Приключения ушлёпка

Сирота Казанская. Чернобыльский беженец. Сын лейтенанта Шмидта.
В подземном переходе ходить с протянутой рукой и петь:
       Ох, зачем я на свет появился.
      Ох, зачем меня мать родила.
  Вместо того, что б сказать: «Да не отсохнет рука дающего», грызануть за нее. Потом насрать туда. У того, бедного, от этого пошло заряжение крови.
   Стать свидетелем такой истории. Маскарад.  Актер, переоблачившийся в костюм герцога Бекенгема, быстро спускается в подземный переход. В  платный туалет. Его предупреждают:
— Осторожно, милорд. Ступеньки, милорд. Скользкие. Тут вам не Англия.
А он, чопорно так, отвечает:
— А мне это до ****ы. Ды-ды, ды-ды. Ды-ды-ды.

И как во  что-то звонкое. Все слышал городовой. Штрафует за выражения в общественных местах. Имеет право. Крыть не чем. Куда так перся и стремился, уже не надо. Не вся моча ударила в голову. Все равно денег теперь не хватило бы оплатить услугу. У входа туда граффити сделали надпись «Деньги не пахнут».
  Теперь же надо   обратно, что б поспеть к началу второй части «Марлезонского балета».
   Другие  актеры приходят на выручку коллеге. Один в костюме поручика Ржевского.
С теплой укутывающей повязкой  вокруг горла. И шеи. С повязкой дружинника на предплечье. Второй — в костюме штандартенфюрера Отто фон Штирлица. Со  своей повязкой на предплечье.
  План такой. Ржевский отвлекает толпу издавая звуки одного животного. А именно, ржать, как полковая жеребцовая лошадь. Осип, охрип, закашлялся, схватился за горло. Подвел товарищей.
 «Это провал», — мелькнуло в голове у Штирлица. И начал стрелять из двух пистолетов по очереди по очереди. В крайней левой верхней конечности большевистский «ТТ», в крайней правой — гитлеровский «Парабеллум». Очередь заметно редела, но не расходилась. Собралось же их тут больше,  чем сквозь мавзолей во времена застоя в хорошую погоду.
  Тут, вдруг, ему самому
 угодила пуля в голову;.
  «Разрывная», — раскинул мозгами штандартенфюрер.
  «Сунуть свои 5 копеек», обратится к поручику:
— Где-то водки холодной попили, ваше благородие?
Тот наставляет не рога ему, а пистолет на него. Кремневую пищаль. С дарственной надписью «Стеньку Разину от Емельки Пугачева».  Говорит сердито и хрипато:
— О водке ни слова, не полслова.
Потом добавляет, отошедши от гнева и на более приличное расстояние:
— Аж, зубы сводило, мальчик.

 Из автобуса вываливает и растекается рекой толпа пассажиров. Выстраивается «свиньей», то бишь «клином» и давай вытеснять в придорожные канавы коренных жителей.  Местный крикун возмущается: «Понаехали! Подонки! Тут своих дураков девать некуда! Лимита проклятая! Под молотки козлов всех, бля буду! Уматывайте обратно отседова в свои Большие Сопли, Малые Долбочесовы, в в среднем Белорусские Матюки, Великие Долбоебовы, в просто Кукуевы, в просто Квашены. Мухосранск вам не резиновый! Все!  Я так сказал! Как отрезал. Обозначено! 
И с чувством глубокого удовлетворения добавляет: «Все! Я кончил!»
   Манера говорить оригинальная. Узнаваемая. Ни с кем не спутаешь. Неподражаемая. И в то же время так и делают.
   В ответ (можно хором): «Закрой ширинку, абориген членоff. А, не то в хайло кайлом получишь. Как бы ненароком, невзначай, мимолетом, мимоходом. Сам, ты, серенький козлик! Зажрались тут!»
Как говорится, собака лает, да и караван за словом не лезет в карман.
Если сильно режет слух, надо помягче, добрее, приличнее, то можно заменить.  Например, Мухосранск на Тьмуторакань. Или на Крыжополь. Нижняя Пинда. «Закрой ширинку» на «Останови рот». Теперь достаточно? Или надо было еще резче, жестче, ругательнее, циничнее, «беспордонее», злее? На октавы выше, ниже, пискливее.
Над помойкой наблюдать зависающую тарелку летающую. Войти в контакт с  зеленожопыми. Похищают. Нашли кого. Казалось, отсутствовал 2 часа, а оказалось 2 недели.
    Картина. Мона Лиза. Или Джоконда. Подлинник, подделка или репродукция. Мозаика из крышечек бутылок. Поиграть с нею в «гляделки». Выиграть. Потом в «молчанку». Проиграть.      С досадой выпалив: «Что это ты все время лыбишся, лярва?»

   Пританцовывая и напевая: «Деньги вертят шар земной», — снимать  деньги с банкомата. Например “гробовые” за проживание на загрязненной территории. Поэтому засветится. В темноте.  Увязывается цыганка. А часть денег уже успел потратить. В магазине купил резиновую Зину. Божится, не для себя. Для одного батана-задрота. Почечуй очкастый. Как-то неожиданно пригласил на день рождения. Цыганка приняла ее за настоящую. Запричитала, завела одно и тоже, включила  танану монотонную :
— Ой, лохи, лохи! Дела ваши плохи. Ой, лохи, лохи! Дела ваши плохи.
Мол,  на вас наведена порча, проклятье, проказа. Висит топор над головой. Дамоклов меч. Вот, вот рубанет-долбанет по нити Ариадны. Только осталопы не верят в гороскопы.
А потом вдруг переходит к главному:
— Позолоти ручку, касатик. Погадаю, не сбрешу, всю правду расскажу.
— Не хочу, не верю, не зову, не плачу, не прошу. Ступай своей дорогой чевела. А я своей. Туда,  где деньги  спускают  “однорукому бандиту”. Не по пути нам.
 Не унимается.  Забегает наперед, перегораживает путь, липнет, как смола, как лист бананный. Может  банный? Или все-таки банный?
— На тебе “порча”. Пойдут неудачи. Потом “кирдык”.
— Уймись “эфиопка”. Не морочь голову.
  Пробует применить гипноз. Не действует, может потому, что наш щегол желторотый уже успел побыть контуженым. Если помните.
    Со словами: “Ну, будь ты проклят”, - наконец-то отвязывается, пройдя вместе 0,5 км.  Средь ясного неба раздаются раскаты грома. Споткнутся на ровном месте. Увидеть  радугу. Желчно, сьязвить:
— Вот на это у них денег хватает.
  Потом приходит приглашение на   участие в фабрике звезд. Акул шоу-бизнеса  на это «торкнуло» и подвигло   после просмотра записи с камеры наблюдения банкомата. Талантам надо помогать. Бездарности пробьются сами.
  Два легковых автомобиля. С синими мигалками. Одна въезжает во двор. Другая оттуда. Ширины дороги на двоих недостаточно. Но конфликта не произошло. Та, что со двора, с мигалкой поменьше уступает той, что во двор, с мигалкой побольше. Все правильно. Чин чина почитай.
  В парке уснуть на лавочке, укрывшись газетой. Приснился кошмар. Два огромных атомных взрыва. Расположены так, что в какую складку местности не спрячься, как вошь, все равно тугая  волна ударная от одного обязательно пройдет вдоль, усугубляя положение многократно. А, так не хочется распадаться на атомы.
 Раздается стук дятла близко возле сухового прохода. Вот кому голова не болит. Спросонья вскочить, задать вопрос:
Кто там?
  Покормить с руки белочку. Еще увидеть столпотворение. У подъезда.  Мужика, спелинаного по пояс, пргужают в карету скорой помощи. Упирается, кричит. Из толпы доносятся обрывки фраз: “Белочка. Дурдом. Допился. Туда ему и дорога”. Как пел поэт: “Настоящих буйных мало”. Так вот этот— то самое.
