Наболевшее

Клуб. Уже за полночь. Вокруг столько нелепо прожигающих себя людей, будто больные в хронической стадии обострения. Вроде весело. Сижу в компании мало знакомых людей, пригласивших меня на вечеринку. Вроде улыбки, вроде позитив, но пахнет это веселье тухлятиной, никак не свежестью альпийских лугов. Стараюсь немного улыбаться, так как сама пришла и никому не хочется смотреть на человека с равнодушным и недовольным лицом. Бывает, что нет предложений и приходится за неимением вообще других перспектив соглашаться на такие. Гремит музыка, ди джеи в киловаттах света и звука разжигают толпу. Толпа неистовствует под натиском горячительного и музыки, все как в Средневековье.  Тогда Средневековый эмси декларирует громко и четко кого и за что казнят сегодня честные граждане. Толпа волнуется, предвкушает и будто сама участвует в наказании преступников, а от этого подскакивает адреналин. И вот взмах топора под бурю гнусных реплик толпы, замах и все кончено, уже неинтересно. Хотя в то время, пара показательных казней на главной площади и толпа послушно расходилась после порции зрелища. Сегодня этим уже не удивишь. А удивишь свето-звуко-зрительным вожделенным действом без остановки, гипнотизирующим всю ночь. Я сижу немного в отдалении от танцпола, чтобы не погрязнуть с головой во всем грохоте басов. Выпиваю что-то непременно с соломинкой  и прикидываю, что не просижу здесь и 2 часов, просто не люблю долгие современные развлечения. К столику подбегают периодически малознакомые люди, пригласившие меня для массовки, и я перекидываюсь каким-то набором слов. Вечер наедине с собой в массе людей. Наблюдая за ними, мне становится не так одиноко. Проходит еще пол часа и с танцпола возвращается Света, зажигавшая с незнакомым гарным хлопцем. Завязывается разговор.
- Тут так классно, - говорит с восторгом она, - я сюда цеплять парней прихожу.
- Отличное занятие, - сказала я. «И как-то безрезультатно», -  подумала я.
- Владик отличный ди джей, правда? – с еще большим восторгом спросила она меня.
- Наверное, а кто из них Владик? – спросила в свою очередь я.
- Он же вот недавно играл, совсем недавно.
- Музыка неплохая, - сказала я. «Музыка - это Бетховен», - подумала я.
- Если Владик зовет, я всегда прихожу, - сказала Света.
«Врет», - подумала я.
- Здесь очень круто в этом клубе, он мне нравится больше других.
«Врет», - подумала я.
- Владик обещал научить меня играть на пластинках, - радостно сообщила Света.
«Врет», - подумала я.
- А ты почему пришла одна? – вопрошала она.
- Настроение такое, - ответила я и потянулась пригубить коктейль.
- А мне завтра в универ идти, млин, - сообщила Света.
- Бывает.
- А ты знаешь Славу, друга Владика? – снова спросила она меня.
- Нет.
- А он классный, только баба у него какая-то дура. Света была уже пьяна и постоянно норовила закинуть куда-нибудь наверх ноги.
- Я знаю Вову, он меня позвал сегодня, - уточнила я, теребя трубочку от напитка во рту.
- Вовка тоже классный, они тусовые пацаны, - акцентировала она на последнем слове.
Света продолжала что-то говорить и дальше, а я уходила в себя, как-то пытаясь поддерживать её разговор с самой собой. Света типичная пигалица, учащаяся в Университете на деньги родителей и постоянно тусующаяся в клубах за чужой счет. Молоденьким студенткам денег не хватает - факт, и они меняются одеждой друг c другом для постоянных тусовок каждую неделю. Ведь на них можно подцепить неплохих маменькиных сынков или просто недотеп с бабками. Вот и вся схема: новая кофточка, улыбочка, парень и так до бесконечности. Этим они поддерживают свой собственный дутый имидж и растущее самомнение. Я знаю таких девочек, стало модным быть такими. С виду очень уверенные неизвестно в чем молодухи, наверно в том, что они самые-самые и общение с ними должно быть праздником для всех. Хорошее внушение, порядочным людям на заметку. Я вполне снисходительна, они живут иллюзией здоровой жизни, девочки, которые могут все. Некоторые из них думают, что могут все, закрываясь в туалетах с новоиспеченными знакомыми парнями. Пусть думают. Но, к сожалению, таких мыслей стало много, как и девочек, с ними становится душно рядом. Однако встретить эту духоту можно в таких скопищах у кормушек для них, а в остальной жизни они будто растворяются, затихают до новой тусовки. Хотя есть и такие, которые объединяются вместе с подружками и набирают силу, находясь в окружении похожих людей. Все уже поделились на своих и остальных. Ты приходишь на вечеринку или просто в кафе, заведомо понимая куда идешь, и кого можешь встретить. Хочешь быть незаметным, всегда будешь, захочешь сыграть свою роль – сыграешь. А образ молодой активной девочки, нарочито выставляющей себя напоказ с заманчивыми перспективами очень привлекателен. Упиваться своей однообразной внешностью, поведением и привычками – чересчур скучное занятие для тех, у кого есть чем заняться. Слишком много вокруг блондинистого с ободками и собачками, и оранжевым загаром. Это расплодившаяся действительность, благо примеры для этого нарождения тоже множатся: неформалы, хипстеры, люди с мозгами. Можно не быть смазливой, можно не быть мало-мальски умной, главное изображать из себя образ с непременными прямыми светлыми волосами, улыбочками, культом барбирозового и леопардового.
