная, как и Найпа, но совершенно чуждая, неподдающаяся осмыслению. Вместо лица – сияющая полная луна. Её спокойный свет заливал всё вокруг. Вместо одежды – кокон истлевших листьев, и капюшон из перьев ворона. Снежно белые пальцы, длинные и ловкие, расставляли на доске фигуры.

Наследнице было страшно – ещё бы… Сердце бешено билось в грудной клетке, словно хотело выпрыгнуть, дыхание сбивалось, в голове шумело. Девушка пыталась закрыть глаза, отключиться, исчезнуть – но не могла. Всё тело сковали ледяные иглы.

- Ты кто? – тихо пролепетала Наследница.
- Твоя Судьба, - молвила Жуть. Голос подобный пению тысяч флейт. Заунывный и чарующе-мелодичный.
Девушка почувствовала, как сердце замерло, а по спине стекли струйки холодного пота. «Ничего, справлюсь. Как там говорила Ву? Если страшно – пошути!» Собрала остатки смелости и выдавила из себя слова:
- Врешь, ты не Судьба. Ты по дурацки ряженая лазутчица Теней. Или лазутчик? Вас, злых созданий, не отличишь.
В переливчатом голосе Существа послушалась жалость:
- Бессильные шутки…
- А это не тебе решать. Самая умная, что-ли?

Смелость не помогла – луноликое создание оставалось непроницаемо-спокойным. А хотя, всё же помогла - страх чуть отступил. «Это всего лишь сон. Пусть вещий, но сон. Что-ж, Война есть Война. Надо сражаться» Тем временем Жуть закончила расставлять фигуры. Бросила игровые кости… Их была целая куча! Они покатились по доске с грохотом лавины. Существо переставило несколько фигур – битва началась.
- Бросай…
Найпа поняла, что у неё в руке тоже есть куча игровых костей. Кстати, по цвету и на ощупь они напоминали настоящие КОСТИ… «Небось человечьи?» Бросила… Грохот лавины отдался гулким эхом.
- Ходи.
И только теперь Наследница заметила – фигуры расставлены Неправильно… Два цвета - вперемешку. И в войске «Жути», и в войске Найпы. Черные и белые чередовались – черная, белая, черная, белая. Какой же из них сделать ход? А хуже другое: как отличить своих от чужих!? «Помогите мне боги…»

***
Тем временем в шатёр Батташа и Тес-Нура зашёл рослый стражник:
- Господа, с вами хочет поговорить Его Святейшество Зираин-Туул-Нав! – служивый отдал честь и уставился на Главнокомандующих, ожидая ответа.

Тес-Нур поперхнулся чаем и широко открыл глаза – не каждый день в его штаб являлись духовные особы высочайшего уровня. Главнокомандующие переглянулись. «Ну и ну!»
- Впускай, - наконец молвил Батташ. – А сам ступай отсюда.

Он тихо вошёл… Тот к слову которого прислушивались княгини и министры, главы гильдий и военачальники. Старик, которого любил народ, недолюбливали власть имущие, но никто не мог понять. Тот, кого называли совестью Шиккуная. Впрочем, его же называли склочником и заносчивым занудой. Духовный лидер – глава шиккунайских Старцев.
- Мир вам, достопочтенные мужи! – молвил Зираин. Высокий, седой, длиннобородый, в серой грубой одёже, – он казался древним пророком, восставшим из пыли тысячелетий. Босые ноги, морщинистые руки, крючковатый нос… И тёмно-зелёные глаза, взирающие из-под кустистых бровей.
- Мир тебе, старче, - Тес-Нур слегка поклонился.
- Приветствую, - хмуро сказал Батташ.
Зираин глубокомысленно вздохнул и присел на узорчатый коврик. Погладил породу.
- Вы пришли по делу, или просто побеседовать? – осведомился Батташ.

Он много слышал о Зираине, причём от надёжных людей – шиккунайских шершней. Потому-то недолюбливал его. Тот всегда стремился к Совершенству – любой ценой. Не щадя ни себя, ни других людей. Совершенство ведь важнее чьих-то жалких чувств? Люди – лишь пыль у ног Богов. Да и Боги – лишь отражения, ипостаси Единого Творца, по сравнению с которым всё человечество – ничто. Эта истина велика – ради неё не жалко втаптывать ближних в грязь. Ведь так? Старец искренне в это верил и действовал в соответствии с такой верой. Он всю жизнь кого-то обличал, высмеивал, критиковал, писал едкие статьи, жестокие стихи – и собирал толпы слушателей… Как правило жертвы Старца это заслуживали! Жадные чиновники, циничные торговцы, бездарные военачальники… Потому народ любил Духовного лидера… Но нередко жертвами критики становились простые, ничем не примечательные люди, со своими мелкими грешками, слабостями и глупостями. Зираин любил повторять: «в наше гнилое время всё сгнило» Торговцы едят мясо в пятницу – «ненасытные шакалы!» Стражники засыпают на посту – «предатели!» Мальчишки разрисовывают стены – «наглые бесёнки!» И так далее. Старец высмеивал не грехи – он высмеивал людей. И делал это хлёстко, лихо, едко, мастерски совмещая высокий слог и злые шутки, безжалостно. Не скупясь на обидные слова, сравнения с животными и насекомыми.

