Цветы

- Давно пора, не правда ли? – спросил голос прямо у него над ухом.

ОН резко открыл глаза. Кто это сказал? Рядом никого не было. Пару секунд ОН смотрел в потолок, пытаясь припомнить свой сон. Сначала было море, потом, кажется, ОН куда-то летел… А потом кто-то прямо ЕМУ на ухо сказал, что давно пора. И ещё уточнил, не правда ли. Поинтересовался, так сказать, ЕГО мнением. ОН повернулся, свесился с кровати и попытался среди вещей, разбросанных по полу, найти мобильный телефон, но как обычно, с первой попытки ему это не удалось. ОН приподнялся на локтях и, прищурившись, посмотрел в окно. Небо начинало розоветь, значит, ещё рано. Всё равно нет смысла идти на первую пару – лектор никогда не сверял список с количеством присутствующих. Обычно список включал больше пятидесяти фамилий, в то время как по факту в аудитории находилось не больше десятка студентов. Расплата грянет в конце семестра. Но до этого ещё далеко, а потому и портить себе настроение нет смысла.

ОН закрыл глаза и повернулся на другой бок. И кому пришло в голову будить ЕГО сегодня так рано? И ведь нет никого… не совсем обычно, конечно… когда ОН в последний раз просыпался один..? Но ведь кто-то же сказал… мужской голос или женский…

Следующий голос, который ОН услышал этим утром, точно был мужским. И принадлежал он вокалисту System of a Down. И, что особенно радовало, звучал этот голос не у самого уха, а доносился откуда-то из середины комнаты. А это означало, что пора вставать. Некоторое время ОН размышлял, не пропустить ли сегодня все пары, но потом в памяти всплыло выражение лица одной из преподавательниц, которая, наклонилась к кафедре и, вращая налитыми кровью глазами, практически шипела, обещая поставить неуд всем, кто пропустит больше двух занятий. И зубы у неё выпирают, прямо как у лошади. Бывает же. Просто мороз по коже. А другая преподавательница в прошлом семестре выбрила половину головы и разрезала себе язык. А ещё один профессор иногда прямо во время лекций просто «зависал» минут на десять. Иногда на двадцать. А однажды он остановился на полуслове прямо в начале лекции и молчал больше часа. Прозвенел звонок, все студенты ушли, а он так и сидел, глядя в одну точку. Что поделать, философский факультет. 

Пока ОН размышлял о том, не стоит ли ввести фейс-контроль для преподавателей ВУЗов, дабы их… ммм… эксцентричные манеры не травмировали хрупкую психику студентов, System of a Down начали исполнять песню по второму заходу. ОН всё-таки сполз с кровати и начал разбирать валявшиеся вещи в поисках мобильника, ориентируясь на звук голоса Сержа Танкяна.

Телефон нашёлся под джинсами, и как только ОН отключил будильник, сразу же зазвонил.

- Ты на первую пару приедешь? – спросил строгий голос старосты группы, которая, сколько ОН её помнил, носила один и тот же серый свитер и очки в уродливой оправе, доставшиеся, видимо, от прабабушки.

- Нет, я не успеваю. Я эммм… в пробке.

- В пробке. Ясно. Знаешь что, больше я тебя вписывать не буду, понял?

- Солнышко, ну пойми, у меня непредвиденные обстоятельства.

- У тебя каждое утро эти обстоятельства. С третьим размером и торчащими стрингами.

- Так, не ревнуй. – В трубке послышались короткие гудки. ОН бросил телефон и пробормотал: – Лучше полистай женские журналы. Представляешь, есть и другая одежда, ну кроме серых свитеров. А ещё существует косметика.

Да, придётся снова уговаривать эту грымзу. Как обычно - улыбки, комплименты, обещания так больше не делать… Что-что, а договариваться с девушками ОН умел – единственный парень на курсе. В университете, где девяносто процентов учащихся (и преподавателей) женского пола, поневоле научишься.

Разговор со старостой поставил точку в ЕГО споре с самим собой – придётся ехать. Ну, в этом тоже есть плюсы – может, удастся подцедить кого-нибудь, и тогда не придётся просыпаться в одиночестве от звука непонятных несуществующих голосов.

Уже похолодало, даже успел выпасть снег. Первый или второй… ОН быстрым шагом двигался по направлению к станции метро – залезать в маршрутку не хотелось, а времени было достаточно. Идти вдоль шумного проспекта неприятно, и ОН решил пройти через парк. В это время суток в парке можно встретить только молодых мам с детишками или пенсионеров с внуками, которым не хватило места в детских садах.