Света быстро выложила все, что у нее было за душой, и побежала развлекаться.
Не прошло и минуты, как подошел парень, признавший во мне свою старую знакомую. Он по-свойски сел рядом, запрокинув ногу на ногу, и приблизился на опасное расстояние в зоне моего комфорта. Не люблю, когда хватает наглости вторгаться в личное пространство, там не проходной двор. Я отодвинулась,  к тому же было слышно друг друга и так. Хотя некоторые особи пользуются наличием громкой музыки и сокращают расстояние, чтобы пофлюидировать в чужом личном пространстве. Но я уверенна, это лишь для того, чтобы лицом к лицу увидеть девушку, которая могла понравиться издалека, а вблизи вообще напугать.
Передо мной сидел парень и я его припоминала, вместе учились в универе.
- Привет, ты помнишь меня?
- Не очень.
- Учились вместе, ну мы не знакомы лично. – Он улыбался, будто рад встретиться.
- Но мы не знакомы же лично, поэтому вроде бы я тебя и не знаю, - сказала я.
- Игорь.
- Теперь все по правилам, - улыбнулась я. Я конечно слукавила, я знала с кем он общается, кто он и помнила его. Игорь был кем-то типа золотой молодежи с широким кругом общения. Всегда на острие, всегда в центре событий, популярный среди девочек и мальчиков. А также лучший среди возможных учеников, все от него были без ума, все будто под властью шарма и энергии. Учился непременно на самом дорогом и престижном факультете, был незаменим везде и всегда в любой компании, и на любой вечеринке. Даже закрывая уши и глаза, мимо пройти никак было нельзя. Конечно, он не был одним таким индивидом во всем универе, таких красавчиков было несколько. Но каждый из них будто не знал о существовании кого-то еще, будто и не было никого больше, кроме него одного. Подобные экспонаты не стремятся сами заводить знакомства, они становятся слишком ленивы для этого. К ним и так без особых усилий льнут люди, слетаясь, будто на свет Божий. Со стороны становится просто неприятно глядеть как около них крутятся самые типа крутые девочки и мальчики, завоевывая внимание. Кому-то реально это важно, чтобы видимо свою самооценку поднять или укрепить. Мне же все равно. Я за то, чтобы был человек, а не популярность в виде звездной голубой пыли вокруг, когда вообще человека-то и не видно. А если бы не было выхода на кого пускать слюни, то я бы предпочла ну хотя бы - на арбуз (люблю арбузы - прим. автора).
Музыка стала надоедать, да и веселье вокруг будто исказилось в кривом зеркале. Некоторые тусовщики, что не секрет, стремятся продлить заряд тусовости. Даже нет нужды перечислять чем они закидываются, самое безобидное в этом списке остается за энергетиками.
Игорь перекинулся парочкой фраз, похожих по смыслу своему на флирт. Выглядела я в этот вечер отлично. Только вот его старания проходили даром. Я видела, что он сидел со своими друзьями за столом весь вечер и видимо пришел без подружки. Вот и решил блеснуть своей неизменно очаровывающей очаровательностью. А тут я такая нарядная и по его логике скучаю и отбираю претендентов на флирт и более, т.к сижу весь вечер одна. У таких как он, если только повышается градус алкоголя, сразу все комплексы наружу или гиперболическое осознание своего эго. Для того, чтобы увидеть, что конкретно хочет от тебя парень, не надо даже всегда оставаться трезвой, надо просто уметь отличать пыль от грязи, например. Кажется, что нет особой разницы, а она между тем есть. Так и во всем. Здесь пыль, а здесь грязь. По степени привлекательности грязи и пыли выбор  не сильно отличается, но в отдельных случаях весьма заметна разница.