  Еще долго после этого дети дошкольного и младшего школьного возраста играли в игру под названием “Психиотрическая больница”. Сместив на задворки “Вытрезвитель”.
Следующее действие для лиц слабого пола. Выйдя на улицу взять метлу. С небольшого разбега попытаться взлететь. Если не получится, добираться другими способами. Не свирепея особливо. Думать только о хорошем. А метелочку тогда поставить на прежнее место. Приклонить, положить, воткнуть, запихнуть и так далее.
На боку автобуса пальцем в пыли начертать «Членовос». С одноместными лыжами зайти. Покосится на подозрительный бесхозный пакет.  Чувствуя  еще что-то неладное, подвох, подсказку интуиции, прокомпостировать билет, с обратной стороны которого напечатано «Не мозги». Знакомый приятель, видя это, только ухмыльнулся. Тот в салоне  с вязанкой хвороста. Едет на чье-то сожжение. Всюду висят про это объявления. Там черным по белому написано «Всем желающим посмотреть прибыть  со своими вязанками хвороста». 
  Вдруг во все дырки вваливаются контролеры. А за ними надвигается зловещая тень. Раздаются пронзительные крики ужаса:
— Дед Мазай! Он вернулся!
   Это  несколько раз орденоносец «Герой труда», а ныне пенсионер-ветеран контроллерной службы. Когда все думают, что он сдох уже, когда совсем распускают их там. Когда страх и последнюю совесть теряют. Вот тогда и дает о себе знать. Вот тогда и напоминает.
   Крепкий еще старик. Как пушинкою играет большим веслом. Во всем заячьем. В шапке, в тулупе, во всем, чем только можно и в чем нельзя. Грубо оттолкнув веслом водителя, включает отопление салона. А на календаре еще  2 Августа.
У кого есть билеты, строят по правую руку. Кто без билетов, соответственно, по левую. Дошла очередь до усатого пассажира в кепке-аэродроме. Сурово испрашает:
— Ваш проездной билет или талончик предъявите.  Заодно паспорт и регистрацию, что б два раза не ходить . Где-е-е-е-е?
Тот, кивая на еще одного усатого пассажира в кепке-аэродроме,  с акцентом отвечает:
— Гоги передаст.
Тут тоже такое началось. Выяснение, какая у кого ориентация. Произошло, видимо, ошибочное недопонимание смысла слова. Языковая   малограмотность. Недостаточно практики.
— Сам, ты передаст. Родители у тебя передасты. Дети твои передасты. Жена твоя передастка.
Так до седьмого калена вперед, до седьмого колена взад.
Всегда сдержанный дед не сдержался. Обоих под зад коленом из транспортного средства. На ходу.
Многие бросают в  него пистолетами. Сплошное «молоко». А он даже не пытался и увернутся.
Обращается:
— Здорово, косые! Сколько зим, сколько лет. Не ожидали, зайки?  Айда на речку! Побарахтаемся! Попускаем пузыри!
Один стал просится слезно:
— Я писатель. Прозаик. Обязательно напишу, что нибудь про заек.
— Не напишешь! Не успеешь! Ну, ты, меня старика достал и возбудил. Стало снова хотеться жить что даже. За это тебе утешительный приз — умрешь последним.
Потом дает дельный совет:               
—  Вместо ерунды всякой,  напиши лучше завещание.
   Катает  в  основном прозу. Но иногда и стишком побалует. Между прочим, литературную деятельность начал именно с стихотворения. После падения с лошади с последующей впадением в кому и  выходом из не. Лез на неё, как собака на забор.  Еще не взгромоздился в седло, как она начала движение.  Короче, после перенесенной клинической смерти это происшествие вдохновило на рождение поэмы.
Что интересно, на другом конце света (где-то возле Катманду) с другим дарованием произошло нечто подобное. Под впечатлением от случившегося намарал похожее произведение. А, названия вообще у обоих «Куда манда без команды? И-и-ишь, уебище, туда же».     Отличаются только постановкой ударения.   Тяжбы, суды, скандалы. Взаимные обвинения в плагиате. Кто у кого спер идею. Даже теперь при встрече держат фиги в карманах.
  Бедолага. Не везет. В последнее время особенно.   Только оклемался от одной истории,  как влип в другую.   На перекрестке, как дал «запором» в зад большему джипу. Что из багажников посыпалась всякая-всячина. Из одного картошка. Из другого   икра выкатилась. Шашлычки, балычки, коньячки.   «Выполз» труп завернутый в тулуп. Посыпались догадки. Это представитель власти или братвы? Фраера какого замочили или мать родную завалили, Не постеснялись,  не побрезговали? Рука не дрогнула, сердце не ёкнуло, глаз не моргнул, очко не жимануло.  Или, все-таки,   часового?  И его пальцем никто не тронул. Гольфстрим замерз.   
  Перегрызает подушку безопасности и выскакивает здоровенный детинушка. Качек. Этакий   шкаф трехстворчатый. Бройлер в штанах. Хватает за грудки, вырывает прямо через окно двери. Сурово спрашивает, разя перегаром:
— Олень, ты хто-о-о?
Тот робко,  неуверенно:
— Я? Я? П-п-писатель.
   Крутой,  последнее слово ударяя на первом слоге (не только кулаками по лицу  умеет. Прошу обратить внимание на этот факт):
— Какой, нахрен, ещё писатель?
— П-п-п-розаик.
— Про каких, на хер, (для связки слов)  мне тут ещё заек?
  И  тут, вдруг, их задушевный разговор беспардонно прерывают. В их машины въезжает третья.  Автоцистерна с надписью «Нечистоты». Окатив всех содержимым.
   «Счастливчик». А, теперь вот сюда. Из огня, да в полымя. До этого почти не пользовался общественным транспортом. Много хамов, быдла и жлобья, видишь ли в нем. «Бобла» хватало. Мог себе это позволить. Теперь пришлось. «Обезлошадничал». Узнать его можете по псевдониму. Подписывается, как Простофилий Недалекий-Порожняк-Балласт.  Печатается, в основном, в издательстве под названием « В топку».
 Вываливают в воду. Дает им фору. Одну минуту.  Не проводит ее просто так. Без дела. В праздной лени. Читает на скорость считалки. «Раз, два, три, четыре, пять. Вышел зайчик погулять» или «Здравствуй, дедушка Мазай, из коробки вылезай, борода из ваты … ». Иногда денежные знаки считает на скорость. Это реже. Не его это. Служить Мамоне. Альтруист.
   Рано или поздно, подумаете:
 — А как же одно серьезное произведение?
Хороший вопрос. Не любит ворошить эту тему. Это был его прадед. Разошлись они путями. Вот поэтому. Не любит он ворошить прошлое. Много дров наломано. Но, если бы возможно было повернуть это прошлое вспять, он поступил бы   так же.
  После этого еще считает, сколько букв и знаков препинания. Смотрит, в какие рамки вписался. На этот раз почти влез в норматив второклассника. Смотрит это прогресс или регресс.  И только тогда, после этого раздаются кряканья с приговорками, прибаутками:
— Эх-ма, лето не зима! Прости меня, господи!
И  хлопки по водной глади. Но чаще обо что-то твердое и круглое.  И то, тогда это не он, а подмастерье. За это его бьют и ругают. Манерно бьют заячьей перчаткой по щекам. И так и наотмашь. Ругают такими словами:
— Я тебе покажу мазать!
Бросают перчатку на дно гондолы (вместе со сраными манерами) и бьют просто кулаком, и прямо в «телевизор». Со словами:
— Я тебе покажу мазать!