ОН бодро шёл по асфальтовой дорожке, наблюдая за снежинками, которые ложились на потрескавшийся асфальт и не таяли. Вдруг ОН заметил краем глаза что-то яркое – цветы на клумбе. ОН даже остановился. Точно, цветы. Названий, конечно, ОН не знал и в цветоводстве не разбирался, но интуиция подсказывала, что было в этом что-то противоестественное. Яркие лепестки – красные, синие, жёлтые – на сухой траве и жёсткой остывшей земле. Они смотрелись несколько странно. Как будто они забыли, что их время уже прошло или ещё не наступило. Или кто-то про них просто забыл. Или это был такой вызов природе. ОН пожал плечами и зашагал дальше – в конце концов, какое ему дело до генно-модифицированных растений.

Впереди уже виден был выход из парка, как вдруг кто-то прошептал ЕМУ на ухо:

- И ничего больше нет…

ОН резко обернулся – рядом никого не было. Однако ему показалось, да ОН мог поклясться в том, что успел кого-то заметить, какое-то едва уловимое движение. Больше того, ОН был уверен, что почувствовал дыхание на своей коже. Как будто кто-то стоял у него за спиной, а потом исчез, растворился в воздухе. Или растворилась. У НЕГО мурашки побежали от этих мыслей. Голоса в голове. Плохо дело.

Всю оставшуюся дорогу до метро ОН практически бежал, низко опустив голову и глядя под ноги. Что-то происходило – ОН это нутром чувствовал. Движение вокруг, везде, что-то стремительно менялось. Всё менялось. Маховик был запущен, какая-то новая сила появилась и теперь набирала обороты.

Проспект, переход, спуск в метро – он видел только асфальт, чужую обувь, ступеньки и, наконец, мраморный пол станции.

ОН глубоко вздохнул и привалился к стене. Холодный кафель подземки приятно охладил затылок. ОН закрыл глаза. Откуда взялись эти галлюцинации? Ведь ОН не употреблял «веществ», не обладал подвижной психикой, у НЕГО в роду не было больных на голову. По крайней мере, ОН о таких никогда не слышал. Может, просто нервный срыв? Или переутомление. ОН почти убедил себя, что ЕМУ надо просто отдохнуть и перестать смотреть ужасы на ночь, когда сквозь полусомкнутые веки опять проступило яркое пятно. ОН широко открыл глаза. Опять цветы, только на этот раз нарисованные. Граффити на стене станции метро. Разноцветные линии плавно извивались и переплетались, создавая узор, напоминающий стебли и листья цветов. Яркие лепестки раскрывшихся цветов и бутоны с каплями росы. Иллюзия райского сада в каменном мешке. ОН снова закрыл глаза. Пульс медленно приходил в норму.

- Это прекрасно, но не реально…

Сердце сжалось. ОН зажмурился. Потом заставил себя расслабиться и приоткрыть глаза. ЕМУ вдруг показалось, что стебли цветов на стене становятся длиннее, бутоны раскрываются, появляются новые отростки. ОН уставился на стену. Так и есть, граффити сами по себе стали ярче и занимали теперь гораздо большую площадь. Или всё так и было? ОН огляделся по сторонам. Никто не обращал внимания ни на НЕГО, ни на рисунки на стенах.

В это время подъехал поезд. ОН, двигаясь чисто механически, вошёл в вагон. ОН чувствовал себя сломанным механизмом. Как будто некоторое время ОН честно работал, а потом что-то случилось, и ОН застыл. Жизнь идёт дальше своим чередом, всё меняется, а ОН уже не может догнать эти перемены. Он вообще не может больше двигаться.

Напротив сидела девушка. Блондинка с длинными прямыми волосами и некрасивым искусственным загаром. Когда она поймала ЕГО взгляд, то попыталась изобразить милую улыбку. Но получился только пошлый оскал. Странно, ОН никогда раньше не задумывался о том, насколько человек может быть не-человеком. Перед ним сидел, вернее сидела, не-человек. Это же кукла пред ним. Искусственные волосы, ногти, мысли. Раньше ЕМУ такие девушки даже нравились – с ними не нужно напрягаться, искать темы для разговоров. Всё было просто. А теперь ОН вдруг почувствовал себя человеком, который в течение долгого времени питался синтетической едой. ЕГО затошнило.