Ну, и конечно, он был ярым сторонником всего «исконно-кузунийского», «древнего», «державного». Словно забыв, что даже письменность кузуни заимствовали у иноземцев - ханаарцев.

А Батташ был матёрым шершнем. Как воин, он старался не лезть в духовные дела. «Мой долг служить и защищать – а не заниматься богословскими спорами» Но… Дело в том, что Зираин частенько «злословил» шершней. Как же: «Дикари-иноземцы!», «пьяницы!», «сквернословы!», «суеверные!» и так далее… Естественно, после таким заявлений Батташ не мог любить старца.

- Ну, чего молчите? Мы готовы вас выслушать, - сухо молвил он.
- Погоди, дай собраться с мыслями, - тихо ответил Старец.
Тес-Нур откашлялся. Офицер чувствовал неловкость, ведь духовный лидер был его Героем, идеалом на который нужно равняться, но которого всё равно не достичь. Тем временем Зираин заговорил:
- Уважаемые. У меня слишком мало времени, чтоб тратить его на беседы. Даже на священные темы. Увы – я пришёл по делу.
Черные брови Батташа приподнялись:
- Ну.
- Ты знаешь свою вину, варвар. И читаешь в моих глазах причину моего прихода. Хоть и пытаешься это отрицать.
- Допустим.
- Буду краток! – Старец распрямился, гордо выпятил подбородок, - Ты зачем угнетаешь Посланцев Столицы? А ты, - обратился к Тес-Нуру. – Ты зачем соглашаешься с жестокостью?

«Вот те на!» Главнокомандующие ждали чего угодно, но только не этого. Несколько минут тишины. Лишь потрескивали масляные лампы и гудели сонные мухи. Снаружи доносились приказы командиров и шум марширующих сапог.
- Ваше Святейшество, - наконец вымолвил Тес-Нур. – Никому об этом не говорите, но так называемые «посланцы столицы» - никакие не ученые. Они агенты технократов… Тс-с! Эти сведения секретны, но Вам, как человеку достойному, я всё-же сказал. Ведь верю в ваше благоразумие.
Варвар зыркнул на Тес-Нура испепеляющим взглядом. Ткнул локтем и прошипел: «Зачем рассказал!?»
А Зираин лишь улыбнулся. Как ни в чём не бывало!
- Я всё знаю. Знаю что «учёные» являются агентами. Знаю, что они хотят выкрасть Найпу. И не спрашивайте, откуда мне это известно… - погладил бороду. – Думаете, Старцы просто нищие болтуны? Э-нет… Но продолжим! Не мучайте учёных. Я не запрещаю и тем более не угрожаю – упаси Всевышний! Я просто Советую.