  Не всегда коту масленица. Случается и возражают. Вот и теперь. Торпедировали. Черный копатель. На полях сражения отрыл торпеду. Хорошо сохранившуюся. С надписью «По рейхстагу». Вез домой. Без билета. Взяли за попу, но не обыскали в других местах. Когда оказался в водной стихии — починил. Плюнул, дунул, ковырнул — механизмы дернулись, пошли. Запрыгнул на неё. Направил. Довел бы лично до конца, если бы не низко свисающий мост в этом месте как раз. Новый мост сделали раздвижным-подъемным. А в лоб вставили титановую пластину. Дали кличку «Терминатор».
Из лодки пытаются парировать удар выстрелом из гарпунной пушки и резким уходом в сторону перед самым столкновением. Ну, и что из этого. У нее, у торпеды, как и у Змея Горыныча несколько боеголовок. Одну сбили, от другой увернулись, а третья-то попала. Ударила, как говорят боксеры, ниже ватерлинии.
   Допустили ошибки, просчитались, не учли. Поставили дымовую завесу и рок-композицию «Smock over  water», в результате чего и  самим стало почти ничего не видно и не слышно.
  Приятель пытается украсть (вместе с бумажником), отобрать билет у нашего «вездехода». Получает отпор. Не на того нарвался. Все равно выкручивается. Такие тоже не пропадут. Притворился  будто у него, как раз вот в это время, начался  приступ эпилепсии. Помахать из окна ручкой. Уступить место старушке со словами: «Садитесь, бабушка, на это место не резко. Только в следующий раз посылайте их по почте. Не притесь сами со своими поросятами (Хрюкают в мешке. Из-под них растекается лужа в сторону водителя. Значит, автобус спускается с горки вниз. Или задним ходом поднимается  на горку. И еще внучата, давно уже рассевшиеся. Все перепачканные пироженным и мороженным. Дорвались.) и  пчелами (жужжат и растягивают изнутри роевню). Да еще в День десантника». В подтверждение этих слов в стекло бокового окна летит пустая бутылка. Грамотно бросали, с опережением в 1,5 корпуса.

Над Черкизовским базаром проплывает летательный аппарат тяжелее воздуха. От удивления все до придела задрали головы. От этого у них рты пораскрывались. Пользуясь, случаем «приделать ноги» чемодану. А он-то оказался ядерным. Там еще памятка приклеена «Нажмешь кнопку первым — умрешь вторым».
  Со своим рылом лезть в калачный ряд. Не пройти фейс-кантроль. Стать свидетелем, как одной женщине (Варваре) шнобель длинный оторвали. А может, даже,  поучаствовать.
  Идти в школу. Как на расстрел. Грызть гранит науки. Если же отказываться добровольно идти на эту Голгофу, то как сваи загоняют.
   Высокому прохожему, как баскетболист, в прыжке, не делая пробежки, забросить в капюшон большую петарду. Мал клоп, да вонюч.















Сладко «ржать». Аж обсикаться.
    На школьной линейке, в  торжественной обстановке,  получить торжественно медали от представителя МВД. Или хотя бы грамотку вручают. Прохожий-то оказался киллер, шедший на задание. Как на праздник. А когда-то хотел стать доктором. Гемофобия жирно-красно перечеркнула эту благородную мечту. Уж, лучше эта, чем гемофилия. Мы полагаем, а Бог располагает.
Проходя мимо посольства послать посла подальше. Он, бедный, шел, шел, до ручки дошел.
   И теперь уже не выйдет забежать в ту дипмиссию, запрется в туалете, забаррикадироваться   и, не попросить, а потребовать политического убежища.   Под угрозой вскрытия вен себе на одном месте. Номер не пройдет. Навеки вечные в черном списке персоны- нонграта.
   На экстренной, внеочередной чрезвычайной линейке зачитывают пришедшую официальную ноту протеста. Отнимают, отбирают обратно награды, грамоты, подарки. Срывают погоны (шестерка червей, шестерка пик). Бог дал, бог взял. Понижают в звании, исключают из рядов, отстраняют на неопределенный срок.  Прогоняют сквозь строй. Толпа скандирует: «Позор!» ( 33 раза).  Приковывают к столбу позора.  Ломают о голову шпагу.  Каждый проходящий мимо может плюнуть в рожу.  Можно еще стать в очередь и плюнуть  еще раз.  Измазывают калитку дегтем. Мужественно переносить эти испытания, тяготы и лишения.
  Быть прижизненно реабилитированным. Посол оказался нехорошим. Шпионом. Агентом Моссада. Выдал себя сам. Во сне заговорил на   языке, на котором думает. На  эсперанто.  Если бы вместо того, что б  затащить в постель «подстилку» подстелил  бы непромокашку, может до сих пор еще работал бы. Не важно теперь он, она, или оно это было. Как и то, что этому одушевленному предмету тринадцать лет от роду.   Надо ж кому то быть и не суеверным. Сразу это существо поперло и обратилось куда следует или   контрразведка и другие спецслужбы заинтересовались милыми сплетнями и пересудами. Дыма без огня не бывает.   Не важно.  Как есть,   так есть. Что случилось, то случилось.
     Возвращают все регалии.  А, как вернуть молодость и потерянное здоровье? Спроси у пениса. И вот тут-то  разрыдаться навзрыд.
   Проходя мимо хрущевки, с N-ского этажа на голову выливается ушат помоев. Ничего личного. Просто так работает средневековая канализация.
  Подогнать бы грузовичок с гексогенчиком. Или пропил в газовой трубе? Помечтали, поговорили. А до дела, как обычно бывает, так и не дошло.
В автобусе намусорить семечками, захаркать все, прикрепить к сидению полкило жевательной резинки. Вернуться и убрать это как следует под дулами автоматов. Получить прикладом.
Выйти. Открыть бензобак. Опустить шланг. Выдуть оттуда воздух (почему-то так всегда делают). Засосать топливо до самостоятельного его течения в емкость. Внимание! Некоторое токсично. Принять освежающее дыхание драже или жвачку. Потерять крышку топливного бака. Посветить открытым пламенем (факелом). Оказалось она висит рядом на цепочке. Со словами: «Дуракам везет», закрыть бензобак. Обойти автобус с правильной стороны.
  Где-то отмечают проводы в армию. Возвращение из тюрьмы в месте другом. В квартире напротив сотрудники милиции обмывает звездочку на  погон. Покидая тюрьму, проходить мимо фонтанчика в тюремном во дворе. Так вот, монетку туда не бросать. На свободу с чистой совестью. Отметив, как подобает, возвращение из тюрьмы, устраивается на работу. Воспитателем в детский сад. Группу детей дошкольного возраста дали нестандартную,   незаурядную, исключительную, феноменальную, выдающуюся, ненормальную, неестественную, необыкновенно редкомерзопакостную.  С названием не в бровь, а в глаз  «Семеро козлят». Да, их мало, зато все в тельняшках. У них еще нянька без глаза. А, вторую ума лишили. Ничего прорвемся. Сработаемся. Где наша не преподала.
   Вечером родители приходят и не слышат звонкого смеха. Плача тоже нет. Заходят. Вся ребятня ходит друг за другом по кругу. Руки заложив за спину. Бывший зэк, теперь нянька, спрашивает: “Номер шестерка и номер три шестерки, обосцались, что ли?”  В ответ сурово так, не по годам:  “Обижаешь, гражданин начальничек. Упарились мы”.