Двери поезда закрылись. Блондинка продолжала скалиться. ЕГО по-прежнему тошнило. ОН опять заметил движение. Но теперь это оказался человек. Настоящий. Высокий худощавый парень сел рядом с блондинкой, которой это соседство явно не понравилось. Она вообще выглядела так, словно обычно она ездит на лимузине, но в этот раз он почему-то запоздал, и ей пришлось спуститься в метро. А теперь ещё этот тип в потёртых джинсах и старой толстовке.

Она отодвинулась, насколько это было возможно, и бросила на своего соседа презрительный взгляд. В этот момент она стала похожа на злобную ведьму – на миг за маской гламурной дивы проступило её истинное лицо. ОН даже слегка улыбнулся. Парень повернулся к девушке и внимательно посмотрел ей в глаза, как будто что-то прикидывал. Она в ответ надула губки и уже собиралась встать, как вдруг парень накрыл её руку своей. И только тут ОН заметил рисунок на тыльной стороне руки парня. Цветы. Завитки изящных линий, листья и бутоны.

Девушка, почувствовав захват, хотела уже поднять крик, но осеклась. Она пару секунд, не отрываясь, смотрела в глаза парня, а потом они вдруг слились в поцелуе. И тут ОН почувствовал, что мир вращается, что ОН сходит с ума. ОН увидел, как рисунок на руке парня словно оживает – он продолжается, линии перетекают на руку девушки, цветы распускаются, стебли обвивают их руки, сплетают пальцы…

- Так всё начинается…

ОН выскочил на следующей станции, растолкал возмущённых пассажиров и помчался наверх. Когда ОН выбежал из подземки, на мгновенье ЕГО ослепило солнце, ОН даже не помнил, на какой станции сошёл.

«Надо успокоиться, надо срочно успокоиться».

ОН шёл по улице, озираясь по сторонам, как карманник, шарахался от прохожих, сделавших хоть какое-то резкое движение. ЕМУ было трудно дышать, сердце бешено колотилось где-то у горла. ОН шёл по улицам, не глядя под ноги, сворачивал в переулки, ЕМУ хотелось тишины, хотелось затеряться, забиться в угол, закрыться ото всех, закрыть свои мысли.
В конце концов ОН остановился и огляделся по сторонам. ОН оказался на перекрёстке, в части города, где точно никогда не бывал – ОН совсем не узнавал улиц и домов, даже не помнил, чтобы хоть когда-то видел это место на фотографиях или в новостях. ОН вообще не догадывался, где находится, а табличек на домах не было.

Перед НИМ открывался широкий проспект, по которому спешили люди. Вдоль дороги располагались магазины, банки и рестораны, перед высокими бизнес-центрами, в окнах которых отражалось осеннее солнце, раскинулись парковки. Движение было настолько плотным, что у светофоров образовывались небольшие пробки.

Проспект пересекался с небольшой улицей, дома на которой были построены ещё в позапрошлом веке. ОН посмотрел налево и направо – невысокие симпатичные разноцветные домики с фигурными карнизами и лепниной, круглые арки, за которыми разбиты садики, узкие тротуары, тополя вдоль дороги. По улице неторопливо двигались люди. Такая улочка могла бы отлично вписаться в городской пейзаж где-нибудь в уездном городе девятнадцатого века. ЕМУ вспомнились старые чёрно-белые открытки, где мужчины во фраках и дамы в лёгких платьях с зонтиками прогуливались по городу, где только что пустили первый трамвай.

Странное это было место – мегаполис пересекался с тихим провинциальным городом, прошлое пересекалось с будущим. А ОН стоял прямо в центре и не знал, куда поворачивать. ОН чувствовал, что сильно устал, что силы оставили ЕГО, что срочно надо где-то остановиться. ОН огляделся по сторонам – ни лавочек, ни автобусных остановок. Нужно либо выходить на проспект, либо выбираться по узкой улочке. Выбрать было бы куда легче, если бы ОН имел хоть смутное представление о том, где находится, и куда нужно попасть. Больше того, ОН даже не представлял, где хотел бы оказаться.

Вдруг ЕМУ показалось, что ОН увидел знакомые очертания. В памяти всплыли посиделки в баре с друзьями, был, кажется, какой-то праздник… ОН перешёл дорогу и оказался перед лестницей, уходившей в подвал здания. Там, под землёй находился бар со странным названием «Перевал», о чём свидетельствовала старая вывеска. Бар располагался на самом перекрёстке, и было трудно понять, к какой эпохе он относится – к прошлому или настоящему.