Моя горделивая неприступность привлекала этого университетского красавчика и он пытался сделать все, чтобы вызнать мой номер телефона. А я так устала от него, что готова была его дать. Хотя всегда есть способы побезобиднее. Можно написать втихаря смс подруге, чтобы она срочно перезвонила, а как только телефон зазвонит извиниться и удалиться далеко и надолго. Это весьма интеллигентно, можно просто отшить, а можно встать и уйти, при этом конечно окинув равнодушным взглядом неудавшегося кавалера. В данном случае я сказала, что мне надо отойти и ушла. Мы вроде мило попрощались и я вздохнула с облегчением. Я пошла посмотреть что происходило на танцполе заодно и увидеть кто из моих знакомых в каком состоянии отдыхает. Никто меня не замечал, каждый отдыхал для себя. Люди были просто в своем состоянии радости, их не волновал никто или ничто вокруг. Они получали то зачем пришли в этот день, то, что делает их счастливей. Кто-то пришел ради музыки, кто-то просто тусоваться, кто-то просто так. На любой вечеринке есть наблюдатели, сидящие в углах, в затемненных частях или стоящие как бы незаметно. Поэтому, как и они, я была невидима остальным, сияющим в зеленых лучах и коктейльном угаре. Пассивность меня утомляет, это не мое. Я быстро устала и пошла обратно к столику. Но за мной проследил молодой человек и как только я села, он сразу подошел и сел рядом. Я молчала и ждала, что скажет он. А он был уже пьян, да и точно не подходил под описание тусовщика. Он однозначно попал сюда случайно, а когда выпил, понял, что все вокруг сводит его с ума. Неприметная одежда, неприметная внешность, будто математик, заблудившийся и ищущий выход отсюда уже всю ночь. Если с ним заговорить, то он и не отвяжется, вот поэтому я молчала и делала вид, что не замечаю его.
Он не выдержал и как явный интеллигент начал говорить о погоде. В общем, мне пришлось поддержать разговор от скуки, хотя я рисковала уснуть. Закончив про ветер, он неловко представился:
- Меня зовут Андрей, -  и как-то не дожидаясь моего взаимного представления, продолжал, будто у него наболело, - Вы знаете я тут уже час, а у меня ощущение, что здесь невозможно отдохнуть.
- А зачем вы тогда сюда пришли? - Нарочито и прямо спросила я, ведь это, пожалуй, было интереснее всего говорить с человеком, который в силах такое признать.
- Не знаю, стало любопытно. – И я ему поверила, глядя на его поведение и удивление от увиденного. Я с радостью поделилась тем, что некоторые особы откровенно продают себя за коктейль, думая, что это они рулят. О том, что многие или почти все вокруг «под чем-то» или «в чем-то». Для Андрея это было очень интересно. Его можно было считать приятным собеседником за исключением резких неконтролируемых жестов, громких фраз и несколько отталкивающей агрессивности. Да это и понятно, пить он не умел.
- Здесь все неживое, - громко выкрикнул он и кто-то рядом мог обратить на его слова внимание, но не обратил. После он притих, чтобы сосредоточиться, и продолжать дальше. – Здесь пластмасса, как будто люди с целлофаном на голове, - обороты его речи очень четко выражали происходящее и я не перебивала. – Они все одинаковые, они неживые, – он скрестил руки на животе и снова, будто, впал в задумчивую кому. Я на него смотрела, как на человека с Луны, ведь никто ничему в нашем мире уже не удивляется.
- А вы знаете, что это разрушает, вся эта музыка, она разрушает, делает совсем разорванным поле вокруг вас. – Андрей еле выговаривал фразы, акцентируя почти на каждом слоге. – Вся эта музыка, да это не музыка конечно, это все вокруг, все это уничтожает. Я поражен, я давно не был здесь и я еще сто лет не приду снова.
Я понимала его, может, в его словах было то, что я все это время в себе копила. Кому собственно интересно, что ты думаешь, особенно посторонним. Кому важно слышать, что ты прав, говоря правду. Кому понравится услышать такую правду о себе. Андрей думал, что я завсегдатая таких мест, что он мне открывает глаза. Даже при моей выдержке, ведь в действительности меня это в целом не касается,  утомлял его тон и пьяное неадекватное состояние. Я видела истинное его лицо, не составляя мнение только по пьяному красноватому лицу. Мог ли он это знать? Мог ли он догадываться, что он не одинок в своих возмущениях и вздымании рук к небу, в данном случае к красивому потолку? Я сопереживала вместе с ним, а что я еще могла? Но при всех моих схожих мыслях я продолжала сидеть внутри этого целлофанового пакета и, не зная, кто его этот пакет куда несет или может он сам летит куда-то, куда никто из здесь присутствующих не знает. Андрей будто набравшись сил, нелепо собирал лицо и рот для продолжения своей красноречивой речи: Это все от дьявола, все это вокруг, это нечисть, - с трудом сдерживая слова, - это иллюзия, это, - тыкал он пальцем вокруг. - Я живу, а они дохлые тупые мертвецы, все они, живут ради чего не знают, да ни для чего, - его голос напирал на мои уши сильнее. – Где здесь правда? Где хоть что-то настоящее, а не этот срам душевный, чума! – Его слова походили на проповедь, я могла бы заподозрить, что он учится в духовной академии, хотя, может быть так и было.