Главнокомандующие снова переглянулись. Они находились в полутёмном шатре, посреди чужого княжества, где даже цветок иной – не василёк, как в танналаре, а одуванчик, а вокруг – многочисленный, хитрый, расчётливый торговый народ, и власть, которая умеет хранить секреты… Да, это неправильно, когда освободители чувствуют себя неуютно среди освобождённой земли. Но такова реальность мира Суллинар! Сразу после затмения люди держались вместе, ведь были слабы и уязвимы. А как только почувствовали себя уверение – начались интриги и соперничество.
- Тес, не похоже, что нас прослушивают. Но мало ли… - молвил Батташ.
- Вряд-ли. Стражники – надёжные парни. – Тес распрямился и глянул в глаза Зираину. – Старче! Я всегда чтил ваше светлое имя. Но думаю, сейчас вы совершаете ошибку. Не знаю откуда у вас сведения о планах «учёных», но… Но попрошу не вмешиваться в нашу работу. Мы не вмешиваемся в вашу. С уважением.
Старец откашлялся:
- Моя работа – молиться о праведности всех людей. И не только молиться, а и делать всё, что в моих силах, чтоб люди стали ближе к Небу. А сейчас вы движетесь в обратном направлении.
- Это просто ужасно, - Батташ ухмыльнулся. – Зир, мы не лезем в твои дела. Не лезь в наши.
Духовный лидер пропустил колкость мимо ушей. Продолжил:
- Сейчас идёт жуткая, жестокая борьба между Столицей, где заправляют Технократы, и Отдалёнными княжествами, которые ещё свободны. Технократы не брезгуют никакими средствами. Убийства, запугивания, похищения…
- Мы знаем это и без тебя, - сказал Батташ. Старец продолжил:
- Да, идёт невидимая война. Между людьми – на радость Тьме. Неужели вы думаете, что победите в ней, если будете таким же жестокими как Технократы? Зуб за зуб это хорошо. Но подлость за подлость, зверство за зверство – это уже плохо.
- В чём наши зверства? – молвил Тес-Нур. Он дышал глубоко и хрипло, пальцы цепко сплелись. В глазах плескалось сомнение.
- Да, мы не звери, - поддержал друга Батташ. – Мы защищаем покой и порядок.
- Покой и порядок, всеобщее счастье – это такие красивые слова, во имя которых люди совершают великие преступления. Думаете, технократы считают себя злыми? Нет. Они тоже борются за благую идею. Они говорят: «Вот объединим Империю, а затем весь мир. Наведём порядок. Под нашим правлением Человечество победит Теней. И настанет счастье» Ради этого они готовы пролить реки крови. А вы – по другую сторону баррикад, но ничуть не лучше. Готовы пролить реки крови, лишь бы не допустить захвата власти технократами. И каждая из сторон по-своему права. Глупо.
- Ты ошибаешься, Зир. Нам плевать на красивые слова и высокие идеи. Наша задача проста: защищать народ. А ты призываешь нас одеть белые рукавицы и смириться с судьбой.
- Я не призываю вас к этому! Вы не можете уйти со своих позиций – это было бы предательством. Просто я советую: не будьте слишком жестокими. С агентами тахами, с их сторонниками, с повстанцами – а они скоро появятся! -
И конечно с учёными.
- И с тенями? – хитрая улыбка.
- Нет, с тенями можно жестоко. Они давно утратили возможность исцелиться - а такая возможность у них была. Давно сделали свой окончательный выбор. Но с людьми нужно полегче.
Тес-Нур глубоко вздохнул. Склонил голову:
- Я всегда уважал вас, и сейчас уважаю. Потому подумаю над советом. Одно лишь меня интересует: Почему вы к нам зашли? Что подвигло вас обратиться к нам с советом?
- Сон. Я видел сон, и понял что Мараван и Тариваш хорошие люди, и не должны сгинуть в ваших застенках. Дело в том, что им обоим отведена важная роль в судьбе Империи.
- Во как!? – лицо Батташа вытянулось.
Зираин скупо улыбнулся:
- Да. Если вы замучаете этих парней – Империя потеряет ярких, живых, вдохновленных личностей. Они по другую сторону баррикад, но искренне верят в праведность своего дела… Ну по крайней мере Мараван – точно верит. Да и Тариваш, если не верит, всё равно хороший малый. А Майта – чистая и светлая девушка… А ведь вы собирались замучить всех троих, правда? Не просто засадить в темницу, а все жили повытянуть, все кости переломать. Не знаю как Тес-Нур, но ты, Варвар – даже во сне видел сладкие картины расправы. Врагов Танналара нужно стирать в порошок, ведь так?
- Не нужно мне мораль читать, - спокойно ответил шершень. – Я не ребёнок. У тебя твоя правда, старик. У нас - своя. Но раз уж ты сказал о некой «особой роли»… Что-ж, мы будет осторожны. – Он хлебнул чаю, - Что за роль?
- В борьбе с Силами Зла.
- Во как… Что-ж, мои предки, степняки, всегда верили во сны шаманов. Мы не будем убивать и калечить учёных. Хотя нянчиться с ними тоже не будем. Засадим в самую глухую камеру, и пускай они сами всё расскажут.
- Хорошо. Я вижу, что ты не лукавишь. Молодец, Батташ.
Батташ сплюнул.
А Тес-Нур спросил:
- Старче, ты известен как обличитель пагубных страстей, даже самый мелкий грех не оставляешь без внимания. Почему же ты вступаешься за вражеских агентов, которые вовсе не святы?
- Да! – кивнул шершень. – Ты, Зир, любишь втаптывать людей в грязь. А тут вдруг защищаешь проходимцев и обманщиков… К чему бы это? А?

Зираин глубоко вздохнул. Зажмурил глаза.
- Понимаете, я не считаю себя Высшей истиной. Я тоже не совершенен и могу допускать ошибки. Тем более что мне минуло восемьдесят шесть лет. За долгий век многое повидал, и помню иные времена. Слабость даёт о себе знать! Сварливость, заносчивость – всё это плоды немощи… Я часто бываю слишком жесток и ядовит с людьми… Но я по крайней мере стремлюсь к совершенству. А не просто живу ради сна и еды. Потому если высшие силы посылают вещие сны - я прислушиваюсь.
- Спасибо за лекцию по богословию, - улыбнулся варвар. – Что ж, время покажет кто из нас прав… Хотите чаю?
- Нет, мне пора! – Зираин встал. В свете масляных ламп он казался деревянным изваянием, иссушенным и обветренным. Но в больших зелёных глазах виднелась глубина. Старец поклонился. - Здесь наши дороги расходятся навсегда. Да хранят вас Боги!
Тес-Нур отдал честь. Батташ молча кивнул. Духовный лидер пожал им руки и вышел наружу, в серый моросящий дождь.

- Зануда, но ум имеется, - молвил варвар. - Знаешь, а ведь сны иногда сбываются. И мне кажется, что старик не лгал. Так каковы наши планы? Беречь учёных? А если Ву-Таама прикажет убить?
- Подумаем. Сначала нужно вернуться домой. А там будет видно.
А дождь шумел, и слышались в нём голоса Предков…