ОН вздохнул и привалился к стене рядом с лестницей. ЕМУ почему-то совсем не хотелось спускаться под землю. ОН закрыл глаза. ЕМУ отчаянно хотелось, чтобы всё произошедшее сегодня оказалось только сном. ОН сделал ещё один глубокий вдох, открыл глаза и чуть не вскрикнул – на другой стороне улицы, прямо напротив НЕГО, стену торгового центра украшали граффити в виде переплетений цветов. ОН был абсолютно уверен, что секунду назад этих рисунков там не было.

Из магазина вышла стройная девушка в обтягивающих джинсах и меховом жилете. Походкой модели она направилась к иномарке, припаркованной недалеко от рисунка. Она шла, разговаривая по телефону, её локоны струились по плечам. Когда она проходила мимо граффити, навстречу ей прошёл невзрачный парень в очках с толстыми стёклами. Девушка даже не посмотрела на него, вряд ли она его вообще заметила. Парень, проходя мимо, втянул голову и даже как-то ссутулился, как будто не хотел обнаруживать своё существование. Они отдалились друг от друга на пару шагов и вдруг резко остановились. Стебли цветов на рисунке зашевелились, бутоны раскрылись, усики цветов потянулись в строну девушки, другие выросли в направлении парня. Двое синхронно развернулись и посмотрели друг на друга так, словно в мире больше никого и никогда не существовало. Телефон выскользнул из её руки, она выронила сумочку и бросилась к нему, парень выпрямился, как будто вырос на несколько сантиметров, от сутулости не осталось и следа. Через мгновение они уже страстно целовались прямо под рисунком.

- Это неизбежно…

В этот раз ОН почти не обратил внимания на голос и не удивился, когда заметил еле уловимое движение за спиной. ОН проглотил ком в горле, заставил себя отклеиться от стены и спустился в бар. ОН снова двигался механически, по инерции, перед глазами всё стояла целующаяся пара. ОН вошёл в тускло освещённое помещение без окон и сел на высокий стул у стойки. Бармен кивнул ЕМУ как завсегдатаю и поставил перед НИМ стакан с водой, даже не спросив, что ОН хочет заказать. ОН машинально осушил стакан. Кажется, стало легче.
- Что, тяжёлый день?

ОН чуть не свалился со стула, услышав голос прямо над ухом. Но на этот раз голос принадлежал вполне осязаемому субъекту, хотя и странно одетому, сидевшему на соседнем стуле. ОН с трудом кивнул и протянул пустой стакан бармену, который, ухмыльнувшись, снова наполнил его водой.

Выпив ещё стакан холодной воды, ОН потихоньку начал приходить в себя. ОН провёл рукой по волосам и осмотрелся. На соседнем стуле сидел человек в чёрном костюме. Примечательным в его облике было то, что костюм, казалось, был пошит ещё до революции, как раз тогда, когда застраивалась узкая улочка над баром, однако выглядела одежда совершенно новой, «с иголочки». Рядом со странным посетителем лежала шляпа-котелок, на шёлковом чёрном жилете мерцала цепочка для часов, в руке он держал трубку. Человек пускал клубы дыма и оглядывал своего нервного соседа, улыбаясь уголками губ.

- Так что, тяжёлый день? – повторил свой вопрос «чёрный человек».

- Да, тяжёлый, - ответил ОН. Потом, обращаясь к бармену, сказал: - А можно мне чего-нибудь покрепче?

- А нужно? – встрял в разговор «чёрный человек».

Бармен улыбнулся  и поставил перед НИМ чашку с чёрным чаем.

- Крепкий, - серьёзно сказал «чёрный человек», выпустив колечко дыма. – Я точно знаю.

- Ну да. Спасибо. – ОН взял чашку и осмотрелся. Посетителей было немного, несколько человек заняли столики вдоль стен, в самом дальнем углу целовалась парочка. ОН нервно сглотнул и отвернулся.

Краем глаза ОН заметил яркое пятно, оно алело на груди его соседа в странном костюме. Присмотревшись, ОН разглядел в петличке пиджака «чёрного человека» красный цветок. Секунду назад цветка там не было. ЕГО руки задрожали так, что он чуть не выронил чашку.
«Чёрный человек» заметил ЕГО взгляд и слегка улыбнулся, выпустив колечко дыма.

- Нравится? – спросил «чёрный человек», указав трубкой на цветок в петлице.

ОН ничего не ответил, только чувствовал, что ЕГО руки дрожат всё сильнее, а перед глазами всё плывёт.