Оригинальненько? Недолго поработал. Чуть было снова на нары не пошел. Руками лес валить, клюкву жопою давить. Есть один невкусный суп. Грызть шконку (Кровать, что ли? Лучше не знать?). Хотели из него “стрелочника” сделать. Крайнего коня отпущения. Завелись крысы. Стали у деток отнимать конфетки. А вот папироски понюхают-понюхают и прочь. Из  норок доносятся чихания и какие-то хлопки. Будто шарики лопаются. На ночь разложили мышьяк. Утром одну приманку не убрали, потеряли из виду. Малыши нашли. Стали играть в “хомячков” и «пеликанов». Запихали за щеки этой дряни. Доктора “откачали”. Все хотели свалить на нового воспитателя. Сделать из него крайнего коня отпущения.   Ну, и что если б не откачали. Мамки поголосили бы, поревели бы, повсхлипывали бы, похныкали бы, похандрили бы, да и новых нарожали бы. Все, как всегда.
   Прокурор, как узнал в нем спасителя своего «ушлепка»,  сразу же  послал дело на повторное, уже непредвзятое расследование. А дело было так.  Представьте себе торжественное открытие.  Торжественная обстановка, красивые слова, туш, разрезание  красной ленточки.  Представили? Новая песочница.  А сынок одного прокурора, внучек другого, классический мальчишь-плохишь, растолкал остальную ребятню, позагонял котов на деревья и прыг туда первый. А там…  Нет, не наковальня.  Туда, то ли враги, то ли дураки вместо обычных, насыпали песков зыбучих.  Все растерялись и только бывший заключенный не растерялся. Сиганул  тоже, только не вслед, а  в экскаватор. Выгреб ковшом  его оттудова. Вычерпал.  И почти не по частям. Тогда еще не знал, чье это было «отродье». Не из его группы потому, что.
  Вестибулярный аппарат не к черту. Пару раз крутануло в кабине машины и вот уже стало дурно. Хочется рыгать. Пройти-проследовать в вестибюль-холл.
   Журналюги, борзописцы, щелкоперы слетелись к нему,  как мухи на фекалии. Облепили вопросами. Среди них такие каверзные, с «двойным дном»:
— Приняли бы, вы,  участие  в спасательной операции, зная, чей это «поросенок»?
   Задуматься:
— Стоит только приоткрыть рот — тут же высосут из пальца несуществующие факты и начнут обсасывать подробности.
Ничего не ответить. Ладонью грубо закрыть объектив видеокамеры (а еще лучше — обрыгать). Без комментариев.
  Есть такая профессия —  немытыми лапами в душу лезть беспардонно. Может, не все  там они  страдают этой профессиональной болезнью. Может, как - то лечится? Ату, меня!!!? Кусы!!!?
В следующий раз против грызунов решили применить напалм. А против кротов подземный взрыв.

   В одном доме свадьба. В доме напротив похороны. В доме третьем — день рождения или крестины, именины.  Незадолго до этого, когда проходило таинство крещения, на батюшке загорелась риза. В храм забегает бродячая собака. Одной женщине шнобель длинный укоротили. Сунула его в Царские ворота. Очень любознательная.  Но это в прошлом.  Стала Варвара – краса — длинная коса. Баба рязанская.
  Купить индульгенцию.
  Показать средний палец силуэту педофила с  конфеткой.
  Проводить взглядом клин журавлей. Помахать им вслед.
У одной двери табличка  «Солярий», под ней вторая «Только для белых».  Третья, самая крупная, на стене здания «Внимание! Граждане, эта сторона улицы наиболее опасна во время обстрела».
Проходить  мимо колодца, Открыть его крышку. Собрать всю силу воли в кулак, что б не плюнуть туда. Вылетит — не поймаешь. А, если серьезно — пригодится, воды напиться. Перевесится на нем. Найти точку балансировки себя, так сказать. Она оказалась на животе. Сказать в него, в колодец:
– У - у - у - у!
Увидеть отражающиеся звезды. А это днем.
По телефону-автомату набрать «02». Спросить: «Это прачечная?». Осмотреться, проверить, нет ли хвоста. Обойти за Х метров оборванный, лежащий на земле, висящий провод.

«МЕДВЕЖЬЯ УСЛУГА»
    Не обойти стороной лежащего на проезжей части в стельку нетрезвого господина (манекен Х кг). Пьяного до потери сопротивления бывшего учителя физики.  Скатился по наклонной плоскости. А еще в очках. Меняет очки, как перчатки. Разбивают, разбиваются, а чаще теряются. Изредка — пропиваются. Сфотографировать камерой мобильного телефона (еще имеются функции туалетной бумаги и губной гармошки) с разных точек. Сказать: «Красиво жить не запретишь». Попытаться оттащить его на обочину. Осторожно. Не задеть эрогенную зону.
  Отойти достаточно далеко. Обернутся. Солнце слепит глаза. Приложить ладонь  вместо козырька к глазам. С ужасом увидеть, что трактор  с роторной косой обкашивает обочину. Тракторист разговаривает по мобильному телефону. Другой рукою ковыряет в носу «козявок». Сейчас, вот-вот произойдет такой укорот, вивисекция, трепанация, и, быть может кастрация. Хотел как лучше, а вон как сейчас случится.
  По телефону передают новости, одна  краше другой. Что жена уходит к другому. Что сына выгоняют из ВУЗа, пойдет в армейские «боты». Надо дать на «лапу». Батька – грошы! Что дочь - старшеклассница немного беременна. Не знает от кого. На УЗИ малыш уже показывает фигу.  Мальчик.
     Что спрятанной тещей, найденной и  временно перепрятанной им в кучу какого-то там хвороста бутыли самогона больше нет. Пришли пионеры. Зажгли хворост.  Стали рядом отдавать салюты, петь «Взвейтесь кострами темные ночи…». Весьма поддатый учитель труда все не удаляется на безопасное расстояние. Вокруг разгорающегося, набирающего силу костра все ходит, покачиваясь, что-то высматривает. Твердо, но вежливо пытаются под руки отдалить от греха подальше. Тот как заработает локтями, чуть было не в зубы своим доброжелателям. Со словами:
— Идите-ка вы сами туда-то и растуда-то. А я вот  тут остаюсь. И точка. Подходящий материал для поделок собрать буду.
    В подтверждение слов начал вытаскивать какую-то корягу, из  уже прилично разгоревшегося костра. Тянет-потянет, вытянуть не может. Пока не — КУЛИК, туда сам. Согласно третьего закона Ньютона. А это — следствие, того,  что до этого потянул не хило.
  А тут вдруг еще: «БА-БАХ!!!», тещин першак. После этого было не до трудовика. Потом спохватились — нигде нету. Уже занесли в списки пропавших без вести, как нашелся. В ожоговом отделении, естественно. Да, вот только, чудны дела твои, Господи, не с ожогами, а с обморожениями.  С амнезией. С заиканием речи. А как поднимать стакан, так   не забыл. Ему говорят:
— Отвечай быстро! Только да или нет. Выпьешь с нами?
— Не - не - не-неоткожусь.
   Другие  забыли свои имена, стали заиками тоже, произошло недержание мочи. У пионервожатой прожгло юбку.  А вот некоторые, вдруг, стали мочь букву «эр» выговаривать.  Третьи стали понимать  речь зверей и птиц.
 Всюду рыщет милиция и спецслужбы. Ищут, кто это сделал.
    Тракторист меняется в лице, сморит сквозь все неприкаянно, безучастно остекленелым взглядом. Не реагирует на происходящее. Трактор едет, ножи роторов вращаются, лыга спит. Зажмурится от ужаса. Оцепенеть. Разъоцепенеть. Что-то делать. Бежать навстречу, кричать, махать руками, пионерским галстуком, жечь сигнальные шашки, стрелять в воздух, стрелять бронебойными пулями по двигателю. Ничего не помогает. Тогда стать усердно молится. 
   Лыга еще так. Шут с ним.  А вот тракториста жалко. У человека неприятностей и так выше крыши, а тут еще и это. Да и сам можешь пострадать, оказаться причастным, стрелочником, конем отпущения. Заметут в свидетели.