- Вы все здесь горите, вы уже все здесь горите, - он ухмылялся, а меня стало беспокоить его бешенство.
- Ты, - он тыкнул в меня своими руками, - одна из них, ты сидишь здесь как и все они. – Становилось не по себе, я пыталась убрать его руки от себя, охраны как всегда не было поблизости, чтобы мне в этом помочь.
- Зачем ты здесь, зачем ты сюда приходишь и трясешь своей душой перед ними? Ты хуже них, потому что ты знаешь кто они есть на самом деле. – Андрей перешел на полу крик, вызвав желание его приструнить.
- Ты наряжалась и пришла сюда, и они тоже все наряжались ради того, чтобы продать свое время. Вокруг вас всех кривые поля, вы притягиваете все кривое и искаженное и приходить вы будете сюда, потому что кривые собираются здесь. И вам тут нравится, потому что вы в своей среде, вы прячетесь здесь от настоящих событий и людей,  -  он схватил меня за плечи и глянул в мои глаза, будто с криком внутрь моей души и сел обратно.
- Ты знаешь, что я прав, если ты еще живая. Что здесь такого? Что привело тебя сюда? Эта музыка разрушает твой ДНК, эти люди -  пиявки. Что тебе здесь нужно? – Андрей бешено водил глазами и смотрел прямо в мои зрачки, а я не отводила глаз, я приняла этот вызов.
- Ты сам разрушаешь свое поле прямо сейчас, ты сам себе в этом помогаешь, – я наливалась желанием поставить его на место за хамское поведение со мной.
- Это не твоя территория, это не моя территория, так получай здесь то, что тебе нужно и уходи, как это делаю я. Ты посмотри вокруг, - я ткнула в него рукой и взяла за подбородок, - я прихожу сюда ради эволюции. – Он был уже не в силах перебить меня и просто слушал.
- Это все эволюция, то к чему мы пришли. Я смотрю вверх и вижу множество светодиодных разноцветных лампочек, которые человек создал и научился делать что-то из них не ради выгоды, а ради эволюционного потока вперед, который выталкивает его в другую плоскость и не дает остановиться на одной Лампочке Ильича. Электрический источник  света, в котором тело накала, помещённое в прозрачный вакуумированный или заполненный инертным газом сосуд, нагревается до высокой температуры за счёт протекания через него электрического тока, в результате чего излучает в широком спектральном диапазоне, в том числе видимый свет. Мы видим свет и это важнее всего. Где-то среди этих людей, на чьи головы светят эти огоньки, есть и те, которые изобретут что-то прекраснее, поэтому они, танцующие на вечеринке, не могут быть все безнадежны. Я слышу музыку и я знаю, что это тоже эволюция человеческого сознания и познания того, что привело его к созданию этой музыки. Да, Андрей есть еще другая музыка кроме классической. И эту музыку можно ненавидеть, как и людей, ее создавших, но это путь пусть и не всегда к более совершенному. Ты же не можешь отвечать за каждого, кто придумал каблуки, наркотики и законы для других? Ты презираешь этих людей, но они также плохи как и все остальное, что для тебя таковым не является, а является для них! Это утопия, утопия в каждом. Кто-то опускается весь целиком в эту утопию, а кто-то рядом стоит, смотрит, а другой не осуждает. Так как мы все завязли в чем-то, мы все в своем эволюционном болоте. Тебе, Андрей нельзя пить и ты это сейчас с блеском показал, вон тому парню нельзя иметь богатых родителей, это его развращает. Но ты же способен не пить? А он, увы, не способен не развращаться, и это его путь, его страшный горб. Он не услышит тебя, он не способен услышать того, кто говорит на другом не горбатом языке, поэтому, все что ты здесь наговорил ослабило прежде всего тебя. И ты уйдешь отсюда слабым. А я уйду отсюда какая и пришла – цельной.
К концу моей речи, нас обступили люди, хлопавшие ресницами. Охранник будто появился  из ниоткуда и резвым точным хватом за шиворот оттащил Андрея от стола в сторону выхода. По опустившейся голове Андрея мне стало ясно, что он просто не вспомнит происшедшее с ним сегодня из-за большого и неумелого количества принятого. А это обстоятельство, возможно, заставит его прийти сюда вновь. И кто же тогда будет его сопереживающим собеседником? Возможно, ему повезет больше, чем сегодня. Но сегодня повезло мне, я увидела человека такого неловкого снаружи, будто из неровного пластилина, но живого внутри, с живым сердцем страдающим и жаждущим. Да, я везучая, потому что вижу. Но мне было бы легче здесь жить, если бы рядом больше дышали и страдали о себе и о других, не способные на это. Ведь только так можно вылечить наболевшее каждого из нас.