- Это сейчас модно, - продолжал «чёрный человек», как будто не обращая внимания на ЕГО состояние, - и всегда было модно. Живые цветы на то и цветы, чтобы служить украшением. Конечно, на кустах или в поле они живут дольше, но, возможно, предназначение некоторых из них сводится к тому, чтобы приносить радость. Как вы считаете?

«Чёрный человек» повернулся и вопросительно посмотрел ЕМУ в глаза. Лицо «чёрного человека» было странным, под стать его костюму. Черты этого лица невозможно было описать, они как будто были скрыты лёгкой дымкой, и всё время изменялись. Определить возраст человека было невозможно, даже предположить, сколько ему лет, было трудно – ему могло быть и сорок, и шестьдесят, и тысяча лет. 

Не дождавшись ответа, «чёрный человек» снова выпустил колечко дыма. Бармен укоризненно глянул на своего необычного посетителя и едва заметно кивнул в ЕГО сторону.

- Ну хорошо, - со вздохом сказал «чёрный человек», обращаясь к бармену. Потом он повернулся к НЕМУ и указал на целующуюся парочку за столом в глубине зала: - Видите вон тех молодых людей? Подойдите к ним поближе.

- Зачем? – ОН не собирался подглядывать за людьми, которым никто третий точно не был нужен.

- Подойдите, - настаивал «чёрный человек». – Не разговаривайте с ними, просто посмотрите.

- Там есть что-то, чего я не видел? – в ЕГО голосе ясно слышалась ирония.

- Возможно.

ОН сам не понял, зачем встал и направился к столику, где целовались двое. Никто не обратил на НЕГО внимания, в том числе и те двое, они были заняты исключительно друг другом. ОН подошёл ближе в замер: на щеках целующихся распускались нарисованные цветы, причём рисунок был один на двоих, он соединял их лица, расплетаясь по скулам, прорастая на шеи. ОН опустил глаза и увидел, что руки двоих тоже были покрыты рисунками в виде цветов.

ОН, пятясь, отошёл от парочки, резко развернулся, намереваясь выбежать из этого странного места, и оказался лицом к лицу с «чёрным человеком».

- Вот видите, - улыбнулся «чёрный человек».

- Что вижу? – ОН почувствовал, что ЕГО голос срывается на крик. – Что вообще происходит?

- То же, что и всегда, во все времена. - «Чёрный человек» отвернулся и снова оказался на высоком стуле у барной стойки. Он снова набил трубку и выпустил кольцо дыма. Потом он повернулся к НЕМУ и сказал: - Знаете, вы неважно выглядите. Вот, возьмите.

«Чёрный человек» вынул красный цветок из петлицы и протянул ЕМУ. ОН не хотел брать этот цветок, но рука сама потянулась, и на ладонь опустились мягкие красные лепестки. Мгновение ОН не отрываясь смотрел на цветок, потом лепестки стали таять, они становились всё легче и прозрачнее, пока не превратились в алые очертания, которые опустились на ЕГО ладонь и слились с ЕГО кожей. ОН поднёс ладонь к глазам и увидел, что на ЕГО коже расцвёл прекрасный алый цветок, ОН видел, как распускаются лепестки, как появляются листики и отростки.

И вдруг все переменилось. Мысли прояснились, как будто кто-то стёр пыль с картины. Ощущение тяжести ушло, тусклый бар теперь выглядел как прекрасно освещённый просторный зал. Воздух стал чистым и прозрачным, люди улыбались.

- Спасибо вам, - сказал ОН «чёрному человеку», который больше не казался таким пугающе-загадочным.

- Всегда пожалуйста. Обращайтесь, - подмигнул ему «чёрный человек».

ОН вышел из бара. Мир был наполнен яркими красками и звуками, и ОН чувствовал себя частью этой огромной сверкающей вселенной. ОН шёл и улыбался людям, которые улыбались в ответ. Странно, ОН раньше никогда не думал, что за каждым человеком кроется целый мир, целая история. Теперь ОН видел, как каждый творит свою историю, как жизни людей сплетаются в причудливый узор бытия всего человечества, как история складывается из множества жизней, расцветающих, переплетающихся и увядающих, оставляя после себя семена, которым только предстоит взойти.

- Пора, - прошептал голос у него за спиной.

ОНА шла ему навстречу.

Цветы распускались и разрастались, связывая ИХ, сплетая в один узор.
 
И весь остальной мир исчез…