    Везет же механизатору на подобные случаи. Вот и этою зимою, на этом же месте еще один глаза заливший гражданин попал в снегоуборочную лопату трактора. Валялся поперек проезжей части, занесенный снегом. Хорошо, судмедэкспертиза не зря ест свой хлеб.  Установила, что за считанные мгновения до такого попандоса пьяньчужка и так уже отдал богу душу от переохлаждения и от передозировки. Все равно неприятно. Все равно трясли и таскали. Второго такого случая пережить может здоровья и не хватить.
     Ура! Сработало. Наскочила на камень коса. Звонко. Слава тебе, господи!
Встретить еще одного валяющегося на земле. Вспомнив, как вышло с первым – пройти стороной. Еще подумать: «Что б вы провалились, алконавты проклятые. Неужели  и я таким стану?» А этот был не пьяный. А у этого был сердечный приступ.
Прийти к концу второго урока. Мудистики. Рассказывать, пытаться объяснить – никто не верит. Перебивают, слова не дают сказать. Освистывают. Топают ногами. Вот удоды вонючие. Взгромоздится за парту. Задание такое. Сравнить   показатели выплавки силикона на нужды протезирования за прошлый месяц с количеством  абортов за 1913 год. Что то совсем не хочется учится.  Вместо этого хочется женится. Предмет так себе. А, вот училка  ;  СУПЕР. ОБЪЕДЕНИЕ. Мечет бисер перед свиньями. Эх, если бы не проклятая разница в годах! Сколько раз ее мысленно раздевать. Вот и теперь, сидя за партой. Вдруг услышать к себе обращение. Видимо, уже не первый раз произнесенное:
; Вовочкин, к доске! Кто за тебя будет колы и двойки исправлять? Хватит там витать в облаках.
    Еще одному  мужику с акцентом  показать дорогу до Таллина.
Увидав, как доблестные работники ДЭУ укладывают асфальт прямо в лужи подумалось:
 — Как не хватает Сталина!
  Проходить мимо мусорных контейнеров. Остановиться. Оглянуться по сторонам. Закатать рукава. Поинтересоваться, что там в них, в контейнерах есть. Как, чем люди живут. Из одного, на котором надпись «Для стекла», услышать слабый писк младенца. Что-то делать?     В школу потом опять дойти к концу второго урока. Рассказывать — никто не верит.
    По дороге из школы, такие приключения:
На встречу “ползет” траурная процессия. Траурный марш.  Остановится. Снять шапку. Одна парочка, несущая венок, поскользнулась и упала. Все рассмеялись.
Встретить  свадебный кортеж. В месяце мае. Ласковом. Будут всю жизнь маяться. Или маячить?  Рогатка. Толкают речь. Красивые слова. Положительные пожелания. Например, такое:
— Что б грошы водились, а вошы не плодились. Сами плодитесь и размножайтесь.
Стать «гвоздем программы». Ущипнуть невесту. Или свидетельницу.
Одну ущипнуть, второй подмигнуть.
В ответ на это от них услышать.
— Какой быстрый.
Жениха со свидетелем пнуть. Получить в глаз конфетой. Или пробкой от шампанского. Или тортом. Какая ж свадьба без этого (мордобоя) и баяна.
Толпа скандирует:
— Горько!!!
А они не могут. Но хотят. Жених на мальчишнике, после обильных возлияний, сунул в рот раскачегаренную сигарету не тем концом. У невесты губа треснула от чрезмерного желания неких материальных благ. Придумали, что от ветра, от нехватки витаминов, элементов.  Но мы-то знаем от чего. Чуть было свадьбу не перенесли. Второй раз уже. Первый — из- за банального герпеса.
     Все это пустяки. Все это чепуха на фоне одной возможной оказии. У одного из них в роду рождались детки с губой заячьей. Тут бы бог помиловал. А если суждено, то дал бы сил. Даже, если этот ген есть. Пусть не доминирует. Пусть другим, чем ни будь. Норовам, например.
  Нашли решение. Как некоторые народы севера стали  тереться носами.
Подойти к зеркалу. На нем написано помадой: «Ушла колядовать. Когда вернусь, не знаю. Принесу  мешок («кубинец») груш. Мичуринских. Щи в печи. Хлеб на столе. Руки свое». Обиден не сам факт происходящего. Дело житейское. Обидно, что так быстро. Провести железом (топором) по стеклу зеркала.    Под ухом запищала комариха. Выхватить топор из-под лавки. На нем, еще окровавленные перья домашней птицы.  Зарубить сосуна. Еще сказать:
— Все там будем. Всем башки расщеплю. И ему, и ей, и себе.  Все вы одного помета ягода. Бабье племя. Все люди братья. Все бабы, вот такие,  вот как   эта.
Наивный. Может у нее их там несколько. Как бы там ни было, что не говори, а в полку женоненавистников прибыло.
Нести ужас и разрушения.
 Порубить шкаф. Вместе с ее гардеробом. Обмененных на деньги, надаренных на свадьбе. Самому же, вот на топор только и осталось. А, рассчитывал на бензопилу самое меньшее. Как минимум.
Разбить копилку. А там уже кто-то побывал.
Прорубить в стене, в кирпичной, окно на запад. Как когда-то его тезка в бревенчатой.
    А еще у телевизора звук пропал. Дать топором и ему. Обухом. Перешибить.
   Проявить наблюдательность. Заметить интересное явление. Безобразное. Что, как только начинает махать топором, раскрываются ширинка в брюках и раны на теле. Зато душе легче.  В недобрый час она (ширинка) это сделала. Проявить «сообразительность», а затем инициативу. Порубить штаны к едрени-фени растуда-то и налево тоже. И заодно.
 А вторые начали сползать. Вот напасть! Час от часу не легче.
  Пришла. Не запылилась. Даже юбка не помялась. Принесла в подоле. А, может так оно и лучше? А, может так оно и надо? А, может, ничего такого и не было? Сложить оружие под лавку. Надо с ней сурово поговорить. Серьезно. Перед этим потренировавшись. Бросая халохуп от себя, но подкручивая-то к себе, со словами: «Я все прощу, вернись, паскуда».  Плевать.  Пускай иногда отлучается налево.  Пусть там себе посещает sex, бокс, джаз. Ну, уж ежели ж РОДИНУ предаст … . Пусть тогда пеняет на себяст.
  Вместо топора можно использовать мачете.
  Встретить собачью «свадьбу». Залезть на высокое дерево и кричать: « Мамочка, забери меня отсюда!». Долго там посидеть, померзнуть, посинеть. Поклястся вырасти, пробится в люди и поставить на этам месте ресторан корейской кухни.
   Так мечтая, уснуть и не падать. Видеть сны. Будто он легкая, почти невесомая, почти прозрачная пушинка.
    Второй, что он в лифте. Не застрял, а медленно-медленно движется вниз. Ну, так уже медленно, что злости не хватает.
   Проснутся от рева двигателя внутреннего сгорания где-то внизу.
Еще подумать:
— Кто - то где-то рядом какое-то дерево пилит.
 За секунду до того, как начало падать, догодатся какое. Самостоятельно. Без подсказки. Успеть сгрупироватся.
   Над головой пролетает рой пчел-убийц. Одна пчела отделяется, кусает за пятку. Голова опухла. Полосатый сладкий мух. Мед — пчелиная отрыжка. 
Проходя мимо общежития, услышать истошный крик: «Халява, приди-и-и!». Это студент-язычник уповает на свое божество.
Из полей доносится: «Налей!» Это механизаторы колхоза «40 лет без урожая» обмывают новый трактор.
Голос в ночи: «Дрочи!»
Из кинотеатра доносится трансляция иностранного фильма. Разъяренная женщина кричит: «Импотенто! Кострато! Дегенерато!» Затем следует невозмутимый голос переводчицы с прищепкой на носу: «Уходи, милый. Ты меня разочаровал сегодня». А он совсем не импотенто, не кострато,  не дегенерато, не еще кое-кто. Просто мужика не покормили. Неделю целую. А голод – не тетка. Потом вернутся посмотреть, как фильм-то называется. На афише красиво, выразительно начертано «Любовь за вагон картошки». Продолжение. Прошлый-то раз было лишь  за мешок. Было, было куда расти. Или же картошка так обесценилась?
  На обратном пути зайти посмотреть на новые ворота. Через розовый лорнет. На них (воротах) так и написано «Новые ворота». Сказать по французки и на остальных языках и наречиях:
 — Прелестно!
 Положить лорнет в два кармана после давки, давильни с другими, желающими тоже посмотреть.  Вдруг почувствовать, как наступил на горло лежачего. Пройтись по нему. Не бить его.
 На заборе написать что-то пограничное с уже приличным. Бросить огрызок в машину ДПС (макет или настоящая). С подкруткой. С подвыподвертом. А до этого запускать им в глаз солнечного зайчика. Включаются мигалки, сирена. Красиво убегать. Почти сделать это, сиганув в темную подворотню. Почти оторваться уже от преследователей. И тут, вдруг, неожиданно, как даться в, незамеченную в темноте, колючую проволоку. Незадолго до этого, перед этим, за несколько метров, секунд испугав, подняв стаю летучих мышей. Так вот не одна из них не ударилась в натянутую проволоку за компанию вослед. Немытая сила.                И только поэтому догоняют, скручивают, забыв наручники. Или забыв про наручники. В задние карманы брюк подбрасывают патрон от противотанкового ружья и пачку порошка. Самого пытаются запихнуть в машину. Наш «клоун» вырывается и упирается руками по обе стороны от проема двери. Аккуратненько так, не  со всего плеча: «Тюк!», дубинкой по руке. «Тюк! Тюк!» – по второй. Одергивает. В это время и заталкивают, нажав, надавив почти одновременно голову вниз. Вырываться. «Бить хвостом». Обзываться, выражаться, огрызаться, угрожать, просится, хныкать, обсопливится. Красный, как вареный рак. От стыда, позора, обиды и испуга. Кусаться. Надевают маску, как у доктора Лектора.  От борьбы рукава закатались до подмышек. Рубашка торчит из штанов. Пуговицы и шапка валяются. Под ногтями тоже следы борьбы. А те тоже вспотели, запыхались. Жопы все в мыле. Кокарды помялись. Погоны паотрывались. Портупея сползла. 
В это время  над патрульной машиной пролетает птичка.  От нее отделяется, падает на капот и разбивается некая мерзкая субстанция. «Капнула». Еще не больная, но уже заразная птичьим гриппом. Водитель - милиционер достает табельное оружие, бежит за нею, стреляя на ходу.
ПА-Е-ХА-ЛИ! Сажают в «аквариум», или быть может в «обезьянник» до выяснения обстоятельств. Там бомонд. Бомжи, проститутки, наркоманы и прочая другая «соль земли».  Судорожно сжимая штаны (ремень-то отобрали), нервно мерить шагами пространство камеры, покуда не подставляют подножку. А в это время, в другой камере – камере хранения портятся дыни. Из солнечных Чуркистанов. Презент от Абдулы Обдолбанного.
После допроса мусора совсем рамсы попутали. Подсадили в камеру к политзаключенным.
Встретить демонстрацию с транспарантом: «Долой штаны! Да здравствует сексуальная революция!» Кричат: «Ура-А-А!!!» Подбрасывают вверх головные уборы. Наш герой тоже.
В магазине. Протягивают некую сумму денег со словами: « Бутылку водки. Она у вас свежая? На остальное закуски» Продавец уже заканчивает выполнять заказ, как раздается: « Алё, тетка! Мы тут передумали. Две бутылки, а на остальное закусить». Она обижается, достает из какого-то дупла табличку, тычет ею им почти в нос. Смотрит, как сова из дупла. Там написано « Лицам младше 18 лет спиртные и табачные изделия отпускаются только по рецептам». Уходят не с чем, как не соло нахлебавшись.  Противная тетенька. С досадой и грустью в голосе произносят:
— Блин! Вот тебе, бабушка и Юрьев день.
В этот день крепостным разрешалось переходить от злого барина к доброму. И только мазохисты двигались в обратном и противоположном направлении. Потом отменили.
Далее продолжение диалога:
— Это, из-за тебя, лошары!
— Сам, козлина!
— Мудачьё, заткнитесь оба!
    Одно нескучное заведение. Рядом стоянка. Мотоциклы. Подойти к одному. Самому крутому, навороченному. Плюнуть на выхлопную трубу. Зашипело. Плюнуть ближе к двигателю. Зашипело сильнее. С интересом слушать, наблюдать. Так пройтись по всему выхлопному коллектору. Почти добраться до самых цилиндров движка. Собирается плюнуть на них. Вдруг, как дадут битой по затылку. Или скрученными в трубку моющимися обоями? Мало не показалось. Дураку наука.
   Думаете, искры из глаз посыпались? Берите выше. Сами глазные яблоки выскакивают из глазниц. Если бы были вставные зубные протезы (ляпка), выскочили бы тоже. И все равно смотреть можно. Так гораздо удобнее заглядывать под юбки. Но теперь не до этого. Совсем не до этого.
 Увидеть волосатика-бородатика, всего в кожаной амуниции. Хозяина этого мотоцикла. Животик пивной. На голове шлем с рогами. Как у викингов. Когда то принадлежащего какому-нибудь Эрику фон Лысому. Там еще написана руна-девиз. Приблизительно переводится так «Всех убью, один останусь». Мотопробег у них по маршруту из варяг в греки. Стоит, насупившись, как третий рейх. Никто не знает его имени, фамилии, отчества. У всех на устах только прозвище — «Злобный крошка». Подтягиваются другие братья – байкеры.   Привязывают нашего верблюжонка к каждой ноге по веревке,  другими концами к мотоциклам. Жалостливо просится простить и отпустить. Хотеть сказать: «Дядечки, простите засранца».  От волнения перепутать слова.
  Решили линчевать, все-таки. Видимо. Паподчивать размычкой. Или размочкой. Уточнить  надо  бы. С разгона собираются  ударить горизонтально тащащегося  приговоренного промежностью о  рок-идола, находящегося в вертикальном положении.  Только вот   рок-идол этот так и не вышел. Видно еще не вышел из алкогольно-наркотического состояния, придающего ему положение горизонтальное.  Да, за одного такого пучок поп-королей дают.
  Выдвигается предложение вместо рок-идола навести таким же Макаром на столб. О столб оказывается нельзя. Это место уже забронировано. О столб разбиваться будет мотоцикл. Да и не солидно так. Человек все-таки.
 Решили банально разодрать, как лягушонка. Как дети малые.   Стоят пока на месте. Газуют. Коптят окружающую среду. Ждут взмаха флажка, что б плавно отпустить рычаги сцепления. Один, по кличке «Весельчак», подмигивает. Мол, все «ништяк», все О;Кей. Выше нос. Держи хвост пистолетом. Не унывай. Расслабься и получи удовольствие.
  На его счастье, в это время в этом стриптиз-баре («Полный барсук». Всегда.)  по телевизору транслировалась проповедь. Души просветлели, сердца подобрели, намерения смягчились, мозги просохли.  И вместо того, что б двигаться мотоциклами в противоположные стороны, что б разодрать, как лягушонка, поехали в одном направлении. Потащили, поволокли мордой по асфальту до ближайшей больницы.   По встречной. Поднимая дыбом свои  мотоциклы и  волосы у других участников движения. Делая дозаправку в воздухе, ночной таран подводный и всячески еще выделываясь. Инспектор ГИБДД  проглотил свисток. От надрыва и созерцания такого немыслимого нахальства. Ничего страшного. У него еще жезл имеется. Или полосатая палка. Попутно вырвали из рук сумочку у какой-то ротозейки. Та своим визгом заглушила, затмила, заткнула за пояс рев реактивного авиалайнера. Низко взлетающего прямо над ними.  Сумка из страуса-кожи.
    Ветеринарная лечебница оказалась ближе. Айболит спросил, что тут происходит и что это за зверюшка такая.  Сказали, глазом не моргнув: «Чупокабра». А  произошло нападение Чебурашки. Иногда бывает, что коза волка съедает.
Зря они так сделали в самом начале. Чрезмерно сурово обошлись. Достаточно было заставить облизать эту чертову трубу. Пацаненок не во вред все это делал. Никого не хотел обидеть. Проявить неуважение. Хотел утолить жажду познания, любознательность  вот такую. Пытливость ума вот такого.
 Затем подружится. Принимают в свою организацию. Усыновляют всем полком. Дают «погоняло» «Кемел». На дни рождения, на  каждое 23-е февраля дарят ему букеты колючек.    День рождения, как раз аккурат на 8-е марта.  Дарят мотоцикл и букет колючек. Собранный за собранные и сданные бутылки. Потерять дар речи от нахлынувших переизбытка чувств. Когда речь вернулась сказать:
 — Ну и дела! Ну, вы, ребята, и даете!
 В ответ услышать:
— Давать тебе женщины будут кое-что, а мы тут дарствуем великодушно вот эту поделку. А дела у прокурора.
  Вспомнить, как зашел однажды в гараж. Там собирают какую-то «железяку». Перебивают номера на двигателе. Колдуют над тягой руля, тормозным тросиком и подпругой седла.  Что подпилить, что подрезать надо. Предложить себя. В помощь.
— О, ништяк! Зашибись! Ну, что ж, давай. Одна голова хорошо, а полтора — лучше. Возьмись-ка во-о-он за тот провод. Зубками. Не трясет? Значит это не фаза. Значит это нулевой.
«Принеси- подай, пошел растуда-то, не мешай».
    А что это? А зачем? Засыпать вопросами. Тянуть ответы, как клещами. Рискуя быть намятым по бокам. Оказалось мотоцикл. Оказалась соберут, покрасят, нальют бензина. Что б завести, разогнать и разбить о знак нулевого километра. Принести в жертву.  Услышав это в глазах возникли большие вопросительные знаки. На это услышать:
—  Пока что, тебе это не понять. Подрастешь — поймешь. А, некоторым вообще не дано.
   За спиной «киснут» от смеха, перемигиваются фарами и так. Внимательно слушать открыв рот, не обращая внимания на пролетающих мух. Сделать вид, что не поверил.
  Дали ему кличку тоже. Звучит так. «Пожиратель километров». Потом уже поняли, что поспешили опрометчиво. Частично. Само подходяще было бы для него «Пожиратель бензина».
   Мероприятия. События. Открытие, закрытие сезона. Сопровождение в правительственных и свадебных кортежах. «Разборки». Кутеж.  Пьянки - гулянки. И все такое. Одним словом — РОМАНТИКА. Мерится членами. На втором месте в этом соревновании оказался. С противоположного конца. Может еще вырастет. Да и медицина не стоит на месте.
    Приехал в родное село — никто не узнал в нем бывшего засранца. Но все повторяется. По одежке встретили — по уму выпроводили. Прокатить там всех девок.  Потом взяться за остальных. От страха скорости  у многих происходит недержание мочи и не только. По просьбе одного земляка выдернуть у его тещи зуб с помощью мотоцикла. Кому — теща. А кому и мать родная.  А не надо было ей спорить с зятем.  Мол:
—  Ой! Чую одним местом, помру я скоро. Зятек, крутись, как хочешь, а что б похоронил  меня непременно только что б на Красной Площади.  С салютом.
 Это были первые (но не последние) ее слова после трехдневного неразговаривания.  Обиделась, надулась на то, что не захотел на своей крутой, навороченной, тюнингованной «тачке» отвезти передачу одному хорошему человеку (знаем, знаем какой он добрый).  Родственничку. Седьмая вода на киселе.  Мешок навоза под рассаду помидор. Будто у него  своего добра такого не хватает.  Потом взяла реванш. Хотел с друзьями рвануть на природу. Посидеть с друзьями, как белые люди. Покормить комаров, попить водки, половить рыбу. Может еще кое-что посетить. Планетарий, например. Опять попить водки, покормить комаров.  Не отпустила. Точнее заставила отсрочить это мероприятие. А пока что  нельзя. В любое время корова может начать телится.
  Это тогда. А теперь ответить:
— Да, что вы, «мама», такое говорите? На вас еще пахать можно.
 Вот и поспорили на это, на зуб. Она проиграла. И все равно обвела всех вокруг пальца, хитрая лиса (но не умная). Ничего не потеряла. Зуб-то ей болел.
   Зять  сам садится за руль. Несмотря на отговоры, что, мол, плохая примета. Трос натягивается как струна. Еще маленечко поддать, совсем немножечко осталось. Уже затрещало. Ну, еще газку. И тут тяжелым концом троса свись ему в голову. Еще с этим клыком проклятым. Как корова языком слизала. Успел сделать несколько шагов навстречу к хорошо накрытому столу. Там, посреди, на самом видном месте главное блюдо — «Тещин бок». Есть и другие. Кое кто прислал самых первых помидор. Ни у кого еще нету. «Тещин язык». Сорт такой. Если кто не понял юмора.
    Не дошел,  рухнул. Что б до второго пришествия уже больше никогда не встать. Вот вам и тещи. У этой от рывка глаз окосел.
   Калым. Запашка огородов. 
    Апогеем всего произошло вот что. Прыг на мотоцикл. Дорогу перебегает табун черных котов. Ругнуть их, поплевать три раза через левое плечо, осенить себя крестным знаменем.  Разгон. Полный газ. Сбрасываем газ. Входим в поворот. Еще полностью не выходя из поворота снова полный газ. А там,  по ту сторону поворота —  КОМБАЙН. Зерноуборочный. Не кухонный. Тяжелый, как судьба. Добитый, как жизнь. А вот и облегчение.  От него что-то посыпалось-упало, и  пар пошел. Кривошипно-шатунный механизм. Заметно прибавил в скорости. Мудрое решение. Обычно большинство так и поступает. Нагадив— сдрыстнуть самому побыстрее. Ему бы на вечную стоянку.  Грядет ремонт.  Зимою, по брюхо в снегу братки-связисты ползали по полям вместе с техникой. Чего они  там забыли? Снимали радиолинию.  Начальство сказало, что лучшего времени не придумаешь.
   Срезали.  Выше уровня земли. Что б цепью бензопилы не повредить тонкий плодородный слой почвы. О том, что будет потом, как то не думалось. Что на этом месте вымахает рожь в рост человека не бралось в голову. Тяжелые мысли  разгонялись кое чем.  Вот вам прекрасный пример безобразного взаимодействия между родами войск. Не каждый враг догадается такую свинью подложить, как свои. Налетел на один из «огрызков» жаткой. Вылетел из кабины. До земли не долетел. Выручили все те же подтяжки. В медицинское учреждение не обращался. В медицинское учреждение   стали поступать связисты с непрекращающимися приступами икоты.
   Занимает всю дорогу падлец. И никакой лазейки. Направил мотоцикл в сторону. И комбайн туда же. Как оказалось потом — не нарочно, совпадение. Тоже хотел как лучше. Тоже хотел избежать столкновения. Успели сказать одинаковые слова:
— Куда ж, ты, баран, прешься?
  Потом кинулись вместе в противоположную сторону. Навстречу друг другу опять.  Только теперь хлебороб, подумав основательно, делает это умышленно. Перед этим сказав по рации:
— Иду на таран. Если, что  — считайте меня коммунистом.
   Специально, специально.  Развелось, мол, нахлебников. Как собак недобитых.
 И вот теперь, ничего не остается, как только повиснуть на мотовиле. В неестественной позе. Мотоцикл же промчался под жаткой далее.  Закончил свое движение на шестиметровой глубине навозохранилища свинокомплекса «Ароматный». Притягательное место это, я вам скажу. Еще имеется на дне неразорвавшаяся авиабомба, статуя сталинского горниста, «саданувшая» туда молния. Еще тепленькая. Поговаривают, что там следует искать и пропавшую экспедицию экологов – неподкупных борцов за экологию. Почему-то только старых и малых. Не кого не пощадили.
   И не стало больше «Кемела». И появился «Божий Ветер», олух царя небесного. Так теперь зовут – величают. После этого приключения.  А не как раньше. И не как иначе.
  Нет худа без добра. А могло бы быть еще хуже. Недруги решили погубить. Ночью натянуть, уже перед самым носом, трос.  Тот самый.  Уже так не отделался бы. А над мотоциклом надругаться. Прямо на глазах у издыхающего хозяина, протягивающего ноги. Потом разорвать на запчасти.  Фиксируя все на видео. Вывалить все это в интернет. Жестокий век. Жестокие сердца. Подряд уже который.
   Сорвалось. Не судьба. Незадолго до этого, один такой подскакивает и быстренько измеряет рулеткой расстояние от поверхности дороги до шеи восседающего на мотоцикле нашего «Шумахера». На расспросы: «Что это было? Для чего все это, горшок фекальный?», отвечает: «Да так, ерунда. Не обращай внимание, «Кемел». Уже уходя добавляет в сторону: «Обзывайся, обзывайся. Недолго осталось.  А в печку-то я тебя засуну. Что б ты ноги протянул скорее. Дождаться нету сил».
  Не слыша этого,  разлечься на мотоцикле. Вытянутся во всю длину. В это время еще один «нарисовался». Подловив, уличив этот момент, подбегает, измеряет от подошв до макушки шлема, вытянувшегося во всю длину, тогда еще «Кемела».  А в ширину не обмеряет.  Спросить, не постеснятся:
— Что это, ты, за модельер такой? В длину измерил, а в ширину — нет?
И тоном, ничего хорошего не предвещающим, добавить:
— Может быть, подумал, что квадратный? Противный.
Тот спокойно отвечает:
— Я не модельер. Я — плотник.
   На следующий сезон снова влиться в мотобанду. Встретится обняться.  Все чин чином. Весь учебный год (второй в одном классе)  почти не общались. Заметить, что вид у них весьма побитый. Только что вернулись из мотопробега по следам Саши Македонского. С собой не взяли, потому, что мамка не пустила. В  Индии, у местного Макдональдса, какая-то корова опрокинула, сложила по принципу домино их мотоциклы. А потом еще и нашлепала. Сверху. Они хорошенько отметелили  ее, а индусы их. Взяли не качеством, а количеством. Пустили боевых слонов.
   И все равно довольные. Ведь приключения удались — те, что надо.
   Вернемся в стриптиз-бар. Через улицу ; конкуренты. Кабак – кабаре «Железные панталоны». «Намоленное» местечко. Жанры отличаются.  Недостаточно отличаются. Поэтому переманивают клиентов друг у друга. Те стоят, как витязи на распутье, куда податься.  Как ослы перед выборами. Поэтому выяснение отношений, битва за клиента. Стенка на стенку. Только клочки волос летят по закоулочкам. Производители париков от этого только счастливы. И только перед общим врагом объединяются. Когда монашки из одного святого места транзитом проходят тут в другое святое место. 
 Ковбой «Грязный крошка». Врывается в кабак. С большим револьвером с еще большей мушкой. С чемоданом патронов  к нему. В ковбойке размером с себя. Как альтернатива — сомбреро. Стреляя вверх и на ходу. Угрожая всех поубивать, если не скажут, кто покрасил его лошадь. К нему подходит старичок, бывший шериф, и предлагает «крошке» спилить мушку, а не то случится то, что и с ним случилось. В ответ его «посылают». Мол,  шаркай, ты отсюда растуда-то на полусогнутых, расшамкался тут. «Уважили» старость.
   Мало того. Начинает стрелять возле самых ботинок дедушки. Одной рукою держа пистолет, другою оттягивая и отпуская курок. Тут же снова оттягивая и отпуская вновь. А не нажимая каждый раз на спусковой крючок.
  Дедуля, не понимая шуток, начинает дико подпрыгивать – танцевать,  убирая ноги вверх после каждого выстрела, опасаясь  попадания  с последующим ранением. Американская лезгинка. Такая вот. Пули вместо кинжалов.
    Не случилось. Не  повторилось. Не произошло. Не те времена.    Ничего ему не вставляют. Не проворачивают там. Несколько раз. С характерным хрустом. Ну, если только ковбойку вместо кляпа с противоположного конца запихивают. Все гораздо проще и страшнее. Набросили  лассо. Затем еще несколько. Набросились сами. Схватили.  Обезоружили. УМЫЛИ. Ну, а он такой печали отродяся не видали.
   Есть еще и третий персонаж. Еще один «крошка». «Хлебный». В это время «сидит». Отбывает наказание.  За то, что изувечил одного за то, что тот бросался хлебом. Как говорится, было у отца три брата.  Двое умных. Третий тоже не милиционер.
   Зима. Очень снежная. Помойка. Прийти. Надеть белый маскировочный халат. Или робу. Или комбинезон. Нацепить, прикрепить радиомаячек. Включить. В уши вставить наушники. Включить Музычку.  Попсу. Типа «Ты опять не отдала.
                Лала-лала  ла-ла-ла!!!».
Ползать, лазать там, что-то вынюхивать, собирать. Не заметить, как задним ходом на него едет  грузовик.  Возле самого него останавливается. Вываливает на него кузов снега. Бульдозером ссовывают и утрамбовывают.  Сдавило. Особенно сверху. Изловчится – позвонить по мобильному телефону в службу спасения.  Через t минут приезжают. Спасательная операция. Приблизительное местонахождение устанавливают по сигналам радиомаячка. Более точно собаками. Периодически работы останавливаются. Устанавливается минута молчания. Или тишины? Окончательно определяют длинными штырями. Нащупывают щупом. Попадают в глаз. Но непоправимого не произошло. Доктор сказал, что до свадьбы заживет. Как на собаке.
   Ненадолго, временно привязывается кличка «Голенищев-Кутузов».
Не успел оправится от этого  происшествия, как происходит новое. Школьный двор. Лошадь, впряженная в телегу. На ней завхоз Цукерман Чинганджгук Ашотович, жук еще тот, по кличке Фантомас (за такую же улыбку), желая успеть в магазин, пока тот не закрыли на обеденный перерыв, решил подогнать Зорьку или Орлика. Делает для этого сначала отмашку кнутом и попадает ненароком во второй глаз нашему и так уже «циклопу».  А, еще говорят: «Ворон ворону глаз не выклюет». 
   Уже не смешно? Для пущей убедительности на конце кнута привязана гайка.  Завхоз еще полагал после магазина угостить лошадь пряником. Хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах.

Залезть на опору электропередач, что б "тырить" провода. "Стебануться" вместе с опорой под арию Мефистофеля «Люди гибнут за металл. ХА-ХА!». Занавес. Бурные аплодисменты, переходящие в овации. Баба с косой уволакивает за кулисы. За ногу. Можно как в фильмах ужасов, уволакивание мгновенное. Не оторвать только не чего.